шизоидность, а степень их агрессивности нередко все же имеет "перехлесты":
от иных подстроенных ими "хохм" можно остаться калеками, или получить разрыв
сердца. Скорее всего, - это потомки смешения с диффузным видом недалеких
суггесторов, по-видимому, "самых поздних", т.е. отделившихся от поедаемых
суггерендов в числе самых последних. Они - как бы некие "дворняжки", но с
незначительной примесью "породы" - охотничьих собак.
Кроме того, по-видимому, сюда же следует отнести и таких достаточно
необычных суггесторов, которые вполне осознают свою, если не подлость, то по
крайней мере, бессовестность, бессердечность, иногда даже мучаются из-за
этого, но изменить себя они не в силах. Чаще всего такие индивиды находят
для себя выход в той или иной творческой, либо деловой сублимации. Из них
получаются хорошие, хотя и болезненно тщеславные, рационализаторы и
изобретатели, подчеркнуто (аж нарочито) "честные" общественные деятели, а
также "строгие, но справедливые" производственные руководители. (В далеком
прошлом в сознании именно таких людей-самобичевателей могла возникнуть
мазохистская химера о "первородном грехе человека".) К сожалению, при
удачной карьере они все-таки теряют все свои прежние зачатки
самокритичности.
В общем же случае, суггесторы занимают промежуточную, но все же еще и
отстраненную, позицию по отношению к суперанималам и к диффузному виду, хотя
и находятся они ближетаки к этим последним. В масштабах генетических
дистанций все это для большей ясности можно выразить следующим образом. Виды
соотносятся между собой так:
Сп : Сг : Дф : Нн = 8 : 4 : 2 : 1
Здесь позицию Сг=4 следует считать выступающей из плоскости. (Сп -
суперанималы, Сг - суггесторы, Дф - диффузники, Нн - неоантропы). Или в
другом ракурсе, при "виде сверху", это будет выглядеть иначе:
Сп...................................... Дф.. Нн
/
Сг------------------------------------/
Отсюда видно, что гибридизация двух хищных видов между собой
("волко-шакализация") является наименее перспективной. Но все же такое
гибридное потомство суггесторного и палеоантропического видов встречается.
Это - самые жуткие выродки, отмеченные обычно в гиперболической форме в
фольклоре и истории. Синяя Борода, Носферату, Дракула (точнее, их реальные
прототипы), многие "великие гангстеры Америки" и т.д. Им часто свойственны и
соматические (телесные) уродства, в дополнение к психологической
чудовищности и в усиление ее, или какие-нибудь необычные и сильные девиации
(отклонения); кроме того они либо стерильны, либо абсолютно - стопроцентно -
гомосексуальны. Всех их отличает как коварство, так и чудовищная жестокость.
Именно они "ставят личные рекорды" в жестокости, "побивая" в этой области
все "достижения" женщин-суггесторов. Плюс ко всему, их характеризует
совершеннейшее, истинное бесстрашие.
Реальным примером может послужить "Крошка Билли" (настоящее имя Уильям Г.
Бонней, 1859 г.р.) - абсолютно не ведающий страха гангстер-убийца - герой
американского фольклора. Память о нем внедрена в общественное сознание
американцев в виде образа явно положительного героя: вот так и происходит
хищная деформация общества! Этой же цели служит и средства "массовой
культуры" - от художественных фильмов с множеством "хороших" гангстеров, и
вплоть до грандиозно массового выпуска детских комиксов на эту же
"животрепещущую" тему. Теперь и у нас начинается то же самое. Так, напр.,
вышел на экраны, в дополнение к прочей "чернухе", и фильм, созданный по
мотивам упомянутого ранее "тюремного романа" - о "высокой" любви
женщины-следователя к убийце-рецидивисту. Не станет дело и за комиксами.
Таким образом, в итоге все же получается, что человек - этакое "самое
сексуальное животное", - хотя и охватывает обширнейший диапазон проявлений
сексуальности (от платонической любви и до сексуальных действий с
животными), тем не менее, именно в видовом плане он проявляет исключительную
избирательность, разборчивость, по большей части - неосознанную.
Следует также отметить, что видовая эксвизитность, неразборчивость половых
связей - это, в основном, бич больших городов (с населением за 200 тысяч,
т.е. там, где возможна достаточная анонимность), и она является одной из
главных причин семейных неурядиц, ведущих к распаду таких семей, разводам, и
она же наиболее значима по своим последствиям: остается гибридное потомство.
Значительная часть этого эксвизитного потомства в первых поколениях, как уже
указывалось, не достигает яркой симптоматики (степени клинической
выраженности), достаточной бы для их изоляции в лечебных заведениях. Это -
вся та, весьма многочисленная публика "с пунктиками", "со странностями", с
признаками шизоидности, "малахольности" и т.п. Явные же процессы вырождения
приходятся чаще всего на 2-е, 3-е и 4-е поколения.
Первое же поколение гибридов нередко являет собой феномен т.наз.
"гетерозиса": т.е., наоборот, демонстрирует повышенную жизненную энергию и
сверхактивность. И судя по всему, именно такие вот "недосумасшедшие" (к
величайшему сожалению, не изолированные) несут в мир, как и несли в прежние
времена, наибольшее количество социального зла и общественного хаоса.
Но вместе с тем, они же придают и наибольшую динамику общественным
движениям, проявляя социальную сверхэнергичность. Это - именно то, что
Л.Н.Гумилев определил как "пассионарность" [9]. Дисбаланс сознания
пассионариев простонапросто не дает им возможности остановиться и подумать,
что же это они такое вытворяют. Они неспособны "присесть и поразмышлять" над
своим жутким поведением, их в таких случаях поджидает страшная депрессия, им
необходимо постоянно отвлекаться каким-либо "общественным делом",
обязательно "быть на людях". Это о них пишет в "Окаянных днях" И.Бунин:
"Какие же они все неутомимые, дьявольски двужильные - все эти Ленины,
Троцкие, Сталины, фюреры, дуче!" Чистокровные же представители хищных видов
все же более психически стабильны и спокойны. Они, в частности, могут годами
вынашивать месть, или "для дела" способны затаиваться на длительное время,
тщательно готовиться (иллюстративна здесь вендетта, кровная месть). И в
итоге, любое такое дело они всегда стараются довести до своего страшного
конца. Гибриды же совмещают в себе несовместимое. И этот трагический
саморазлад приводит к самым неожиданным и непредсказуемым последствиям. Его
можно было бы определить, как "синдром Достоевского", ибо и Раскольников, и
многие другие герои его произведений, отражают именно эту двойственную
гибридную позицию, в первую очередь присущую самому Достоевскому.
Все же, справедливости ради, нужно отметить, что именно от таких вот
"недопроявленных сумасшедших" гибридов исходит и значительная часть
достижений во многих областях духовной жизни человечества. Именно этот
аспект выхватил и осветил знаменитый психиатр Ч. Ломброзо в своем труде
"Гениальность и помешательство". Но они же - эти "помешанные гении" -
привносят повсюду и гибельные тенденции, наиболее "легкая форма" которых -
это "маразматизация" художественного творчества и литературы.
Ч. Ломброзо [12] также вплотную подбирался и к идентификации "преступного
типа" - т.е. суперанимала и одного из подвидов суггесторов (тех
манипуляторов, которые в силу подходящих своих внешних, "устрашающих",
данных способны длительное время успешно имитировать суперанимала - как
правило, до столкновения с истинным сверхживотнымнеотроглодитом).
Но все дело в том, что внешние физиологические характеристики оказываются
здесь неоднозначными, что и не позволяет дать подобное конкретное описание.
Сущностные характеристики видовых различий лежат глубже, и проявление их на
поверхности, во внешнем облике, имеет лишь опосредованный, вторичный
характер.
...Четыре вида женщин, в общих чертах описанных выше, представляют,
собственно, весь гетеросексуальный нормативный "ассортимент", предлагаемый
мужчинам Природой. Хотя здесь, вроде бы, считается, что гибридные женщины -
явление так или иначе патологическое - разве что "на любителя", чаще на
такого же малахольного, но тем не менее, даже и при таких полностью
гибридных связях возможны случаи видового генетического восстановления
потомства, как бы непроизвольная селекция; обычно происходит восстановление
хищного генотипа, как более простого.
К тому же женщины имеют в своем характере множество неприятных черт,
свойственных также и педерастам - пассивным гомосексуалистам. Правильнее
будет говорить, что "ничто педерастическое женщинам не чуждо". Это -
неимоверно важное - обстоятельство, обычно абсолютно не замечаемое или
игнорируемое большинством мужчин, разбивает вдребезги последнюю эротическую
иллюзию мужчин: встретить когда-нибудь совершенно необычную - прекрасную и
душевную, как бы даже и неземную - незнакомку. Эта иллюзия сама по себе
достаточно безобидна и мало кем принимается за чистую монету, за
исключением, возможно, только искренних поэтов - этих, как правило,
полубезумцев, грезящих наяву и кончающих жизнь в обязательном порядке
довольно рано: ввиду явной своей бытовой неадекватности.
[ Прибавление. Тема "незнакомки", идеальной женщины без прошлого - одна из
сквозных тем поэзии, в то время как проза "снизила, опустила" ее до сюжетной
незнакомки с весьма богатым, но простительным прошлым.] Но самым главным во
всем этом "иллюзорном деле" является то, что базируется указанная иллюзия на
вполне реальном, расхожем (и именно поэтому-то и страшном!) допущении, что
женщина якобы является хранительницей и гарантом нравственности. Здесь
наличествует явно неправомерное смешение консерватизма женщин и
вынужденности их позиции в отношении морали, позиции - в подавляющем
большинстве случаев ханжеской. Но объективности ради, все же нужно отметить,
что, так или иначе, но внешние функции сбережения и охранения моральных норм
в обществе многие женщины исполняют рьяно, исправно и неутомимо.
Если упомянутые сволочные черты характера у мужчин сразу же берутся "на
заметку" и становятся объектом той или иной негации, типа высмеивания,
конфронтации и т.п., то у женщин они же признаются простительными и, мало
того, - даже необходимыми и желательными, вплоть до того, что они получают
психологические псевдообъяснения и разноплановые оправдания: дескать,
"настоящая женщина" должна быть обязательно малость "стервозной" и т.д. -
явная параллель с "критериями" для "настоящих мужчин".
Кстати, точно такая же двойственная картина наблюдается и в подходе к
интеллектуальным способностям обоих полов. Если очевидные глупости говорит
или делает мужчина, то он заведомо признается дураком, если же что-либо
"сморозила" или "отчудила" женщина, то это уже проявление пресловутой и
столь же знаменитой "женской логики" и ничего больше. (Конечно, в этой
снисходительности, возможно, есть и нечто благородное, если даже и не
рыцарское, но так же равно можно посчитать и унизительным такое отношение к
женщинам - прямо, как к дефективным детям.) Наиболее же отчетливо эта
позиционная разница проявляется в перанусном копулятивном поведении, и здесь
"двуликий анус" иллюстративен как нигде. Если подобная сексуальная практика
ставит мужчину (правильнее в таком случае будет уже употребление кавычек:
"мужчину") на самый край социальности, помещает его вне нормативного
