решил, что пришла моя очередь задавать вопросы. - У меня возникает
чувство, что есть много вещей, о которых вы не сочли необходимым меня
информировать. Не пора ли нам их прояснить? Может быть, ты мне не
доверяешь, Трой?
Он грустно покачал головой:
- Робби, я доверяю тебе, как никому на свете. Есть много вещей,
которые я просто не в состоянии объяснить. Тебе придется просто поверить
мне на слово. Одно могу сказать: наш друг полковник ничего хорошего не
планирует. И его планы как-то связаны с оружием. Там, на заводе, делается
что-нибудь похожее?
- Решительно нет! В этом я могу быть уверен. Машину для изготовления
стволов "ремингтонов" я узнал бы с первого взгляда. И уж наверняка пушки
там не льются.
- Есть другие виды оружия. У меня есть причины подозревать, что
Мак-Каллох занят изготовлением нового вида пистолета. Такого, который
может быть собран из обычных стальных деталей. Есть там что-нибудь
подобное?
- Стальных деталей, разумеется, уйма, но они совершенно не похожи на
детали пистолета. Может быть, изобретены какие-то новые, о которых мне
неизвестно. Должен еще сказать, что часть территории завода мы не
осматривали. Она заперта на замок и запечатана. Он сказал, что там
разрабатывается усовершенствованная хлопкопрядильная машина. Мне тогда
подумалось, что он лжет, хотя и по неизвестной мне причине.
- Это оно! - воскликнул Трой, в порыве энтузиазма тяжело хлопая меня
по плечу. - Как ты думаешь, твой окорок выдержит еще немного времени в
пути? Я хочу, чтобы ты показал мне этот завод и попытался объяснить, где
находится запертое помещение. Я туда наведаюсь ночью и посмотрю, что этот
паразит там прячет!
27
Время приближалось к трем часам утра, и ночь застыла в тишине. Луна
зашла полчаса назад, и спящий город погрузился в теплую тьму.
Трой спал на чердачном сеновале около внешней стены конюшни, где
через щель в досках было видно ночное небо. Дважды он просыпался,
убеждался, что луна еще на небе, и засыпал снова. Теперь он встал, подошел
к ведру с водой и плеснул себе в лицо. Какая-то лошадь в стойле беспокойно
переступила и фыркнула. Дверь сарая почти бесшумно открылась и снова
закрылась, и лошадь опять успокоилась.
Было сыро, жарко и темно; враги со всех сторон. Так похоже было на
Вьетнам, что Трою сильно недоставало винтовки М-16, которая там была
частью его самого. Он хотел было взять револьвер, но передумал. Если
придется применять оружие, значит, задача не выполнена. Это должна быть
разведка, а не огневой контакт. Оружием будет стальная отмычка. Еще он
взял складной нож, кусок свечи и спички. Больше ничего не требовалось.
На неосвещенных улицах в полной темноте он был в безопасности, зная,
что увидит и услышит постороннего раньше, чем тот - его. В знакомом деле
ночного поиска с четко определенной задачей он чувствовал себя уверенно.
Где-то сонно гавкнула собака, учуяв незнакомого, но он уже был
далеко. Потом послышались шаги. Он замер в темноте: мимо него прошли двое,
разговаривая между собой и не подозревая о его присутствии.
Меньше чем через полчаса Трой стоял, прислонившись спиной к изгороди
и разглядывая очертания деревянного дома на фоне звезд. Завод Мак-Каллоха.
Трой долго стоял без движения, терпеливо наблюдая и слушая. Ничто не
нарушало тишины ночи. Похоже, что нет ни охраны, ни собак. Где-то поодаль
заржала лошадь, и снова наступила безмолвная и глубокая тишина.
Трой оторвался от изгороди, перешел дорогу и подошел к двери дома.
Нащупал замок. Замок был прост и отнял немного времени. И уж точно не
могло быть электрического сигнала тревоги. Язычок щелкнул, и дверь
открылась.
Все двери внутри были не заперты. Ощупью Трой нашел дорогу в цех. На
фоне света звезд проступали контуры громадных машин. Робби говорил о двери
за горном. Осторожно, шаг за шагом, Трой пробирался вперед.
Горна не было видно, но его присутствие ощущалось по волнам
расходящегося тепла. Ведя пальцами по деревянной стене, Трой нащупал
дверной косяк. Дверь была заложена стальной полосой и заперта на висячий
замок.
Трой нащупал замочную скважину, вставил отмычку, повернул.
Почувствовал, как сработал замок.
Дверь была отперта.
Он остановился и затаил дыхание, не издавая ни звука. Неожиданное
везение.
Везение? Или...
Разум обдумывал ситуацию, а в теле - он чувствовал - росло
напряжение. Он ничего не мог поделать с нарастающим чувством беспокойства.
Ничего подозрительного не видно, не слышно. Однако с нарастающим страхом
ничего нельзя было поделать. Такое он ощущал лишь однажды, в ночном
патруле. Как раз перед тем, как они попали под обстрел. Чувство было
инстинктивным и не поддавалось осмыслению. Сплошная иррациональность и
эмоции.
Но он был уверен, что за стеной его ждет нечто страшное и
смертоносное. И он отделен от этого несколькими дюймами. Разумно или
неразумно его предчувствие, но что-то там его дожидалось, он это знал. Он
попытался избавиться от ощущения, и не смог. За дверью была опасность.
И он не хотел ни встречаться с ней лицом к лицу, ни выяснять ее
природу. Но с ней приходилось считаться, и даже не с ней, а с тем ужасом,
который она на него наводила. Сердце, охваченное страхом, звало рвануться
вон из этой темной западни, бежать немедленно и не останавливаться. Но
Трой владел собой. Этого он не сделает. Он не откроет дверь и не
встретится с тем дьяволом, что залег там в темноте, но изгонит его другим
образом. Традиционным.
Сохраняя безмолвие, он вынул и раскрыл нож. Медленно и осторожно, не
издавая ни единого звука, вытащил из штанов подол рубахи и отрезал кусок
острым, как бритва, лезвием. Свернул ткань в трубочку, согнул и положил
под стеной, достал спичку и зажег ее в сложенных чашечкой ладонях. Она
слегка щелкнула. Когда спичка разгорелась, Трой бросил ее на ткань и
подождал, пока та займется. При свете пламени, хотя и небольшого, Трой
успел пересечь цех и покинуть здание той же дорогой, которой пришел,
укрывшись в небольшой рощице на дальнем конце дороги.
И стал ждать, неподвижно и терпеливо.
Огонь в здании будет медленно распространяться, захватывая деревянные
стены, передвигаясь вдоль пола. Через несколько минут он увидел языки
пламени в окнах. Всего через секунду со стуком распахнулась задняя дверь,
возбужденно заржала лошадь, и на улицу вылетел всадник.
- Пожар! Бейте в набат! Пожар, пожар!
Трой улыбнулся про себя. Он узнал голос.
Мак-Каллох.
Это его присутствие по ту сторону стены почувствовал Трой. Это он
лежал там, готовый захлопнуть крышку западни. А наживка была хороша, вдруг
понял Трой. И план был приведен в действие его собственным присутствием.
Мак-Каллох не был уверен, что узнал его, а то бы расправился на
месте. Но сходство его обеспокоило. Как человек дотошный, он начал
обдумывать ситуацию и пришел к неизбежному выводу. Он рассмотрел
возможность того, что его преследуют сквозь время. А полковнику
свойственна тщательность. Возможно, сходство случайное, однако меры
принять необходимо. Этим и была вызвана экскурсия по заводу и упоминание о
секретном помещении. Мак-Каллох - мастер тактики, и его план должен был
сработать.
Но не сработал. Он был на волосок от успеха. Но провалился. Если бы
Трой открыл дверь хотя бы на долю дюйма, его бы убили на месте, застрелили
как собаку. У него даже выступил холодный пот при мысли о том, как близок
он был к гибели.
Но безопаснее ли лежать здесь, в укрытии? Пожалуй, ведь Мак-Каллох
должен был проделать все в одиночку, он никому не мог доверить свою тайну.
Он лежал в темноте и ждал. Теперь он поскакал за пожарными. Заглянуть в
дверь?
Слишком поздно. В домах зажигались огни, слышались голоса. Пожар!
Вечный ужас маленьких деревянных городков. На помощь выходил каждый. Людей
все прибавлялось и прибавлялось, и Трой прятался все глубже и глубже в
тень.
В считанные минуты прибыли первые пожарные помпы - примитивные, на
конной тяге. Но эффективные. Люди с криком накинулись на ручки насосов, и
первые струи воды ударили из шлангов.
Организация, как в бедламе, но работа делалась. Тут же сформировалась
цепочка к ближайшему дому, по которой немедленно из рук в руки поплыли
ведра с водой, выплескиваясь в шипящее пламя. Прибыли пожарные линейки, и
с ними Мак-Каллох, возглавивший борьбу с огнем за фасад здания. Это
счастливый шанс для Троя. Огонь не разбирает расовой принадлежности, и
черные с белыми перемешались в битве с пожаром; Троя могли не заметить. Он
бросился к тем, кто боролся с огнем на заднем дворе.
Сквозь открытую дверь были видны охваченные пламенем помещения. На
крышу обрушивался поток воды из рукава, мешающий огню двигаться дальше, а
огонь, что горел внизу, пытались залить две шеренги орущих в клубах пара
потных людей, ввергающие в пламя ведро за ведром. Трой схватил ведро и
присоединился к ним.
Работа жаркая и отчаянная. Порой казалось, что огонь уже укрощен - но
он снова прорывался наружу, пожирая сухое дерево. Лица у всех были покрыты
слоем пепла с бороздами стекающих потовых ручьев. Трой работал наравне с
другими, постепенно пробираясь внутрь здания, проталкиваясь через тлеющие
угли и отшвыривая ногами что-то металлическое.
В какой-то момент он оглянулся, как бы выбирая, куда идти. Никто на
него не смотрел. Он схватил кусок металла и бросил его в ведро. Сунул туда
же обожженную горячим металлом руку. Тут же повернулся, смешавшись с
людьми, и стал пробираться к выходу.
Первые жертвы огня лежали и сидели на дальней обочине дороги,
откашливаясь и хрипя. Трой присоединился к ним, кашляя вполне натурально,
поскольку вдоволь наглотался дыма. Он уселся на землю, натужно хрипя,
сунув голову между коленями. Незаметно для постороннего глаза вытащил
металл из ведра и сунул за пазуху.
Пожар отступал, и ночь становилась темнее. Стало совсем не трудно
отступить и раствориться в темноте.
Сдерживая нетерпение, Трой отошел подальше от места пожара и оказался
среди темных деревьев на безмолвной улице. Там он отступил под прикрытие
группы деревьев, положил кусок металла на землю и склонился над ним.
Вспыхнула спичка, огарок свечи замигал и разгорелся. Трой почти сразу
его потушил, но успел увидеть достаточно. Осторожно взяв в руки
почерневший металлический брусок, он взвесил его на ладони.
Он видел такой брусок совсем недавно, но в другом времени и в другом
месте. В Смитсоновском институте, в Вашингтоне.
Оба бруска были одинаковы.
Он держал в руках спусковую пластину от автомата "стэн".
28
Пожар продолжался до рассвета. От почерневших развалин поднимались
клубы пара, а вокруг стояли небольшими группками или сидели прямо на траве
перемазанные копотью усталые люди. Уэс Мак-Каллох пнул ногой какой-то
обгорелый чурбак и замысловато выругался. Плохо, но могло быть и хуже.
Огонь остановили вовремя, и оборудование не очень пострадало. Как только
восстановят помещения и заменят ремни трансмиссии, работа начнется снова.
Больше всего пострадала кладовая, но восстановить все не составляло труда.
- Это ужасно, полковник, ужасно, - проговорил толстяк, аккуратно
пробираясь через обломки. По его чистому костюму и начищенным ботинкам
было ясно, что в тушении пожара он не участвовал. - Вам известно, отчего
загорелось?
- Нет, сенатор, мне не известно, - ответил полковник. - Однако ясно,
