мехов, несколько секунд прокачивал сквозь себя воздух и лишь потом
разразился серией коротких, хриплых звуков. Марк настороженно прислушался:
то, что он первоначально принял за кашель, означало смех.
- Отпусти меня... - прошептал он, обессиленный, когда неожиданный
приступ смеха прошел. - Пугало Флот... действительно... все-таки...
играет... роль... пугала... Марк, ты... мальчик мой...
И в тот же момент слова иссякли у Брота; Марк отвез его обратно в
спальню. Лишь через час Брот восстановил силы и способность говорить и тут
же приказал Марку перевести свою госпитальную постель в комнату
планирования Резиденции для встречи с остальными пограничниками, которые
находились под командованием Брота на станции Абруцци-14.
Когда Брот и Марк появились, Гораций Хаббл, помощник Хозяина станции,
и трое старших пограничников уже ждали их.
- Очень хорошо, - произнес Брот, когда его постель установили лицом к
креслам, в которых они сидели, - вот здесь и Марк. И вы все знаете... чего
я хочу от вас. Вы будете с этой минуты исполнять его приказы. Даже
несмотря на то, что он моложе всех... вас.
Голос Брота стих до шепота и оборвался.
- Я так и думал, - произнес Штейн Чэмой.
Он поднялся на ноги: высокий, крупный пограничник, почти столь же
крупный, как и Джарл Рэккал.
- Сядь, Штейн, - приказал Гораций, так как мышцы на шее Брота снова
заработали, он явно старался что-то сказать.
- Извини, Рэйс [Рэйс (Race) - уменьшительное от Гораций (Horace)], -
сказал Штейн, глядя на него в упор. Затем он посмотрел на Брота. - Черт
возьми, Брот, прекрати разрывать себя, пытаясь что-то произнести! Ты же
знаешь, что я об этом обо всем думаю. Я долго надеялся, что ты одумаешься
и мне не придется...
- Не нравится... убирайся вон... - прошептал Брот.
- Именно это я и собираюсь сделать, - сказал Штейн. Он повернулся к
выходу из комнаты планирования. - Я либо подам в отставку, либо напишу
прошение о переводе. Сообщу вам об этом утром.
- Задержись-ка, - сказал Гораций Хаббл, худой, долговязый,
коричневокожий, с длинными руками; казалось, что суставы его рук и ног
болтались свободно, как у марионетки. - Возможно, ты не хочешь исполнять
приказы Марка, Штейн, но мои приказы ты будешь исполнять до тех пор, пока
ты в списках этой станции. Так что задержись-ка на минуту. Возможно, мы
сможем обсудить твои проблемы.
- Здесь не о чем беседовать, - сказал Штейн, снова взглянув на Рэйса.
Тем не менее он остановился и посмотрел на Брота и Марка. - Если только
Брот не захочет изменить своего решения.
- Я еще с тобой поговорю...
- Нет, - сказал Марк, кладя руку на здоровое плечо Брота, успокаивая
своего приемного отца. - Позволь мне самому поговорить с ними, Брот.
Штейн, ты был на станции, когда Брот принес меня. Ты меня знаешь...
- Я знаю тебя, парень, ты мне нравишься, если уж на то пошло, -
ответил Штейн. - Но в моем квадрате более двух тысяч четырехсот
колонистов. Я обеспечиваю безопасность их жизней. Кому нужен пограничник,
не способный справиться с работой? Возможно, Марк, ты очень скоро
научишься ставить на уши даже черта лысого, но пока ты - желторотый птенец
с Земли и твоя голова набита знаниями из учебников. И мои колонисты, то
есть - твои колонисты, Марк, на захотят есть книги, когда нагрянет зима. Я
еще раз повторяю - я собираюсь уйти.
- Подожди... - позвал Рэйс Хаббл, когда Штейн повернулся.
- Нет, Рэйс, - сказал Марк, - пусть он уходит. Если он решил, то не
станет меня слушать. Мне нечего сказать ему. Или, - он посмотрел на Орвала
Белотена и Пола Трюгве, двух других пограничников, - любому другому, кто
решил, что я еще несмышленый мальчишка.
Орвал Белотен, невысокий, круглолицый пограничник, которому было чуть
за тридцать, заерзал в кресле и уставился в пол.
Пол Трюгве, худощавый, темноволосый пограничник, которому недавно
исполнилось двадцать восемь, смотрел не мигая на Марка, но и на его лице
явственно читалась тень сомнения.
- Что ж, на том и порешим, - сказал Штейн. И направился к двери.
- Будет лучше, - произнес Марк ему вслед, если ты все-таки
предпочтешь перевестись, а не подать в отставку, Штейн. Скажем, на случай,
если через год ты изменишь свое мнение обо мне.
- Хорошо, перевод, - согласился Штейн и вышел.
- Ну ладно, - обратился Марк к трем оставшимся, пододвинув кресло для
себя. Теперь они сидели лицом друг к другу, четверо пограничников в
креслах и их командир в госпитальной постели. - Я объясню вам, почему
принимаю предложение Брота. Выслушайте меня, а затем решайте - остаетесь
со мной или подаете рапорты о переводе. Штейн прав. Я зеленый молокосос и
только что прибыл с Земли; более того, я зеленым молокосос, которым провел
свои первые тринадцать лет вдали от Земли, на этой станции, и который
знает, что не существует заменителя опыту, когда ты - пограничник. Но
случилось так, что я вернулся как раз в тот момент, когда устоявшаяся
структура порядка вещей готова рухнуть. Кто-нибудь из вас понимает, о чем
я говорю?
Он посмотрел на них. Все они безмолвно смотрели на него.
- Я и не ожидал от вас утвердительного ответа, - сказал Марк. -
Единственное место, с которого можно разглядеть смысл моих слов, - Земля.
С Земли все выглядит удивительно ясно и просто. Ведь сама идея
колониальной политики готова рухнуть под своим собственным весом.
- Это твои домыслы, Марк? - спросил Рэйс.
- Эта идея принадлежит определенному кругу земных ученых, которые
проявили желание разобраться в ситуации. Например, человек по имени Уилкес
Даниэльсон, который был моим учителем в Земля-сити. Вся беда в том, что
такой человек, как Уилкес, может заставить вас слушать себя, а говорит он
так, что у вас голова пойдет кругом, и вы его слушаете, потому что у него
имеется репутация. Но никто не может через пять минут вспомнить, о чем он
только что говорил, потому как всем предпочтительнее было бы не слышать
всего этого с самого начала.
- Марк, - сказал Орвал Белотен, - ты хочешь поставить на карту
будущее этой Пограничной станции и всей нашей колонии, а в конце концов, и
жизни всех нас из-за какой-то теории, выдуманной книжными червями там, в
Земля-сити, где они понятия не имеют о здешних условиях, да и не хотят
ничего знать об этом?
- Нет, я ничего не хочу поставить на карту, Орв, - ответил Марк. - В
данном случае речь идет уже о вулкане, который рано или поздно, но
взорвется. Речь идет о том, готовы ли мы принять решение действовать
сейчас или будем ждать до тех пор, пока не увидим, как нас начнет
захлестывать раскаленная лава.
Орв кивнул и откинулся в своем кресле, покусывая нижнюю губу. Марк
повернулся к Полу Трюгве:
- Что скажешь ты, Пол?
- Я внимательно слушаю, - ответил самый молодой из пограничников
станции.
- Тогда я разовью свою мысль. - Марк подался чуть вперед, как бы
навстречу собеседникам. - Я привел с собой эти четыре разведкорабля по
нескольким причинам. Но лишь одна из них имела, цель доказать то, о чем я
говорил. Я получил четыре корабля, стоимостью примерно в двадцать
миллионов кредитов, оказав одну-единственную услугу адмирал-генералу
Синих. Я согласился включить одного колониста, по его собственной просьбе,
в число отобранных мною из тех, что летели на корабле. Четыре корабля за
одного колониста. Задумайтесь на мгновение об этом. Насколько сильно
прогнил весь Флот!
Он сделал паузу.
- А что он из себя представляет?! - взорвался Орв.
- Он нравится дочери Джэзета Шовелла, - ответил Марк.
Орв посмотрел на Рэйса, на Брота и затем - на Пола.
- Я никогда бы не поверил... - произнес он.
- Но теперь ты веришь полностью? - потребовал от него Марк.
- Я верю тебе - если ты уверен, что знаешь, о чем говоришь, Марк, -
сказал он.
- Именно я и заключил эту сделку с Шовеллом, - произнес Марк.
Орв медленно покачал головой.
- Пойдем дальше, - сказал Марк. - Итак, Флот прогнил. Как прогнила и
Земля-сити. С каждым днем Меда В'Дан становятся все более бесконтрольными
- возьмите хотя бы эту их атаку Пограничной станции с персоналом из пяти
человек. Десять лет назад они никогда бы не рискнули на рейд и в таких
масштабах. Они тогда знали, что Флот нанесет им ответный удар. А теперь
они уверены, что могут творить что захотят и Флот не вышлет им вслед и
дырявого суденышка, чтобы найти того чужака, который совершил рейд. Как
насчет этого, Орв? Я прав на этот счет или нет?
Орв угрюмо посмотрел на него.
- Ты прав касательно того, как сегодня ведут себя Меда В'Дан и Флот,
- ответил он. - Хорошо, Марк. Давай, выкладывай все. Я послушаю.
- Все это достаточно просто, - продолжил Марк. - Система Колоний
подталкивает экономику Земля-сити к банкротству. Теоретически, этого
происходить не должно. По изначальной теории старые колонии к настоящему
времени должны были бы уже перейти на полное самообеспечение,
освободившись от необходимых поставок продуктов, оборудования и
пограничников, которые больше нужны для работы на новых Колониях. Почему
план провалился? Он был изначально гнилой по своей сути.
- Постой-ка, подожди, - начал было Орв.
- Подожди пока сам, Орв, - прервал его Марк. - Ты знаешь, что это
так. По теории, поскольку сознательно с Земли эмигрировало недостаточное
количество людей, чтобы поддерживать ее население в приемлемых границах,
мы вынуждены были ввести лотерею - совершенно честную и неподкупную
лотерею, которая бы увеличила эмиграцию до необходимого количества.
Лотерея, основанная на случайности.
- Это была хорошая теория, - вставил Пол, - особенно для ситуации в
то время, сто лет тому назад. Необходимо было что-то быстро предпринять.
- Совершенно верно, - подтвердил Марк, посмотрев на Пола, - только
все это не сработало. На практике выяснилось, что не хватает экспертов,
которые могли направлять колонистов-любителей. Не хватало нас,
пограничников. Потребовались также вооруженные силы для охраны -
Космический Флот. И людей, работавших в этих организациях, необходимо было
исключить из участия в лотереях. То же коснулось и перечня необходимых
постов в правительстве Земли. То же коснулось и определенных людей, без
которых не могло осуществляться управление Землей-сити. И так далее и тому
подобное. Так что не удивительно, что все это привело к такому плачевному
результату. О да, лотерея выполняет задачу, ради которой и была создана, -
да только подбирает она в основном человеческие отбросы Земли. А из
отбросов не получается хороших колонистов. Поэтому даже Колонии,
основанные более сотни лет тому назад, по-прежнему не способны
существовать самостоятельно, без пограничников, без поставок
продовольствия, не могут противостоять Меда В'Дан, без помощи Флота или
нас, готовых сражаться с чужаками.
- И все-таки, изначально это была неплохая идея, - сказал Орв.
- Она никогда не была стоящей. Она была гнилой. Потому что в основе
она была эгоистичной, - сказал Марк. - Это был план с не произносимой
вслух целью - сделать Земля-сити спокойным, уютным и не переполненным
людьми центром для интеллектуальной и политической аристократии, которая
обладала иммунитетом по отношению к лотерее.
Пол тихо рассмеялся.
- Пожалуй, неплохо, что ушел Штейн, - сказал молодой пограничник. -
Он бы давно вызвал тебя на дуэль, Марк, как слишком опасного радикала, да
еще - живого.
- Если бы Штейн как следует поразмышлял над этим, он бы понял, что он
