Вспомнив о поручении Бертгольда, Генрих позвонил Лемке.
- Генерал приказал прибыть ровно в четырнадцать ноль-ноль,- сухо
сообщил он, нарочно не называя ни фамилии, ни звания Лемке.
- Яволь,- ответил начальник службы СС,- как себя чувствуете, барон?
- Вопреки вашим надеждам - неплохо!
Штенгелю пришлось звонить чуть ли не четверть часа Телефон не отвечал.
Наконец после долгих усилий удалось связаться с кабинетом Штенгеля.
- Что нужно?- спросили на плохом немецком языке.
- Немедленно позовите майора Штенгеля!- приказал Генрих.
В ответ послышалась крутая русская брань с украинским акцентом.
Для Генриха она прозвучала, как музыка.
- Кто говорит? Кто говорит?- кричал он в трубку. Но телефон молчал.
Зуммер не был слышен.
В это время прозвучали далекие выстрелы.
- Генрих, Генрих!- позвал Бертгольд, высунув голову из ванной комнаты -
Узнай, почему и где стреляют?
Генрих вышел в коридор и столкнулся со Штенгелем. Рука у майора была
наспех перевязана, сквозь бинт просачивалась кровь.
- Где генерал?- истерическим голосом завопил Штенгель и вбежал в
кабинет.
- Что случилось?- полуодетый Бертгольд вышел из ванной, вытирая
полотенцем покрытое потом лицо.
- На заводе бунт! Внутренняя охрана обезоружена! Идет бой с частью
внешней охраны! - почти кричал Штенгель.
- Спокойно! Спокойно, майор! - остановил его Бертгольд и повернулся к
Генриху - Какие силы есть в твоем распоряжении?
- Рота егерей, два взвода парашютистов, один взвод чернорубашечников.
- Немедленно на помощь внешней охране!
Генерал подошел к телефону и позвонил Лемке
- Оставьте при себе несколько солдат. Остальных на помощь внешней
охране завода. Быстро!
Отдав эти распоряжения, Бертгольд спокойно повернулся к Штенгелю.
- Завод окружить. Прикажите Кубису от моего имени руководить операцией.
Сами возвращайтесь сюда!- лаконично приказал он Штенгелю, продолжая
одеваться.- И вы, начальник охраны, позволили, чтобы эти люди взбунтовались
и обезоружили ваших солдат?
Штенгель молчал, морщась от боли. Генрих неумело перевязывал ему
раненую руку.
- Разрешите выполнять приказ?- спросил Штенгель, когда повязка была
наложена.
- Поскорее! И возвращайтесь сюда.
Генрих позвонил по телефону в комендатуру и отдал необходимые
распоряжения.
- Эх, нет людей! Нет надежных людей!- жаловался, тяжело вздыхая,
Бертгольд.- Только теперь понятно, почему мы снова проиграли войну.
Хотя Бертгольд внешне был спокоен, но Генрих по себе знал, как дорого
стоит спокойствие в такие тяжелые, критические минуты. Интересно, надолго ли
хватит его у генерала?
- Дай рюмку коньяку!
Генрих принес бутылку, поставил на стол.
- А ты не хочешь?
- Завтра в Швейцарии. Я решил впервые за все годы войны напиться. А
сейчас разве только рюмочку!
- Да, завтра мы отпразднуем свое спасение. Ведь по дороге сюда я
несколько раз смотрел смерти в глаза.
- Обстреливали партизаны?
- Нет! Я облетел несколько лагерей для пленных надо было ликвидировать
ненужных свидетелей минувших событий.
Широкое лицо Бертгольда, красное после ванны, покрытое крупными каплями
пота, показалось Генриху отвратительным, как никогда.
"Сколько людей он убил только за последние дни!" подумал Генрих.
"Ненужные свидетели". Он говорит об их ликвидации так, словно выполняет
обычную работу.
Неужели ему удастся сбежать в уютный уголок, пересидеть там некоторое
время, чтобы потом снова вылезти на свет и снова насиловать, пытать,
убивать!
Зазвонил телефон.
Штенгель докладывал, что имеющимися в наличии силами завод окружен.
Идет перестрелка между восставшими, засевшими за крепкими стенами завода, и
войсками.
- Прикажи ему немедленно прибыть сюда!- бросил генерал, когда Генрих
передал ему содержание рапорта майора.
Штенгель прибыл не один, а в сопровождении Лемке.
- Ну, как там? - спросил Бертгольд, ни к кому в отдельности не адресуя
вопроса.
- Чтобы совершить вылазку, у них мало оружия. Но позиция у бунтовщиков
выгодная. Мы не можем атаковать завод, так как у них имеется несколько
станковых пулеметов.
- Хватит! - поморщившись, бросил генерал-майор "Атаковать". А на кой
черт их атаковать, если через несколько часов мы их потопим, как крыс!
Бертгольд вытащил из кармана пальто большую, в несколько раз сложенную
карту района Кастель ла Фонте и расстелил на столе.
Генрих, Лемке и Штенгель склонились над ней, внимательно присматриваясь
к каким-то значкам.
Бертгольд с рюмкой в руке тоже несколько секунд рассматривал карту,
словно хотел еще раз проверить заранее продуманный план.
- Так вот,- начал он спокойно,- в трех километрах от Кастель Ла Фонте
находится плотина тридцатидвухметровой высоты. За нею большое искусственное
озеро. По мнению специалистов, этого совершенно достаточно, чтобы воды,
прорвавшиеся через взорванную плотину, в течение полутора часов затопила всю
долину. По сделанным подсчетам, вода поднимается на уровень пяти метров.
Этого хватит, чтобы затопить завод и всех, кто там находится.- Генерал
сделал паузу, налил еще рюмку и отпил маленький глоток.
- Но нам надо замедлить течение вод из долины по руслу реки. Как
видите, вблизи замка оно самое узкое. Если взорвать скалу, на которой стоит
замок, то развалины перекроют речку. Конечно, это не остановит напора воды,
но значительно замедлит ее спад. А нам необходимо, чтобы высокий уровень
воды продержался в долине несколько часов.
Генерал замолчал.
Генрих взглянул на Штенгеля. Тот кончиком языка облизывал пересохшие
губы, тупым взглядом следил за карандашом в руках генерала, которым тот
водил по карте.
- Сколько взрывчатки заложено под плотину?- спросил генерал, обращаясь
к Лемке.
- Шестнадцать тонн аммонала уже в туннеле!
"Меня даже не предупредили",- подумал Генрих.
- Все подготовлено к взрыву?
- Помощник коменданта по вашему распоряжению лично наблюдает за всем.
Звонок от Кубиса прервал разговор. Побаиваясь вылазки бунтовщиков,
значительно усиливших огонь, Кубис требовал помощи.
- Снять с плотины взвод чернорубашечников и послать этому паникеру!-
приказал генерал.
Генрих передал распоряжение.
- Плотину взрываем в двадцать часов тридцать минут. За десять минут до
этого скала и замок должны преградить путь воде. Слышите, Лемке, вы за это
отвечаете! Охрану плотины до взрыва ты возьмешь на себя, Генрих! А вы,
Штенгель, примете от Кубиса командование подразделениями, окружившими завод.
Ваше задание не допустить, чтобы с завода спасся хоть один человек. Тех, кто
выплывет на поверхность, надо расстреливать. Возьмите с собой достаточное
количество ракет. Вечером надо обеспечить максимальную видимость. Все
понятно? Вопросы будут?
Присутствующие молчали, ошеломленные планом Бертгольда.
- Сколько человек работало на заводе?- спросил генерал Штенгеля.
- Две тысячи триста восемьдесят пленных и сто сорок два немецких
служащих - инженеры и надсмотрщики.
- Где сейчас служащие?
- Почти все остались на заводе. Их заперли в складе готовой продукции в
самом начале бунта. Как с ними быть?
- В темноте вы не разберетесь, где свой, где чужой,расстреливайте всех!
Бертгольд снова налил рюмку.
- Если все понятно - идите готовьтесь.
- Герр генерал, разрешите обратиться?- Штенгель хрипел, как
простуженный.
- Есть какие нибудь замечания?
- Замок принадлежит графине Рамони, моей невесте, и...
- Знаю, но я не могу из-за этого срывать такую важную операцию.
- В замке собраны драгоценные коллекции. Это приданое... Я прошу...
- Лес рубят - щепки летят, майор! Сейчас надо думать не о невесте!
Берите пример с меня! В замке мой друг, старый граф Рамони. А я даже не
предупреждаю его. Идите!
Деревянной походкой Штенгель направился к двери. Его мечта о богатстве,
с которой он не расставался всю войну, ради которой был готов на все,
развеялась, как дым, и именно тогда, когда он был ближе всего к ее
осуществлению.
- А теперь, Генрих, давай отдохнем, ведь сегодня ночью спать не
придется,- предложил Бертгольд, сладко потягиваясь.
- Когда мы с вами выедем?- спросил Генрих.
- Немедленно после взрыва! Немедленно! Пусть Лемке и Штенгель
заканчивают остальное! Наше дело будет сделано, и мы с тобой через какой
нибудь час домчимся до швейцарской границы. Мой "хорх" умеет развивать
скорость... А там отдых, спокойная жизнь! Хорошо все-таки, что мы с тобой
остались живы. Давай выпьем за наше будущее!
Генрих налил рюмку и заметил, что руки у него дрожат. Не ускользнуло
это и от Бертгольда.
- У тебя дрожат руки?
- Если б война продлилась еще год - два, я был бы спокоен, как и до сих
пор, но сейчас, когда осталось ждать несколько часов...
Бертгольд рассмеялся.
- Должен признаться, что точно то же происходит и со мной. Только я
умею лучше собой владеть...
Вдруг распахнулась дверь и в комнату вбежала МарияЛуиза.
- Синьор генерал! Прошу вас! Умоляю! Не делайте этого! Это все, что у
меня есть!
Мария-Луиза в исступлении упала на колени перед Бертгольдом.
На пороге появился, словно в воду опущенный, Штенгель.
- Что это значит? В чем дело?- нетерпеливо и раздраженно воскликнул
Бертгольд.
Генрих подхватил Марию-Луизу под руки и насильно усадил в кресло.
Графиня продолжала умолять:
- Заклинаю вас, генерал! Не разрушайте замок!
- Это вы сказали? - тихо спросил Бертгольд Штенгеля.
Тот не ответил.
Мария-Луиза разрыдалась. Генрих бросился к графину с водой. И в тот же
миг за его спиной прозвучали два выстрела.
Мария-Луиза полулежала в кресле, широко раскинув руки. Штенгель упал
как подкошенный.
В комнату вбежали два эсэсовца.
- Заберите их!- брезгливо поморщившись, приказал генерал - Пойдем в
другую комнату,- спокойно предложил он Генриху.
Генерал вышел первым, он даже не забыл прихватить в спальню бутылку
недопитого коньяка.
- Вы здесь, в Италии, все как-то очень уж мягкотелы! Неужели и ты стал
таким, Генрих?
- Нет! У меня твердости хватит на двоих!
Лишь теперь Генрих выпил рюмку, налитую ему Бертгольдом. На этот раз
рука его не дрожала.
- План придется изменить. Позвони Лемке и сообщи, что обязанности
Штенгеля после взрыва плотины я возлагаю на него. Замок беру на себя. После
того как операция будет проведена, немедленно еду на плотину и встречаюсь с
тобой.
В семь часов вечера Генрих собрался на плотину. Согласно приказанию
Бертгольда он должен был принять насебя обязанности командира по ее охране.
- Ты едешь один?- равнодушным тоном спросил Бертгольд.
- Да, денщик приготовляет все в дорогу.
- Возьми одного автоматчика из моей охраны!
- Зачем? Дорога совершенно безопасна.
Бертгольд вышел из комнаты, ничего не сказав. Но через минуту вернулся
в сопровождении великана эсэсовца.
- Он будет тебя сопровождать,- тоном приказа произнес генерал.
Эсэсовец мрачно взглянул на Гольдринга, и Генриху вдруг показалось, что
на него смотрит дог из кабинета Лемке в Бонвиле.
Не прошло и минуты, как Генрих уже ехал к плотине. Эсэсовец сидел
рядом.
Тревожные мысли одолевали Генриха.
Сумел ли Курт предупредить Лидию? Успела ли она передать партизанам?
Смогут ли гарибальдийцы своевременно принять меры? Неужели он сам ничем не
сможет помочь несчастным людям, которые сегодня должны погибнуть, так и не
дождавшись свободы?
