тогда, когда он с ними разводился и они находили себе нового мужа. Тогда
она начинала вспоминать их и сравнивать с новой. Он терпеть не мог обеды у
Рут. От ее нытья у него начиналось несварение желудка, хотя и ее стряпни
было достаточно, чтобы его вызвать.
- Вот он! - завизжала вдруг Марси. Она сидела перед телевизором
скрестив ноги и соорудив себе из простыни подобие сари. - Я обожаю его!
Правда здорово?
- Это я, - уточнил Шальной Дедди.
Действительно на экране был он. Шоу, записанное за день до этого. Он
отлично выглядел, - никому даже в голову не могло приди, что на следующей
неделе ему исполнится сорок.
- Ш-ш-ш, - неодобрительно зашипела Марси.
- Но это же я, - повторил Дедди, начиная ощущать себя лишним,
побежденным своим собственным экранным изображением.
Марси тупо посмотрела на него.
- Может ты помолчишь, а то я пропущу все шутки.
Дедди достал из шкафа халат и натянул его на себя. Ему вовсе не
хотелось смотреть шоу, он и так знал в нем каждое слово. Шоу это шоу, это
- его работа, и когда она закончена, можно передохнуть. Он никогда не
получал удовольствия от собственной славы. Он иногда секунду-другую
смотрел свои передачи, но только, чтобы удостовериться, что хорошо
выглядит. На этом его интерес иссякал. Принесли завтрак и Шальной Дедди
расписался в счете, скромно придерживая дверь и заслоняя собой сидящую на
полу Марси.
- А можно мне ваш автограф? - попросил посыльный.
- Я уже подписал тебе счет, - ответил Дедди.
- Нет, я хочу свой собственный.
- Ну так оставь счет себе. - Хитро предложил Дедди и оба
расхохотались. Он чиркнул свою подпись на клочке бумаги, который протянул
ему парнишка.
- Ой, это же вы, на экране, - заметил тот, изгибая шею и заглядывая в
комнату. Дедди постарался заслонить собой обзор. - Интересно, что
ощущаешь, когда видишь себя на экране.
- Это как отражение в зеркале, - ответил Дедди. И парень снова
рассмеялся.
Как только посыльный ушел, Дедди захлопнул дверь и провозгласил:
- Завтрак прибыл.
- Ш-ш-ш.
Он взглянул на гамбургеры, чувствуя себя покинутым, открыл банку с
колой и уселся с ней перед семнадцатидюймовым экраном, мечтая, чтобы шоу
поскорее закончилось. Потом он поковырялся в жареной картошке. Он терпеть
не мог есть в одиночестве, а еще больше он ненавидел остывшую еду. Если
Марси не присоединиться к нему, то ему либо придется есть одному, либо все
холодное. Это его угнетало. Он развернул гамбургер и всунул его Марси в
руку. Она взяла его не взглянув и как лунатик поднесла его ко рту. Не
отрывая глаз от экрана. Даже "спасибо" не сказала.
- Эй, я голоден, - сказал он, стараясь придать бодрость своему
голосу. Она, казалось, ничего не слышала. - Эй! У меня в гамбургере рыбная
кость! - Никакого ответа. Он положил недоеденный гамбургер на телевизор,
чтобы он не остыл и с мрачным видом забрался на кровать, прихватив с собой
банку колы, и размышляя не попробовать ли успеть на Выставку Игрушек до ее
закрытия. В его присутствии торговля пойдет в два раза бойчее. Он получал
неплохой доход от игрушек - Рыбы, Крошки Анджелы и Мыши-Альфонсы. Либра
умел делать деньги. Дедди задумался о ночном шоу. Хорошо ли оно пойдет? Он
собирался использовать кое-что из того, что делал и в дневных шоу. Ничего
другого он просто не мог придумать. Он надеялся, что Либра окажется прав,
и ночью удастся собрать в два раза большую аудиторию, чем днем. Он запишет
все программы в присутствии зрителей. Наверное, продолжит делать и дневные
программы. Он уже к ним привык. Забавно было думать, что он, клоун из
Ист-Сайда, развлекавший своих соседей всякими импровизациями, станет
миллионером и обладателем многочисленных спонсоров. Либра сказал, что он
станет миллионером. Тогда он сможет купить себе необитаемый остров, будет
расхаживать там голым с утра до ночи, пить кокосовый сок, есть бананы и
плавать в океане, когда захочется. У него будет шалаш на дереве, о котором
он всегда мечтал в детстве. Он встретит красавицу и подарит ей только что
найденную раковину. Она молча возьмет ее, улыбнется и поведет за руку в
джунгли, где они вместе опустятся на землю. У нее будут длинные черные
волосы и она тоже будет обнаженной. Она совсем не будет походить на Элейн.
Он подумал об Элейн. Она _в_ы_р_о_с_л_а_ за время их брака. Не
повзрослела, а просто стала выше ростом. И еще научилась командовать. Кто
мог тогда это предсказать? Ему никто не говорил, что шестнадцатилетние
девчонки могут еще подрасти. Теперь она была на два дюйма выше него. И еще
считает, что стала страшно образованной только потому, что вышла замуж за
телезвезду. Даже французский начала изучать. Это, конечно, не так уж и
плохо, только она на людях все время говорила по-французски, чтобы
произвести впечатление на окружающих. Чашу его терпения переполнила
попытка Элейн поговорить по-французски с несчастным пуэрториканским
официантом.
После этого все, что бы ни сделала Элейн, приводило его в бешенство.
Она покупала шестисотдолларовые платья, зная, что он не сможет оплатить
их. Засунула их дочку во французский детский сад. А потом стала увиваться
вокруг Лиззи Либры, которая ей в матери годится, и вообще просто шлюха. Уж
он-то это знал, так как сам однажды оказался в постели с Лиззи, когда на
одной грязной вечеринке поссорился с Элейн. Лиззи была не в его вкусе, но
она была такой миниатюрной в своей детской одежде, что на мгновение в
приступе безумия и одиночества, он представил ее себе маленькой девочкой.
А Лиззи постоянно преследовала его и постоянно строила ему глазки из-под
своих накладных ресниц. Он не выносил искусственные ресницы на взрослых
женщинах. Они от этого выглядели еще старше. Но Лиззи взяла его за руку и
потащила в одну из спален прямо с вечеринки, когда Элейн хлопнула дверью и
удалилась.
- Ты - мой кумир, - произнесла она, запирая дверь на ключ. В этом не
было кокетства, скорее - тоска. И ему стало ее жалко. Она источала такую
неудовлетворенность, как будто ее вообще никогда не любили. Ему стало ее
жалко. Бедная маленькая Лиззи. В этот момент она показалась ему страшно
привлекательной. Ее светлые волосы были распущены и падали на маленькое
розовое платье. Она сняла очки и посмотрела на него огромными голодными
близорукими глазами.
- Ты - самое великое достижение со времен изобретения хлеба, -
сказала она ему. И тогда он сделал это на чужой постели. А потом ему стало
так стыдно и страшно возвращаться в компанию где был ее муж и их с Элейн
друзья, что он не мог даже смотреть, не то что разговаривать с ней.
А она была счастлива как жаворонок. Вся пузырилась от счастья, как
бутылка с минералкой. Он никогда не видел, чтобы женщина приходила в такой
экстаз после постели. Может все дело в нем? Но он, никогда не считал себя
героем-любовником. Так... обычный парень. Она ведь даже не кончила.
Странная она женщина! Потом он до смерти боялся, что Лиззи что-нибудь
скажет Элейн, они ведь были так близки. Но очевидно Лиззи молчала. Элейн
была самой ревнивой женщиной на свете, но про Лиззи она никогда ничего не
говорила, даже не намекала.
В дверь снова позвонили. Он взглянул на Марси, которая зачарованно
сидела перед телевизором, и с облегчением понял, что шоу заканчивается,
после чего направился к двери. Это был посыльный.
- Вам телеграмма, сэр.
Шальной Дедди расписался на бланке и дал чаевые мальчику, захлопывая
дверь перед самым его носом. Парень так обрадовался, получив целый доллар,
что, похоже, даже не узнал его. Боже, какое облегчение!
Благополучно вернувшись в комнату, Дедди улыбнулся, увидев, что Марси
выключила телевизор. Она подбежала к нему, забралась ему на колени и
прижалась своей щекой к его.
- Ты самый замечательный! - выдохнула она.
- Давай-ка посмотрим, что пишут в телеграмме, - ответил Шальной
Дедди, делая безразличный вид из-за того, что она так долго не обращала на
него внимания.
Он распечатал телеграмму. "Клуб ваших поклонников из Кью-Гардена
желает вам успехов в Атлантик-Сити. Мы любим вас. Мишель, Донна и Барри".
- Они все знают, - сказал он.
- Как хорошо, что я живу здесь, - сказала Марси. - Иначе, я бы
никогда с тобой не встретилась.
- Ты, наконец, хочешь свой гамбургер?
- О, да! - воскликнула она с энтузиазмом.
- Отлично. Он у тебя в руке.
Она посмотрела на него.
- Но он уже холодный и невкусный.
- Сама виновата. Можешь съесть половину моего.
Он разделил с ней теплый гамбургер, дожидавшийся их на теплой крышке
телевизора. Они с удовольствием принялись за еду, громко чавкая, поливая
гамбургер соусом чили, и запивая его колой. Мороженое, которое он по
глупости тоже поставил на телевизор, растаяло, и они смешали его с колой,
и получился отличный коктейль.
- Обожаю готовить, - сказал Шальной Дедди.
- Да? Ты умеешь готовить?
- Да, всякое такое, как например содовая с мороженым.
Она хихикнула.
- Ты глупый. Обожаю тебя!
- А я тебя, - с серьезным видом ответил Дедди.
- Правда? - она смутилась. - Знаешь, я не сказала тебе, но у меня уже
есть мальчик. Его зовут Хави. Я с ним постоянно встречаюсь.
- Ну и что. А у меня есть жена. Я тоже с ней постоянно встречаюсь.
- Хави не будет возражать. С тобой это не считается изменой. Ты ведь
феномен.
- Но ты лучше все равно ничего ему не говори, - посоветовал Дедди.
- Не скажу, если и ты ничего не расскажешь своей жене.
- О, торжественно клянусь ничего ей не говорить.
- Мы еще когда-нибудь увидимся?
- Давай не будем говорить об этом, - ответил Дедди. - У нас впереди
еще целый вечер.
- А когда ты возвращаешься?
- Должен сегодня ночью.
- А ты не можешь задержаться?
- Мне нужно работать.
- Если мне удастся сэкономить, то на весенние каникулы обязательно
приеду в Нью-Йорк посмотреть твою новую программу. Ты тогда будешь
разговаривать со мной?
- Ну конечно же, - ответил Дедди, целуя ее золотистую шелковую
макушку. - Я всегда буду с тобой разговаривать. Только ты держи себя в
руках и притворяйся обычной поклонницей.
- Ну конечно же, - невозмутимо сказала Марси.
Дедди стало страшно. Он надеялся, что она будет вести себя так же
спокойно, как сейчас. А еще больше он надеялся, что к весенним каникулам
она вообще о нем позабудет. Ему вполне хватало проблем с Элейн. Не хватает
еще разбираться с полицией из-за развращения четырнадцатилетней девочки,
которая на самом деле уже намного старше его самого. Но кого в этом
убедишь?
- Ты уверена, что тебе всего четырнадцать? - поинтересовался он.
- Тебе что, свидетельство о рождении показать?
- Нет-нет, я тебе верю.
- А ты когда-нибудь раньше уже встречался с четырнадцатилетними?
- Нет, - не моргнув солгал он. - Никогда.
- А почему тогда ты выбрал меня?
- Потому что ты - красивая.
- Ты думаешь, что я красивая?
- Красивее тебя я в жизни не видел.
- Оу, - выдохнула Марси. - Оу...
Он включил музыку, скинул халат. Марси высвободилась из своей
простыни.
- Оу, - на этот раз выдохнул Дедди, закрывая глаза и целуя ее, а
потом вновь открывая, чтобы увидеть ее - она действительно была очень
красива. - Оу...
5
Так уж получилось, что в четверг с Джерри произошло два неожиданных
события: она обедала с Диком Девере и еще получила приглашение на вечер,
который устраивали Сливки Общества в честь Франко через две недели.
День выдался по-весеннему солнечным, как иногда бывает в марте в
