Они проговорили часа два и спать легли только в половине третьего
ночи. Но Сухов не смог уснуть и заявился к Такэде через пятнадцать минут.
Постучал.
- Извини, не спишь? У меня пара вопросов.
- Спи, завтра задашь... вернее, сегодня утром. Подъем в семь. - Толя
задумчиво оглядел стоящего в халате танцора. - Плохо контролируешь нервы.
Что вы проходите с Красильниковым?
- Блоки. То есть это не те блоки, а комплексы приемов...
- Мне можешь не пояснять.
- Прошли блоки сидя, лежа, против уличной толпы, сейчас доводим блок
"работы с хода". Но этих блоков еще - пруд пруди: против всех видов
захватов, в ограниченном пространстве, против профессионалов каратэ... и
айкидо, кстати, против вооруженных банд. Не отвлекай, Оямыч, а то не слезу
с тебя до утра. Как ты думаешь, этот сегодняшний случай связан с "печатью
зла"?
- Не знаю, - тихо ответил Такэда, подвинул повыше подушку и лег. - Мы
с тобой вроде бы как умерли... но для полного отрицания, как говорят
мудрецы, самоубийства недостаточно. "Свита Сатаны" умеет доводить дело до
конца и не остановится, пока не проверит подлинность нашего ухода в мир
иной.
Никита хмыкнул. Они уже поговорили о маме, о Ксении, о ситуации в
Москве, о квартирах. Жалко, что квартира Такэды отошла в госпользование
(книги, кое-какие личные вещи и картины Толя все-таки увез), и все же душа
Сухова была неспокойна. Хотелось лично убедиться в безопасности мамы,
родственников и Ксении, которая переслала через Толю письмо в десять
страниц.
- Как ты умеешь успокаивать, - произнес наконец Никита недовольно. -
А если они все-таки появятся здесь?
- Все зависит от тебя. Ты должен успеть обрести свою силу и найти
свое оружие, только тогда появится шанс уйти от преследования и вступить
на Путь.
- Путь Меча? Никак не пойму, почему нельзя сразу начать с другого
Пути - Ума, например.
- Потому что тебя будут стремиться уничтожить всеми средствами,
доступными СС, ЧК и магам - помощника Люцифера, и ты должен выжить, чтобы
вступить на синто - Путь Мысли.
Самое трудное - выйти на первого Владыку, первого мага. Он поможет
дальше.
Никита беззвучно выговорил ругательство.
- Отличная перспектива! Жутко оптимистичная. Тогда следующий вопрос.
Ты говорил, что Семеро уже собирались дважды - или трижды? - чтобы
справиться с Люцифером, а теперь их надо собирать снова. Но неужели они
так долго живут?
Такэда покачал головой.
- Хоть время в Мирах Веера течет по-разному, никто, конечно, в
пределах всего Веера не вечен, даже Владыка любого из хронов, но дело в
том, что защита Веера - прерогатива молодости!
Состарившиеся Владыки, как правило, уходят в такую творческую
деятельность, ни цели которой, ни способов их достижения, ни масштабов нам
не понять. А может быть, они вообще уходят из Веера, создают свои
вселенные. Никто этого не знает. Точнее, я не осведомлен. Факт, что Семеро
каждый раз собирались вновь. Время от времени в Мирах Веера рождаются
маги, начинающие с малого, проходящие этапы роста, в том числе и этап
борьбы с Денницей.
Такэда улыбнулся, глянув на ошеломленного танцора.
- Все, иди спать. Тебе есть теперь о чем размышлять до утра, хотя я
советую делать это завтра.
Никита послушно направился к себе, но уже открыв дверь, остановился:
- Толя, а почему его... ну, Люцифера... не убили? Это же проще, чем
каждый раз потом...
- Молодец, - печально сказал инженер. - Я тоже когда-то задал такой
вопрос и получил ответ, над которым размышляю до сих пор: во-первых, мага
класса Денницы невозможно ни победить, ни уничтожить, он практически
неуязвим. Ни одна из Семерок магов не нашла способа его умертвить.
Впрочем, как мне известно, не очень-то они и искали. А во-вторых, смерть
не является абсолют но правильным решением. Ты все понял?
- Ни фига! - честно признался Никита.
- Вот иди и думай, созревай.
Уснул Сухов, придя к себе, мгновенно.
Красильников, как и Роман, в свое время тоже был удивлен успехами
ученика, вернее, не столько удивлен, сколько озадачен.
- Он схватывает все на лету, - сказал инструктор при встрече с
Такэдой. - Так тренинг "амортизатора" требует не менее полугода занятий, а
он овладел им за месяц. Если будет заниматься и расти в том же темпе,
через год догонит меня. Но... - Красильников замялся. - Странный он
какой-то, неуравновешенный, то бес шабашно веселый, то угрюмый,
ожесточенный.
- У него есть на это причины. Просьбу свою о его подстраховке снимаю,
он и сам теперь постоит за себя. А вот кэндо уделите как можно больше
внимания, это ему пригодится в первую очередь.
- Где это ему пригодится? - нахмурился инструктор.
Такэда неопределенно ткнул пальцем вверх.
- Там, в других сферах. Я не шучу, Иван Григорьевич, но и объяснить
внятно не смогу.
- Темните вы что-то, уважаемый Тоява Оямович. Уж не контрразведчика
ли будущего вы мне подсунули? Или разведчика? Роман-то в этой организации
работает. Впрочем, меня это не касает ся, тем более, что заниматься с
таким парнем - одно удовольствие. Не поверите, но он усовершенствовал два
приема в комбинациях импоссибл. Творчество - дар необыкновенный,
подвластным только избранникам, и ваш Петров далеко пойдет, если будет
этот дар развивать и дальше.
Они сидели в комнате наставника на втором этаже здания ЦРБИ и пили
чай. Такэда больше молчал, слушая инструктора, к лишь иногда вставлял
реплики. Отвечая на последние слова Кра сильникова, заметил:
- Вы даже не представляете, насколько правы - насчет избранника. Хотя
известный философ Даниил Андреев с вами был бы не согласен. Он говорил,
что творчество, как и любовь, не есть исключительный дар, ведомый только
избранникам. Избранникам ведомы праведность и святость, героизм и
мудрость, гениальность и талант.
- Я читал Андреева. С ним можно спорить, потому что в его
утверждениях кроются парадоксы, но я не буду. Скажу только, что у Петрова
- фамилия, небось, подставная? - есть и талант, и творцеская жилка, а
остальное придет. Что касается занятий с мечами, то они впереди. Я не
считаю себя великим знатоком кэндо, дам, что смогу, а потом сведу его с
одним своим знакомым. Вот он - мастер высшего класса по бою на мечах,
владеющий даже "сечей Радогора".
- Годится. Иван Григорьевич, сегодня вы меня не видели и вообще не
знаете. Договорились? Так надо. Во-вторых, я снова уеду на некоторое
время...
- Понял, подстрахую.
- Нет, дело в другом. Ник... Владимир Петров - не только акробат, но
и танцор, причем неординарный.
- Уже видел. Он связался с казино, хотя я и не советовал.
- Спасибо, что вмешались в прошлый раз, я мог бы не успеть.
Ему надо бы дать возможность где-то репетировать, танцевать, хотя бы
раз в неделю, иначе он затоскует. В каком-нибудь интеллигентном молодежном
клубе, но не в заведении типа казино.
- Хорошо, я поищу. И все же было бы лучше, если бы вы рассказали мне
о нем побольше. Такое впечатление, что он вспоминает забытое умение боя, а
это заставляет меня сомневаться в правильности планов.
- Когда ты изучаешь, ты лишь открываешь, что давно уже знаешь, -
философски промолвил Такэда. - Это не я сказал, - Встал. - Спасибо за
прием.
После встречи с Красильниковым инженер зашел на Главпочтамт и спросил
корреспонденцию "до востребования" на имя Кусуноки Ёсисада - под этим
псевдонимом он поселился в Хабаровске. Писем не было, но пришла телеграмма
из Москвы, от Романа: "Творится странное. Прилетай". Думал Толя недолго.
Он знал инструктора давно и не верил, что тот может запаниковать. Уж если
он дал телеграмму, значит, действительно не мог разобраться с возникшей
проблемой.
Инженер нашел Сухова в ЦРБИ и сообщил,что улетает на неделю. Не дав
ему опомниться, поспешил из центра, на ходу предупредив Красильникова об
отъезде. Спустя сутки он звонил Роману из аэропорта Быково, а когда тот
поднял трубку, сказал только несколько слов: "Это я. Вариант один
подходит?"
- Подходит, - глуховатым голосом ответил Роман.
- О'кей.
Для подстраховки Такэда разработал три варианта встреч с Романом. В
первом они встречались в Переделкино, недалеко от писательского дома
творчества, у знаменитого кладбища, где было похоронено немало именитых
писателей.
Роман прибыл первым, окликнул инженера, когда тот поднимался по
ступенькам на холм.
Как всегда, в конце ноября уже выпал снег, было холодно, и одет
инструктор был в зеленое финское пальто, в отличие от Такэды,
предпочитавшего куртки на меху.
Вечерело. Лицо Романа казалось серым, холодным и страдающим, но голос
не изменился.
- Быстро ты добрался.
- Хорошо, что существуют частные авиакомпании.
Они пожали друг другу руки, и Роман кивнул на скамеечку возле одной
из огороженных могил.
- Присядем. Я здесь все осмотрел, вроде никого нет.
- Ксению видел?
- Вчера вечером. Как и договаривались, я ее провожаю домой...
негласно. Какие-то типы подходили пару раз, но инцидентов не было. А вот у
меня дома... и на работе... - Роман хмыкнул. Он хорошо контролировал свои
чувства, но по некоторой суетливости Такэда видел, что приятель
взволнован.
- Сначала позвонили по телефону:
"Никита Сухов не у вас? Дайте ему трубочку".
Я говорю:
"Девушка, он погиб и давно похоронен..."
- Звонила девушка?
- Женский голос, приятный такой, мурлыкающий. Положила трубку. Ни
"извините", ни "до свидания". Потом через неделю зашел некто в штатском,
представился сотрудником милиции, книжечку показал, все чин-чином, и тоже
о Сухове: как погиб, когда, с кем, где похоронен. Я ответил, а потом
спрашиваю, в чем дело?
И ты знаешь, что он ответил? Начал вдруг оглядываться, да с такой
изумленной рожей, будто не понимает, где находится и как сюда попал, да и
говорит: "Кажется, я заблудился".
- Вселение, - глухо сказал Такэда.
- Что?
- Ничего, продолжай.
- Ну вот. Через день после прихода этого ненормального на меня с
плиты упал бак с кипятком. Еле увернулся! И ведь точно помню, что стоял он
в центре плиты, прочно. А завалился - будто подтолкнул кто. Дальше -
больше. Загорелся стол, когда я писал отчет! Ни с чего. Сгорел почти весь,
зеленым пламенем. Телефон вдруг начал... стрелять! Звонок. Беру трубку,
говорю: "Алло", - а динамик в ухе чуть ли не взрывается. От одного такого
"выстрела" я оглох на два дня. И это еще не все...
- Короче, Роман.
Инструктор умолк, слегка обидевшись, но пересилил раздражение.
- Длится эта кутерьма уже месяц. Каждый день жду новой каверзы. А
позавчера... меня встретили. Вышел из школы, повернул к остановке, а
навстречу человек пять, все в пятнистых комбинезонах без шапок...
Такэда молча встал, потом сел. Роман смотрел на него удивленно, потом
неуверенно продолжил:
- Я подумал, что это или омоновцы или спецгруппа нашего учреждения.
Командиры из "высших" соображений вполне могли устроить тренировку, не
ставя меня в известность, как уже было один раз. Так и не понял, кто это
был. Один из них, настоящий Геракл, подошел и тихо так, но внятно: "Ты
работал с Суховым? Больше не вмешивайся. Умрешь". А я ему так же тихо
отвечаю: "А пошел бы ты в известном направлении". Он внимательно на меня
посмотрел, а взгляд у него - б-р-р! - как у мертвеца, просипел: "Второго
предупреждения не будет". И они все вместе не спеша удалились.
Такэда выдохнул сквозь стиснутые зубы, отвернулся.
- Может быть, тебе уехать на время?
