бесился... Ее непомерно большой, похотливый клитор доводил меня до
исступления.
И так весь путь до Токио. Я измучился с ней физически и нравственно.
А потом все же...
Она уверяла, что будет мне полезна. Цель моей поездки в Японию была
ей известна еще до моего приезда в Марсель. Пункт, конечно, весьма
опастный, он с другой стороны, не только она об этом осведомлена... Кроме
того, ей многое известно в самой Японии и если бы, она действительно
захотела бы мне помочь, то пожалуй можно было бы расчитывать на успех...
Но, так ли это.
Дальше... Надо было осторожно действовать с этой конторой по вербовке
и нельзя было в разговоре с Хаяси сразу упоминать о компроментирующих
документах. Какой я осел! Конечно, после этого надо было ожидать нож в
спину! А Марсель беспокоилась...
Да, многое надо исправлятьНадо весь метод работы изменить, в первую
очередь до конца использовать Марсель. Неужели мне, воспитанмику лучшей в
мире разведывательной школы, не удасться перехитрить девчонку! Хотя она
мне и очень нравится, но если отбросить все сентиментальности, то это
только поможет делу. И где она сейчас. Что с ней. А есть все-таки хочется
все сильней. Думать уже не хотелось. Голова устала от мыслей... Наконец -
то!...
Дверь отворилась и вошла сестра... Увидев мои открытые глаза она
улыбнулась...
- Как вы себя чувствуете. - голос у нее был приятный и нежный...
Она снова проверила мой пульс и сунула мне под мышку градусник.
- Почему я здесь. Что со мной случилось. - нетерпеливо спросил я.
Медсестра улыбнулась. Положительно, это была очень симпатичная
японка.
- Не так много вопросов сразу!
Она говорила по-английски с легким акцентом, смешно выговаривая
грудные слова. Мне она нравилась. Надо попытаться привлечь ее к делу.
Может пригодиться...
- Вы не ответили на мой вопрос, - капризно сказал я, - можете
говорить по японски. Я немного понимаю...
Польщенная девушка улыбнулась.
- О... господин...
- Меня зовут Анри. Анри Ландаль..
- Я знаю, - сказала девушка и покраснела.
- А как вас зовут? - спросил я в свою очередь, переходя на японский
язык.
- Кито...
- Кито-сан... Вы очень хорошая девушка и очень красивая...
Сестра покраснела от удовольствия и поклонилась...
- Вам нельзя много говорить, господин, - сказала она...
- Анри, - поправил я.
Девушка замялась и повторила.
- Господин Анри, доктор запретил...
- Хорошо, Кито-сан, еще только пару вопросов, - и не давая ей
опомниться, я быстро спросил:
- Давно я здесь?
- Четыре дня.
"Здорово же меня отделали" - подумал я.
- Что со мной произошло?
- Вас ранили.
- Куда? - нетерпеливо спросил я.
- В спину.
Лицо у девушки было испуганное.
- Неужели?
- Да, и рана очень опастная. Вам нельзя разговаривать.
- Как я сюда попал?
- Вас привезли.
- Кто? - нетерпеливо спросил я.
Девушка замялась...
- Кто?
- Полиция... Но вам...
- Еще один вопрос моя милая Кито-сан, и я буду нем как рыба. Что это
за больница?
- Это военный госпиталь, - после некоторого колебания ответила она.
- Он охраняется?
Девушка отвернулась.
- Кито-сан очень прошу вас ответить на мой последний вопрос.
Девушка испуганно посмотрела на меня и прошептала:
- В коридоре стоит часовой.
"Все ясно... Конечно, так и должно быть. Неприятности, как из рога
изобилия.
- Большое вам спасибо, Кито-сан! Дайте вашу руку.
Она нерешительно протянула мне свою маленькую, как у девочки, руку. Я
с трудом поднес ее к своим губам и поцеловал.
Кито испуганно отдернула руку и покраснела. Она была очень хороша в
этот момент.
- Так нельзя, господин...
- Анри, - перебил я ее...
- Анри..., - повторила она чуть слышно. - Мне очень попадет, если
узнают, что я отвечаю на ваши вопросы, - шепотом добавила она.
Я одобряюще улыбнулся и прижал палец к губам...
- Могила! - подмигнул я ей...
Она уже улыбалась.
Я вспомнил, что очень голоден и жалобно взмолился:
- Надеюсь меня лечат не для того, чтобы уморить с голоду.
Кито засуетилась. Ее приветливое лицо приняло заботливое выражение и
она, поклонившись, вышла...
"Пожалуй, она пригодится. Хороша девчонка." - подумал я. Во мне
проснулось желание. Мысленно я раздевал Кито, и разглядывал ее нагую.
Когда я представил ее на коленях с раздвинутыми бедрами и высоко поднятым
задом у меня началась эрекция члена, правда, еще слабая и неполная, но
такая приятная, что на минуту я забыл мучившй меня голод.
Дверь снова отворилась и вошел высокий японец в белом халате и такой
же шапочке. За ним показалась Кито, которая толкала перед собой небольшой,
уставленный едой столик на колесах.
Высокий японец, очевидно врач, взял мою руку и нащупал пульс. Кито
подала ему термометр. Мельком взглянув на него, врач вынул из кармана
стетоскоп, откинув одеяло, приложил прибор к моей груди. Он долго
выслушивал меня, потом спросил на чистом английском языке:
- Вы разговариваете по-японски?
- Нет! - что-то мне подсказало дать отрицательный ответ.
Я взглянул на Кито. Она чинно стояла опустив глаза вниз.
Доктор хмыкнул и попросил повернуться меня на бок... Превозмогая
боль, я сделал попытку, но неудачно. Доктор прикрикнул на Кито по-японски:
- Что же вы стоите?
Кито торопливо принялась мне помогать. Морщась от боли, я попытался
улыбнуться ей, но она с испуганным лицом смотрела только на доктора. Тот
приказал переменить повязку и разрешил накормить меня.
Выслушав меня еще раз, доктор медленно, с расстановкой сказал по -
японски Кито не спуская с меня глаз:
- Сестра, не отказывайте ему ни в чем. Ему осталось жить всего
несколько дней.
Страшным холодом охватило меня вдруг, но тут же быстрая, как молния
мелькнула мысль:
"Ловушка!"
Я медленно закрыл глаза как очень усталый человек, ни единым
движением не выдал того, что понял слова доктора.
"Вот так проверочка!" - думал я. "Чуть не попался. Надо быть на чеку.
И как можно быстрее бежать отсюда. Интерестно, скажет ли Кито, что я
понимаю по-японски? А может быть, она тоже ловушка? Но вспомнив ее чистые
глаза и застенчивое личико, я отбросил эту мысль. Открыв глаза я обратился
к доктору:
- Доктор, скажите, мне дадут поесть?
- Сейчас вас накормят. Будьте осторожны вы очень ослабели...
- Простите, доктор, но где я нахожусь и что со мной?
Доктор спокойно ответил:
- Вам нельзя много разговаривать и волноваться. В свое время вы
узнаете все.
Доктор, сунув стетоскоп в карман, направился к двери, бросив по ходу
Кито по-японски:
- Никаких вопросов и ответов. Ясно?
Кито молча поклонилась. Доктор вышел.
Я посмотрел на Кито, как она хлопотала у стола и молчала. Молчал и я.
Подкотив столик поближе к кровати она взяла тарелку с бульеном и уселась
на край постели. Как маленького начала кормить меня с ложки...
Я смотрел на нее влюбленными глазами до тех пор, пока ложка не
оказалась у моего рта.
- Скажите, Кито-сан, вы с самого начала ухаживали за мной? - спросил
я по-японски.
Бедняжка чуть было не опрокинула тарелку.
- Прошу вас господин не говорить по-японски, - умоляюще пролепетала
она...
- Хорошо не буду. А доктор сказал правду, что мне осталось жить всего
несколько дней? - перейдя на английский, шопотом спросил я.
Кито отрицательно покачала головой.
- Он вас проверял, - шепнула она. - Он очень злой человек, и если он
узнает, что вы говорите по-японски, и я это скрыла, то меня посадят в
тюрьму.
Я поспешил ее заверить, что никто и никогда не узнает нашу тайну.
Тут же я попросил ее достать и принести мне одну-две тетрадки и
карандаш...
"Попытаюсь," - подумал я, - "подробнее записать все, что произошло
здесь и в кафе. Без этого, пожалуй, я не смогу как следует обдумать свои
промахи и наметить наиболее правильную линию поведения. Это конечно
опастно, а здесь особенно, но кто знает, сколько прийдется здесь лежать и
чем другим я смогу заняться в длинные-предлинные, тоскливые ночи и дни?...
Попытаюсь... И писать буду неясно, значками, после перепишу..."
- Хорошо. Принесу, - просто сказала, даже с охотой ответила она на
мою просьбу и добавила:
- А вы рисуете?
- Как вам сказать... - заметил я.
- Все письма проверяются, - многозначительнозаметила она.
- Я понимаю... Да, я буду рисовать.
- Хорошо...
Продолжая тихо переговариваться, я закончил свой обед и от всей души
поблагодарил Кито.
- Сестрица, вы ангел! Надеюсь, вы мне поможите?
- В чем? - удивленно спросила она.
Я попросил наклониться к самому моему лицу...
- Убежать отсюда! - чуть слышно шепнул я.
Она быстро встала, собрала посуду и ничего не говоря, укатила
тележку.
Сытый и довольный своими первыми шагами я почувствовал приятную
усталость и захотел спать. И уже было начал дремать, когда вновь вошла
Кито. Как ни в чем не бывало, она проверила пульс, что-то запиала в
блокнот и начала готовить шприц.
- Вам надо поспать, гоподин...
Я укоризненно взглянул на нее...
- Анри, - добавила она улыбкой.
- Скажите Кито-сан, вы все время дежурите возле меня?
- Нет, сейчас меня сменит другая сестра, а с двух ночи я снова буду
дежурить...
Во время разговора она сделала мне укол и попрощавшиь вышла.
Я проводил ее жадным взглядом, стараясь проследить очертания ее
бедер, ягодиц, но сон спутал мои мясли. Я крепко уснул.
Прошло неколько дней. Я много ел, много спал и чувтвовал себя
отлично. Меня никто не тревожил, времени у меня было много и я аккуратно
начал записывать все события и все свои мысли в принесенную Кито тетрадь.
Распоров матрас со стороны стены, я прятал туда свои записки, в другой
тетради я рисовал женские головы и оставлял их на виду.
Рана моя заживала. Заботливость и уход Кито делали вое дело. Я уже
мог идеть и безболезненно двигать руками.
С Кито у меня установились отличные отношения. Она еще немножко
дичилаь меня, но по всему было видно, что я нравился ей.
Меня побрили, подстригли и я снова стал выглядеть молодым и красивым.
Все шло хорошо. Когда приходил доктор, я делал страдальческое лицо и
жаловался на плохое состояние. По моей просьбе Кито несколько раз завышала
показания градусника и врач, не подозревая обман, приписывал мне разные
снадобья.
Но мысль о побеге не давала мне покоя. Во что бы то ни стало надо
бежать и как можно скорее. Кито расказала, что уже несколько раз приходили
из полиции и о чем-то долго разговаривали с врачом. В коридоре все время
дежурил часовой. Без документов он пропускал только Кито ее сменщицу,
врача. Больше никто не имел доступа в мою палату.
Я разработал несколько планов побега, но все их пришлось отбросить
ввиду невыполнимости. Баз помощи Кито не обойтись. Надо заняться ею как
следует...
Кито снова дежурила ночью и это мне было на руку. Я спал весь день, а
вечером рисовал и в отличном натроении стал поджидать девушку...
Старая японка, дежурившая днем, собиралась уходить. Я искоса наблюдал
за нею... Она мене очень не нравилась. Она часто внезепно входила в
палату, делая вид, что ей что-то надо, старалась незаметно наблюдать за
мной и, очевидно, все докладывала врачу. Но я, как только она входила,
делал страдальческое лицо, иногда стонал и всячески изображал из себя
тяжело больного.
Сейчас же я нетерпеливо ожидал ее ухода. Наконец, бросив на меня
