а то он снова тебя стукнет.
- Я отстал от корабля, - ответил Шеф. - Пришлось пешком и вплавь
пробираться по отмелям.
- Ты из викингов? Твоя речь больше похожа на нашу.
- Я англичанин. Но я долго был среди норманнов и понимаю их язык. И с
фризцами я тоже разговаривал.
Вы говорите совсем как они. Вы фризцы? Свободные фризцы, - уточнил
Шеф, вспомнив, как те любили называть себя.
Засмеялась даже старуха.
- Свободные фризцы, - сказал юный крепыш, - живут на песчаных
отмелях и стремглав бегут от смерти всякий раз, как завидят парус. Нет, мы
германцы.
- Люди архиепископа? - настороженно поинтересовался Шеф. Он уже
увидел свой меч, который кто-то принес и поставил в угол. Если ответ будет
неправильным, Шеф рванется за мечом и попытается сразу убить крепыша.
Они опять засмеялись.
- Нет. У нас - кто христиане, кто молится старым богам, а кто и никаким.
Но никто из нас не хочет платить десятину или кланяться господину. Мы
люди из земли Дитмарш, - гордо закончил юноша.
Шеф раньше никогда не слышал такого названия. Но кивнул.
- Я промок и замерз. И голоден, - добавил он. - Могу я до утра остаться
в вашем доме?
- Добро пожаловать, спи у очага, - сказал старик, которого Шеф счел
отцом крепыша и хозяином дома. - А что до голода, мы и сами с ним
знакомы. Завтра ты должен будешь явиться на деревенский сход.
"Я уже был под судом викингов, - подумал Шеф. - Но может быть, в
Дитмарше суд милостивее, чем в Великой Армии". Потирая распухшую
челюсть, он пристроился у очага, слыша, как семья хозяев укладывается на
ночлег.
ГЛАВА 6
Утром Шеф проснулся на удивление спокойным и отдохнувшим. Первые
несколько мгновений, лежа на утоптанном земляном полу, не мог понять, где
он. Очаг угас, и от ночного холода он спасался, только свернувшись
калачиком и обхватив колени руками. Одежда на нем просохла, но стала
жесткой и шершавой от морской соли. Желудок ныл от голода. Одинокий и
нищий в незнакомой и, может быть, враждебной стране - почему же он
совсем не встревожен?
Шеф встал на ноги, лениво потянулся, распахнул деревянные ставни,
впустив в дом утреннее солнце и свежий воздух, пахнущий травой и цветами.
Он уже знал ответ. Потому что с него свалился груз забот и ответственности.
Впервые за долгие месяцы ему не нужно было думать о других: как их
подбодрить, как их убедить, как им польстить, чтобы они выполнили его
волю. Детские годы приучили его к холоду и голоду. А также к побоям и
угрозе попасть в рабство. Но теперь он не ребенок, он мужчина в расцвете
сил. Если кто-то его ударит, получит сдачи. Глаз Шефа остановился на ору-
жии, которое стояло в углу. Меч Храни и копье Сигурда. Сейчас это было
единственное его достояние, не считая амулета на шее, огнива и ножа на
поясе. Это уже что-то.
Краешком глаза Шеф увидел, что пожилые супруги слезли со своей
лежанки. Мужчина прямиком вышел на улицу. Это выглядело зловеще.
Женщина достала из-под грубо сбитого стола ступку, засыпала в нее из
бочонка горстку зерна и принялась толочь его пестом. Эти звуки еще сильнее
напомнили Шефу детство. Насколько он мог припомнить, каждый день
начинался одинаково, с хруста перемалываемого на муку зерна. Только ярлы
и короли жили так, что могли себе позволить he слышать каждый день этот
шум. Воины больше всего ненавидели такую работу, хотя в походах и им
приходилось выполнять ее. Возможно, женщины тоже ее ненавидят, подумал
Шеф. По крайней мере, видно, что у его хозяев есть еда. Желудок мучительно
откликнулся на эту мысль, и Шеф снова уставился на оружие.
Прикосновение к руке. Парень с кудрявым чубом - как всегда, улыбается.
В немытой ладони он протягивает ломоть черного хлеба с куском остро
пахнущего желтого сыра. Шеф взял его, и рот моментально наполнился
слюной, а парень достал луковицу, на ладони взрезал ножом и протянул
половинку Шефу.
Они присели на корточки и стали есть. Хлеб был черствым, с отрубями и
песком от ступки. Шеф рвал его зубами, набивая полный рот.
Через какое-то время желудок поумерил свои притязания, вернулась боль в
челюсти, и Шеф вспомнил загадочное происшествие вчера вечером.
Ощупывая рукой шишку, он увидел, что парень - как там его называли? наш
Карли? - ухмыляется.
- Почему ты меня ударил?
Карли, кажется, удивился вопросу:
- Я не знал, кто ты. Самый простой способ разобраться с тобой. И с
любым другим.
Шеф почувствовал некоторое раздражение. Он проглотил последний
кусочек сыра, встал на ноги, приподнял локти и напряг мышцы спины. Он
вспомнил убитого им вчера воина, юного викинга из Эбельтофта. Тот был
даже крупнее, чем Шеф, а ведь Шеф был на голову выше Карли.
- Ты бы не смог этого сделать, если бы не темнота. Карли тоже поднялся,
на лице его мелькнула радость. Он принялся кружить вокруг Шефа, как-то
странно пританцовывая, что было совсем не похоже на стойку серьезных
борцов. Кулаки он сжал, голова его клонилась к плечу. В нетерпении Шеф
шагнул вперед, хватая Карли рукой за запястье. Кулак полетел ему в лицо,
Шеф от него отмахнулся. Что-то ударило его под ребра с правой стороны.
Мгновенье Шеф не обращал на это внимание, стараясь снова сделать захват.
Затем боль пронзила печень. Шеф потерял дыхание и невольно прикрыл
руками больное место. Тут же в голове что-то взорвалось, и Шеф обнаружил,
что цепляется за стенку. Когда он распрямился, рот его наполнился кровью,
зубы шатались.
Гнев охватил Шефа с быстротой молнии и заставил его восстановить
контроль над телом, оттолкнуться от стенки и ринуться вперед для
костоломного захвата. Но Карли впереди не оказалось, и, разворачиваясь за
метнувшимся назад противником, Шеф почувствовал удар в спину, боль
пронзила почки. Он снова отбил удар в лицо, на этот раз не забыв тут же
прикрыться снизу от незамедлительного удара в печень. Захват никак не по-
лучался, и пока Шеф соображал, он получил еще один удар, в скулу. Но
кружась, Шеф очутился рядом со своим прислоненным к стене копьем. Какая
у Карли станет ухмылка, если...
Шеф выпрямился и развел руки в знак примирения.
- Ладно, - сказал он, глядя на улыбающегося Карли. - Ладно. Ты бы
сбил меня с ног, даже если бы не было темно. Я вижу, ты знаешь что-то такое,
чего я не знаю. Наверное, знаешь даже много такого.
Карли улыбнулся еще шире и опустил руки.
- Сдается мне, что ты тоже знаешь кое-что - ты моряк, у тебя есть копье
и меч. Я-то дальше нашего Дитмарша и не бывал, да и вообще редко
выбирался из своей деревни. Как насчет обмена? Я покажу тебе, что я умею, а
ты научишь меня тому, что умеешь ты. Ты быстро научишься бить и
защищаться кулаками, как мы это делаем здесь, в Дитмарше. Ты очень
быстрый. Слишком быстрый для большинства из этих пахарей.
- Договорились, - согласился Шеф. Он плюнул на ладонь и взглянул на
Карли - понятен ли тому смысл жеста? Карли ухмыльнулся и тоже плюнул
на ладонь. Они ударили по рукам.
Шеф утер рукавом кровь из носа, и они по-приятельски присели на
корточки.
- Послушай, - сказал Карли. - Сейчас у тебя есть
дела поважнее, чем учиться кулачной драке. Мой старик пошел известить
деревенских, что появился ты. Они там соберутся на суд и решат, что с тобой
делать.
- А что со мной могут сделать?
- Во-первых, кое-кто скажет, что ты раб. Это скажет Никко. Он у нас
самый богатый. Хочет быть господином. Но в Дитмарше мало серебра, и мы
никогда не берем друг друга в рабство. Он только и думает, как бы продать
кого-нибудь на невольничьем рынке в Гедебю.
- Гедебю - датский город, - сказал Шеф.
Карли пожал плечами:
- Датский, немецкий, фризский - какая нам разница? С нами никто не
хочет связываться. Они не смогут пройти через болота. И потом, они же
знают, что серебра у нас нет. Кто придет за данью, может много потерять, а
найти ничего не найдет.
- Рабом я быть не хочу, а какие у меня еще возможности?
- Ты можешь быть гостем, - Карли искоса посмотрел на него. -
Например, моим. Это означает обмен подарками.
Шеф дотронулся до своих бицепсов, сожалея, что вчера в последний
момент снял с них золотые браслеты. Один из них обеспечил бы ему
гостеприимство на целый год. Или нож в спину. "Итак, что же у меня есть?
Копье. Меч. И это". Он вытащил из-под рубахи серебряную лесенку Рига и
взглянул на Карли - знает ли тот, что это за амулет? Никакого интереса. Но
Карли неоднократно поглядывал на оружие в углу.
Шеф прошел туда и сам принялся рассматривать оружие. Копье с
рунической надписью "Гунгнир": отличная сталь, недавняя ковка, само
просится в руку. Меч: годится для боя, но немножко тяжеловат, клинок -
просто заточенное железо без специально наваренного лезвия, уже слегка
покрывается ржавчиной.
Мечи ценятся выше, чем копья, это оружие настоящего воина. И все же...
Шеф протянул меч:
- Держи, Карли. - Он заметил, как юноша неловко взял меч, неловко
держал его за рукоять - очень опасно при парировании удара. - И за мной
еще два дела. Во-первых, я научу тебя биться на мечах. Во-вторых, когда
найдем кузницу, я тебе перекую этот меч, чтобы он стал получше.
Веснушчатое лицо вспыхнуло от удовольствия, и в это время дверь
отворилась. Показался отец Карли, указывая пальцем за свое плечо.
- Пойдем, пришелец, - сказал он. - Сход собрался.
* * *
Около сорока мужчин стояли неправильным кругом, а жены и дети
толпились поодаль, образуя внешний круг. Все мужчины были вооружены,
хотя и скудно - топоры да копья, ни шлемов, ни кольчуг. У некоторых были
щиты, но не надетые в боевой готовности на руки, а висящие на спине.
Пред глазами дитмаршцев предстал высокий воин, чье призвание
безошибочно угадывалось по его стати: прямая спина, широкие плечи, ни
тени сутулости, отличающей землепашцев, которые ходят за плугом или гнут
спину с серпом и мотыгой. Однако на нем не было ни золота, ни серебра,
только длинное копье в правой руке. Он был весь покрыт шрамами, одно веко
свисало над пустой глазницей, и одна сторона лица казалась стянутой. На
лице запеклась не замеченная им кровь, а рубашка и штаны были грязнее,
чем у крестьян. Круг пялился на него, пытаясь истолковать увиденное. По
толпе пронесся шумок пересудов - это из хижины вышел Карли и стал
позади Шефа, сжимая в неопытной руке подаренный меч.
Шеф огляделся, стараясь оценить ситуацию. Утреннее ощущение покоя и
уверенности не покидало его, несмотря на стычку с Карли. В задумчивости он
вытащил поверх рубахи свою цепочку с серебряным амулетом Рига. Еще раз
пронесся шумок замечаний, люди подошли поближе, стараясь опознать
амулет. Некоторые из присутствующих, может быть четвертая их часть, тоже
достали свои пекторали: молоты, лодки, фаллосы. Но ни одного такого, как у
Шефа.
Глядя Шефу прямо в лицо, вперед вышел человек, грузный мужчина
средних лет с кирпично-красным лицом.
- Ты пришел с моря, - сказал он. - Ты викинг, один из этих северных
бандитов. Даже такой, как ты, должен знать, что ему лучше не соваться в
Дитмарш, где живут свободные люди. Мы берем тебя в рабство и продадим
твоим сородичам в Гедебю. Или людям епископа в Гамбурге. Если только
кто-нибудь не захочет выкупить тебя - но, судя по твоему виду, это сомни-
тельно.
Какой-то инстинкт подсказал Шефу пересечь круг и неторопливо
прибилизиться вплотную к своему обвинителю. Он глядел на него с гордо
поднятой головой, чтобы подчеркнуть свое превосходство в росте.
- Если ты знаешь, что я пришел с моря, - произнес Шеф, - ты должен
знать, что в море сражались два корабля. На одном были викинги. Это был
"Франи Ормр", главный корабль Сигурда Змеиного Глаза. Разве ты не видел
Знамя Ворона? Другой корабль был мой, и Сигурд бежал от меня. Верни меня
на корабль, и я заплачу тебе цену человека серебром.
- Это какие ж корабли преследуют викингов? - спросил толстяк.
- Английские корабли.
В толпе послышались возгласы удивления и недоверия.
- Это правда, что на первом корабле были викинги, - раздался голос. -
Но они не убегали. Они заманивали второй корабль и здорово одурачили его
