мной по телефону или еще как-нибудь. Но день прошел, а от нее не было
никаких известий.
Вечером появился Гриша, и мы с ним разработали план операции, которая
как будто могла помочь выяснить, где находится загадочный район
местонахождения "интерната". Риск был велик, но ничего другого придумать
мы не сумели, а время утекало с такой скоростью, что теперь я готов был
предположить, будто мои часы работают не "на керосине", а на атомном
топливе.
План был настолько прост, что граничил с идиотизмом или с
гениальностью, впрочем, говорят, это часто оказывается совместимым. Его
осуществление требовало использования некоторых "спецсредств", к счастью,
они у меня были.
В основе операции знакомство, которое я завязал с одним из людей
Скала, несколько раз сопровождавшего нас во время экскурсий по подземному
хранилищу "свежемороженых продуктов". В последнее мое посещение Скала
позвали к телефону, после чего он вынужден был уехать до конца осмотра
контейнера нового типа. Чтобы не терять времени, патрон поручил своему
помощнику ввести меня в курс дела. Потом мы с ним зашли в портовый
кабачок, где приятно закончили вечер.
В том, что касается искусства обольщения случайных собутыльников, мне
далеко до одного старого друга по имени Вася Кившенко, его обаянию
поддавались даже ревизоры и сухари-бухгалтеры, но все же новый знакомый
проникся, кажется, чувством искренней симпатии ко мне. Настолько, что даже
сообщил доверительно, что любимым его баром является не эта забегаловка, а
заведение, расположенное в Центральном парке, вблизи одного из прудов.
Поскольку он мельком упомянул, что живет где-то в Уэверли, я решил, и
думаю, не без основания, что любовь эта определялась не качеством
обслуживания или выбором подаваемых напитков, а просто тем, что оттуда ему
удобнее было "под газом" добираться домой.
Мне пришлось просидеть в баре три вечера подряд, но на четвертый я,
наконец, увидел, что он входит в освещенный сиреневым светом рекламной
вывески турникет. Он направился было прямо к стойке, гонимый жаждой,
которая ясно читалась на его лице, но я перехватил страдальца на полпути.
- Привет, Джордж!
- О, Дэн! Рад тебя видеть.
Он обрадовался еще больше, когда я предложил ему сесть за мой столик
и подозвал официанта.
Через час ему понадобилось отлучиться. В том не было ничего
удивительного, учитывая количество выпитого за мой счет пива. Я
воспользовался этим, чтобы сдобрить его полный бокал и тарелку с
аппетитным салатом из креветок белым порошком, который все эти три дня
ожидал своего часа в пакетике, спрятанном в моем нагрудном кармане.
Заметив недоуменный взгляд проходившего мимо официанта, я высыпал остатки
в свое блюдо.
- Что-нибудь не так, сэр?
- Нет, не беспокойтесь. Это лекарство от диспепсии, у меня и моего
друга бывает легкое несварение желудка. Здесь все очень вкусно.
- Ах, вот что... Простите, сэр.
Не знаю, понял ли он медицинскую терминологию, но удалился, как видно
успокоенный тем, что я не предъявил никаких претензий. Однако, его
вмешательство и неожиданное внимание к моим манипуляциям заставили меня
сделать то, что делать я сперва не собирался и теперь проделал с большой
неохотой. Я достал из того же кармана, где хранился пакетик с порошком,
завернутую в клочок бумаги большую белую таблетку, с трудом проглотил ее и
запил глотком минеральной воды.
С детства я не умел глотать таблетки, а когда все же приходилось это
делать, разжевывал их, даже желтые и невыносимо горькие таблетки хины.
Джордж вернулся через несколько минут, и мы продолжили наше застолье.
Еще через двадцать минут белый порошок, разработанный нашей двенадцатой
лабораторией препарат СП-26, называемый в просторечье "болтунчиком", начал
оказывать на моего собеседника желательное действие. Несколько наводящих
вопросов, и моего визави прорвало, как дамбу в половодье.
Хотя я ел пищу, посыпанную тем же препаратом, мой язык работал с
нормальной скоростью и голова оставалась ясной - благодаря спасительной
таблетке, правда, после нее у меня все еще першило в горле. Но он...
Вскоре я уже знал, где примерно находится "интернат". Конечно, мне
повезло, что Джордж был посвящен в тайну его местонахождения, но я
надеялся на это, учитывая его близость к Скалу, и не ошибся. Окружающие,
привыкшие к пьяной болтовне здешних завсегдатаев, не обращали внимания на
чрезмерную болтливость моего собеседника.
Тем не менее, я поспешил увести его на свежий воздух - пусть себе
болтает что угодно в моей машине. Это могло продлиться еще часа два-три,
сидеть столько времени в баре я не собирался как из соображений
конспирации, так и просто потому, что у меня не было лишних денег.
Компенсируя вполне устойчивую походку своего приятеля - СП-26
действует только на тормозящие центры мозга, заведующие речью, - я
несколько раз демонстративно споткнулся, хватаясь за него руками, так что
со стороны мы вполне могли сойти за парочку подвыпивших гуляк. Наконец, мы
благополучно добрались до стоянки, и я усадил Джорджа, что-то оживленно
рассказывающего о своих сексуальных подвигах, на правое сидение
"ситроена".
Полночи мы колесили по окружающим Центральный парк улицам, потом темп
речи начал приближаться к нормальному, и я отвез его в Уэверли.
"Болтунчик" имеет ту особенность, очень удобную, между прочим, что
после него у "пациента" не остается никаких воспоминаний о необычном своем
состоянии, поэтому я не боялся разоблачения. Если мой собутыльник и
вспомнит нашу встречу, то подробности разговора наверняка останутся для
него чем-то неясным, расплывчатым. Он припишет все похмелью, состоянию для
него обычному - и только.
Когда я рассказал обо всем Грише, он сперва было предложил немедленно
обратиться за помощью в полицию, пусть, мол, установят налет на это место
и захватят "интернат". Сначала я согласился. Но чуть поостыв и вспомнив,
что мы находимся в правовом государстве, где для принятия силовых акций
требуются достаточно веские и юридические обоснованные причины, передумал
и убедил Гришу в своей правоте.
- Они захотят допросить Джорджа, а пока его найдут...
- Ты прав. Сколько времени они возятся с Костлявым Маком! Нет,
обратившись к властям, мы только обеспечим себе большие неприятности.
- Если бы только это, Гриша. Мы обеспечим хорошим завтраком дюжину
акул в заливе Карпентария.
- Ты снова прав, - нахмурился он. - Но тогда...
- Тогда нам надо собираться в дорогу.
28
На пулю вся моя надежда,
Защита слабому она.
Гордон
Мисс Макгроу встретила известие о том, что я снова уезжаю на
неопределенный срок в служебную командировку с покорно-стоическим видом.
- Подберите, пожалуйста, материалы по северной части штата
Квинсленда, той, что примыкает к юго-восточному побережью залива.
Крупномасштабные карты, сводки погоды за последнее время. Все, что может
понадобиться путешествующему в тех краях туристу.
- Вы собираетесь поехать туда, сэр? В самом начале сезона дождей?
Говорят, что дороги в это время становятся там практически непроходимыми,
за исключением, конечно, больших шоссе.
- Я возьму напрокат "лендровер".
Брови моей секретарши поползли вверх, символизируя крайнее удивление.
Находясь в курсе всех легальных дел "Ассунты", она не могла себе
представить, что именно заставляет меня предпринять столь странное
путешествие. А я не удосужился придумать специально для нее какое-нибудь
правдоподобное объяснение. В конце концов, я не обязан отчитываться перед
заботливой старой девой за каждый свой шаг! Но в глубине души у меня
шевельнулся червячок угрызения совести: она всегда относилась ко мне с
такой заботой и вниманием, пусть даже иногда и немного обременительным...
- Это секретное дело, мисс Макгроу. Даже вам я не могу пока что
сказать, в чем заключается цель моей поездки.
- Ничего не нужно объяснять, сэр. Я понимаю, что такое коммерческая
тайна. Надеюсь, ваше путешествие будет более удачным, чем прошлая поездка
в Новую Гвинею. - На лице ее выразилось беспокойство.
В Новую Гвинею и Папуа я не ездил, а летал на маленькой частной
"сессне", но это уже были детали. Очевидно, мои приключения среди папуасов
произвели на нее неизгладимое впечатление, в чем не было ничего
удивительного, так красочно описала их местная пресса. Бедная мисс Макгроу
боялась, что на этот раз меня могут сожрать акулы, забредшие к берегам
Карпентарии через Торресов пролив со стороны Большого Барьерного рифа.
Мы договорились, что я вернусь в офис к пяти часам, и я отправился
закупать необходимое снаряжение - края, куда мне предстояло ехать, были
действительно довольно пустынными и дикими, судя по недавно прошедшему на
экранах телевизоров сериалу инструктора по выживанию Лесса Хиггинса
"Человек из буша".
Слежку за собой я заметил не сразу. Но когда мне в третий раз попался
на глаза темно-синий "форд-эскорт" (одна из дешевых марок, популярных
среди эмигрантов и малосостоятельных слоев местного населения), который с
завидным постоянством повторял все мои маневры по торговому району, я счел
это не просто случайным совпадением интересов.
Несколько контрольных поворотов и остановок подтвердили мои
подозрения. Это могли быть люди Скала, который при всем его видимом
доверительном ко мне отношении захотел на всякий случай, проверить, не
совершаю ли я чего-нибудь подозрительного. Это могли быть люди Адамса,
ушедшего в подполье, но, конечно, не оставившего намерения при удобном
случае исправить недоработку доктора Ашборна.
Я решил, что не стану возвращаться в офис, и позвонил из автомата
мисс Макгроу, чтобы она не ждала меня напрасно.
- Но я уже все вам подобрала, мистер Майнер. Вам это больше не нужно?
Я имею в виду, можно разложить все материалы по старым местам? - Последнюю
фразу она произнесла с оживлением.
- Нет, конечно. Пусть они пока полежат у меня на столе, я заберу их
завтра. Большое вам спасибо.
- Значит, вы не передумали ехать туда, сэр?
В голосе заботливой старой девы я почувствовал легкую горечь
обманутой надежды. Она действительно беспокоилась обо мне, и когда я
позвонил и сказал, что сегодня не приеду, решила было, что со свойственной
мне непоследовательностью и непостоянством я изменил свои планы. Не только
на этот день, но и более радикально.
- Нет, мисс Макгроу. Но не волнуйтесь, все будет в порядке, уверяю
вас.
Хотел бы я сам быть в этом уверен!
- Будем уповать на милосердие Господа, мистер Майнер. Все пути и
судьбы наши в Его руках.
На этой торжественной фразе и завершилась наша беседа. В моем
воображении возникла трогательная картина: мисс Макгроу вешает трубку,
склоняет голову и осеняет себя крестным знамением, призывая благословение
небес на своего неразумного босса.
Возвращаясь домой, я заметил, что среди двигающихся сзади машин
темно-синего "форда" больше нет... Неужели молитва старой девы так быстро
достигла престола Всевышнего?
Зато на шоссе после той самой развилки, где состоялась моя первая
встреча со Скалом, я увидел красный "порше-каррера" Гриши. Он не торопясь
ехал в том же направлении, что и я, надеясь, очевидно, попасть в коттедж к
моему возвращению, чтобы лишний раз не стряпать обед в скучном
