технарям, имеющим доступ к аппаратуре фон Лессинджера, он будет последним
Дер Альте. По крайней мере, такое весьма вероятно. У нас, правда, похоже,
есть шанс, но очень небольшой. Диалекта истории на стороне наихудшего из
всех возможных политического деятеля, этого пошлого клоуна Бертольда
Гольца. Тем не менее, будущее не обладает строгой определенностью. Всегда
остается место для чего-нибудь неожиданного, даже невероятного. Все, кто
хорошо знаком с аппаратурой фон Лессинджера, понимают, что... путешествие
во времени пока только искусство, не точная наука.
- Его будут звать, - вслух сообщила Николь, - Дитером Хогбеном.
Джанет прыснула.
- О, нет, только не это. "Дитер Хогбен" или может быть даже
"Хогбейн"? Что вы пытаетесь этим достичь?
- Он будет преисполнен чувства собственного достоинства, - процедила
сквозь зубы Николь.
Неожиданно позади нее раздался какой-то шум, она резко обернулась и
увидела прямо перед собой Уайлдера Пемброука, сотрудника НП. У того был
взволнованный, но довольный вид.
- Миссис Тибо, мы изловили Ричарда Конгросяна. Как и предсказывал
доктор Саперб, он оказался на стоянке марсолетов, готовясь к отправке на
Марс. Доставить его сюда, в Белый дом? Ребята в Сан-Франциско ждут
указаний. Они все еще на стоянке.
- Я сама туда отправлюсь, - повинуясь какому-то неожиданному
импульсу, решительно заявила Николь.
И попрошу его, сказала она самой себе, выбросить из головы мысль о
том, чтобы эмигрировать. Надо, чтобы он отказался по собственной воле. Я
знаю, что смогу убедить его, нам не придется прибегать к грубой силе.
- Он утверждает, что невидим, - поведал Пемброук, пока они с Николь
спешили по коридору Белого дома к посадочной площадке на крыше. -
Полицейские однако утверждают, что его прекрасно видно во всяком случае,
они-то уж точно.
- Это еще одна из его иллюзий, - сказала Николь. - Нам следует
незамедлительно переубедить его в этом. Я скажу ему, что ясно его вижу.
- И его запах...
- Черт побери! Как я устала от его фокусов, от этих его приступов
ипохондрии. Я намерена обрушить на него всю силу, все величие и всю власть
государства, скажу ему категорически, чтобы он даже думать не смел об этих
своим воображаемых болячках.
- Интересно, как это на него подействует? - как бы рассуждая вслух,
произнес Пэмброук.
- Ему придется, естественно, подчиниться, - сказала Николь. - У него
нет выбора - вот в чем вся суть. Я не прошу его, я намерена ему
приказывать.
Пэмброук пристально поглядел на нее, затем пожал плечами.
- Слишком уж долго мы со всем этим валяем дурака, - продолжала
Николь. - Дурно пахнет от него или нет, видим или невидим - Конгросян все
еще на службе в Белом Доме, ему нужно появляться строго по расписанию и
выступать с концертами. Ему нельзя трусливо прятаться на Марсе или во
"Франклине Эймсе" или в Дженнере или где-нибудь еще.
- Да, мэм, - рассеянно произнес Пэмброук, погруженный в свои
собственные весьма путаные мысли.
12
Когда Ян Дункан добрался до "Марсолетов Луни Люка" N_3 в центре
Сан-Франциско, то обнаружил, что он опоздал с предупреждением Эла о налете
полиции. Сюда уже прибыла НП; он увидел стоявшие здесь полицейские машины
и одетых во все серое людей, заполонивших территорию стоянки.
- Выпусти меня, - распорядился он роботакси.
Он находился в квартале от стоянки и подъезжать ближе не имело
смысла.
Расплатившись с такси, он устало побрел дальше пешком. Возле стоянки
уже образовалась небольшая группка праздных любопытных прохожих. Ян Дункан
присоединился к ним и, вытянув шею, глядел на полицейских, делая вид,
будто его тоже интересует, почему они там оказались.
- Что происходит? - спросил у Яна сосед. - Мне всегда казалось, что
власти не принимают всерьез эти стоянки развалюх.
- Правпол, должно быть, изменился, - заметила женщина слева от Яна.
- Правпол? - в недоумении повторил мужчина.
- Термин, применяемый притами, - со смехом пояснила женщина. -
Правительственная политика.
- О, - произнес мужчина, понимающе кивая.
Ян повернулся к мужчине.
- Теперь вам известен термин гостов, - заметил он.
- Да, да, - бойко произнес мужчина, ясно оживившись. - Значит, теперь
и я кое-что знаю.
- Я когда-то тоже знал один термин притов, - сообщил ему Ян.
Он теперь уже ясно видел Эла внутри помещения конторы; Эл сидел между
двумя фараонами; еще двое мужчин сидели чуть поодаль от Эла. Одним из них,
так решил Ян, был Ричард Конгросян. В другом он узнал одного из жильцов
самого верхнего этажа своего родного "Авраама Линкольна", мистера Чика
Страйкрока. Ян с ним неоднократно встречался, на собраниях и в кафетерии.
Его брат Винс в настоящее время был их паспортистом.
- Термин, который я знал, - пробормотал он, - звучал так - "всепот".
- Что же означает это "всепот"? - спросил у него сосед.
- Все потеряно, - ответил Ян.
Этот термин как нельзя лучше характеризовал нынешнюю ситуацию.
Очевидно, Эл арестован; фактически, под арестом находились также и
Страйкрок с Конгросяном, но эти двое мало волновали Яна - его беспокоила
только судьба дуэта "Дункан и Миллер. Классика на кувшинах", будущее,
которое открывалось перед ними, когда Эл согласился все-таки снова вместе
с ним играть; будущее, дверь в которое теперь столь решительным образом
захлопнулась у него перед самым носом. Мне следовало ожидать этого,
отметил про себя Ян. Что как раз перед тем, как мы начнем собираться для
поездки в Вашингтон, нагрянет НП и арестует Эла, положив тем самым конец
этому их, казавшемуся уже столь перспективным, начинанию. Вот это и есть
то самое невезение, которое так преследовало меня всю мою жизнь. И почему
оно должно было оставить меня сейчас?
Если бы взяли Эла, решил он, они должны забрать и меня.
Протолкнувшись через кучку зевак, Ян ступил на территорию стоянки и
подошел к ближайшему полицейскому.
- Подите прочь, - сделав красноречивый жест рукой, рявкнул на него
облаченный во все серое полицейский.
- Арестуйте меня, - произнес Ян. - Я тоже имею к этому отношение.
Полицейский выпучил на него глаза.
- Я сказал - подите прочь!
Ян Дункан заехал полицейскому прямо в пах.
Тот, громко выругавшись, машинально запустил руку под сюртук и
мгновенно выхватил пистолет.
- Черт вас побери, вы арестованы!
Лицо его позеленело от злости.
- что здесь происходит? - спросил подошедший к ним другой
полицейский, повыше.
- Этот болван ударил меня, - объяснил первый фараон, продолжая
держать в руке направленный на Яна пистолет и всем своим видом пытаясь не
показывать, насколько ему сейчас больно.
- Вы арестованы, - спокойным тоном уведомил Яна его товарищ чином
повыше.
- Я знаю, - даже и не думал протестовать Ян. - Я хочу, чтобы меня
арестовали. Но все равно, рано или поздно, эта тирания падет.
- Какая тирания, болван? - удивился полицейский чином повыше. -
Похоже, что у тебя мозги набекрень сдвинулись. Ничего, в тюрьме тебя
быстренько приведут в порядок.
Из расположенной в центре стоянки конторы вышел мрачнее черной тучи
Эл.
- что это ты здесь делаешь? - откровенно недовольным тоном спросил
Эл.
Встреча с Яном не вызывала у него особого энтузиазма.
- Я желаю быть вместе с тобою, мистером Конгросяном и Чиком
Страйкроком. Я не собираюсь оставаться в стороне. Все равно здесь меня
ничто не удерживает.
Открыв рот, Эл хотел было уже что-то сказать. Но вдруг над головой у
них появился правительственный корабль, весь сверкающий серебром и золотом
отделки роскошный планетолет и начал, издавая один за другим чудовищные
выхлопы, осторожно приземляться в непосредственной близости от стоянки.
Полицейские тотчас же стали всех отталкивать в сторону; Ян обнаружил, что
его вместе с Элом загнали в один из углов стоянки, где один продолжали
оставаться под угрюмыми взглядами тех первых двоих полицейских, одного из
которых он лягнул, и теперь, похоже, он не прочь был отплатить ему тем же.
Планетолет совершил посадку, из него вышла молодая женщина. Это была
Николь Тибо. Как она была прекрасна - стройна и необычайно красива. Люк
ошибался или просто лгал. ЯН, широко разинув рот, глядел на нее, не в
силах отвести взор, а рядом с ним Эл удивленно хмыкнул и, едва дыша,
произнес:
- Как же так? Что она, будь я проклят, здесь делает?
Сопровождаемая полицейским чином явно чрезвычайно высокого ранга,
Николь легкой, танцующей походкой прошла через всю стоянку к конторе,
быстро поднялась по ступенькам, вошла внутрь и направилась к Ричарду
Конгросяну.
- Это он ей нужен, - шепнул Эл Яну Дункану. - Знаменитый пианист.
Из-за него затеяна вся эта кутерьма.
Он достал свою трубку из корня алжирского вереска и набил ее табаком
сорта "Клиппер".
- Можно закурить? - спросил он у их полицейского стража.
- Нет, - отрезал фараон,
Спрятав трубку и табак, Эл произнес изумленным тоном:
- Подумать только - она удостоила своим посещением стоянку "Марсолеты
Луни Люка" N_3! Такого мне и во сне никогда бы не привиделось.
Он неожиданно схватил Яна за руку и сильно ее сжал.
- Я подойду к ней и представлюсь.
И прежде, чем их полицейский страж смог как-то отреагировать, он уже
рысью бежал через всю стоянку, снуя, как челнок, между припаркованными
марсолетами, и в мгновение ока исчез из виду. Фараон выругался в
бессильной ярости и ткнул Яну под ребра дулом своего пистолета.
Мгновеньем позже Эл снова появился, у самого входа в небольшое здание
конторы, в котором теперь находилась Николь, беседуя с Ричардом
Конгросяном. Эл отворил дверь и протиснулся внутрь.
- Но я никак не могу играть для вас, - говорил Конгросян, когда Эл
открыл дверь конторы. - Очень уж неприятный от меня исходит запах! Вы
слишком близ ко мне стоите - пожалуйста, Николь, дорогая, отодвиньтесь
подальше Христа ради!
Конгросян сам отпрянул от Николь и, заметив Эла, произнес, взывая к
нему:
- Почему вы так долго тянете с демонстрацией своих развалюх? Почему
нам нельзя стартовать без всякого промедления?
- Прошу прощения, - произнес Эл и повернулся к Николь. - Меня зовут
Эл Миллер. Я заведующий этой стоянкой.
Он протянул руку Николь. Она не обратила внимания на этот его жест,
но стала выжидающе не него смотреть.
- Миссис Тибо, - продолжал Эл, - пусть этот человек улетает с Богом.
Не задерживайте его. Он имеет право эмигрировать, если ему так этого
хочется. Не превращайте людей в бессловесных роботов.
Это было все, что ему удалось придумать. Больше ему нечего было
сказать. Сердце его учащенно билось. Насколько все-таки неправ оказался
Люк. Николь была невообразимо прекрасна; вблизи она подтверждала все, что
он видел в ней раньше, когда ему посчастливилось видеть ее мельком издали.
- Это не ваше дело, - отрезала Николь, обращаясь к нему.
- Нет, мое, - горячо возразил Эл. - В самом буквальном смысле. Этот
человек - мой клиент.
Теперь и Чик Страйкрок обрел голос.
- Миссис Тибо, это такая честь, такая невероятная честь... - голос
его дрожал, ему явно не хватало воздуха, чтобы закончить начатую фразу.
Кончилось тем, что он отошел от Николь, не в силах сказать ей еще
что-либо. Как будто он был самым решительным образом ею отвергнут. И
чувствовал себя при этом премерзко.
- Я человек больной, - промямлил Конгросян.
- Возьмите Ричарда с собою, - велела Николь высокому полицейскому
