Гордон ДИКСОН
ВОЛК
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Бык нападать не желал.
Джеймс Кейл выставил вперед ногу и закричал, но бык перед ним остался
на месте, хотя должен был нападать. Вообще на этой стадии боя у быка
должно было оставаться еще много сил. Ничего нельзя было поделать. Самые
точные физические приборы не могли измерить невероятной выносливости и
храбрости быка. Но этот - устал. Значит, Джиму надо заколоть его сейчас.
Он двинулся к быку и вновь выставил ногу вперед и закричал, подбивая
усталого зверя еще на одну атаку. Когда рог промелькнул мимо, скользнув по
его бедру и талии, он быстро втянул живот, чувствуя невольный холодок,
пробежавший по спине. Как и у быка, у него была своя программа; и пока оба
они действовали строго в соответствии с этой программой, он находился в
безопасности. Но он стал тореадором после шести месяцев усиленных
тренировок. И у него была свободная воля - то, чего не было у быка - а
свободная воля давала ему возможность нарушать программу и делать ошибки.
Если он сделает ошибку, этот бык все еще может убить его. И поэтому
он был очень осторожен - даже сейчас.
Силы быка были почти на исходе. Джим сделал еще несколько осторожных
пассов, вытащил шпагу и вонзил ее между рогов.
Бык опрокинулся, упал на колени и - когда он уже вытащил шпагу -
свалился на бок.
Пока он смотрел на смерть животного с бесстрастным лицом, перед
упавшим быком на песке внезапно появилась женщина.
Он повернулся к ней. Это была принцесса Афуан, тетушка Императора и
глава делегации Высокородных, занимающих сейчас официальную ложу у арены;
они были окружены местными жителями Альфы Центавра III. Афуан была
высокого роста, одета была - если то, что она носила, можно было назвать
одеждой - в какое-то подобие белого облака. Руки ее оставались
обнаженными, но все тело от подмышек до пят было закрыто, и ноги ее
обрисовывались только при ходьбе.
Над этим облаком одежды виднелась белая кожа, но отнюдь не такая
"белая", как у землянина Джима.
Кожа Афуан была цвета белого оникса, и Джим мог ясно видеть синие
вены, чуть пульсирующие на мраморной колонне шеи. У нее было узкое лицо и
огромные глаза, неожиданно желто-лимонного цвета. И хотя в ней не было
ничего восточного, разрез глаз чем-то напоминал кошачий: узкие, под
длинными веками и ресницами по обе стороны ее длинного прямого носа. Как
скульптура она была прекрасна, и ее рост ничуть не уступал росту Джима:
шесть футов и шесть дюймов.
- Очень забавно, - сказала она, обращаясь к Джиму на языке Империи,
говоря быстро с почти шипящим акцентом. - Да, мы конечно возьмем тебя с
собой, ах... как твое имя в миру, Дикий Волк?
- Я - землянин, Высокородная, - ответил Джим.
- Да, да... приходи к нам на корабль, землянин. Тронный Мир будет рад
твоему присутствию, - сказала она.
Она бросила мимо него взгляд на других членов куадрильи.
- Но не этих, твоих помощников, - ни к чему забивать корабль. Как
только ты прибудешь в Тронный Мир, мы предоставим тебе все необходимое.
Она стала поворачиваться, чтобы уйти, но в этот момент Джим
заговорил.
- Извини меня, Высокородная, - начал он. - Ты сможешь дать мне новых
помощников, но ты не дашь мне новых боевых быков. Они были генетически
отобраны в течении ряда поколений. В стойлах здесь осталось еще с
полдюжины быков. Я хотел бы взять их с собой.
Она вновь повернулась и посмотрела на него. Лицо ее оставалось
совершенно бесстрастным. На мгновение Джим не был уверен, не рассердил ли
он ее своей речью настолько, что сейчас рухнет пятилетняя кропотливая
работа, и она скажет, что не возьмет его с собой. Но потом она заговорила:
- Очень хорошо. Кто бы ни взял тебя на борт корабля, скажи ему, что
надо погрузить этих животных, и что я сказала, что быть посему.
Она вновь повернулась, уже окончательно, и уставилась на мертвого
быка. Как будто ее движение было сигналом, внезапно рядом возникли
остальные члены ее свиты и тоже стали разглядывать тушу быка и даже
костюмы и вооружение помощников куадрильи.
Рост женщин был не более чем на дюйм или два меньше Афуан. Рост
высоких ловких мужчин с белой кожей варьировал от шести футов десяти
дюймов до семи футов.
В отличие от Высокородных женщин, мужчины носили короткие юбки и
некое подобие туник, более походившие на обычные одежды. Но почти во всех
случаях цвет их одежды был белым, за исключением редких полосок, вышитых
спереди или сзади туник.
Никто не выразил желания осмотреть Джима, как они рассматривали
остальных членов куадрильи. Он повернулся и пошел прочь, пряча шпагу в
ножны. Он прошел по песку арены мимо амфитеатра в широкий проход, стены
которого светились сами собой - одно из роскошеств Империи, которой
пользовались гуманоиды, живущие на Альфе Центавра III, даже не понимая,
как это происходит.
Он подошел к двери своей комнаты, открыл ее и вошел внутрь. В своей
большой раздевалке без единого окна он охватил взглядом сразу два
происшествия.
Первым происшествием был Макс Холланд, человек из специального
Комитета при ООН. Другим происшествием были два его чемодана, которые он
уложил еще заранее, в надежде, что его мечта о путешествии в Тронный Мир
станет явью. Но сейчас эти чемоданы были раскрыты и их содержимое было
разбросано по всей комнате.
- Что это значит? - спросил Джим, останавливаясь и глядя на
маленького ооновца сверху вниз.
Лицо Холланда потемнело от ярости.
- Не думаешь ли... - начал он ломающимся от злости голосом, но быстро
взял себя в руки.
Голос его отвердел.
- То, что Афуан согласилась взять тебя с собой, еще не значит, что ты
возьмешь в Тронный Мир все эти вещи.
- Значит, ты уже знаешь, что я приглашен? - спросил Джим.
- Я хорошо умею читать по губам, - тяжеловесно ответил Макс, - и я
смотрел на вас в бинокль с того самого момента, когда начался бой быков.
- И вы решили прийти сюда вперед меня и посмотреть мой багаж? -
спросил Джим.
- Вот именно! - сказал Макс.
Он резко повернулся и схватил два предмета, лежащие на кровати. Одним
из них была шотландская юбка, на которой в ножнах висел небольшой кинжал.
Другим была рубашка, к которой была прикреплена подплечная кобура с
револьвером сорок пятого калибра. Макс начал трясти этими вещами перед
носом Джима.
- Вы отбываете на Тронный Мир человеческой Империи, насчитывающей за
собой сотню тысяч лет цивилизации! Мир, в котором все это примитивное
оружие применялось так давно, что о них, наверняка, ничего не помнят.
- Именно поэтому я и беру их с собой, - сказал Джим.
Он забрал юбку с кинжалом и рубашку с револьвером из рук Макса так
быстро, что тот даже через секунду не сообразил, что этих вещей больше нет
у него в руках.
Он отнес их обратно к чемоданам и положил на постель. Затем принялся
вновь аккуратно укладываться.
- Зачем это? - взревел позади него Макс. - Джим, по-моему, ты иногда
считаешь, что кроме тебя в проекте никого не существует! Разреши мне
напомнить тебе - потребовалась работа тысяч специалистов, несколько
биллионов долларов и разрешение ста шестидесяти двух правительств, чтобы
подготовить тебя до такой степени, чтобы ты смог воображать из себя
тореадора для ублажения Тронного Мира!
Не отвечая, Джим сложил юбку и положил ее в один из открытых
чемоданов.
- Послушай же меня! - вскричал Макс за его спиной.
Маленький человек схватил Джима за руку, пытаясь повернуть его к
себе. Джим обернулся.
- Говорю тебе: ты не возьмешь с собой эти вещи!
- Возьму, - спокойно сказал Джим.
- А я говорю, что нет! - заорал Макс. - Кого ты из себя воображаешь?
Ты - всего-навсего человек, которого Земля избрала для того, чтобы он
направился на Тронный Мир и наблюдал там. Понимаешь? Наблюдал! Не резал бы
людей ножами или стрелял бы их из револьвера, или делал бы вещи, которые
могли бы привлечь еще большее внимание Империи к Земле, чем это
необходимо. Ты - антрополог, играющий роль тореадора, а не шпион с
кинжалом в зубах.
- Я и то, и другое и третье, - сказал Джим кратко и немного
отчужденно.
Краска мгновенно сбежала с лица Макса.
- Боже! - пробормотал маленький человечек.
Его рука упала с плеча Джима.
- Десять лет назад еще и не подозревали об их существовании -
огромной Империи с тысячами обитаемых миров, начинающихся отсюда, от Альфы
Центавра III, и распространяющихся до самого центра галактики. Пять лет
назад ты был еще только именем в большом списке. Я мог бы вычеркнуть тебя
карандашом, и тебя никогда бы не было здесь. Даже еще год назад я поднял
было вопрос, тренируем ли мы нужного человека, но именно тогда ты показал
себя с такой хорошей стороны, что никто бы меня не послушал. И сейчас
оказывается, что я был прав. Империя тысяч миров и одна крохотная Земля.
Они позабыли о нас однажды, и они могут позабыть о нас вновь. Но только в
том случае, если человек, который отправится туда, будет не тобой. Ты
решил поступать с Высокородными так, как ты считаешь...
Он поперхнулся и замолчал. Он часто задышал и выпрямился.
- Ладно, забудь это. Ты никуда не летишь, - сказал он. - Я отменил
проект на свою собственную ответственность. Земля может сделать со мной
что угодно - после того, как их корабли уже улетят.
- Макс, - почти нежно сказал Джим, - сейчас тебе уже слишком поздно
останавливать меня. Я был приглашен принцессой Афуан. Ни тебе, ни Проекту,
ни даже всей Земле не разрешат сейчас вмешиваться в это приглашение.
Неужели ты думаешь, что она разрешит вам это?
Макс стоял, глядя на Джима, и глаза его наливались кровью. Он не
ответил.
- Мне очень жаль, Макс, - сказал Джим, - но мы должны были прийти к
этому рано или поздно. С этого момента мне нет ровным счетом ровно
никакого дела до вашего проекта. С этих пор я буду руководствоваться
только своими суждениями.
Он отвернулся и принялся вновь за упаковку вещей.
- Своими суждениями!
Вместе с этими словами холодное дыхание коснулось шеи Джима.
- Ты так уверен в правильности своих суждений? По сравнению с такими
Высокородными, как Афуан, ты такой же невежественный, так же примитивен,
так же дик, как и все остальные на Земле. Может быть, Земля является одной
из их колоний, о которой они позабыли. Или, может быть, это просто
совпадение, что мы принадлежим к той же самой расе - так же, как и эти
люди, которых мы обнаружили на Альфе Центавра III? Кто знает? Я не знаю,
ни один землянин не знает. И ты тоже не знаешь! Поэтому не говори мне о
своих суждениях, Джим! Не тогда, когда все будущее Земли зависит от тебя и
от того, что ты сделаешь, когда окажешься там, в Империи!
Джим пожал плечами. Он вновь принялся паковать вещи, но сразу же
почувствовал, как его руку с силой схватили. Макс вновь попытался
повернуть его к себе.
На этот раз Джим повернулся быстро и бесшумно. Он освободился от
захвата Макса, слегка ударив ребром ладони правой руки, а затем положил ту
же руку - казалось, спокойно, - Максу на плечо. Но его большой палец был
отставлен от остальных четырех, держащих плечо, и упирался в шею чуть ниже
подбородка. Холланд побледнел и судорожно стал глотать ртом воздух. Он
коротко вздохнул и попытался отступить назад, но Джим легко удержал его на
месте.
- Ты... ты - дурак! - прохрипел Макс. - Ты же убьешь меня!
- Если понадобится, - спокойно ответил Джим. - Это одна из причин, по
