Купленную лошадь всегда можно выгодно продать.
- У меня есть немного денег.
- Тогда в путь! Нам лучше обойти Рос-он-вай стороной. Горожане очень
любят задавать вопросы чужакам. Куда, по-твоему, нам лучше всего
направиться?
- Почему бы не пойти вот сюда, через Брамптон Аббатс. Затем свернем к
железной дороге, а оттуда к Селлаку. Если мы потом пройдем по этой
тропинке вдоль берега реки и выберемся на вот эту дорогу, то она приведет
нас прямехонько к Эвиас Гарольд.
- Вполне пристойный план, - согласился продавец. - Marchons mes
enfants [Пошли, детки (франц.)]. Святой Боже, какое это наслаждение -
после стольких лет разговаривать как цивилизованный человек. Но нам
следует соблюдать осторожность. Мне кажется, коллега, тебе лучше вернуться
к слабоумию, которое ты так убедительно изобразил час тому назад. Ты
вполне сойдешь за моего слугу. Лекарь (я обычно путешествую под видом
лекаря и приношу, между прочим, куда меньше вреда, чем некоторые нынешние,
с позволения сказать, врачеватели)... Так вот, лекарь вполне мог подобрать
по дороге какого-нибудь беднягу. Может, я хочу тебя вылечить... Мне,
однако, кажется, что не стоит обременять нашу юную леди потерей речи - эта
жертва может оказаться для нее слишком тяжелой. Пожалуй, я буду ее
опекуном. Она может называть меня Доминусом. Вы, леди, знаете латынь?
- Знаю, - ответила Салли. - Но сейчас я голодна, и мне хочется знать,
где мы будем спать.
- Вы поедите на первой же подходящей ферме, пока я буду торговаться о
покупке лошади. Вряд ли мы сумеем приобрести в одном хозяйстве сразу двух.
Теперь, когда тракторов не стало, лошадей явно не хватает. Большие
крестьянские кони стоял огромных денег, но после клубов верховой езды
осталось множество чудесных пони. Не сомневаюсь, что еще до заката мы
чем-нибудь разживемся. Будем, вероятно, правдоподобнее, если Джеффри
передаст мне монеты, которые нам понадобятся. Если мне придется обращаться
к моему слуге за деньгами, это может вызвать подозрение, не так ли?
Джеффри вынул кошелек и отсчитал своему новому спутнику десять
золотых. Он все еще был как в тумане. После всех приключений Джеффри с
огромным облегчением готов был переложить тяжкий груз принятия решений на
плечи уверенного в своих силах взрослого. Ему самому до смерти хотелось
есть. Они позавтракали на рассвете, пропустили обед, а дело уже шло к
вечеру. "Если придется ночевать под открытым небом, - подумал Джеффри, -
то хорошая погода нам обеспечена - все-таки среди нас, как никак, два
продавца погоды."
Стараясь не глядеть на искореженный Роллс, они пересекли шоссе. На
другой стороне, за небольшим полем, они обнаружили полузаброшенную дорогу.
Они шли по ней, поднимая клубы пыли... Милю спустя они вышли к стоящему на
обочине дому. Их новый спутник, опершись на свой посох, послал Джеффри
постучать в дверь. Пожилая женщина с руками, по локоть заляпанными
черносмородиновым соком, вышла на крыльцо. "Да, - послушно отвечала она на
задаваемые высокомерным тоном вопросы, - она совершенно точно знает, что
мистер Гриндал в Овертоне хочет продать коня. На прошлой неделе он отвел
его на рынок в Росс, но там ему не предложили настоящей цены. Быть может,
у него найдется еще один лишний конь. И на ферме Парка есть кони на
продажу. Люди побаиваются здесь жить - слишком близко к Нигромантеру, вот
народ и разбежался. Все ушли на восток, в поисках лучшей доли и сладкой
жизни. Ее два сына тоже, и вообще, сейчас очень тяжелое время..."
Ее рассказ перешел в визгливое хныканье. Мужчина в синей робе
бесстрастно глядел на женщину, не отвечая ни слова, пока она не подобрала
свои черные юбки и не скрылась в доме.
- Нам надо немного отойти, - тихо сказал он, - так, чтобы
беспрепятственно посмотреть карту. Надеюсь, Овертон на ней есть.
- Овертон находится вон там, - прошептал Джеффри, поворачиваясь
спиной к дому и показывая на уходящую в сторону тропинку. - Я помню. И
ферма Парка тоже там, только чуть подальше.
- Что я слышу?! Абсолютная память! Я всегда считал это выдумкой. Мне
стоит воспользоваться твоим талантом... так же, как ты пользуешься моим -
умением находить общий язык с самыми разными людьми.
На ферме Овертон его поведение изменилось до неузнаваемости. Он стал
обходительным и велеречивым. Он потирал руки, и голос его стал приторно
слащавым. Он, дескать, врачеватель из Глостера, и по повелению лорда
Салтинга торопится на север, дабы присутствовать при появлении на свет
благородного наследника. Теперь он опаздывает, ибо задержался в дороге,
помогая заболевшим крестьянам. Он и его спутники устали и проголодались.
Не могли бы они немного отдохнуть и купить хлеба и молока? А если в доме,
упаси Боже, кто-нибудь болен, он с радостью готов предложить свои услуги в
обмен на гостеприимство.
Крестьянка, открывшая им дверь, пригласила путников пройти в комнату,
на стенах которой из-под белой краски еще проглядывали тисненые золотом
обои. Очаг, судя по всему, был в свое время переделан - он стал
значительно больше, чтобы обогревать весь дом, в нем появились крюки для
копчения мяса, а рядом выросла печь для выпечки хлеба. Грубо сделанная
дубовая мебель дополняла интерьер.
Салли и мужчина сели за стол, на длинную скамью, а Джеффри остался
стоять у стены. Время от времени он строил страшные рожи - надо же как-то
поддерживать репутацию дурачка. А крестьянка со своей служанкой хлопотали
на кухне.
Джеффри уже успел придти в себя, и у него начали появляться сомнения
по поводу их нового спутника. Было в нем нечто скользкое, да и с той
бедной женщиной в домике у дороги он обошелся прямо-таки по-свински. Но он
знал, как к кому подойти, что правда, то правда. Сейчас он был
исключительно полезен... и пока что даже и не заикался о лошадях.
Крестьянка вернулась с большим куском холодной буженины, а служанка
принесла пиво, масло и грубый черный хлеб. Некоторое время все ели молча,
а потом крестьянка принялась задавать вопросы: откуда они идут и почему не
пошли через Росс. Это было, похоже, простое любопытство, и она вполне
удовлетворилась ответом, что у Джеффри, мол, в городе часто случаются
припадки. Тут все поглядели на мальчика, и он состроил им в ответ страшную
рожу. Затем бывший продавец из Норвича поинтересовался, как лучше
перебраться через реку Вае. Ему тут же рассказали, что путь через реку
проходит по обломкам старого железнодорожного моста - переходя, следует
соблюдать осторожность и следить за погодой на случай, если Нигромантер
решит швырнуть в мост еще пару-тройку молний. И только тут в разговоре
всплыли лошади. Так, мимоходом, словно они никого особенно и не
интересовали, а путешествовать лучше всего пешком. Вот только лекарь
опаздывал на весьма важные роды, а его сиятельство - не тот человек,
которого стоило огорчать. Один только намек, но лицо крестьянки стало
суровым, в глазах вспыхнула жадность. Она немедленно приказала служанке
бежать в коровник и позвать оттуда хозяина дома.
Хозяин оказался маленьким и каким-то пришибленным. И даже когда он
пришел, за него говорила жена. Она в превосходных выражениях расписывала
достоинства имеющихся у них коней; восторгалась, как необычайно повезло
путникам, что на ферме оказалось на продажу не один, а сразу два коня, за
которых отдать семь соверенов - все равно, что получить их даром.
Самозваный лекарь улыбался и кивал вплоть до того момента, как коней
вывели во двор: один - высокий поджарый чалый, а другой - беспокойный
пегий. Тут он хмыкнул и принялся осматривать коней - щупать их ноги и
бока, заглядывать им в рот, хлопать по плечам. Закончив, наконец, осмотр,
он покачал головой и предложил три соверена за пару. Четыре, если вместе с
конями будет продана упряжь. Его заявление было встречено криками ужаса,
словно лиса забралась в курятник, и началась оживленная торговля. Но
преимущество мнимого лекаря не вызывало сомнений - он мог одновременно
утверждать, что вовсе не собирается покупать ненужных ему коней, и что,
дескать, два коня ему все равно ни к чему - требуются три.
Торговля шла без особого успеха, пока в разговор не вмешался сам
фермер.
- Если вам нужны три коня, - сказал он, - то у нас есть еще пони. Он
отлично подойдет для юной леди. Он немного того, но в целом вполне
приличный...
Он прошаркал за угол амбара и вернулся с самым удивительным пони,
какого только можно вообразить: заросшее шерстью квадратное чудо с
четырьмя короткими ножками, темно-коричневого цвета с черной гривой и
угрюмыми глазами. Он злобно фыркал на людей, и когда ему щупали колени,
изловчившись, цапнул потенциального покупателя за бедро.
- За ним нужен глаз да глаз, - признал фермер. - Он сильный, но очень
упрямый. Вот что я вам скажу: берите тех двух за пять с половиной, а я дам
в придачу к ним еще и этого с седлом и всеми причиндалами. Да помолчи ты,
Мэдж. Он каждый месяц сжирает больше, чем за него можно выручить, а толку
с него ни на грош.
"Лекарь" потер бедро, злобно покосился на пони и вопросительно
взглянул на Салли.
- Как тебе кажется, дорогая, - спросил он, - ты с ним справишься? Он
меня здорово укусил.
- Как его зовут? - поинтересовалась девочка.
- Мэддокс, - ответил фермер. - Хотел бы я только знать, почему.
Покопавшись в карманах, Салли вытащила маленький оранжевый кубик. По
запаху Джеффри мигом догадался, что это такое: конская приманка старого
цыгана.
Положив на ладонь половину кубика, Салли неторопливо двинулась к
пони. Два других коня, навострив уши, тоже придвинулись поближе к девочке.
- Отведите их в сторонку, - велела Салли. - Это для Мэддокса. Ну,
давай, родимый. Иди сюда. Хороший Мэддокс, хороший... Ну вот. Теперь, если
ты и впрямь хороший пони и будешь делать то, что я скажу, то на ужин
получишь вторую половинку. Ты хороший, хороший, я же знаю... - и она
почесала его между ушами.
В поисках волшебной приманки Мэддокс тыкался носом ей в бок, чуть не
сбивая при этом Салли с ног.
- Ну и ну, - почесал в затылке фермер. - В жизни ничего подобного не
видывал. Сбегаю-ка я за его упряжью, пока он не передумал. Значит, пять с
половиной, мистер?
- Похоже, что так, - согласился "лекарь", отсчитывая соверены
кусающей каждую монету крестьянке.
Кони упирались и не желали вступать на железнодорожный мост. Их,
похоже, нервировало такое скопление неестественного, обработанного
машинами металла. Но Салли повела Мэддокса, и кони последовали за ним.
Наступил вечер, и весь мир утопал в мягком теплом золоте, а деревья на
обочине отбрасывали на дорогу длинные черные тени...
Они проскакали через Селлак, затем по тропинке вдоль реки, и опять
выехали к дороге возле Кинастона. А там вверх по пологому западному склону
высокого холма. Сало уже совсем темно, и Салли зевала и качалась в седле,
когда их новый попутчик наконец-то решил остановиться на ночлег.
Место для этого он выбрал совсем неплохое: заброшенная ферма,
строения которой выходили на заросшие сорняками и одичавшей рожью поля.
Был там и большой амбар с сорванной шальным ветром крышей, полный
ржавеющих тракторов, комбайнов, сеялок и тому подобных агрегатов. Их,
похоже, не затронули никакие странные силы из-за горизонта. Во всяком
случае, их миновали бури, подобные той, что уничтожила несчастный
Роллс-Ройс. Джеффри не сомневался, что, будь у него свободное время и
бензин, он мог бы без особого труда восстановить несколько машин. Однако,
как только шевельнется первый поршень, с небес тут же обрушится
