Хоть жилетка и лежала в углу, Таисия все равно ее чувствовала. И не нужно
специально было о ней думать, она сама думалась...
Таисия взяла тарелку и стала писать портрет Пушкина. Недавно родители
помогали ей написать сочинение по Пушкину. Почему родители ничего не
понимают в жилетке, хотя все понимают в Пушкине?
В это время в жизнь вклинился брат Петр: Таисию прямо в пот бросило, когда
он захохотал над своими шутками. Этим он походил на молодого Пушкина. Но
тем, что опустошил холодильник, наоборот, не походил на Пушкина. Вместе с
Петром сидел и хохотал его друг Виталя, громко рассказывая, как отлично идут
дела:
- С директором мы уже вступили в завершающую стадию борьбы. Он фирму чуть не
погубил. По всем признакам он в отчаянии. Не платит нам зарплату - его
ответный удар.
Петр должен ехать в командировку в Екатеринбург - к генеральному директору.
Чтобы окончательно свалить местного директора, Пете нужно сто тысяч на
дорогу. Если семья сейчас ему их выделит, то в случае победы он их, конечно,
вернет.
При словах "сто тысяч" мама уронила тарелку. Тарелка не разбилась. Но это ей
подсказало, что можно сделать рисованные красивые трещины. Мама резко
подобрела и дала сыну щедрой рукой две банки тушенки.
- А сто тысяч, сынок, ты у друзей займи!
И тут Виталя перестал обаятельно смеяться: ведь ближайший друг, у которого
Петр будет занимать,- это же он, Виталя!
- А как идет дело с разменом квартиры? - как бы случайно спросила мама.
А папа посмотрел на нее говорящим взглядом: охота тебе слушать много вранья?
- Мы с бывшей женой сами разбираемся, все идет процессуально, времени
абсолютно нет... отчет, вокзал, билет... дискеты...- И брат схлынул, шумя и
пенясь.
"13 мая 1996.
Сегодня увидела во дворе, что Алеша Загроженко играет с Мартиком Вероники,
но потом пригляделась: это Мартик пристает и прыгает, а Алеша неохотно ему
отвечает.
- А Тургенев, сын Ахматовой,- спросила я,- сколько языков выучил в лагере?
Папа подчеркнуто умно нахмурился, как делает, когда он хочет что-то
отмочить:
- Ну, наверно, не меньше, чем Гете, сын Евтушенко...
Мама мчалась кисточкой по тарелке, выписывая Цветаеву, покрытую трещинами.
Она воздела к потолку руки с тарелкой и кисточкой:
- И это моя дочь!
"Я просто спутала похожие фамилии, на самом деле я знаю, что у Ахматовой сын
- Лев Гумилев. Папа тут же меня извинил и даже сделал умнее, чем я сама о
себе думаю:
- Устами младенца глаголет истина. Тургеневский Базаров материалист, режет
лягушек, рефлексы там изучает... И Лев Гумилев в Бога не верит.
Папа говорит всегда умно, потом вдруг резко - еще умнее, у меня аж дух
захватывает. Все становится понятно. Но потом папа поднимается еще выше - на
одну ступень. И я перестаю понимать. Вообще! Словно слышу не слова, а
ультразвук! И мне хочется вырасти, чтобы подняться еще на один этаж ума.
Чтоб все понимать. Вот вдруг папа сказал, что к материи нужно относиться,
как к козлу. Почему? Я ничего не поняла".
"13 мая, вечер.
Оказывается, папа имел в виду, что к материи нужно относиться, как ко злу, а
я думала - как к козлу!
- Ну ты точно: Тургенев - сын Ахматовой! - смеется надо мной Маша.
А мне не до смеха. Сегодня на треньке не было Алеши, а Наташа сказала: он
будто бы не поедет с нами летом на сплав, а будет мыть машины на
автозаправочной станции. Чтобы заработать на кодирование своей мамы от
водки, от вина. И будто бы хочет купить сестре Лизе куртку у мамы Вероники -
Изольды. Кстати, когда наша мама узнала, что Вероника не стала с нами
дружить из-за того, что мы ходит во всем старом, сразу сказала:
- Господь этим спас вас от боЇльшей беды! Да-да. Может, потом бы Вероника
отбила жениха вашего - с ее-то знанием языков, одеждой...
А папа добавил, что одежда - напоминание о грехопадении, не больше.
В раю Адам и Ева ходили без одежды".
- Поэтому к материи нужно относиться, как ко злу? - спросила Таисия.
- Материю Бог создал, и в ней две стороны. Человек сам выбирает... Или он
ценит одежду за то, что она от холода спасает, от микробов... Или
хвастается, что богато одет.
У папы это была любимая мысль: все зависит от личного выбора человека, в
тайне выбора все ответы на все вопросы. Таисия не хотела об этом даже
думать, потому что вдруг завтра Алеша выберет другую девочку, и что тогда
ей, Таисии, делать? Тайна выбора - это у-у-у тема, которая не по силам
маленькой Таисии.
- Мама, а детям работать ведь можно? Машины мыть... я имею в виду мальчикам!
- Таисия, мальчикам это особенно вредно: у них дыхание глубже, чем у
девочек, они быстрее отравляются. От этого, знаешь, даже дети могут родиться
больными.
"Мама иногда бывает умная, а иногда нет. А иногда - вообще ничего не
понимает, как с жилеткой! Сейчас я спрятала жилетку за тумбочку с
телевизором, там электричество, мама не заглядывает. А ведь хочется, чтоб
родители были умные кругом, как бывают круглые дураки!!!"
Димона что-то прямо тянуло в "Детский мир". Он снова быстрым шагом прошел по
первому этажу - мимо заводных танков и самолетов, при этом почему-то устал,
словно сделал крюк длиною в один километр. Устал и усталыми глазами стал
смотреть на мягкие игрушки. Красивых коров с добрыми глазами из Голландии
уже не было. Вместо них появились бегемоты. Нет, ничем не лучше они коров.
Вот маленькие трудолюбивые ослики, они Димону понравились, но ведь тоже
намек не тот. И снова пошел он к полке с медведями. Видимо, коми-пермяцкий
архетип бродил в его генах. Медведь - тотем, покровитель одного из
крупнейших коми-пермяцких племен.
Он взял медведя в кепке: лихой и в то же время деловитый вид у зверя. Но
слишком американист - под ковбоя. Димон заплатил и тотчас перочинным ножом
срезал у игрушки маленький пистолет.
Мама Таисии была озабочена, что на ее тарелках получаются какие-то идеи
деревьев, а не они сами. Она села на скамейку, чтобы наглядеться до
насыщения деревом. Дерево было березой. Она вытягивала из себя ветки, по
тысячелетней привычке рассчитывая на то, что их будут обламывать на веники
для баньки, поэтому старалась изо всех сил. Мама Таисии думала, что надо все
эти слова отбросить, чтобы кисточкой показать это усердие дерева... Вот я
уже много слов надумала, от них как-то нужно бы избавиться, думала мама
Таисии, но тут мама Вероники села рядом, подсыпая пригоршнями пыльные слова:
- Мартик, душка, вечер чудный, гуляй, гуляй!
Через две дороги, возле парикмахерской, показалась Вероника. Издалека она
выглядела почти красиво. Мама Таисии подумала: вот сейчас девочка
приблизится и будет видна ее некрасивая короста на лице. Но Вероника
приблизилась, а лицо ее все еще казалось красивым, ибо было неиссякаемо
радостным. Гомер навязчиво указывал, что боги могли красотой покрывать
человека сверху, как светящейся золотой аэрозолью. Видимо, у великого певца
были комплексы, мечта, наверно, была - о красоте, которую давали боги своим
любимцам. Вот так радость покрыла коросту на лице Вероники.
- ...заказала путевки... прелестная деревушка в Греции,- продолжала пылить
словами Изольда.
Вероника бросилась тискать Мартика, как будто с младшим братом увиделась
после долгой разлуки. Но мама брата Веронике так и не родила, и вот
приходится тискать животное, а брат бы сказал: "Ты чего, дура, больно
сжала?", но пес молчал, и усталость от тисканья переходила в опустошение.
- Пришлось весь город обойти,- с еще не погасшей радостью сказала Вероника.-
Надо доплатить. Еще просят.
- Делать нечего, - с видом благородной матроны кивнула Изольда.
- Подешевле не получается, у них заказов много, оказывается...
- Ты просто поленилась торговаться, деньги-то не твои.- Изольда ворчала, но
видно было, что она все-таки довольна. Тут же, повернувшись к матери Таисии,
она сказала, чтоб не оставлять ее в недоумении: - Решила поддержать дочку,
чтобы она постояла за себя. В новой школе ее дразнят "Сало", а какое она
сало, просто крепкая. Завидуют. Я даже деньги из педагогических соображений
ей дала, чтоб мафию нашла... Побить, поучить немножко - ума добавить
обидчикам, чтобы вели себя по-джентльменски с девочками. Отец бы мог
заступиться, но послали на месяц в Грозный.
Вдруг мама Таисии подумала, что нужно ответом и молчанием понравиться этим
людям, а то они найдут мафию, чтобы побить, поучить лично ее. И сквозь
нарастающую боль в левой руке мама Таисии думала: повезло очень этому
насмешнику, который назвал "Салом" Веронику, не умный, бедняга, но если б
папа Вероники с ним разбирался, то... Мафия лучше, пожалуй! Левая рука
превратилась в какой-то разрядник, посылающий огненные струи в сердце. А
Изольда спросила:
- Что вы так побледнели? Может, вам валидолу дать?.. Дочка, сбегай домой, у
бабушки на тумбочке сумочка...
- Нет, нет! - остановила их мама Таисии, стараясь говорить как можно мягче,
добрее, стараясь их не рассердить. Ей было омерзительно видеть себя с такой
неожиданной стороны - в виде испуганной курицы.
- Я понимаю, жизнь у вас тяжелая, столько нарожали. Но и у вас со временем
все образуется. Можете со мной в Турцию поехать, будете, как мы.
Маме Таисии стало еще хуже. Левая рука начала с исключительной меткостью
очередями поражать сердце. Мартик попросил, чтобы ему бросили камушки - он
засиделся. Вероника и ее мать Изольда стали по очереди бросать всякие
прутики под березу, и пес исправно бегал искать, загребая лапами, как
лопастями, воздух.
Береза стояла, и в ней все было связано: ветки со стволом, который сам не
понимал, где он переходил в корни, а корни строят неплохие отношения с
землей, которая уживается со своей воздушной оболочкой, а атмосфера
заигрывает с вакуумом, дающим место всем планетам, частицам и магнитным
полям,- широкая душа!..
У мамы Таисии не было желания плавно перерастать в Веронику и Изольду, а
также в бабушку Генриетту.
"14 мая 1996.
Очень много новостей! Во-первых, Веронику мама повезет летом в Грецию, чтобы
полечить!!! Во-вторых, папу-капитана послали на войну в Чечню, а Вероника
нашла мафию, чтобы проучить тех мальчиков, которые дразнят ее "Сало". Мой
папа считает, что с этого все войны и начинаются, с вражды людей... Папа
думает, что если он сам будет долго говорить, то все придет в порядок, за
это время проблемы сами отомрут. Главное - говорить долго, не дать
протиснуться между словами ничему! Неприятные события не должны протиснуться
между словами папы. И они потихоньку сами отомрут, эти неприятности!!!
- А на том свете мы спросим, кто убил Листьева? - спросила у родителей Маша.
- Зачем? Мы и так будем все знать,- ответил папа.
Я решила написать тарелку с портретом Листьева: может, ее в магазине дорого
продадут! Мне нужно накопить денег на резиновые сапоги на сплав - старые
стали уже малы!"
Все развалины биографий похожи друг на друга, руины - они и есть руины, но
все-таки души-то до превращения в руины были уникальны и порой на
бесформенных обломках психики можно наткнуться на тончайший таинственный
орнамент.
Общая руинность квартиры Загроженко проявлялась в том, что два года посреди
комнаты лежали на двух стульях доски, на которых в свое время стоял гроб
бабушки. С тех пор на этих досках обосновались стопки посуды, похожие на
стопки опят-переростков на пнях, яркие пустые пакеты из-под супов, среди
которых норовили затеряться такой же яркости и глянцевитости обложки журнала
"Родина" за 1994 год. Кто-то вынес их в свое время в подъезд.
Мы не знаем, как ведут себя в подробностях алкоголики других стран, а наши,
русские, то есть российские, почему-то жадно тянутся к чтению - в оставшееся
от напитков время.
Мама Алеши Загроженко ставила на окно журнал с видом на солнечную дорогу,
такую плавную, что казалось: ступи на нее, и она приведет тебя к добру. В
укромном же месте, за кроватью, стоял журнал "Родина" с фотографией горящего
грузовика "ГАЗ-63". Когда в озере алкоголя, которое плескалось внутри
матери, заводилась злоба, она свешивала голову в закуток и смотрела на
пылающий грузовик. Если бы мама Алеши знала всякие умные слова, она бы
сказала, что это такая у нее медитация - смотреть на горящий грузовик. С ее
