осталось от костра, и загалдели разом. Затем, нехотя, и Торвин и Вальгрим
кивнули в знак согласия. Жрец Тюра встал на колени и принялся дуть на
последний уголек, а король Олаф начал говорить. Прежде чем он закончил,
Вальгрим неодобрительно затряс головой.
- Слишком неопределенно, - проворчал он. - Мне нужен ясный знак.
- Знак может оказаться яснее, чем ты хочешь, Вальгрим. Я говорил о свете
и об удаче. Есть и другой способ объяснить это. Некоторые из нас верят, что
нить нашей жизни прядут три пряхи, Урта, Вертанди и Скульд. Но они прядут
не одну нить, а скорее грандиозное полотно, где нити пересекаются друг с
другом. И там, где они пересекаются, они перетираются. Опасайся человека,
у которого нить жизни крепче твоей, Вальгрим! Особенно когда его нить
пересекает твою.
Виглик шевельнулся и заговорил:
- Я видел прях. Их станки из черепов, их челноки - мечи и копья, их
ткань - человеческие кишки.
- В мире Скульд это так, - объявил Торвин. - Это мы и намерены
изменить.
ГЛАВА 12
Два человека осторожно крались по темному лесу к кромке льда на заливе.
Сохранившиеся кое-где снежные сугробы сильно мешали им, заставляя
продираться через ельник. И все же они не осмеливались воспользоваться
лесной тропой - любой, кто увидел бы их, мог их окликнуть, и хотя им не
запрещено было разгуливать по ночам, им отнюдь не хотелось вызывать к
себе интерес или давать объяснения. Сначала Карли ворчал, особенно когда
падающий с деревьев снег попадал ему за шиворот, и не переставал
повторять, что знает множество мест, где можно найти сговорчивых баб и не
мучиться. Но Шеф лишь подгонял его, и Карли замолчал, объясняя
происходящее тем чудаковатым пристрастием к определенной женщине,
которое иногда возникает иногда даже у разумнейших из людей. В конце
концов, говорил он себе, это может быть неплохо - крутить любовь с
королевой. Глядишь, там и для него найдется принцесса.
На берегу, где лес подходил ко льду, снег кончился, унесенный ветром или
растаявший, - дни становились все длиннее, и на опушке леса солнце
припекало. Шеф и Карли легко выбрались на берег и на пару минут ос-
тановились, обозревая места предстоящих событий и прикидывая маршрут.
Они сделали крюк, обходя святилище Пути и близлежащий город, и вышли
на длинный мыс, врезающийся в залив с западной стороны. На дальней
стороне залива, на расстоянии в четверть мили, виднелась цепь островов,
кончающаяся островом Дроттнингсхолм. Луны не было, небо покрывали
густые тучи, которые ветер нес с юго-запада, но все же они могли различить
ближайший к берегу лесистый островок, черным силуэтом выделяющийся на
фоне неба и моря, тоже достаточно темных. Можно было угадать и черную
линию бревенчатой гати, которая шла к острову от материка. Шеф и Карли не
видели по краям моста стражников, но они, несомненно, были там. Вопрос
заключался в том, заметят ли стражники силуэты двух людей на льду?
- Ветер сдул снег, - прошептал Шеф Карли. - Мы не будем выделяться
на белом фоне.
- А почему лед-то не белый? - спросил Карли. Они встали на
четвереньки и внимательно осмотрели ледовый покров. Он выглядел черным
и ненадежным, но все же толстым, как монастырская стена. Он не прогибался
и не трещал. Шеф осторожно прошелся, подпрыгнул. Ноги они с Карли
обвязали сыромятной кожей, чтобы не скользить и не шуметь.
- Лед крепкий. Можно идти. А если он черный, тем лучше для нас.
Они опасливо вступили на лед и двинулись прямиком на ближайший
остров. Оба пригибались, как будто это делало их незаметней. На каждом
шаге они старательно и мягко ставили ногу, опасаясь, что при сильном толчке
лед под ними расколется. То и дело один из них застывал на месте,
испугавшись, что уже ощутил, как уходит из-под ног ненадежный лед. Затем
шел дальше. Шеф нес на плече копье, его острие он старательно отбил и
заточил как иголку. Карли снял с пояса деревянные ножны, опасаясь за них
зацепиться, и теперь обеими руками держал меч и ножны перед собой, словно
шест канатоходца.
С приближением острова путешественники вздохнули свободней. В то же
время у них усиливалось опасение, что за ними наблюдают. Темной угрозой
вставал перед ними лес, а они были как на ладони, без малейшего прикрытия.
Разум подсказывал, что нависшие тучи и ночь прячут их, что с неба не падает
ни проблеска света, который мог бы их выдать. И все-таки раз они видят
остров, с острова могут увидеть их. Подойдя к берегу, они ускорили шаг,
устремились в мрак леса.
С бьющимися сердцами сидели они, прислушиваясь к малейшему шуму.
Ничего. Только неумолчный посвист ветра в ветвях.
Шеф повернулся к Карли, сказал негромко:
- Мы обойдем остров по краю, вдоль кромки льда. Когда увидим
следующий мост, решим, что делать.
Несколько минут они осторожно брели по берегу острова. Увидев вдруг
струйку дыма, застыли. Но за деревьями ничего не было, не было даже
причалов у берега. Они пошли дальше.
Мост, ведущий на следующий остров, открылся неожиданно. Обойдя
маленький бугорок, они увидели его в каких-то двадцати ярдах от себя, на
самом виду два высоких стражника опирались на копья. Слышалась их
неторопливая беседа. Шеф и Карли мгновенно ретировались под полог леса.
- Нам нужно сделать вот что, - сказал Шеф, - обойти их морем, держась
от них подальше.
- Даже и не надейся, - проворчал Карли, - я по тонкому льду не пойду.
- Если бы лед был слабый, она не сказала бы нам идти по нему.
- Женщин никогда не разберешь. И потом, она могла ошибиться. В любом
случае, ее сейчас тут нет, а у нас под ногами глубина в пятьдесят футов.
Шеф на мгновенье задумался.
- Ну, давай попробуем. Переберемся на лед в этом месте и пойдем вдоль
моста, там, где море мельче, а лед толще. Но мы будем не идти, а ползти.
Держись правее, там не заметят. Хотя они все равно смотрят на мост, а не на
лед.
Они осторожно поползли в своих тяжелых одеждах, подметая бородами
лед, и Карли одолели сомнения. Если лед такой крепкий, почему норвежцы
стерегут только мосты? Для чего они вообще здесь поставлены? Неужели они
такие болваны? Или же королева...
Товарищ опередил его на несколько ярдов и пластался как разъяренная
гадюка. Не время для сомнений. Лед выглядит таким же толстым, как и
раньше. Карли быстро пополз вперед, стараясь не косить взглядом на
безопасный мост в каких-нибудь двадцати ярдах слева.
Достигнув второго острова, они проползли вдоль берега прочь от моста,
обогнули еще один крошечный мысок, встали на ноги и, тяжело дыша, снова
оказались под защитой лесного полога. Холод льда уже проник сквозь шерсть
и кожу их одежд. Шеф и Карли осторожно сложили оружие, дуя на замерзшие
руки, достали рукавицы из овечьей шерсти, которые дал им Бранд. Шеф
аккуратно снял с пояса кожаный мех, вытащил затычку.
- Зимний эль, - пояснил он. - Остаток.
Сделали по долгому глотку.
- Вкус, как у эля, - отметил Карли, - но ощущение другое. Он даже
когда холодный, все равно обжигает глотку. Жалко, что мы у себя дома не
научились делать такой эль.
Шеф кивнул, опять задумавшись о воде, замерзающей в эле, о паре,
шипящем вокруг раскаленного лезвия. Нет времени на эти размышления.
- Следующий остров - Дроттнингсхолм, - сказал он. - Мы знаем, что
короля там сейчас нет и что ни одному мужчине не позволено оставаться на
острове на ночь. Еще один переход и...
-И мы будем как два петуха в курятнике, - закончил Карли.
- По крайней мере, сможем узнать, чего хотела от нас королева.
"Я-то знаю, чего она хочет от тебя", - подумал Карли, но промолчал. Они
медленно побрели по берегу второго острова.
На этот раз мост оказалось легко заметить, но он располагался очень далеко
от места, с которого прямиком был виден Дроттнингсхолм. Постояли на
опушке, присматриваясь и прикидывая. Они находились на западном краю
небольшого заливчика, примерно в одном фарлонге от Дроттнингсхолма. До
восточного края залива тоже было около фарлонга, и оттуда на остров тянулся
мост.
- Прямо отсюда нам переходить так же легко, как тащиться к мосту, -
сказал Шеф. - И не будет необходимости ползти. Мы достаточно далеко, и
никто из стражников нас не увидит, потому что на льду мы будем еще дальше
от них.
- Ладно, - сказал Карли. - Я думаю, если бы лед готов был треснуть, он
бы уже треснул. Полыньи нам не встречались. Он надежный.
Шеф приподнял руки, взял в них копье и вступил на черную, продуваемую
всеми ветрами ледяную равнину.
* * *
- Ладно, так где же он? - Бранд стоял в дверях душной, провонявшей
людским потом хижины, сердито глядя на обращенные к нему лица восьми
англичан. Снедаемый тревогой, он пьянствовал в портовой таверне в
Каупанге вместе с Гутмундом и командой, когда пришла весть, что Совет
жрецов Пути окончился. После короткого разговора с Торвином он
отправился прямиком в святилище, в комнату, которую Шеф делил с Карли,
считавшимся теперь его оруженосцем. Не найдя ни того ни другого, Бранд
бросился к хижине ка-тапультеров.
Столкнувшись с разъяренным воином ростом ближе к семи футам, чем к
шести, вольноотпущенники вспомнили рабский свой обычай. Они потихоньку
сбились в тесную кучу за спинами Озмода и Квикки, которые были среди них
самыми крепкими и уверенными в себе. Лица их внезапно поглупели.
- Кто он? - спросил Озмод, чтобы потянуть время.
Огромные кулаки Бранда сжимались и разжимались.
- Где - ваш - хозяин - Шеф?
- Не знаю, - сказал Квикка. - А в комнате нету? Бранд шагнул вперед,
глаза его светились смертоубийством, но остановился, заметив, что Озмод,
бывший капитан алебардщиков, скользнул взглядом в сторону стойки с
оружием. Бранд вышел из хижины, хлопнув дверью.
Снаружи Ханд, друг детства Шефа, ныне истовый жрец Идуны, терпеливо
топтался на хрустящем снегу.
- Они мне не говорят, - прорычал Бранд. - Ты англичанин. Они знают,
что ты его друг. Попробуй, может, выведаешь что.
Ханд зашел в хижину. Неразборчивые переговоры на густопсовом
норфолкском диалекте, родном для всех них. Наконец Ханд выглянул,
поманил Бранда в хижину.
- Они говорят, что точно не знают, - перевел он. - Но пораскинув
мозгами, сообразили, что он получил какое-то послание. Они подозревают,
что он ушел в гости к королеве Рагнхильде на Дроттнингсхолм. Он взял с
собой Карли.
Бранд опешил:
- Пошел на Дроттнингсхолм? Но мужчинам нельзя быть там ночью. И все
мосты охраняются.
Квикка ухмыльнулся, обнаружив свою щербатость.
- Все правильно, шкипер, - сказал он на смеси английского с
норвежским, принятой в Армии Пути в Англии. - Не такие уж мы тупые.
Мы это знаем. Если он пошел, он мог пробраться по льду, понимаешь? Этим
вечером мы спускались к заливу и посмотрели. Лед еще довольно толстый, ни
следа трещин.
Бранд уставился на Квикку и остальных, на лице его отразился ужас. Он
попытался заговорить, не сумел, попробовал снова.
- Вы, английские придурки, вы знаете хоть что-нибудь? - прохрипел он
страшным шепотом. - На фьордах в это время года лед не вскрывается. Он
подтаивает снизу и пропитывается водой. А потом, однажды ночью, он
исчезает. Он не вскрывается. Он просто тонет!
* * *
Ветер ударил с удвоенной силой, когда Шеф и Карли устремились в свой
последний бросок через лед, как будто они вышли из-под прикрытия какой-то
невидимой стены. Ветер нес с собой холодную морось. Когда первые капли
ударили Шефа в лицо, он вздрогнул, ожидая ощутить снежную крупу или
градинки. Стерев рукой влагу, которая стекала по лицу, он удивился. Дождь.
Значит, началась оттепель. Смогут ли они потом вернуться назад? Сейчас не
время об этом думать. Зато благодаря дождю можно не бояться, что их увидит
охрана на мостах.
- Слушай, - сказал он Карли, - не нравится мне этот дождь. Лед может
не выдержать. Выбраться мы оба сумеем. Все, что нужно делать, если лед
проломится, это держать голову над водой. Старайся, чтобы тебя не затянуло
