твоего большого пальца, фунт зеленой травы и какая-нибудь доска на
подставке, чтобы поместить над жаровней.
-- Время близится, -- сообщил Сногг. -- Великаны собираться. Когда
нужны эти вещи?
Ши услышал, как Хеймдалль позади застонал от ужаса, уловив первую
фразу, но, тем не менее, спокойно сказал:
-- Да как соберешь, так и тащи.
-- Может, завтра в ночь. Будем играть?
-- Нет... то есть да, -- проговорил Хеймдалль.
В неясном свете факелов на его худом, заострившемся лице было ясно
написано напряжение. Ши представлял, как сгорает он от нетерпения с его-то
чуть ли не болезненным чувством персональной ответственности. Скорее всего,
причина именно в этом, -- убеждал он себя. Судьба мира, богов и людей, да и
самого Ши тоже, по словам Хеймдалля, зависит от одного лишь звука Ревущей
Трубы. Он все никак не мог этого осознать, терзаясь странным ощущением
нереальности всего происходящего -- сколько бы ни повторялись совершенно
неопровержимые доводы.
Но даже все эти ужасающе достоверные доводы так и не смогли разрушить
охватившего его фаталистического настроения. Как бы ни был скучен тот мир,
из которого он прибыл, представлял он собой все-таки нечто достаточно
незыблемое и целостное, что поддавалось прогнозу, а в чем-то даже и влиянию.
Здесь же он чувствовал себя щепкой, подхваченной океаном нелепых и жутких
событий. Цепь неудач, с которыми он столкнулся во время путешествия в
Етунхейм, породила в нем прочное сознание собственной беспомощности, от
которого не излечил его даже неожиданный успех в раскрытии козней великанов
и поисках молота Тора. Тогда Локи, а недавно и Хеймдалль хвалили его
храбрость -- ха, -- сказал он себе, -- если бы они только знали! Его
воодушевляла отнюдь не истинная отвага, а лишь странное чувство, будто его
вовлекли в какую-то отчаянную игру, главная задача в которой -- играть как
можно искуснее. Ши подумал, что, наверное, и солдаты переживают нечто
подобное во время атаки. Иначе они бы все разбежались, и никаких войн бы
просто не было.
Мысли его опять вернулись к эпизоду в замке Утгарда. В чем было дело --
в заклинании, которым снабдил его Локи, или в слезе? Или просто сработал
трезвый взгляд современного человека? Последнее наверняка сыграло немалую
роль -- все были слишком возбуждены, чтобы замечать такие мелочи, как
отсутствие тени у Хуги. Все, что было в Ши от представителя двадцатого
столетия, отчаянно противилось мысли, что такая штука, как заклинание,
вообще способно вызвать какой-то эффект. Но все остальное-то тоже не
поддавалось объяснению с материалистических позиций!
Неужели это означало, что, произнеся соответствующее заклинание, он мог
действительно сотворить некое чудо, оставаясь при этом человеком? Хеймдалль,
Сногг, Сурт -- все они обладали сверхъестественными способностями, это было
им присуще изначально, но что ему, Ши, их методы? Он ведь ни богом не был,
ни -- слава те господи -- троллем, ни великаном.
Что ж, если не получится стать истинным ворлоком, можно, по крайней
мере, устроить небольшое представление. Ши вспомнил свое бесконечное
лицедейство в том мире, который недавно оставил. А сейчас вся жизнь его
зависела от того, насколько хорошо сыграет он свою роль. Как же должен вести
себя настоящий колдун? Надо, чтоб Сноггу ничего не резануло бы глаз.
Томительная ночь сдала наконец свои позиции, и на дежурство заступил
Стегг. Сногг поспешно удалился. Ши не без труда проглотил то, что словно в
насмешку именовалось завтраком, и попытался заснуть, но при первом же вопле
"Ингви -- гнида!" подскочил чуть ли не до потолка. Блохи, казалось, кусались
в тот день куда надоедливей обычного. Когда ему удалось взять себя в руки,
настало уже время ужина, а значит, и Сногга.
Тролль аж ерзал от нетерпения, дожидаясь, пока стихнут шаги Стегга.
Потом он засуетился, как огромная крыса, помчавшись за затребованным Ши
набором. Принесенное он свалил в коридоре и, пробормотав несколько слов,
открыл дверь камеры.
-- Потуши все факела, кроме одного, -- распорядился Ши.
Когда Сногг выполнил это указание, волшебник-любитель принялся за дело.
Воск он размягчил над жаровней, придал ему форму конуса и в конце концов
вылепил грубую имитацию хобота, украшавшего физиономию тролля.
Сногг выпучил глаза.
-- Теперь принеси ведро воды, -- прошептал Ши. -- Когда скажу, выльешь
на жаровню.
Ши встал перед жаровней на колени и подул на угли. Набрав полный кулак
щепок, он бросил их в мерцающий жар, и в темноте заплясало разноцветное
пламя. Сидя на пятках и раскачиваясь, словно маятник. Ши принялся заклинать:
Витольф и Вилльхарм, Восстаньте, друзья! Андвари, Имир, Поддержите
меня!
Железная Ведьма, На помощь приди -- Свартхеда дух В заклинанье вдохни!
Воск на доске, положенной поверх жаровни, понемногу размягчался. Конус
медленно терял форму, оплывая по краям. Прозрачные капли потекли за край
доски, красными светящимися огоньками повисали над тлеющими угольями и, ярко
вспыхивая, падали вниз. Ши нараспев прогнусил:
Колдуны и ворлоки, Слетайтесь ко мне! Пусть Сногга нос растает, Как
мягкий воск в огне!
Воск на доске превратился в бесформенный комок. Капли дождем сыпались
на угли, и крошечные язычки пламени отражались в глазах узников, которые,
затаив дыхание, наблюдали за творящимся действом.
Ши бросил на угли охапку травы. Темницу заволокли густые клубы дыма. Он
заводил во мраке руками, шевеля пальцами и завывая:
-- Ведьма Железного Леса, подданный твой обращается к тебе с мольбою!
Восковой комок стал совсем крошечным. Ши сунул голову прямо в дым,
отчего у него дико защипало глаза, и торопливо вылепил из воска некое
подобие обычного носа.
-- А теперь лей! -- выкрикнул он.
"Ш-ш-ш!" -- полилась на угли вода, и все вокруг окуталось клубами пара.
Ши отпрянул и выпрямился. По его грязному лицу, словно какие-то
надоедливые насекомые, медленно сползали капельки пота, оставляя светлые
дорожки.
-- Порядок, -- объявил он. -- Можно включать свет.
Наступали решающие мгновения. Если только остальные не подведут...
Сногг прошел по коридору, зажигая факелы. Когда стало светлее, и он
повернулся, чтобы вставить факел в гнездо на противоположной стене. Ши
поневоле изумленно завопил вместе с остальными.
Нос Сногга был не больше нормального человеческого носа. Гарольд Ши
действительно оказался ворлоком.
-- Странное что-то в башке, -- заметил Сногг таким тоном, будто ничего
особенного и не случилось.
Глава 9.
Тролль воткнул на место последний факел и повернулся к Ши, поглаживая
свой новый нос чешуйчатой лапой.
-- Отличное волшебство, Харальд-ворлок! -- воскликнул он, похихикивая и
приплясывая. -- Эй, Ильвагевю, теперь-то моя тебе понравится!
Ши словно прирос к полу. Ему казалось, что все это происходит не с ним.
Единственное, что ему удалось из себя выдавить, было что-то вроде "Уп!"
Хеймдалль положил ему руку на плечо.
-- Ловко и честно исполнил ты заклятье, -- сказал Вечно Бодрствующий.
-- Много выгод извлечь мы из него сможем. И все же должен я предостеречь
тебя, ворлок. Нехорошо лгать богам. Почему сказал ты мне на Распутье Мира,
что не владеешь колдовским искусством?
-- О, -- отозвался Ши, соображая все еще довольно неважно, -- думаю,
тогда я поскромничал. Просто мне не хотелось кичиться перед вами, сэр.
Сногг пустился в нелепый галоп.
-- Прекрасна моя! -- визжал он. -- О, как моя прекрасна!
Ши подумал, что Сногг -- что с носом, что без носа -- самое
отвратительное создание, которое он когда-либо видел. Вряд ли стоило в
подобной ситуации высказывать это соображение вслух, поэтому он просто
спросил:
-- А как насчет вывести нас отсюда, дружище?
Сногг усмирил свой восторг ровно настолько, чтобы заверить:
-- Будет это исполнено. Идите сейчас в камера. Моя придет. Принесет
одежда, оружие.
Ши с Хеймдаллем переглянулись. Тяжело было возвращаться назад, в
опостылевшую тесную камеру, но теперь приходилось полагаться только на
тролля, так что они молча подчинились.
-- Остается только ждать, -- буркнул Хеймдалль, -- не предаст ли нас
этот чешуйчатый пожиратель рыбы. Если предаст...
Голос его дрогнул.
-- Придумаем, что тогда с ним сделать, -- усмехнулся Ши. Поразительное
достижение вознесло его до небес.
-- Немногого могу добиться я здесь, в краю Огненного Волшебства, --
мрачно выговорил Хеймдалль, -- но такому ворлоку, как ты, вполне под силу
превратить ноги его в переплетенных змей.
-- Эт можно, -- небрежно согласился Ши.
Но все-таки он никак не мог привыкнуть к мысли, что оказался первым и
единственным человеком, который действительно научился колдовать -- вопиющее
противоречие законам физики, химии и биологии. Но ведь и находится он там,
где отменены все эти физики, химии и биологии! Заправляют здесь всем законы
магии. Заклинание его полностью отвечало их требованиям, так что доктор
Чалмерс был абсолютно прав. Весь фокус заключался в том, что Ши открылся
один из этих законов, в то время как простые смертные этого мира -- а,
впрочем, и тролли, и боги -- их и ведать не ведают. Естественно, что
колдовство кажется им чем-то мистическим -- точно так же, как изменение
цвета жидкости в пробирке во время химического опыта представляется мистикой
тому, кто несведущ в химии. Эх, лучше бы он запасся более подробной
информацией о колдовстве, чем набивать рюкзак бесполезными фонариками,
спичками и пистолетами!..
Ход его мыслей прервал свист. Сногг. Все еще сияющий, он приволок ворох
одежды и что-то длинное и вытянутое.
-- Вот одеяния, -- ухмыльнулся он во всю пасть. Активное шевеление
волос-червяков у него на голове, должно быть, выражало удовольствие, но у Ши
все равно по спине побежали мурашки. -- А тут мечи. Моя понесет, пока наша
не выходить, да?
Он поднял принесенную с собой цепь.
-- Ваша брать в руки. Моя поведет. Если нашу остановить -- наша к
господине Сурту идет.
-- Скорей, Харальд, -- торопил Хеймдалль, пока Ши путался в незнакомых
нарядах. -- Есть еще надежда, что встретим мы кого-нибудь из асов, покуда не
отдали они меч мой, хотя надежда эта все призрачней...
Ши, наконец, оделся. Они с Хеймдаллем взялись за конец и середину цепи,
а Сногг, засунув оставшийся ее конец за пояс, важно зашагал вперед. В обеих
руках он нес по огромному мечу -- размером с Хундингсбану, только с простыми
рукоятями и заржавленными клинками. Тролль держал их безо всяких видимых
усилий.
-- Теперь ваша молчать, -- сказал тролль, открывая ведущую из темницы
дверь. -- Моя говорить, что ведет вашу к Сурту. Смотрите вниз, будто ваша
обижена. Кто-то из узников негромко произнес:
-- Удачи вам, друзья, не забывайте о нас!
Они вышли, тут же утонув во мраке тоннеля. Ши ссутулился и вообще
постарался принять как можно более унылый вид.
***
Вскоре они миновали нишу, в которой расположились четверо троллей.
Прислонив к стене свои трезубцы, они играли в чет-нечет на пальцах. Один из
них встал и сказал что-то на тролльском наречии. Сногг ответил на том же
языке, добавив:
-- Господина Сурт хотеть.
-- Один надзиратель -- мало, -- засомневался тролль. -- Они не убегать?
Сногг погремел цепью.
-- От этот? Заклятье на этот цепь! Гоин альмсорг тьяльма!
Очевидно, тролля удовлетворил подобный аргумент, поскольку он спокойно
вернулся на место. Троица поковыляла во тьме дальше, минуя какой-то
вырубленный в скале зал. Там теплился мрачный свет и что-то шевелилось. Ши
