жизни и переводили для меня их слова с африканского на английский. Все, что я
смог узнать, лишь подтвердило то, что роды в африканских племенах заслужили
дурную славу только из-за относительно небольшого числа сложных случаев,
виденных медиками, которые при естественных родах и не присутствовали. Позже
я убедился в том, что если возникают случаи сложных родов в племенах, то они
становятся действительно более сложными, чем у европейцев, потому что туземцы
очень долго не посылают за врачом, надеясь, что все само собой разрешится.
Один из первых моих визитов был в Миссию Моффатт, в которой ответственным
медиком был доктор Мансон из Шотландии. Как и многие из миссионеров, он был,
несомненно, хорошим врачом. Что удивительно, он когда-то присутствовал на
лекциях, которые я читал в Шотландии, стараясь привлечь внимание студентов к
физиологическому подходу к родам. Я его, конечно, не помнил. Доктор Мансон
рассказал мне много интересного о родах женщин из племени, так как сам был
увлеченным акушером. Я понял, что мне еще предстоит узнать многое.
От миссии Моффатт мы повернули резко на север и навестили канадского доктора
Джека Хея в Адвентистской миссии. Когда я назвал ему свое имя, он воскликнул:
"Как тесен мир! У нас с женой трое детей, и она перед рождением каждого из
них штудировала вашу книгу. При родах у нее не возникало никаких сложностей.
Она с таким энтузиазмом отзывалась о естественных родах, что даже
организовала классы дородовой подготовки для африканских женщин. Через год
число посещающих ее занятия выросло до пятисот женщин. Представьте, пожилые
женщины даже настаивали на том, чтобы девушки приходили к нам учиться".
Африканцы охотно рассказали мне о характере жителей племен, о их быте,
религиях, еде и напитках, победах и поражениях, засухах, наводнениях, пожарах
и болезнях. Они, кстати, всегда удивлялись, когда белые люди интересовались
их жизнью, в особенности тем, что касалось воспроизводства, свадебных
обычаев, юности женщин, родов. Женщины-африканки рожали детей, чтобы
приумножить силу мужчин племени.
Чтобы получить нужную информацию, мне необходимо было предварительно
разговаривать с пожилыми женщинами-акушерками - женщинами, которые прожили в
атмосфере, в которой не принято было обсуждать подобные вопросы с мужчинами.
"Почему вы хотите знать?" - спрашивали они меня, и я отвечал: "Разве вам не
интересна узнать, как рожают белые женщины?" В конце концов, барьер был
сломлен, и состоялась продолжительная доверительная беседа. Я видел, что эти
старые акушерки были горды тем, что они смогли ответить на многие мои
вопросы, во многом просветить меня. Оказалось, что мы, жившие на расстоянии
тысячи миль друг от друга, на многое смотрим одинаково, несмотря на различия
в языке, образовании.
Но даже если они не сказали всей правды, то это было сделано только по
доброте душевной. Добрая старая Бвалья Калунда отвечала мне на своем
собственном языке, прибегая к помощи переводчицы, хотя сама хорошо говорила
на английском. Я спросил у нее: "Сколько у вас детей?" Дама из протестантской
миссии перевела мне: "Двенадцать".
"Скажите, вы легко рожали?" Старая женщина ответила спокойно и по-английски:
"О, нет - за свои грехи я вынесла немыслимые пытки". Неожиданно она игриво
подмигнула мне. Я понял, что крылось за всем этим. "Бвалья Катунда, вам
нравится рожать детей?" - спросил я ее. Она улыбнулась и ответила снова на
африканском: "Мне очень нравилось это и не хотелось останавливаться".
Переводчица строго посмотрела на меня и нашла нужным заметить, что Бвалья
Катунда - очень ревностная христианка. "Ну конечно, конечно, - отозвался я. -
Она достопочтимая старая женщина!" Мы разговаривали не только с ней, хотя,
хочу сказать, что с юными женщинами разговаривать было очень трудно: мешала
их застенчивость и гордость - чувства интернациональные для молоденьких
девушек. Их же учили, как стать привлекательными для мужчин, как вести себя
наилучшим образом перед незнакомыми людьми.
Но когда мы говорили с пожилыми женщинами - с теми, кто прошел огонь и воду,
видел жизнь и заботился о других, я находил, что они не только милы и
вежливы, но что это чрезвычайно спокойные, добрые женщины, отлично
разбирающиеся в жизни. Они говорили о материнстве не только как о своей
проблеме, чувствовалось, что они не безразличны к судьбам девушек, о которых
заботились. Они начали рассказывать мне обо всем сами, без всякого моего
побуждения. Слушая, я понимал, что белые люди могут многому научиться у
темнокожих африканцев, заслуживающих самого большого уважения.
Я знаю, многие из европейцев воспринимают африканцев, как каких-то
недочеловеков. Но это же совершенно неверно! Правила их законов и обычаев
диктуют им сохранять собственное достоинство при любых обстоятельствах.
Женщины у них очень женственны, и вообще, как мне кажется, не стоит делить
женщин на европейских, азиатских, африканских и так далее. Да, все женщины
разные, но это не зависит от их национальности. Африканские женщины стремятся
быть привлекательными, ухаживают за собой, любят украшать себя, особенно
волосы. Для каждого племени существует свой особенный стиль одежды и
украшений.
Чернокожие африканки - люди удивительного характера. Как только я увидел
африканских женщин, меня сразу же поразила их красота (я имею в виду красоту
душевную), да и впоследствии я не изменил своего мнения. Совсем
необязательно, чтобы они были похожи на нас. На улицах Лондона ли, Нью-Йорка
Ли, везде им присуща индивидуальность - они личности, и личности
удивительные! Когда мы сталкивались с группами африканцев, сидящими на краю
леса, мы всегда отлично общались с ними: много шутили, смеялись, пели песни,
и все это несмотря на то, что говорили на разных языках. Мы отлично понимали
друг друга. Да, и в Англии, и во Франции люди неплохо общаются друг с другом,
но там у людей уже давно потеряна способность получать удовольствие от
простого обмена искренними улыбками, от рукопожатия, от спетых хором песен.
Ничто так не располагает африканскую женщину к другому человеку, как открытая
улыбка.
Среди большинства племен, в которых мы побывали, молодые женщины были под
опекой пожилых, причем не обязательно родственниц. Если не было каких-либо
серьезных осложнений, то африканские женщины, как правило, не посещали
больниц во время беременности, да и рожали дома. Правда, те, кто жил не в
деревнях, а в городах, уже частично "урбанизировались" и начали рожать в
роддомах. При этом, как рассказывали, при родах они испытывали лишь небольшой
дискомфорт, но шуму от них было значительно больше, чем тогда, когда они
рожали дома. Способы появления ребенка на свет был одинаковым: мать садилась
на корточки и наклонялась вперед. При наступлении второго периода родов
роженицу обычно кто-нибудь поддерживал, в то время как акушерка располагалась
прямо перед ней. Роды в деревне проходят в тишине. Рожающая обычно испытывает
лишь небольшой дискомфорт, хотя поработать ей, конечно же, приходится.
Деревенскую женщину при родах никогда не оставляют одну. Более того, перед
родами ее подробно инструктируют пожилые акушерки, которым она полностью
доверяет. Однако если встречаются какие-нибудь осложнения, то акушерки не
помогают, так как по африканским законам запрещается всякое медицинское
вмешательство при родах. Да, у африканских женщин возникают сложности при
родах, но это никогда не является следствием неправильного медицинского
вмешательства, непонимания естественного механизма физиологических процессов.
Врач миссии сообщил мне, что среди поступивших в роддом африканок у 18% роды
были осложненными. Я ему охотно верю, однако сам не нашел подтверждения
такого большого процента осложнений в деревнях. Один из британских
миссионеров рассказал мне случай, произошедший, когда он вез на своей лодке
африканца и его жену. Ему пришлось внезапно остановиться, потому что у
женщины начались роды. Она зашла в кусты, муж ждал поблизости. Спустя
короткое время женщина вышла с ребенком, и путешествие продолжилось.
Нас поразило глубокое уважение, которое каждое племя испытывает к последу,
поразило обращение с ним. Они не вмешиваются в работу природы и не отделяют,
раньше времени ребенка от этого чудесного образования, в котором он рос,
которое дало ему душу. Пуповина не перерезается, пока не отделяется послед.
Во многих племенах никому не разрешается трогать плаценту. Она уносится
помощником женщины и захоранивается. Существует множество суеверий,
касающихся плаценты, поэтому захоронение ее - очень важный ритуал.
Кроме анатомических диспропорций или неправильного предлежания плода,
осложнения при родах возникают из-за неправильных рекомендаций пожилых
акушерок, которые часто настаивают на том, чтобы роженицы тужились как можно
сильнее, с самых начальных стадий родов. При этом может произойти выпадение
матки. Чрезмерное давление прежде, чем полностью раскрывается шейка, способно
вызвать опухание выходного отверстия родового канала, что препятствует
успешному продвижению ребенка. Я наблюдал возникновение множества свищей из
влагалища в мочевой пузырь или прямую кишку, разрывы маток, шоковые
состояния. Когда роды затягиваются, африканскую женщину могут обвинить в
супружеской измене, т.е. к мукам физическим прибавляются и душевные
страдания. Таковы главные сложности, возникающие у африканок при родах, и
хотя таких случаев не так уж и много по сравнению с нормальными, я думаю, что
для их предотвращения африканцам стоит поучиться у нас.
Африканцы - умные люди, но нужно не забывать, что они имеют иную культуру,
отличную от нашей. Они ведут образ жизни людей, которые живут среди природы,
черпают в ней свои силы, с ее помощью выживают. Путешествуя по Африке, мы с
удивлением обнаружили, что простой биологический закон жизни до сих пор
остается неизменным - со времен создания первого человека. Его можно выразить
одним только словом - выживание.
Когда мы путешествовали по незнакомым местам и встречались с незнакомыми
людьми, мы, как никогда четко осознавали власть этого фундаментального
принципа жизни. Мы видели это везде: в жизни людей, животных, насекомых,
деревьев в лесу, рыб в реках. Человек, стоящий на ступеньку выше остальных
животных, не только участвует в этой безжалостной войне, но и еще способен
понять, кто и что управляет его судьбой.
Однажды мы набрели на древний опустевший храм. На меня он произвел
неизгладимое впечатление. Когда проживешь на свете шестьдесят лет, невольно
начинаешь отыскивать в веках прошедших ассоциации собственного мироощущения и
мыслей, и когда находишь - это по-настоящему волнует тебя. Я думаю, что
археологи не могут ощущать бренности вашего существования, не могут презреть
тщетную и суетливую погоню за успехом, потом что постоянно соприкасаются с
вечным.
Мы должны быть благодарны природе за то, что она дает нам, но как редко мы
это делаем!
После путешествия по Африке я неустанно повторял, что мы можем очень многое
перенять у африканцев. Это принесет нам огромную пользу. Хотя, конечно, там
присутствует и то, что лучше оставить вымирать в джунглях. Африканцы -
практичные, гордые люди, обладающие духовной памятью. Они гордятся своей
физической силой, вместе с тем они удивительно жизнерадостны и остроумны, что
помогает им выживать в трудных условиях.
Недавно я прочел в одном медицинском журнале: "Когда при какой-либо болезни
наука сказала уже свое последнее слово, но пациенту не стало после этого
лучше, мы все равно не имеем права говорить, что случай безнадежный. Мы
должны обратиться к высшему, к духовному..." Из этих слов я делаю вывод, что
и наша цивилизация вновь дела попытки переосмысления жизни и обращения к
духовным силам Вселенной. Африканцы же никогда не отказывались от этого.
Когда бы то и где бы то ни было: под палящим солнцем безоблачного неба, в
сырой темноте джунглей, когда ветер клонит верхушки деревьев, в спокойную
