свою очередь реагировало на мысли и эмоции хозяина, на состояние его
психики, и снова Сухову почудилось, будто стоит он у крутого обрыва в
глубокую пропасть. Еще один шаг - и откроется дно ада... или истина!
- Рано! - сказал сам себе Никита, покрываясь испариной. - Погоди
чуток. Вот найдешь Ксению...
Квартира художницы была заперта, на звонки никто не отвечал, но Сухов
нажимал кнопку звонка до тех пор, пока не щелкнул замок соседской квартиры
и на пороге возникла сухонькая старушка. Никита знал ее, старушку звали
Анна Павловна, шел ей восемьдесят пятый год, но бодрости ее можно было
позавидовать и молодым.
- Добрый день, - поздоровался Никита, хотел было добавить "Анна
Павловна", но вовремя прикусил язык: вряд ли соседка узнает его в этом
обличье. - Вы не знаете, где Ксения... э-э, Константиновна? На работе ее
нет, дома тоже.
- А уехала она, мил человек, - певуче ответила старушка. - Приезжали
к ней какие-то хлопцы, суровые больно, а глаза у них нехорошие такие. Я
как раз-от мусор выносила, а они идут. И молчат все. Только когда выходили
они, Ксения вроде бы всплакнула...
- Когда?! - Никита внезапно охрип. - Когда они приходили?
- Да с месяц назад, мил человек. А вы кто ей будете? Где-то я вас
видела. "Глазастая бабуля, - подумал Сухов, а в голове вертелась одна
мысль: - здесь была "свита Сатаны"... здесь была "свита Сатаны"...
- Она ничего вам не сказала, не передавала?
- Ничего, сынок, только поглядела так искоса, сквозь слезы... а
может, то и не слезы были, я ведь подслеповата чуток. Только главный из их
компании, с тебя ростом, но посолиднее, пробурчал что-то. Мне послышалось:
"Никуда не денется..."
У Никиты, наверное, изменилось лицо, потому что старушка
заволновалась, всплеснув руками:
- Ай случилось что с нашей Ксеньюшкой?
- Не знаю, - прохрипел Сухов непослушными губами. - Ключ... у вас
есть ключ от ее квартиры?
- Да откуда ж, мил человек? Ксения - девушка самостоятель ная,
строгая, живность не водит, а стало быть, и присматривать не за кем,
случись отлучка. А вы кто ей будете, ежели не секрет?
- Родственник... брат двоюродный, - сказал Никита первое что пришло в
голову. Опомнился. - Извините, что побеспокоил. - Повернулся, чтобы уйти.
- Ах подождите, молодой человек.
Никита обернулся. Старушка смотрела на него ясными, живыми,
проницательными глазами.
- Запамятовала я, ключик-то оставила Ксюша, еще до этих... угрюмых.
Сейчас принесу. Но вы уж со мной к ней пройдете. Хоть и не тать, видно, а
все ж я как в ответственности за квартиру.
Сухов только кивнул, сглатывая комок в горле.
В квартире Ксении он бывал раз пять и ориентировался в ней хорошо.
Маленькая передняя, такая же кухня, гостиная и спальня.
Везде чистота, уют, продуманность интерьера - ничего лишнего, но и не
аскетизм. И ни одной картины! Имеется в виду - своей.
Ксения не любила выставлять напоказ свое мастерство в бытовой
обстановке. Хотя картины - современных художников - на стенах висели: два
пейзажа Селиванова в гостиной и сказочный сюжет Мегрели в спальне.
Никита обошел комнаты, кухню - нигде ничего, ни следа борьбы или
поспешного бегства, лишь тонкий слой пыли на книжных полках и серванте
говорит о долгом отсутствии хозяйки. Вернулся в спальню - соседка следила
за ним, склонив сухонькую седую головку на плечо, - заглянул в шкаф, а
потом вдруг приподнял книгу, брошенную на тахту. Интуиция его не подвела:
клочок бумаги и на нем три торопливых слова: "Не ищи - погибнешь!" И все.
Никита ощутил в груди холод и пустоту. В голове больно запульсировала
жилка, лопнула с тихим звоном, словно стеклянная, и под черепом прозвучал
знакомый гулкий шепот:
- Саммай...
- Что? - От растерянности Сухов заговорил вслух, хотя хорошо понимал,
что слышит "голос" Вести.
- Саммай... - Шепот втянулся в кости черепа, стих.
Никита хотел выругаться - он не понял, чего от него хотели, - и
вспомнил: саммай - состояние просветления в философии Дао, и Весть
напомнила ему о единственной формуле, способной помочь.
Больше в квартире Ксении делать было нечего, и Сухов поспешил уйти,
поблагодарив соседку за доверие. В памяти остался ее жест - она
перекрестила его тихонько, но танцор не придал этому значения.
В двенадцать часов пополудни они встретились с Такэдой у Никитских
ворот и зашли в кафе: на улице было холодно. Первым информацией поделился
Толя:
- Роман в больнице. Месяц назад на него напали, попал в реанимацию,
но выжил. Сломаны два ребра и обе руки.
- О черт! СС?!
- Без сомнения. К сожалению. Роман не учел, что против него
действовала не обычная молодежная банда и даже не боевикипрофессионалы
мафии. Ни чести, ни совести не имеют ни те, ни другие, ни третьи, но
"свита Сатаны" применяет кроме всего прочего оружие, против которого нет
защиты.
- Излучатель холода?
Никита имел в виду короткое копье со светящимся наконечником, с
помощью которого они ушли год назад из камеры РОМБ в Хабаровске. Картина
странного боя встала перед глазами.
Дипломат, отобранный у подполковника, открылся тогда только после
вспышки ярости и гнева, которую пережил Сухов, надеясь, что заговорит
Весть. Она и заговорила - удар по сознанию был настолько силен, что танцор
на мгновение отключился, а когда пришел в себя - дипломат транскофа был
уже открыт. Оставалось сунуть туда руку и вытащить... что? Почему он тогда
вытащил именно копье - вардзуни, как оно называлось на самом деле"
Потому что думал о таком оружии?..
Остальное произошло в течение двух-трех секунд: Никита направил
острие копья на решетку окна и... оно сработало само.
Синий-синий сноп прозрачного огня, вызвавшего волну острого холода,
вонзился в окно, решетка и стекло исчезли беззвучно, испарились, осталось
лишь выпрыгнуть наружу, что и сделали арестанты.
- Слава Богу, что Роман жив! Пусть только попробуют сунуться к нам!..
Толя, я чувствую слежку. Надо срочно будить Весть и... искать Ксению. -
Никита скупо рассказал о своих поисках девушки. - И теперь она у них.
Такэда перестал есть и некоторое время сидел, сгорбившись, прикрыв
глаза ладонью. Глухо произнес:
- Это я виноват... надо было учесть все шаги "свиты"... Мы их здорово
разозлили, отобрав транскоф, и они не остановятся ни перед чем, чтобы
оправдаться... вернуть транскоф и уничтожить нас.
А заодно и всех свидетелей.
- Я одного не понимаю. - Никита скатал из хлеба шарик и щелчком
послал его по столу, сбив наглого таракана. - Ксения, как таковая, "свите"
не нужна, им нужен я, почему же тогда похитители не оставили мне записку:
мол, ищи ее там-то и там-то, иначе - секир-башка заложнице?
Инженер продолжал сидеть в той же позе, казня себя жестоко и больно.
- Надо было сразу лететь в Москву, как только мы вырвались из РОМБ
Хабаровска. Они же на уши встали из-за потери транскофа... Что ты сказал?
Сухов терпеливо повторил вопрос.
- Я их логику не анализировал, - ответил Такэда. - Может быть, они,
как и все маги или демоны, владеют футурпрогнозом Просчитали, что ты так
или иначе появишься на Пути, вот и жду тебя у входа в хроноскважину, в
засаде.
- Проще было бы устроить засаду в квартире Ксении.
- Проще для тебя, как землянина, для человека вообще, но не для них.
Они не люди и мыслят не человеческими категориями.
Ты прав в одном: пора выходить в Путь.
- Как?
- Есть только один вариант - Весть. Пора ее будить всерьез.
И дай Бог тебе выдержать!
Никита поежился, но не дал голосу дрогнуть.
- Выдержу.
Они вышли из кафе, и сразу же у Никиты заныли зубы.
- О черт!
- Что? - покосился на него Такэда.
- Снова это проклятое ощущение: кто-то глядит сверху и вотвот
шарахнет по голове!
- У тебя заработала экстрасенсорная система, поздравляю.
Привыкай. Но рядом никого нет, я имею в виду СС или ЧК, иначе у меня
сработал бы инди... - Такэда замолк, глядя на пульсирующий алым светом
полумесяц в камне. - Не может быть! - Глаза инженера остекленели, лоб
покрылся испариной.
- Что с тобой? - Сухов поддержал друга под локоть, оглядываясь, куда
бы усадить его, и решая, не нужно ли звать на помощь.
Они стояли возле арки длинного желтого здания, в котором размещалось
кафе и магазин "Оптика". Народу было мало, все торопились по своим делам,
кутаясь в пальто и шубы, и никому не было дела до двух остановившихся
мужчин.
- Пошли. - Такэда, пошатываясь, толчками, зашагал в арку.
Было видно, что внутри него происходит какая-то непонятная борьба.
Никита, недоумевая, направился за ним. Что у него сработало, какое
чувство - "шестое" или "седьмое", он не понял, но на внезапный удар Толи
среагировал точно.
Это был ин бран - удар кулаком между бровями в стиле леопарда, и,
попади Такэда, Сухов вряд ли скоро очнулся бы, но включенный интуицией
рефлекс и знание приемов россдао - блок работы "с хода" - спасли его от
смерти.
- Ты что, с ума сошел?! - возмутился он, отскакивая, и язык прилип к
гортани. Взгляд инженера сказал ему все: это был взгляд "десантника" СС,
пустой,, равнодушный и в то же время беспощадный, полный угрозы и силы.
Такэда прыгнул, целя в голову, в горло и одновременно пытаясь выбить
дипломат из рук танцора. Защищаясь, Никита вынужден был пустить в ход обе
руки, поэтому транскоф он отбросил в сторону, за урну с мусором, чтобы его
не достал Толя. Тот сразу начал строить бой таким образом, чтобы оттеснить
Сухова от дипломата.
Никита сам понимал, что если это произойдет - он покойник, и дрался
отчаянно, призвав все свое умение и навыки, полученные им у Романа и
Красильникова.
Это был не очень красивый, вязкий - мешала зимняя одежда - но быстрый
бой, и закончился он неожиданно: на какое-то неуловимое мгновение Такэда
смог освободиться от вселённого, чуть промедлил, и Сухов не смог удержать
удар; дрался он на рефлексах, почти без участия сознания, во всяком случае
- без обдумывания тактики боя.
В арку заглянула какая-то парочка и шарахнулась прочь, только каблуки
застучали. Никита постоял, опустив руки, приходя в себя, ни о чем не
думая. В голове стоял звон и хрип, и гул, и чей-то лепет... Потом сердце
перестало гнать кровь в темпе силовой отдачи, гулы и звон из головы ушли и
стал слышен голос второго "я" Сухова:
- Как ты мог?! Это же твой друг! Как ты мог воспользоваться его
промашкой? А тем более, он сделал это специально...
- Заткнись! - огрызнулся Никита. Нагнулся над лежащим на боку Толей,
приподнял голову.
Такэда заворочался, ощупал челюсть, нос, лоб, зашипел от боли.
- Кто?.. Что это? Такое впечатление, что на меня упала стена.
Никита молча помог ему подняться, вгляделся в лицо, ища взгляд, с
облегчением вздохнул и отыскал лежащий в стороне дипломат.
- Это ты меня, что ли? - продолжал Такэда. Хмыкнул, посипел немного
сквозь зубы. - Ты первый, кто меня "вырубил".
- С твоей помощью. Ты на долю секунды отключил в с елённог о, и я
этим воспользовался.
- Да? Ничего не помню. - Толя подошел к сгорбившемуся Сухову. -
Никогда не думал, что им удастся вселить в меня боевика СС. А должен был
подумать! Извини.
- Ничего. - Никиту вдруг затрясло, с минуту он унимал дрожь, наконец
глубоко вздохнул. - Забыли. Но это было... страшно!
- Наверное, - кивнул инженер, морщась. - Саданул ты меня крепко.
Феномен! За год с небольшим овладеть россдао - это мощно!
- Не преувеличивай, мне еще тренироваться и тренироваться.
