Я был неправ! Вы должны обращаться с ним, как с Высокородным! Потому, что
он действительно Высокородный!
Истерически рыдая, губернатор повалился на пол. Джим почувствовал,
как чья-то рука скользнула к нему в ладонь. И чуть повернув голову, он
увидел, что Ро поднялась со своего места и сейчас стоит рядом с ним.
- Да, действительно, - медленно сказала Ро Хейнману на правильном, но
неуклюжем английском языке. - Я - Высокородная, и я говорю вам, что Джим -
тоже. Император усыновил его, это с одной стороны, но даже Император
сказал, что не дает Джиму ничего, чем бы тот уже не владел. Джим рисковал
своей жизнью за всех нас, и он привел с собой меня и Адока, чтобы мы
помогли вашему народу когда-нибудь взять в свои руки наследство Империи. -
Она указала на губернатора. - Этот человек, должно быть, из тех, кто
участвовал в заговоре Галиана. Он послал с Земли камень от имени Джима.
Только это был не камень, а устройство, проецирующее голубой свет на
Вотана. И бедный Император решил, что он видит Голубого Зверя из своих
кошмаров, и так напугался, что приказал убить Вотана, как раз так, как и
планировал Галиан. Не этот ли человек предложил вам судить Джима за
предательство?
- Я лгал. Я сказал им, что принцесса Афуан скоро сменит Высокородного
Словиэля, и что тогда она будет мстить Земле за то, что сделал на Тронном
Мире Высокородный Джим, - простонал губернатор, пряча лицо в ладонях. - Но
я был неправ, неправ! Он - Высокородный! Не только из-за усыновления, но и
по рождению! Я был неправ, неправ...
На лице Хейнмана происходила бурная смена чувств, но в конце-концов
одно победило все, и он стал похож на человека, который только что вышел
из темного туннеля после долгих блужданий к дневному свету, настолько
яркому, что его тяжело было выносить глазам.
Джим взглянул на него, затем кивнул на маленького губернатора, и
вновь хмуро уставился на Хейнмана.
- Да, - сказал Джим. - Теперь вы понимаете. Теперь вы можете понять,
почему Империю любой ценой нельзя было допустить к Земле.
