он уже достаточно долго возится со своей задачей, в время бежит.
Дорин опять повторила:
- Будь полегче, Арни. Или я никогда не прощу тебе.
Ворча, он подошел к буфету в гостиной, собираясь налить ей спиртного.
- Что будешь пить? У меня есть бутылка десятилетнего ирландского
виски, оно превосходно.
- Тогда давай его, - сказал Дорин, выходя из ванной. Закинув ногу за
ногу и одернув юбку, она уселась на кушетку.
- Ты прекрасно выглядишь в любой одежде, - сказал Арни.
- Спасибо.
- Послушай, как ты, конечно, понимаешь, то чем вы занимаетесь с
Боленом, происходит с моего согласия. Но между вами не происходило ничего
серьезного, верно? Глубоко внутри ты бережешь себя для меня.
- Что ты подразумеваешь по "глубоко внутри"? - насмешливо спросила
Дорин. - Она испытующе смотрела на него, пока он не рассмеялся. - Посмотри
вокруг, - сказала она. Да, конечно, я - твоя, Арни. Все в Левистоуне -
твое, даже кирпичи, даже солома. Каждый раз, как я выливаю немного воды в
раковину на кухне, я вспоминаю тебя.
- Почему меня?
- Потому что ты - идол растраченной воды. - Она улыбнулась ему. - Это
всего лишь маленькая шутка, я думала о твоей душевой с ее дренажной
системой.
- Да, - сказал Арни. - Помнишь, как в тот раз ты и я отправились туда
поздно ночью, я открыл ее своим ключом и мы забрались в нее, как пара
испорченных детишек... прокрались, включили горячую воду в душах, пока все
помещение не заполнилось паром. Потом, сбросив одежды, - вероятно,
действительно очень пьяные, - мы голые бегали в клубах пара, прячась друг
от друга, - он весело оскалился. - Я, конечно же, поймал тебя прямо на той
самой скамье, на которой массажистка толчет нам задницы. И мы,
естественно, позабавились там, на скамье.
- Очень первобытно, - напомнила Дорин.
- Я снова чувствовал себя девятнадцатилетним в ту ночь, - сказал
Арни. - Я действительно молод для старика; то есть я получил многое из
того, что мне полагалось, если ты понимаешь, о чем идет речь. - Он
расхаживал по комнате.
- Господи, когда же придет этот Болен?
Раздался телефонный звонок.
- Господин, - позвал из кухни Гелиогабал. - Я не могу подойти к
телефону и вынужден просить вас самого ответить.
Обратившись к Дорин, Арни гневно заявил:
- Если звонит Болен, сообщи ему, что если он не может выполнить... -
Он грозно, как бы отрезая голову, провел пальцами по шее и снял трубку.
- Арни, - сказал мужской голос. - Извините за беспокойство, это Глоб.
- Привет, док, - с облегчением ответил Арни и, обратившись к Дорин, -
добавил: - Это не Болен.
Доктор Глоб сказал в трубку:
- Арни, насколько мне известно, вы сегодня встречаетесь с Джеком
Боленом. Он еще не появлялся?
- Нет.
- Арни, мне пришлось провести с Джеком сегодня некоторое время, и
хотя...
- В чем дело? У него случился припадок шизофрении?
Арни понял, что так и есть, это и было истинной целью звонка доктора.
- Ясно, сказал Арни, - он под напряжением, под давлением времени,
согласен. Но так же как и мы, все остальные. Должен разочаровать вас, если
вы хотите, чтобы я извинил его, как некоего ребенка, который очень заболел
и не может прийти в школу. Я не могу так сделать. Болен знал, на что он
идет. Если он не представит мне сегодня вечером никаких результатов, я так
отделаю его, что он до конца своей жизни не сможет отремонтировать ни
одного тостера на Марсе.
Доктор Глоб немного помолчал и затем сказал:
- Это люди, подобные вам, с вашими грубыми чрезмерными требованиями,
создают шизофреников.
- Ну и что? У меня есть определенные требования, он столкнулся с
ними, вот и все. С очень высокими требованиями, я понимаю.
- То, чем он занимался раньше, и так предъявляло ему высокие
требования.
- Но не такие высокие, как мои. Ладно, вы не хотите мне еще
что-нибудь сказать, док?
- Нет, - ответил Глоб. - За исключением того... - его голос
прервался. - Больше ничего. Благодарю вас за внимание.
- Спасибо за звонок, - Арни повесил трубку. - Безвольный проныра, он
слишком труслив, чтобы прямо сказать то, что думает. - С гадливым чувством
он отошел от телефона. - Побоялся защитить свои убеждения. Я ничего, кроме
презрения, не испытываю к нему. Зачем он звонил, если у него совсем нет
мужества?
- Я поражена тем, что он позвонил. Да еще так рискуя нарваться на
грубость. Что он сказал про Джека? - ее глаза омрачились беспокойством,
она встала, подошла к Арни и взяла его за руку. - Скажи мне.
- Ну, он только сказал мне, что временно находился Боленом. Полагаю,
что у него случился какой-то приступ известной тебе болезни.
- Он придет?
- Господи! Да я не знаю! Зачем все так усложнять? Доктор звонит, ты
хватаешься за меня прямо как гончая... - Негодуя, он брезгливо освободил
руку от ее пальцев и оттолкнул девушку в сторону. - Еще этот придурковатый
черномазый в кухне. Господи! Что он там делает, как какой-то шаман? Он
возится уже несколько часов.
Слабым, но отчетливым голосом Дорин сказала:
- Арни, послушай, если ты оскорбишь меня или обидишь Джека, я больше
никогда не лягу с тобой в постель. Обещаю.
- Все защищают его, не удивительно, что он такой больной.
- Он хороший человек.
- Лучше пусть он будет хорошим техником, извлечет на свет содержание
головы ребенка, чтобы я смог прочитать это содержимое так же легко, как
дорожную карту.
Они пристально посмотрели в лица друг друга.
Качая головой, Дорин взяла свой стакан и повернулась к Арни спиной.
- Ну ладно. Конечно, я не могу приказывать тебе. Ты можешь найти себе
дюжину женщин вместо меня. Что я по сравнению с могущественным Арни
Коттом? - ее голос прозвучал тихо и подавленно.
Он смущенно подошел к девушке.
- Черт побери! Дор, ты - уникальна, клянусь, бесподобна. У тебя
роскошная гладкая спина, что прекрасно подчеркнуло платье, в котором ты
явилась. - Она погладил ей шею. - Сногсшибательная даже по земным меркам.
Прозвучал дверной колокольчик.
- Это - он, - сказал Арни и пошел открывать дверь. На пороге с
усталым видом стоял Джек Болен. Рядом с ним находился мальчик, непрерывно
пританцовывающий на цыпочках то с одной стороны Джека, то с другой. Его
блестящие глаза метались во все стороны, не останавливаясь ни на одном
предмете. Мальчик немедленно проскользнул мимо Арни в гостиную и исчез из
виду.
- Входи, - слегка опешив от поведения мальчика, сказал Арни Джеку.
- Спасибо, Арни, - сказал тот и вошел в прихожую. Арни захлопнул
дверь и они оба стали озираться в поисках Манфреда.
- Он в кухне, - сказал Дорин.
И действительно, открыв дверь в кухню, Арни увидел мальчика,
восхищенно созерцавшего Гелиогабала.
- Что случилось? - спросил Арни. - Ты никогда прежде не видел
бликмана?
Мальчик ничего не ответил.
- Что за десерт ты готовишь, Гелио? - спросил Арни.
- Сладкая карамель, - ответил Гелиогабал. - Филиппинское блюдо -
драчёна с жженым сахаром. Из поваренной книги миссис Ромбауэр.
- Манфред, - сказал Арни, - это Гелиогабал.
Стоявшие в дверном проеме кухни Дорин и Джек наблюдали происходящее.
"Похоже, бликман здорово потряс мальчика", - заметил про себя Арни. Не
отрывая глаз, мальчик следил за каждым движением Гелио. Гелио осторожно
влил карамель в формы и поместил их в морозильную камеру.
Чуть с испугом Манфред произнес:
- Гелио.
- Ого, - сказал Арни. - Он произнес осмысленное слово.
Гелио проговорил сердитым тоном:
- Я вынужден просить вас всех покинуть кухню. Ваше присутствие
отвлекает меня, и я не могу работать. - Он так свирепо глянул на них, что
один за другим они покинули кухню. Дверь за ними захлопнулась, скрывая
Гелио и его работу.
- Он - оригинал, - извинился Арни. - Но здорово умеет готовить.
- Я в первый раз слышу от Манфреда осмысленное слово, - сказал Джек.
Казалось, пораженный и выбитый из колеи, игнорируя остальных, он
повернулся к окну.
Подойдя к нему, Арни спросил:
- Что ты собираешься пить?
- Бурбон с водой.
- Я сейчас приготовлю, - сказал Арни. - Не могу же я отвлекать Гелио
для такой ерунды. - Он засмеялся, но Джек остался мрачным.
Некоторое время они все трое молча пили. Манфред, которому дали
какой-то старый журнал, растянулся на ковре, снова позабыв об их
существовании.
- Подождите немного, и вы попробуете прекрасную стряпню, - сказал
Арни.
- Пахнет восхитительно, - согласилась Дорин.
- Все с черного рынка, - добавил Арни.
Дорин и Джек, сидя на кушетке, согласно закивали.
- Сегодня великая ночь, - произнес Арни.
Они снова молча согласились.
Поднимая свой стакан, Арни провозгласил:
- Выпьем за взаимопонимание, без которого была бы одна проклятая
пустота.
- Я выпью за это, Арни, - мрачно поддержал Джек. Он уже выпил свою
порцию и с сожалением глядел в пустой стакан.
- Я налью тебе еще, - сказал Арни и взял у него стакан. Наливая Джеку
новую порцию возле буфета, он увидел, что Манфреду надоел журнал, и он
опять бродил по комнатам. "Возможно, ему понравится вырезать картинки из
журнала и наклеивать их на бумагу", - подумал Арни. Он дал Джеку новую
порцию и ушел в кухню.
- Гелио, дай мне клей, ножницы и бумагу, чтобы ребенок мог наклеивать
картинки.
Гелио уже закончил приготовление карамели и, очевидно, все остальное
приготовил, так как сидел с экземпляром журнала "Лайф". Он неохотно встал
и отправился за клеем, ножницами и бумагой.
- Забавный малыш, правда? - сказал Арни, когда Гелио вернулся. -
Каково твое мнение о нем?
- Дети все одинаковы, - сказал Гелио и вышел из кухни.
Арни вернулся к своим гостям.
- Сейчас будем есть, - объявил он. - Вы пробовали голубой датский
сыр? А что вы вообще предпочитаете?
Неожиданно зазвонил телефон. Дорин, сидевшая ближе всех, сняла
трубку. Она передала ее Арни.
- Тебя. Мужчина.
Опять звонил доктор Глоб.
- Мистер Котт, - Глоб говорил необычайным голосом, - для меня вопрос
профессиональной чести защитить своих пациентов. Двое всегда могут
подраться. Как вам известно, ваш внебрачный ребенок, Сэм Эстергази,
находится в лагере Бен-Гуриона, в котором я работаю.
Арни тяжело вздохнул.
- Если вы не будете обращаться с Джеком Боленом справедливо, -
продолжал Глоб, если вы примените свою бесчеловечную, агрессивную,
жестокую, властную тактику против него, то я выгоню Сэма Эстергази из
лагеря на основании его умственной отсталости, понятно?
- О! Господи, да что вы говорите! - Арни опять тяжело вздохнул. - Я
поговорю с вами завтра. Идите спать, что ли. Примите таблетку. Но только
отстаньте от меня. - Он бросил телефонную трубку.
Лента давно перемоталась и музыка прервалась, Арни подошел к своей
фонотеке и взял наугад коробку. "Этот доктор, - подумал он. - Я ему
покажу, но не теперь. Сейчас нет времени. С ним что-то случилось, должно
быть, он сошел с ума".
На коробке было написано: "В.А.Моцарт. Симфония N_40 Gmo К 550."
- Я люблю Моцарта, - сказал он гостям. - Давайте послушаем. - Он
вынул бобину из коробки, поставил ее на магнитофон и убавил громкость.
Слышно было только трение ленты о головку. - Дирижирует Бруно Вальтер, -
объявил он гостям. - Огромная редкость времени золотого века звукозаписи.
Ужасные стоны и крики раздались из динамика. "Звуки, похожие на
конвульсии смерти", - в ужасе подумал Арни. Он подскочил к магнитофону и
