уничтожу тебя. - А дождь лил безостановочно.
На рассвете они вновь двинулись молчаливой колонной через затопленный
туманом лес. У пленного крестьянина от страха стучали зубы, пока он не
узнал поляну и тропу. Улыбаясь, он указал правильный путь. Рот его был
заткнут обрывком одежды, чтобы он не смог поднять тревогу.
Впереди послышался треск ломающихся веток и звуки голосов.
Колонна остановилась в абсолютном молчании, и к шее пленника прижали
меч. Никто не двигался. Голоса впереди становились громче, и из-за
поворота показались два человека. Они прошли два-три шага, прежде чем
увидели неподвижные и молчаливые фигуры. Прежде чем они опомнились, в
воздухе просвистела дюжина стрел.
- Что за штуки они держали? - Спросил Темучин у Язона.
Язон соскользнул на землю и перевернул ближайший труп носком сапога.
Убитый был одет в легкий стальной нагрудник и стальной же шлем. На нем
была грубая кожаная одежда. У пояса висел короткий меч, а в руке он все
еще сжимал примитивный мушкет.
- Это называют "ружьем", - сказал Язон и подобрал его. - Здесь
используется порох, чтобы выбросить кусок металла, который убивает. Порох
выталкивает металл вот из этой трубы. Когда этот маленький рычажок ударяет
о дно, из этого камня вылетает искра и попадает в порох. Порох взрывается
и выталкивает металл.
Подняв голову, Язон увидел, что все кочевники натянули луки и
направили стрелы ему в грудь. Он осторожно опустил ружье, снял с пояса
убитого два кожаных мешочка и заглянул в них.
- Так я и думал. Пули и клочки материи, а здесь порох.
Он протянул второй мешочек Темучину, тот заглянул в него и понюхал.
- Здесь его не очень много, - сказал он.
- Это ружье и не требует много пороха. Но в том месте, откуда пришли
эти люди, должен быть большой запас.
- Я тоже так думаю, - сказал Темучин. По его сигналу все опустили
луки. У мертвецов отрубили большие пальцы, тела оттащили в сторону.
Темучин взял оба мушкета.
Меньше чем через десять минут они выехали на край леса - там
начинался обширный луг, пересекаемый рекой с ровным и медленным течением.
На берегу стояло приземистое каменное здание с высокой башней в центре. На
верху башни были видны две фигуры.
- Пленник говорит, что это и есть то место, где много солдат, -
сказал офицер-переводчик.
- Спроси у него, сколько выходов у этого здания, - приказал Темучин.
- Он говорит, что не знает.
- Убей его!
Короткий взмах меча и труп пленника оттащили в сторону, в кусты.
- С этой стороны видна лишь одна маленькая дверь и узкие ворота,
через которые трудно ворваться внутрь... Над ними видны узкие отверстия,
через которые можно стрелять из луков и ружей, - сказал Темучин. - Мне это
не нравится. Два человека должны обойти здание с той стороны и доложить
мне, что они увидели.
- Что это за круглая штука над стеной, - спросил он у Язона.
- Я не знаю, но могу предположить. Вероятно это ружье, но гораздо
большее и могущее стрелять большими кусками металла.
- Я тоже так считаю, - сказал Темучин. Он в задумчивости прикрыл
глаза.
Исполняя его приказ, два человека двинулись в стороны по опушке. Они
спешились и молча исчезли в кустах. Люди, которые умеют скрываться на
совершенно ровных плоскогорьях, растворились в густом лесу. С нетерпением
хищника воины ждали возвращения разведчиков.
- Так я и думал, - сказал Темучин, когда они вернулись с докладом. -
Это место - крепость. С другой стороны только одна дверь такого же размера
у самой воды. Если мы подождем до ночи, мы легко захватим крепость, но я
не хочу ждать. Ты можешь стрелять из этого ружья? - Спросил он Язона. Язон
неохотно кивнул: он понял, что имел в виду Темучин, еще до того, как
заметил солдат, тащивших мертвецов. Все сражались в войске Темучина, даже
играющий на лютне эксперт по пороху. Язон старался найти выход из этой
дилеммы и не находил. Лучше вызваться добровольцем, не ожидая пока
прикажут. Для Темучина это не имело никакого значения. Он хотел, чтобы
дверь была открыта. И Язон лучше всех подходил для этого задания.
Переодеваясь в солдатский мундир, он пытался закрыть отверстия от
стрел, затем затер грязью большую часть пятен крови. Шел сильный дождь, и
это было к лучшему. Надевая мундир, Язон подозвал офицера, который служил
переводчиком, и заставил его вновь повторять простую фразу: "Открой" и
"Быстрей" на местном языке, пока Язон не научился правильно повторять ее;
ничего более сложного. Если они будут настаивать на беседе, прежде чем
пустить его, он будет убит.
- Ты понимаешь, что тебе нужно будет сделать? - Спросил Темучин.
- Все просто. Я подхожу ко входу, а вы ждете на краю леса. Я прошу их
открыть, они открывают. Я вхожу и стараюсь оставить двери открытыми, пока
не подоспеете вы.
- Мы будем очень скоро.
- Я знаю, но тем не менее буду чувствовать себя очень одиноко...
Один солдат держал шлем над полкой ружья, пока Язон не насыпал туда
пороха. Он не хотел допустить осечку при своем единственном выстреле. Он
насыпал свежего пороху на полку, потом обернул его вместе с полкой сухой
тряпкой, чтобы сохранить его сухим. Он указал на ружье:
- Эта штука выстрелит всего лишь один раз, я не успею ее
перезарядить, а этот солдатский меч не внушает мне доверия. Поэтому, если
ты не возражаешь, я хотел бы на время получить свой пиррянский нож.
Темучин кивнул и протянул нож. Язон отбросил меч и на его место
прицепил нож.
Шлем отвратительно вонял потом, но закрыл часть лица, и это было
хорошо. Язон хотел, чтобы его лицо было как можно больше скрыто.
- Иди, - приказал Темучин, раздраженный затяжкой времени на
переодевание. Язон холодно улыбнулся и пошел.
Не сделав и пятидесяти шагов, он промок до пояса, пробираясь через
густой и пропитанный водой подлесок. Но это его не очень обеспокоило.
Пробираясь по сырому лесу, он задавал себе вопрос, что втянуло его в это
безумие. Порох - вот что. Он выругался и двинулся к укрепленному зданию,
теперь едва видимому сквозь пелену дождя. До поляны оставалось двадцать
метров, он преодолел их и вышел из-под защиты деревьев и двинулся вперед,
пока не достиг берега реки. Вода кружилась в водоворотах, смешанных с
грязью, дождь ударял о ее поверхность, образуя бесконечное число
пузырьков. Опустив голову, Язон тащился к зданию, видневшемуся сквозь
дождь.
Если люди на сторожевой башне и заметили его, они не подали виду.
Язон подошел ближе, чтобы разглядеть старую пушку между двумя грубо
высеченными камнями и тяжелые болты, которыми крепилась деревянная дверь.
Он уже был у самой двери, когда один из солдат высунулся из башни и
крикнул вниз какие-то непонятные слова. Язон махнул рукой и продолжал
идти.
Когда солдат крикнул вторично, Язон снова махнул рукой и тоже
крикнул: "Открой" с правильным акцентом, как он надеялся. Он сделал свой
голос как можно более хриплым, чтобы замаскировать возможную
неправильность произношения. Затем он оказался под стеной, невидимый
сверху солдату на башне, который продолжал что-то кричать. Дверь, прочная
и неподвижная, оказалась перед ним...
Ничего не произошло, только напряжение все усиливалось. Послышался
скрежещущий звук, и Язон увидел ствол мушкета, высовывающийся из узкого
отверстия справа от стены.
- Открой-быстрей! - Закричал он и забарабанил в дверь. - Открой! - Он
прижался к двери, чтобы его нельзя было достать из мушкета, и вновь
забарабанил прикладом.
В крепости послышался шум, голоса, движение, но пульс в ушах Язона
звучал громче, ударяя, как большой барабан, с бесконечными перерывами
между каждыми двумя ударами. Должен ли он уходить? Обе стороны застрелят
его, если он попытается это сделать. Но он не может и оставаться здесь,
беспомощный, пойманный в ловушку. Подняв приклад мушкета, чтобы ударить в
дверь снова, он услышал звон цепей и знакомый звук - поворот железного
болта. Он поднял замок своего мушкета под кожаной повязкой и освободил
одну сторону повязки, чтобы ее можно было быстро сбросить. Как только
дверь начала приоткрываться, он просунул в нее ружье, затем плечо и налег
всем своим весом, раскрывая ее как можно шире.
Он продолжал рваться сквозь узкую щель в квадратную площадь двора,
окруженного стенами крепости. Углом глаза он разглядел человека,
открывавшего дверь и теперь прижатого ею к стене. Но заметить что-либо еще
он не успел: он был на пороге смерти.
Бей сильно, быстро и не останавливайся - таков закон кочевников, и
они совершенно правы. Сбоку от него стоял солдат с мечом в руке, а прямо
перед собой Язон увидел нескольких солдат с готовыми к стрельбе ружьями.
Прежде чем изумленные люди смогли выстрелить, Язон крикнул и прыгнул в
середину их группы. Еще не достигнув их, он нажал курок и с радостным
удивлением услышал гулкий звук выстрела. Один из солдат схватился за грудь
и упал. Это было последнее, что Язон помнил ясно. Он упал на землю, ударив
ближайших солдат стволом и прикладом мушкета.
Воспользовавшись замешательством, он сбил еще двух солдат, извлек
свой нож и принялся бить им. Один солдат упал на него мертвым или раненым,
и Язон прикрываясь его телом, бил и бил своим ножом.
Он почувствовал резкую боль в ноге, потом в боку и руке, в голове у
него зазвенело... Взмахнув ножом, он понял, что падает. Над ним появился
разъяренный офицер, размахивающий мечом. Язон ножом парировал его удар,
затем погрузил нож по рукоять в пах офицера. Хлынула кровь, офицер
вскрикнул и упал. Язон отбросил тело в сторону, чтобы видеть, что
происходит. К этому времени исход битвы был уже предрешен. Через открытую
дверь ворвался первый кочевник.
Он несся на полной скорости и чуть не вылетел из седла, когда морон
резко повернул. Это был сам Темучин, ревущий и размахивающий мечом. Два
солдата упали со страшными ранами. После этого оставалось только очистить
захваченное здание.
Как только непосредственная опасность отошла, Язон поднялся на ноги и
прижался спиной к стене. Звон в его голове ослаб и перешел в глухое
гудение; сняв шлем, он обнаружил в нем глубокую вмятину. К счастью, в
голове такой вмятины не было. Он дотронулся пальцем до болевших мест на
черепе и внимательно обследовал их. Крови не было. Но ее было достаточно
на боку, и она капала с ноги. Неглубокая рана на бедре, чуть ниже
нагрудника, давала много крови, хотя сама рана была поверхностной, как и
разрез на руке. Рана на ноге кровоточила меньше всего, но была самой
серьезной - рваная рана в тугих мышцах. Она болела, но идти он мог. Он
вовсе не хотел быть уничтоженным, как тот воин на ферме. В седельной сумке
у него было несколько чистых обрывков ткани для перевязки, но пока он не
доберется до них, кровь остановить не удастся.
С того момента, как в раскрытой двери появился Темучин, не было
никакого сомнения в исходе битвы. Гарнизонные солдаты никогда не
встречались с таким противником, как атакующие кочевники. Мушкеты были
теперь скорее помехой, нежели помощью, луки стреляли быстрее и точнее, чем
неуклюжие и тяжелые ружья. Несколько солдат продолжали сражаться, но исход
для всех был один и тот же. Они все были убиты. Крики становились глуше,
солдаты пытались спастись внутри здания.
Стонов и просьб о помощи не было слышно: крепость была взята.
Кочевники молча двигались среди трупов, совершая свой отвратительный
ритуал... Из здания вышел Темучин, меч его был красен, с него стекала
кровь. Он указал одному из офицеров на груду тел у входа.
