замешательство. Всадники, как по команде, развернули пики, словно избегая
вооруженного конфликта.
Туземцы ворвались в расположение лагеря, где были встречены
сокрушительным залпом карабинов.
Я расшевелил их, слава Богу, зло подумал О'Нейл. Как раз вовремя. Он
запустил еще один генератор освещения и продолжал палить по рядам
атакующих противников. И хотя он разделял в душе их намерения и цели, но
понимал и то, что подобные стычки не принесут мир на Зилонг. А, кроме
того: кавалерия в лагере была его, почти как и эскадрон Диких Гусей.
Дезориентированные лучами генераторов и неожиданным отпором, туземцы
обратились в бегство, давая возможность своим громадным и более напуганным
союзникам отступать в более организованном порядке, прихватывая с собой
ручные тележки с оборудованием из лагеря. Карабинеры в лагере
безмолвствовали.
- Карабины! - воскликнул О'Нейл в отчаянии. - Эти придурки позволили
им захватить ружья!
Он бросился вниз по склону к лагерю. Его ослепили вспышки гранат.
Лагерь напоминал кровавую бойню. Солдаты метались в панике. Рета, чьи часы
разбились вдребезги, съежившись, лежала на полу палатки, которую она
занимала вместе с Мариеттой, истерически всхлипывая. Сержант Маркос,
обхватив кровоточащую руку, изрыгал искусные ругательства, которые О'Нейл
и не ожидал услышать от зилонгца, даже и от вояки.
Он тряхнул парня.
- Где Пужон?
- Убит, - скорчившись от боли выдавил сержант.
- Мариетта?
- Они уволокли ее.
- Вы должны были пристрелить эту скотину, который надругался надо
мной, - истерически вопила кадет.
- С нами все кончено, - простонал сержант. - Мы уничтожены. Они
захватили все ружья, кроме моего.
- Что они могут сделать с Мариеттой? - О'Нейл с трудом выдавил из
себя этот вопрос.
- Сожрут ее, понимаешь? Что же еще туземцы могут сделать с пленником?
Они каннибалы! - Сержант Маркос обезумел от боли и злобы.
Вопли Реты стали невыносимы. Да, это была тупая затея с самого
начала. Теперь О'Нейлу придется иметь дело со сдвинутым сержантом и
истеричкой - младшим офицером.
Он поднял Рету с земли и грубо тряхнул.
- Слушай меня, маленькая трусливая сопля. Тебе лучше забыть о том,
что ты - не кадровый офицер. Иначе никто из нас не вернется в Город живым.
С этого момента ты командуешь подразделением. А если ты ни черта не
смыслишь в линии обороны, то прочтешь об этом в учебнике к моему
возвращению. Или я лично поджарю тебя на медленном огне! Ясно?
Он швырнул ее на землю.
К огромному удивлению, уже взбираясь по склону холма, он услышал ее
тоненький голосок, отдававший отрывистые приказания.
Бедный ребенок! Что ты можешь сделать с одним карабином и поломанными
копьями?
О'Нейл крался по голым безжизненным холмам без фонаря. Он доверился
своему физическому инстинкту. Именно чутье должно подсказать в этой
непроглядной ночи то место, где томится Мариетта.
И, как назло, в тот момент, когда он больше всего нуждался в нем, оно
не сработало.
После нескольких часов безрезультатных поисков и проклятий в адрес
Леди Кардины, он был опустошен, раздавлен, обессилен. Он исследовал все
окрестности вокруг. Ни одного следа туземцев и этих омерзительных чудовищ.
Мариетты больше нет. Надо кончать поиски и возвращаться. Ну почему,
почему она, профессиональный кадровый офицер, согласилась на это безумие,
эту идиотскую экспедицию. О'Нейл тряхнул головой. Знала ли она, что шанс
уцелеть - минимальный? Может, она хотела такого исхода?
Возможно. Да, тогда мне показалось, что жизнь для нее ничего не
значит. Может быть, женщина не хотела больше жить?
Он тяжело вздохнул. И все-таки, она - самая стоящая женщина.
Люди умирают во время скитаний. Ты оплакиваешь их. Ты помнишь их.
Потом уходишь и ты. И вы снова встречаетесь - пьете вино и смеетесь,
вспоминая вашу жизнь.
Симус принадлежал к числу тех, кто не исключал возможность пропустить
стаканчик-другой и посмеяться в загробном царстве.
Он прочитал молитву о ней и просил ее простить его за то, что не
сумел помочь.
Он был солдат и должен был выполнять свой долг, даже если эти идиоты
с "Ионы" и забыли обо мне.
Уже повернув к лагерю, он остановился в последний раз и оглядел
долину. На одно мгновение ему померещился мерцающий огонек. Лагерь?
Он заставил себя снова подняться на хребет и пошел вдоль него. На
самом краю ущелья он разглядел черневший внизу вход в пещеру.
Бесшумно он скользнул вниз по склону и неожиданно увидел двух нагих
туземок, разводящих огонь. Мужчина около них грубым ножом из камня готовил
вертел. Около скалы виднелись ребячьи головы. Никаких следов Мариетты.
Я могу прикончить их всех, но Мариетту этим не вернешь. И потом,
откуда я знаю, они напали на наш лагерь, или другие?
И вдруг он ее увидел. У задней стены пещеры. Она была подвешена к
скале, связана, без одежды, с заткнутым ртом, словно для закланья.
Бог мой, жива ли она еще? Неужели они содрали с нее кожу?.. Есть
только один способ выяснить это!
Туземцы блаженно ворковали друг с другом в предвкушении лакомства. До
его ноздрей долетел запах дыма.
Стрелять в пещеру нельзя, иначе пуля рикошетом может задеть девушку.
Он достал нож, добытый тогда, в подземке, и взял карабин за дуло, как
дубину.
Даже если их больше числом, я тяжелее!
Он сделал глубокий вдох, пробормотал молитву и нырнул в пещеру, ревя,
как разъяренное раненое животное.
Туземцы пришли в ужас, увидев рыжебородого гиганта. Два неуловимо
быстрых приема, и женщины отлетели к стене, защищая своими телами детей.
Мужчина вел себя более мужественно. Он повернулся лицом к нападающему,
выставив перед собой зубило. Симус испытывал к нему симпатию. Это существо
решительно защищало свой дом, семью и добычу. Еще одно молниеносное
движение, и камень выбит из рук туземца. Жесткий удар правой, и захватчик
Мариетты вырублен на несколько часов.
Он освободил Мариетту от веревок, снял ее со скалы, перекинул через
плечо и, подхватив карабин и тяжелый мешок, валявшийся на полу, выбежал из
пещеры. Мариетта была без сознания. Ее беспомощно свисающее и болтающееся
тело мешало Симусу быстро передвигаться, особенно при подъеме на перевал.
Вдруг он услышал, что она пытается что-то говорить. Уже на достаточно
большом расстоянии от пещеры он вытащил кляп у нее изо рта.
- Болван, поставь меня на ноги. Отпусти меня! - приказала она. - Где
ты прохлаждался? Почему тебе потребовалось так много времени, чтобы
разыскать меня?
- Вот ты и заслужил благодарность, - от раздражения он сбросил ее
довольно резко на землю. - У нас не было времени останавливаться. Они
будут преследовать нас и поднимут на ноги весь клан.
- Идиот! Они этого не сделают. Они приняли тебя за огромного рыжего
Бога. Пройдет несколько дней, прежде, чем они осмелятся покинуть пещеру.
Мы могли бы передвигаться значительно быстрее, если бы ты не тащил меня на
плечах.
Потом она добавила более мягко:
- Не считай себя обязанным рассказывать мне о капитане. Я видела его,
когда меня волокли из лагеря.
Неужели я не заслужил хотя бы малейшей симпатии? - удивлялся О'Нейл.
Она неуверенно поднялась на ноги и проговорила срывающимся голосом:
- Это был хороший человек, О'Нейл... Он заслуживал женщину достойнее
меня.
Не зная, что ответить на это, О'Нейл сухо предложил взбираться на
следующий перевал. Сверху, уже не в такой непроглядной ночной тьме, хорошо
просматривалась пустыня. О'Нейл молча показал направление к лагерю.
Мариетта кивнула.
- Но, О'Нейл, что за огни там, сзади.
Он повернулся и увидел отблески, поднимавшиеся с другой стороны
хребта. Очень осторожно они обогнули скалу, чтобы заглянуть в следующую
низину.
Мариетта схватила его за руку.
Долина, раскинувшаяся перед ними, представляла собой широкое, почти
круглое углубление в земле, диаметр ее превышал милю. Каждый дюйм ямы был
был уставлен палатками с многочисленными пылающими кострами. И, несмотря
на то, что почти все в лагере спали, О'Нейл и Мариетта отчетливо
разглядели вооруженный патруль, охранявший лагерь. Да, это была отличная
военная позиция, достойная профессионального военного. В самом центре
располагалась группа более вместительных палаток. Рядом с ними стояли
часовые, готовые к действию в любую минуту. О'Нейл был поражен, увидев
этот семитысячный, а может быть, даже десятитысячный неприятельский
лагерь.
Мариетта прислонилась к скале.
- Лагерь Ната, - прошептала она. - И всего на расстоянии одного дня
перехода от обжитых районов. И на расстоянии трех дней пути от самого
Города.
И хотя это было не самое удачное место для урока истории, О'Нейл не
сделал бы больше ни одного шага до исчерпывающего объяснения
происходящего.
10
- Я не одета, - протестовала Мариетта.
- Очень сожалею об этом, но сейчас темно, и именно сейчас твои телеса
меня совсем не интересуют, - это должно было поставить ее на место. -
Единственное, что волнует меня в данный момент - это правда о
происходящем. И если я ее не услышу, то перегну тебя через колено и задам
такое ускорение, о котором ты так мечтала с тех пор...
- С тех пор, когда увидела тебя целующимся с Директором
Исследовательского Центра, - похоже, молодая женщина посмеивалась над его
угрозами. - Ну хорошо, хорошо. Я расскажу все, что мне известно. Но
предупреждаю, и я не все знаю. Даже высший состав не предполагал, что Нат
так близко.
- Говори, - приказал Симус.
Она заговорила четко, толково, без лишних слов, как и подобает
хорошему солдату. Симус готов был простить ей неблагодарность.
Как оказалось, на Зилонге по-разному обходились с теми, кто пытался
активно изменять, или не соответствовал принятым устоям общества.
Часть из них "отправлялись к Богу" во время Фестиваля - ущербные,
душевнобольные или слишком старые. Другие, их считали социальными
нарушителями, исчезали в цистерне с кислотой. Были и такие, кто занимал
важные посты или просто были слишком хорошо известны. Их ждала другая
участь. Они публично изгонялись из Города во время специальной пышной
церемонии. Это были те самые, про которых Сэмми и Эрни говорили, что "они
больше не с нами". А та часть из них, которой удавалось не погибнуть в
пустыне и джунглях, сбивалась в небольшие сообщества, боровшиеся за
существование на крошечных отрезках обработанной земли, занимаясь охотой.
Волосатые существа, с которыми столкнулся О'Нейл во время вражеской
атаки, были мутантами, получившимися в результате сбоев в генетических
компьютерных программах. Их выдворили за пределы Города на верную смерть.
Туземцы же отнеслись к этим уродливым существам, как к священным, и
спасали всех, кого могли, дав толчок к развитию новой ветви гуманоидной
расы на планете. Они превосходили аборигенов силой и выносливостью и были
беззаветно преданы своим приемным родителям. Численность дикарей,
достигших было полного исчезновения, стала восстанавливаться. Они начали
охотиться за горожанами и убивать их при каждом удобном случае. Поедая их
мясо, дикари надеялись стать такими же сильными, как и их жертвы.
- Участь, от которой ты меня спас.
- Хммм. Продолжай.
Туземцы облюбовали более теплый район планеты с другой стороны
хребта, покрытый дикой растительностью и с источниками питьевой воды, и
находились в состоянии неустойчивого перемирия с изгнанными зилонгцами,
обосновавшимися с другой стороны горного хребта, выходившего на пустыню.
