Виктора принял к сведению. Убить его пытались уже дважды, а это уже
система, не случайное совпадение.
Тренировку в этот день Стас закончил раньше обычного. А в раздевалке
к нему подошел учитель, на лице которого никогда ничего нельзя было
прочитать.
- Мне предложили выставить бойцов для участия в очередном Абсолютном
московском чемпионате мира по запредельным боям, - сказал Такэда;
по-русски он говорил совершенно чисто, выговаривая все буквы, хотя был
стопроцентным японцем.
- Подразумеваются бои без правил? - уточнил слегка удивленный Стас,
которому Василий запретил выступать в официальных соревнованиях еще два
года назад. - Мне дядя не разрешит.
- А если мы его уговорим?
- Ну, тогда... - Стас помолчал, - я мог бы попробовать.
Такэда похлопал его по плечу и удалился, демонстрируя свою
специфичную кошачью походку, которую перенял и Стас.
Дома он рассказал о предложении Василию, не рассчитывая убедить дядю
в полезности данного мероприятия, и был удивлен, когда тот отнесся к этому
по-философски спокойно.
- Ты уверен, что это тебе необходимо?
Стас хотел честно ответить: не очень, - но вспомнил о Марии, которую
можно было бы пригласить на чемпионат, и сказал:
- Хотелось бы проверить себя и в таком деле.
- Когда начинаются бои?
- Через неделю. Предварительные бои - во Дворце спорта в Лужниках,
финалы - в Конгресс-холле Центра международной торговли.
- Если чувствуешь, что сможешь себе что-то доказать, тогда иди. Хотя
я не уверен, что официальное признание необходимо Идущему в Круг.
Василий ушел в кабинет.
- Можно я возьму твою машину? - спросил ему вслед Стас.
- Надолго? - донесся голос Василия.
- На вечер. Я... у меня встреча.
- С кем, если не секрет?
- С Марго, - ответил Стас и принялся одеваться, тщательно подбирая
туалет. Он хотел предстать перед глазами девушки во всем блеске, который
только был ему доступен.
Василий, понаблюдав за ним с минуту, хмыкнул и снова ушел в кабинет,
где шелестел вентиляторами компьютер. Стас, которому было не безразлично
мнение дяди о своей внешности, с некоторым облегчением вздохнул.
Повязав галстук и надев туфли, он встал перед зеркальной дверцей
шкафа. Из зеркала на него исподлобья глянул высокий, широкоплечий,
светловолосый, слегка скуластый, симпатичный молодой человек с овальным
лицом, на котором выделялись прозрачные, серые, внимательные глаза и
твердые, приятного рисунка, губы. Портил это лицо, по мнению его
владельца, только тяжеловатый подбородок. Зато серо-голубой костюм от
Лэнвина сидел на Стасе отлично, а туфли от Серджо Росси, преподнесенные
недавно дядей в подарок племяннику (хотя какой он там был племянник? -
бывший подопечный Соболева) на день рождения, дополняли наряд.
Довольный собой, молодой человек щелкнул пальцами, расчесал гриву
волос, падающую волной на шею, забрал у Василия ключи от "фиата" и побежал
вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.
Василий задумчиво смотрел ему вслед, потом взял мобильник и набрал
нужный номер.
Мария вышла из подъезда, и мир для Стаса перестал существовать.
На ней было ослепительно белое и серебристое, полупрозрачное до
пояса, кружевное платьежакет струящегося силуэта от Живенчи, повторяющее
все великолепные изгибы тела, туфли на высоком каблуке от Чезаре Пакиотти,
сумочка "вальман", на руке светились платиной часы "фидиас" фирмы "Вашерон
Константин", браслеты из платины и жемчуга работы Мориса Брангарда, и
дополняло наряд колье того же дизайна.
Девушка подошла ближе, демонстрируя особую, "коллекционно-подиумную"
походку, и Стас уловил нежнейший горьковатотравяной запах духов "Гранд
Амур" парижского парфюмера Анник Гутал. Губы Мария не красила, пудрой и
румянами не пользовалась, лишь подвела глаза, что увеличивало ее природный
шарм. О прическе же Стас ничего сказать не мог, лишь сама девушка знала,
что сделана она в салоне "Фредерик" на Арбате по моде Дидье Малиге.
Спохватившись, Стас вышел из машины, распахнул перед дамой дверцу
авто, галантно поцеловав ей пальцы, они сели и, посмотрев друг на друга,
засмеялись.
- Я хотела произвести впечатление, - сказала девушка.
- Я тоже, - в тон ей ответил Стас, и они снова рассмеялись.
- Ни у одной из моих знакомых девушек нет такого прикида.
- А их у тебя много, знакомых?
- Не очень, - глянул на спутницу Стас, и в его взгляде отразилось
такое ребячье восхищение, что на щеки Марии легла легкая краска.
- Папино влияние, - пожала она плечиками, - он у меня очень важная
персона. Я привыкла одеваться "от кутюр". Ты, между прочим, тоже
разбираешься в этом.
- Я как-то прочитал интервью нашего патриарха моды...
- Славы Зайцева?
- Его. Он сказал буквально следующее: человек в силу своего разума,
наделенного природой, не имеет права засорять своим внешним видом
окружающую среду.
Мария невольно засмеялась.
- Весьма косноязычно, но по сути верно.
- Вот после этого я и стал больше обращать внимания на свой внешний
вид.
- А кто твои родители?
Стас остановился на светофоре, помолчал.
- Мама умерла... отец... тоже. - Это была неправда, отец Стаса просто
исчез десять лет назад, ушел из дома, не оставив записки, и не вернулся,
но для парня он все-равно, что умер.
- Бедный, - тихо проговорила Мария, погладив руку Стаса прохладными
пальчиками, и он снова ощутил нечто вроде электрического разряда,
пронизавшего их обоих.
- Давай не будем о грустном.
- Давай.
На душе У Стаса стало легко и весело, он почувствовал подъем и
желание провести вечер на высоте - в прямом и переносном смысле.
- Поедем в Останкино. Ты была в ресторане "Седьмое небо"?
- Однажды, с подругами. Хотя привыкла отдыхать в "Голливуд-клубе". Я
там выступала несколько раз, и кухня там хорошая.
- Поедем в "Голливуд", - согласился Стас. - Надеюсь, интерьер клуба
придется мне по вкусу.
Мария посмотрела на профиль водителя и поняла его чувства.
- Не волнуйся, меня там знают и пропустят.
- Я не волнуюсь, - искренне ответил Стас, который мог пройти в любое
закрытое учреждение с помощью мысленного внушения.
- А не боишься, что тебя встретят те, кто стрелял? Почему не берешь с
собой охрану?
- Во-первых, я не особо важная персона, как твой отец. Во-вторых, в
наше время можно запросто подстрелить любого государственного деятеля
вплоть до президента, и не спасет при этом никакая охрана. На мой взгляд
наличие многочисленных телохранителей у наших крутых бизнесменов и и звезд
есть просто игра, деталь имиджа, не более того. Сколько уже было примеров,
когда охрана оказывалась бессильной перед киллерами.
- У папы другое мнение. Просто надо нанимать профессионалов, таких
как Сильвестр, например. Он бывший полковник контрразведки и мастер
рукопашного боя.
- Это не его машина следует за нами? - Стас бросил взгляд на зеркало
заднего вида. - Джип "тойота".
- Не знаю, - беспечно отмахнулась Мария. - Папа не спрашивает, куда я
еду, но всегда з_н_а_е_т, где меня искать.
Стоянка возле современного - из коричневого зеркального стекла, стали
и бетона - здания "Голливуд-клуба" была заполнена почти до отказа, и Стасу
с великим трудом удалось втиснуть свою машину в щель между широкозадым
"роллс-ройсом" и шестисотым "мерседесом".
Марию действительно в клубе знали и пропустили молодую пару, не
спрашивая клубной карточки или визитки. Клуб имел три ресторана с разными
кухнями. Девушка предложила русскую кухню, а поскольку Стасу подходила
любая - он не ел мяса, - то и не раздумывал.
Славянский зал ресторана был еще полупустым, гости здесь обычно
начинали собираться позже, к восьми-девяти часам вечера, и молодые люди
выбрали столик по вкусу - между фонтаном и колонной, изображавшей Змея
Горыныча, стоявшего на хвосте.
- Я ужасно голодна, - призналась Мария, когди они сели и официант,
похожий на молодого Жана-Клода Ван-Дамма, принес меню. - А ты?
- Я тоже, - дипломатично поддержал спутницу Стас, хотя есть особенно
не хотел. - Люблю вдумчивое гурманство, больше получаешь удовольствия.
- Ты любишь получать удовольствие?
- Я соблюдаю пурушартхас, - ответил Стас, подумав.
- Пурушартхас? Это заветы индийских йогов, что ли?
Стас улыбнулся. Судя по вопросу, Мария сейчас не была авешей
Светлады, иначе знала бы, что такое пурушартхас.
- В индуизме так называются четыре цели человеческой жизни: дхарма -
обязанность, артха - приобретение, кама - удовольствие и мокша -
освобождение.
- Ты много читаешь?
- В основном научную и эзотерическую литературу, художественную реже.
Кое-кого из поэтов классических эпох.
- Например?
Стас подумал и процитировал:
Я сидел у окна в переполненном зале,
Где-то пели смычки о любви.
Ты прислала мне черную розу в бокале
Золотого, как небо, аи.
- Блок. Еще?
Стас снова задумался на несколько мгновений.
Лучше пить и веселых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?
- Омар Хайям. Интересный диапазон. А знаешь полное имя Хайяма?
- Омар ибн Ибрагим абу л Фатх ал Хайям ан Найсабури.
- Молодец! - восхищенно всплеснула руками Мария. - А вот я не могу
запомнить, хоть лопни. Но Омар не ходит в моих кумирах. Я люблю Ахматову,
Цветаеву, Бальмонта. Кое-что из Блока, Бунина, Есенина, Хикмета. В детстве
читала все подряд, сейчас конечно меньше, но время все-таки нахожу.
Мечтала стать певицей, стала танцовщицей, вокальные данные оказались
слабоваты.
- В наше время можно раскрутить любую девчонку, тем более красивую,
как ты.
- Спасибо, - насмешливо сделала реверанс Мария, - но этот путь не
мой. Я могу выразить себя и в танце. А как у тебя с мечтами? Добился, чего
хотел? Ты действительно хочешь стать физиком?
- Физтех просто отвечает моим интересам и возможностям, - серьезно
сказал Стас. - А вообще-то я хотел бы стать человеком Внутреннего Круга.
Слышала о таком?
- Слышала от отца. - Девушка сделалась задумчивой. - Но отец не
желает раскрывать тайны этого Круга, как я его ни просила. Говорит, мала
еще. Ты сам-то знаешь, что такое человек Круга?
- Один западный ученый, Джефри Мишлав, как-то очень образно и емко
сказал: "Мы приближаемся к эпохе, в которой традиционные роли ученого,
священника, шамана и художника объединятся в одной личности нового типа,
готовой погрузиться в великое таинство жизни, лежащей за фасадом мира".
Вот эта личность по большому счету и есть человек Внутреннего Круга.
- Неплохо сказано. Однако если бы все люди Круга были такими, мы бы
не переживали сейчас этот жуткий социальный кризис.
Стас присмотрелся к лицу собеседницы, однако следов
п_р_и_с_у_т_с_т_в_и_я Светлады не заметил. Мария просто повторяла чьи-то
слова.
- Может быть, ты и права, но на мой взгляд кризисы зависят не от
людей Круга, а просто от людей, от народа. Каков народ - такое
правительство, такие условия жизни. Ты "Воскресные прогулки" Мопассана
читала? Сейчас вспомню, что он там писал. - Стас потер лоб, напрягая
память. - Вот:"Допустим, во Франции имеется человек пять гениальных людей.
Прибавим с такой же щедростью двести высокоталантливых, тысячу других,
тоже талантливых, каждый в своей области, и десять тысяч человек, так или
иначе выдающихся. За ними идет армия посредственностей, за которой следует
