незнакомка исчезла. Звездочка поднялась выше, описала дугу и нырнула в
море тумана. Твердь под ногами Стаса заколебалась, пошла трещинами, он
рухнул в одну из них и... проснулся от ощущения падения. Образ незнакомки
почему-то уже подернулся дымкой искажений, стирающей память сна, но Стас
знал, что забыть ее он не сможет. К тому же его заинтриговали ее слова,
что они вскоре встретятся наяву.
Впрочем, обычным этот сон не был, он явно был трансовым, то есть
психически наведенным состоянием, а это в свою очередь означало, что глава
иерархов (кстати, почему не инфарх? Почему она не назвала его -
фактического главу иерархов во времена Соболева?) действительно обратил на
него внимание и нашел способ индивидуального информационного воздействия.
Стас полежал немного в постели, размышляя, стоит ли рассказывать сон
дяде, потом решил все-таки проконсультироваться и заглянул к нему в
спальню. Однако несмотря на ранний час - без четверти шесть, Василия уже
не было дома. Ушел, не оставив записки. А ведь он спал не больше трех
часов, потому что вернулся из рейда (бандлика - по терминологии
"чистильщиков") в половине третьего ночи. Стаса в свои дела Василий
естественно не посвящал, но тот не зря общался с его компьютером и знал
кое-какие секретные детали деятельности "чистилища", не говоря уже "об
утечках информации" во время нередких встреч дяди с директором МИЦБИ
Самандаром. Стас был уверен, что рано или поздно дядя все ему расскажет, а
пока терпеливо делал вид, что ни о чем не догадывается.
Прополоскав рот, Стас начал цикл утренней разминки и тренировки.
Десять минут - медитация. Потом получасовая пробежка трусцой по
пересеченной местности вокруг Казанского вокзала. Комплекс из пяти
упражнений: двадцать раз поднять штангу весом шестьдесят килограммов;
отжаться на пальцах рук тридцать раз; отжаться в стойке на руках тридцать
раз; подтянуться на перекладине двадцать раз; нанести двадцать ударов
кулаками слева и справа в макивару (макиварой служил деревянный столб,
обшитый кожей). После каждого упражнения - дыхательная гимнастика. Сразу
же после окончания комплекса начинался другой - тренировка суплеса,
выполнение своеобразного гимнастического ката, поддерживающего гибкость
сухожилий и мышц. После этого Стас бежал в душ. Утренний тренинг,
длившийся около полутора часов, на этом заканчивался.
Следующая тренировка начиналась после возвращения Стаса из института,
обычно - в три часа дня. Он двадцать раз поднимал штангу, постепенно
наращивая вес от шестидесяти до восьмидесяти килограммов, делал тысячу
отжиманий: двести на двух пальцах, двести на трех, четыреста на пяти
пальцах и снова двести на двух. Иногда менял установку и отжимался тысячу
раз на кулаках. Затем отрабатывал приемы на макиваре, лазил по канату,
качал брюшной пресс, разгибаясь и поднимаясь двести раз. Собственно
тренировочный комплекс, "спецуху" - приемы русбоя, тайдзюцу и айкидо Стас
проводил уже вечером, в зале "Динамо" или в залах МИЦБИ под руководством
Самандара или Василия. Но фехтованием на мечах Стас занимался только с
дядей и только вдали от людских глаз. Изредка к ним присоединялся Вахид
Тожиевич, имеющий великолепную коллекцию холодного оружия, еще реже -
мастер кэндо, знакомый Василия, когда-то приехавший из Японии да так и
оставшийся в России. Звали мастера Тоява Такэда и мечомкатаной он владел,
как бог.
Однако фехтовали Стас и Вапсилий не только японскими мечами - дайто
(катаной) и сето (вакидзаси), но и западноевропейскими - французскими
хиршфангерами и германскими скрамасаксами, непальскими, филлипинскими
кастане, монгольскими илдами, персидскими акинаками, а также тренировались
владеть саблями, рапирами, шпагами и кинжалами. Всего этого добра в
коллекции директора МИЦБИ хватало, поэтому и занимались холодным оружием
все трое чаще в его кабинете, похожем на тренировочный зал.
Больше всего Стас любил работать с русским мечом, особенно двуручным,
японской катаной и нин-то - мечом древних японских шпионов, лазутчиков и
диверсантов. Один из таких клинков со скошенным острием и волнистой линией
закалки вдоль лезвия подарил ему Такэда. Он же подарил и сайя - ножны для
меча, имеющие снимающийся металлический наконечник, который по сути
представлял собой кинжал.
Проделав утренний комплекс упражнений, Стас позавтракал, натянул
джинсы, рубашку цвета маренго, привычно осмотрелся вокруг в состоянии
меоза на предмет поиска предполагаемой опасности, что уже давно стало
рефлексом, и сел за руль машины: дядя оставил ему сегодня старенький
"фиат-брава", выглядевший тем не менее куда симпатичней, чем отечественные
"жигули" любых моделей.
Освободился он в два часа дня, сдав лабораторную работу по технологии
сборки микрочипов. Собрался было домой, но подошел Виктор, увлекшийся в
последнее время пирсингом: в левом ухе он носил две сережки, в правом -
три и еще по слухам собирался вдеть серьгу в крыло носа. К переживаниям
родителей он относился равнодушно, издевки друзей переносил стоически,
будучи членом студенческой "партии пофигистов", но при всем том дураком не
был и красоту, особенно женскую, ценить умел.
- Слушай, Кот, - сказал он, трогая по привычке мочку уха с тремя
бронозовыми сережками. - Тут такое дело... Не хочешь сходить в "Звезду"?
Там сегодня будет выступать клевая танц-группа "Студия-Б"...
- Ну и что?
- Понимаешь, девочка там одна танцует, увидишь - обалдеешь. Я хочу с
ней познакомиться, а одному идти не с руки, больно уж крутые там ребята в
клубе. Ты же у нас каратист...
- Барс.
- Один фиг. В случае чего поможешь.
- Мне будут морду бить, а ты будешь знакомиться, - хмыкнул Стас. -
Узнаю друга Витю. Возьми с собой Санчо и еще пару ребят.
- Санчо философ, а не боец, к тому же ему по фигу переживания друга.
Да и денег у него никогда нет. Ну, идешь?
Стас хотел ответить отказом, но вместо этого подумал и согласился.
Ему стало вдруг интересно, что за девчонка смогла увлечь Виктора до такой
степени, что он решил с ней познакомиться, не обращая внимания на
подстерегающие очевидные неприятности.
Ночной диско-клуб "Звезда" мало чем отличается от заведений подобного
типа, в том числе и кухней. Располагается он на пересечении Ленинградского
проспекта столицы и улицы Правды, виден издалека - современным фасадом и
вывеской со множеством сияющих звезд. Попасть в него способен каждый, кто
может позволить себе заплатить за вход двести тысяч рублей. Откуда такие
деньги водились у Виктора, Стас не знал. Но пришел Витек не в джинсах, как
обычно, а в строгом темном костюме, чем приятно удивил приятеля, который
тоже прибыл в костюме, разве что в светлом, в белой рубашке и без
галстука.
Они прошли в клуб, минут десять обходили его залы, игорные столы,
бары, потом в главном зале нашли столик неподалеку от эстрады и заказали
соки, мороженое и кофе. До начала шоу-программы оставалось еще около часа,
но Виктор не хотел рисковать и занял столик пораньше, положив букет цветов
себе на колени.
Зал постепенно заполнялся компаниями молодых людей, в основном
"новыми русскими" с кучей телохранителей и девиц, и наблюдать за их
поведением было интересно: каждый старался выглядеть "покруче" и
выделяться из тусовки. Стаса так увлек процесс оценки посетителей клуба,
что он прозевал момент "наезда" на их столик.
- Вы, двое, - возник у столика широкий, борцовского вида молодой
человек в коричневом костюме, буквально готовом лопнуть от накачанных
мышц; во рту у него блеснули золотые зубы. - Здесь столик занят,
пересядьте в угол.
- Но мы заняли раньше, - растерялся Виктор.
- Ты что, глухой? - удивился золотозубый крепыш. - Тут будет сидеть
Боря Маткин, понял? Живо пересаживайтесь!
Стас слыхом не слыхивал, кто такой Боря Маткин и чем он авторитетен,
однако связываться ни с кем не хотел и миролюбиво сказал:
- Хорошо, мы пересядем, только в углу все столики заняты. Найдете
место, обменяемся.
Повернувшийся, чтобы отойти, слуга некоего Маткина уставился на Стаса
удивленным, ничего хорошего не обещающим, взглядом.
- У тебя тоже плохо со слухом, козел? Чтоб через полминуты духу
вашего здесь не было!
- Со слухом у меня хорошо, - поскучнел Стас. - А на козла ты похож
больше. Этот столик занят для Котова, понял?
- Кто такой? - пробормотал тупо соображающий крепыш. - Я его не знаю.
- Лучше тебе его и не знать.
Клеврет Бори Маткина постоял рядом, с трудом анализируя ситуацию, и
отошел. Вскоре он появился через столик в компании трех таких же
здоровяков, которых нельзя было отличить друг от друга, согнал трех девиц
и стал в упор разглядывать Стаса и Виктора. Он ждал "их хозяина, Котова".
- Ну, ты даешь, Кот! - буркнул Виктор, хотел что-то добавить, но в
это время началась программа клуба, и разговаривать стало недосуг.
Танц-группа "Студия-Б" вышла на сцену после того, как субтильная,
обтянутая в золотистую марлю, Лада Мусс спела две неслышные - из-за
отсутствия вокальных данных - песни. В группе было два парня и три
девушки, одна из которых солировала, и Стас, приглядевшись к ней,
во-первых, понял, почему на нее "положил глаз" даже такой дубовокожий
свободолюбец, как Виктор, а во-вторых, вдруг с изумлением узнал в ней
незнакомку из сна! С этой минуты девушка всецело завладела его вниманием.
Она танцевала вдохновенно, умея это делать, как никто другой из
группы. Она была грациозна и гибка. Она была женственна и красива. И зал
притих, оценив ее достоинства не хуже, чем оценил Стас. Разве что чувства
посетителей клуба не совсем совпадали с его чувствами: у большинства
проснулось чувство собственности (такая лялька - и не моя?!), у Стаса -
эстетического восторга.
Танец закончился. Мощные ребята с подбритыми затылками стали
подходить к овалу эстрады и бросать букеты цветов к ногам танцоров. Встал
было и Виктор, но передумал.
- Сейчас она меня не запомнит, лучше после окончания программы. Ну,
как она тебе?
- Улей и сад! - ответил Стас словами Грина, прислушиваясь к себе:
инстинкты подсказывали, что над головой сгущаются тучи. - Как ее зовут?
- Марго. Мария, Маша то есть. Но на сцене она Марго Юрьева. Как ты
думаешь, когда лучше подарить цветы, чтобы познакомиться наверняка?
Ответить Стас не успел. К столику подошел золотозубый амбал из
компании неведомого Бори Маткина. Видимо, был он упорен и злопамятен.
- Ну, и где этот ваш Котов? - осведомился он, поигрывая бокалом с
янтарной жидкостью.
- Слушай, отцепись! - взмолился Виктор, которому здоровяк перекрыл
обзор. - После представления поговорим.
- Я спрашиваю, где ваш босс? - упрямо гнул свое амбал.
- Я босс, - кротко сказал Стас, глядя на парня снизу вверх. - Я и
есть Котов. Не слышал? Отодвинься немного, моему напарнику ничего не видно
из-за твоей туши.
- Чего?! - вытаращил глаза амбал. - Да ты знаешь, с кем имеешь де...
- Стас ткнул ему пальцем в точку гэкон под нижней губой, подхватил
выпавший из руки бокал, поставил на стол. Поднялся, взял парня под руку и
повел его, ничего не соображающего, к столику, где сидели такие же
квадратные приятели. Усадил на стул. Трое молча смотрели на него,
потягивая какое-то золотистое вино.
- Что с ним? - осведомился один из них, с маленькими глазками
неопределенного цвета и жестким ртом; видимо, это и был Борис Маткин.
- Голова наверное закружилась от вина, - вежливо ответил Стас,
покрываясь вдруг потом. Сработала сторожевая система организма, реагируя
