у всех троих была одна: скорее бы в путь...
ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЙ ВЫСТРЕЛ В ГОЛОВУ
Отец Мефодий, как его называли кардиналы Союза Девяти, на самом деле
носил сан архиепископа, которого добился сравнительно недавно, семь лет
назад, и деятельно готовился к патриаршеству, избранный преемником
нынешнего патриарха Всея Руси. При этом он имел должность помощника
премьер-министра по связям с религиозными концессиями и Православной
Церковью, но жил тем не менее в Ярославле, а не в столице, хотя и навещал
ее довольно часто, по два-три раза в месяц. В очередной вояж он собрался
восемнадцатого мая, накануне праздника Апостола Иоанна Богослова. Святую
Церковь все больше тревожил рост разнообразных сект, особенно сатанистов
всех мастей, и отец Мефодий ехал к патриарху на прием, чтобы обсудить эту
проблему.
В России к данному моменту было зарегистрировано более четырнадцати
тысяч религиозных организаций, из которых половина принадлежала
Православной Церкви. Однако релегиозные течения продолжали появляться и
распространяться, и процесс этот остановить было трудно, если вообще
возможно, потому что на течения эти был спрос. Во все времена существовали
люди с особым мироощущением, читающие ту или иную эзотерическую и духовную
литературу, находящие особый смысл в объединении себе подобных в секты.
Больше всего в эти секты вовлекались молодые люди с неустоявшейся
психикой, ищущие собственные мировоззренческие позиции и в силу
свойственного возрасту максимализма отрицающие традиционные организации.
Они были не против безусловного подчинения учителю и беззаветной
преданности секте, но вряд ли понимали, что человек, попавший в такую
религиозную организацию, постоянно подвергается насилию над личностью и в
конце концов зомбируется, превращается в послушного киборга, готового ради
"святого учения" солгать, украсть, убить любого человека или самого себя.
Основные претензии подобного плана патриархи Православной Церкви
имели к Белым Братствам - первому и второму, АУМ Синрике, Церкви
последнего завета, Пути Непослушания, Научнологической церкви Откровения,
тайно проповедующим духовную агрессию, но самыми ярыми противниками
Православия были все же секты сатанистов и исламских фундаменталистов:
Церковь Тьмы, Церковь Апокалипсиса, Общество Судного дня, Воины Ислама,
Движение белой Смерти, Отряд Люцифера и другие. Государство как-то
попыталось десять лет назад вмешаться в деятельность сект и завести на
некоторые из них уголовные дела, но потерпело поражение, так как среди
защитников сект оказалось слишком много журналистов и высокопоставленных
политиков. Поэтому регуляцию сектантства, пусть слабенькую, на уровне
увещеваний, осуществлял только особый отдел Церкви, подчиненный отцу
Мефодию. Но и он перестал владеть ситуацией, когда на сатанистов стал
опираться и отбирать из них рекрутов для зомбирования Герман Довлатович
Рыков, сумевший доказать отсутствие злого умысла в действиях сектантов на
самом высоком уровне - президентском. Как говорится, самая большая победа
дьявола в наши дни состоит в том, что он заставил людей поверить в то, что
он не существует.
В принципе, так оно и было на самом деле. Дьявол - как живое
существо, личность - не существовал. Даже Монарха Тьмы нельзя было
называть дьяволом в полной мере из-за отсутствия у него злобы и ненависти,
чем так отличается человек. С другой стороны в каждом человеке живет
частица дьявола, равно как и Бога, и люди объединяются чаще всего по этим
признакам, образуя э_г_р_е_г_о_р_ы - Сатаны или Божественной милости.
Целенаправленно готовя себе пьедестал, Рыков создал на основании СС и
религиозных сект единственный в своем роде "эгрегор Тьмы", поддерживающий
его на ментальном уровне. Насколько он мог стать опасен для социума и всей
реальности, отец Мефодий мог только догадываться. С этими своими
умозаключениями он и собирался на аудиенцию к патриарху, чтобы потом пойти
еще дальше - к координатору Союза Девяти. Главный вывод, к которому пришел
отец Мефодий, был неутешителен: приход Антихриста или, как его называли
кардиналы Союза, "черного аватары", был неизбежен в условиях дальнейшего
ослабления Закона возмездия, сопровождавшегося падением нравственности и
духовного потенциала человечества. Этот вывод наверное разочаровал бы
мечтателей, фанатично верующих в светлое, прекрасное, доброе и
спасительное, якобы заложенное в душе каждого человека, но отец Мефодий не
был мечтателем и отчетливо видел конец человеческой эволюции. Идеалистом
же он перестал быть еще сто лет назад.
Врагов отец Мефодий не имел, с бандитами на дороге мог всегда
договориться, поэтому ездил в Москву без опаски, один. Из Ярославля он
выехал на видавшей виды "десятке" в пять утра, чтобы приехать в столицу к
заутрене. Проехал Красные Ткачи, Шопшу, Семибратово, а за мостом через
речку Устье его остановил передвижной патруль ГАИ.
Отец Мефодий был гражданином законопослушным и заглушил мотор, хотя
порядок движения не нарушал и скорость на трассе держал в пределах
допустимого. Что остановка была ошибкой, он понял слишком поздно, когда
сотрудник ГАИ подошел к машине вплотную и наклонился к водителю. Несколько
мгновений они смотрели друг на друга, ведя сверхбыструю пси-дуэль
взглядов, потом отец Мефодий побледнел и откинул голову на спинку сидения.
- Кто вы?!
- Истребитель Закона, - не удивился вопросу инспектор.
- Какого?
- Переноса вины.
- Я не слуга и не проводник этого закона.
- Но и не гонитель. Ваш ниен лас* переполнен. Но как сказал один
умный человек: не принимайте жизнь слишком серьезно. Вам все равно не уйти
из нее живым**.
________________________
* Ниен лас - бремя совершенных поступков (буд.)
** Элберт Хаббард, амер. писатель (1856 - 1915)
________________________
- Кто вас послал?
- Эта информация вам уже не пригодится.
Отец Матфей, рука которого дотянулась до креста на груди,
усиливающего ментальную мощь владельца, напрягся, собираясь начать
отступление, но сделать ничего не успел. Две пули из револьвера "удар"
калибра двенадцать с половиной миллиметров, выпущенные практически в упор,
разнесли ему голову.
*
Бабуу-Сэнгэ узнал о смерти отца Мефодия вечером восемнадцатого мая.
Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться о целенаправленном
воздействии на Союз Девяти. Удар был тем более страшен, что никто не знал
причин ликвидации двух кардиналов, а уровень ликвидации был явно выше
возможностей местных силовых структур. Действовал кто-то очень сильный,
способный рассчитать векторы перемещения кардиналов и владеющий формулами
магического контроля Среды. Люди Круга, прошедшие Посвящение II ступени,
какими были кардиналы Союзов Неизвестных во всем мире, в принципе должны
были почуять опасность и соответствующим образом подготовиться к
нападению. Но все говорило о полной внезапности атак, не позволившей
Блохинцеву и отцу Мефодию вовремя отступить, сманеврировать, ответить на
удар и применить свои немалые экстраординарные возможности.
Конечно, в стране существовали силовые структуры, способные поставить
целью уничтожение Союза, "чистилище", например, или СС Рыкова. Но Герман
Довлатович сам был озадачен случившимся, а у ККК вряд ли хватало на это
средств. И все же "чистилище" надо было проверить, чтобы в будущем быть
уверенным в его непричастности к конфликту.
В глубине души Бабуу-Сэнгэ был уверен, что к убийству Блохинцева и
отца Мефодия "чистилище" не имеет отношения, однако задание на анализ его
действий, планов и возможностей дал: прежде всего своим специалистам из
личного манипула, затем москвичам - Рыкову, Голованю и Юрьеву. Не верил
координатор Союза Девяти и в некое предупреждение свыше. Если человека
хотят предупредить, в голову ему не стреляют. Да и не существовало силы,
которая могла бы заниматься устрашением людей Круга... кроме самих людей
Круга!
Бабуу-Сэнгэ задумался и кивнул сам себе. Интуиция подсказывала, что
он близок к истине. Одна смерть кардинала может быть случайной, две - это
уже почти закономерность. Союзом явно занялась какая-то мощная
суперпрофессиональная команда ликвидаторов.
Подумав еще немного, координатор Союза Девяти прямо из своей кельи -
он находился в подземном бункере настоятеля, расположенном под храмом
Гаутамы, - создал через астрал канал связи с куратором Союзов Неизвестных
Земли Хуаном Креспо:
"Смиренно прошу прощения за беспокойство, монсеньор. У вас найдется
минута на общение?"
"Слушаю вас, координатор", - ответил Креспо, находившийся в это время
в своем кабинете в здании ООН в Нью-Йорке.
"Мы понесли потери. Убиты Блохинцев три дня назад и сегодня отец
Мефодий. Следов киллеры не оставили никаких".
"Этот процесс начался во всех странах. По моим сведениям Союзы в
общем потеряли к нынешнему моменту более сорока человек в тридцати
государствах".
"Что это такое, по-вашему?"
"Судя по масштабам отстрела кардиналов за нас взялась какая-то мощная
система типа российского "чистилища", только рангом выше. Но кому это
понадобилось, зачем, какие цели преследуются - неизвестно".
"Не пробовали советоваться с иерархами?"
"Вы же знаете, границы реальности перекрыты. Но я конечно связался
кое с кем в "розе". Иерархи в неведении".
"Хранители?"
"По обыкновению хранят молчание".
"Что посоветуете делать, монсеньор?"
"Защищаться, дорогой Бабуу. Искать убийц. Анализировать причины
нападений. Когда наберется достаточный объем информации, я соберу общий
Сход. Будьте осторожны, координатор".
Ощущение присутствия рядом верховного контролера Союзов пропало.
Бабуу-Сэнгэ посидел еще с минуту в позе лотоса на полу своей уютной кельи
и вызвал тем же манером Рыкова. Маршал СС обладал колоссальными
возможностями получения информации и мог уже иметь кое-какие сведения.
Астральная связь не срабатывает мгновенно, как включается свет при
повороте выключателя. Прошло несколько секунд, прежде чем поисковая
система астрала нашла "приемник" - мозг Германа Довлатовича. И в тот же
момент Бабуу-Сэнгэ показалось, что Вселенная завибрировала и посмотрела на
него сквозь призрачные стены астрала - оценивающе, пристально, тяжело, с
угрозой.
Координатор Союза Девяти съежился, превращаясь "в элементарную
частицу", вышел из канала связи и осознал себя сидящим в келье с залитым
потом лицом. Т_а_к смотреть - из многомерия "розы реальностей" - могло
только одно существо из всех живущих - Монарх Тьмы.
Но Бабуу-Сэнгэ ошибался, это был не Монарх!
ХАКЕР-РАЗВЕДКА
Нельзя сказать, что Василий не встречался с женщинами после ухода
Ульяны с Матвеем Соболевым и Иваном Парамоновым, но тоска по ней не
проходила, и рандеву с представительницами прекрасной половины
человечества происходили редко, только когда бунтовала плоть. Однажды он
познакомился с девушкой, похожей на Ульяну до перехвата дыхания, до
умопомрачения, даже длиной и цветом волос. Несколько встреч жадно ждал
совпадений, откровений, общности интересов, каких-то волшебных открытий и
изменений милого лица, но с каждой встречей облик новой знакомой отдалялся
от образа Ульяны, что больно ранило и раздражало Котова, так что в конце
концов стало ему совсем плохо, будто он обманывал не только себя, но и
Ульяну, и девушку, весьма привлекательную во всех отношениях, кстати, и
умную. Но встречаться с ней он больше не стал.
