внеочередном заседании Совета. Зельн не хотел забирать из школы так
много людей, но это всего лишь еще на два дня. Если бы я планировала
штурм замка, он случился бы до их возвращения. - Значит, до послезавтра.
Пауле пришла на ум еще одна мысль: - Где были Зельн и другие в твоем сне
во время штурма?
- Их там вообще не было. Если сон правдив, то они в безопасности.
- Как ты думаешь, мог твой сон быть затуманен? - В эту ночь в башне
были прислужники Госпожи Теней. Это возможно, но я так не думаю. - Все
равно мы их предупредим. - Если ты сможешь передать им тайное
послание...
- Это непросто при всех этих шпионах Несбита, - рассмеялась Паула, -
но мне удалось.
- Тебе-то конечно. - Келейос потянулась, распрямляя спину и плечи. Ее
начало клонить в сон. - Заклинание силы, похоже, кончается. Я устала. -
Она встала и задвинула стул под стол.
- Оно было ограничено. Я узнала о твоем приходе всего за час. На
что-нибудь посильнее времени не хватило бы.
Келейос улыбнулась и потянулась еще раз. - Было достаточно сильно.
Хороших тебе снов и приятных пророчеств. - И тебе того же. Если пойдешь
спать, предупреди Каррика или его лейтенанта.
- Обязательно, только сначала мне надо кое-что сделать.
- Что именно? - встревожилась Паула. - Скажем так, что Белор не
слишком мной доволен, - усмехнулась Келейос. Паула рассмеялась:
- Не можешь придумать, как ему наскучить? Келейос не ответила, но
вышла из комнаты, провожаемая ее смехом. Освещенный факелами коридор
казался очень светлым, а тишина спящего хранилища давила.
Она вернулась в коридор библиотеки. Огни отмечали узкий путь вниз.
Белора не было видно, и, подходя к кругу, Келейос подумала, не смог ли
он как-то ускользнуть. Интересно, сильно ли он разозлен?
Она подошла, насколько подпускал жар, и заглянула внутрь. Сновидец
Белор сидел, поджав ноги, просунув руку под колено. Рядом с ним лежала
скомканная куртка. В свете огня поблескивала рукоять меча. На спине и на
плечах выступила испарина. Келейос подняла руки и протянула их внутрь.
Снятие заклятия всегда оставляло странное впечатление - как будто дышишь
только что выдохнутым воздухом. Пламя заколебалось, побледнело,
обесцвечиваясь, как расплавленное стекло, и с шорохом исчезло.
Они остались в бархатной черноте, лишь усиливаемой мерцанием книг.
Келейос вызвала себе на руку магический огонек и выпустила его сиять над
ними. Это был белый огонек, и Белор мог ясно видеть предложение мира.
Ночь выдалась тяжелой, и от усилия у нее на лбу выступил пот. Прямо
чувствовалось, как из нее уходит энергия.
Келейос оказалась перед парой враждебных глаз. Она шагнула вперед и
протянула руку; Белор холодно на нее посмотрел. Одним движением, не
помогая себе руками, он встал. Бледно-голубые глаза стали почти серыми -
дурной знак. - Прости, Белор, у меня не было выбора. Он ничего не
сказал, давно усвоив, что молчание действует на нее хуже упреков. - Я
боялась причинить тебе зло, Белор. Ты это знаешь. - Она подобрала
упавшую куртку и протянула ему. - Позволь мне вытереть тебе спину.
Прости, что так надолго тебя оставила.
Он молча повернулся, и она стерла пот у него со спины.
Взяв у нее куртку, он вытер себе грудь. - Я за тебя беспокоился, -
сказал он, отводя от нее взгляд. - Я никогда не видел, чтобы твое
видение было так близко к выходу из-под контроля.
Что случилось? Я слышал, как ты вопила и как тебя звал мужской голос.
Она улыбнулась. Раз он согласен разговаривать, значит, он не взбешен.
- Я тебе все расскажу по дороге. Пойдем предупредим стражу.
Они свернули в западный коридор, и она стала спокойно рассказывать.
Белый магический огонек порхал в восьми дюймах над ее плечом. Она
рассказала ему все, кроме того, что несет книгу, обычно называемую
"Книгой демонов". За столетия существования книги у нее было много имен:
"Черная смерть", "Открыватель бездны", "Вызыватель демонов".
Не доходя до внешнего холла, Белор остановился и стиснул ее руку,
глаза его стали далекими. - Ты что-то врешь. Не договариваешь. Она могла
бы вырваться, но это не было нужно. - Белор, у меня книга. Он опустил
руку: - "Книга демонов". - Да.
- Зачем, во имя Сиа, зачем? - Я не могла оставить ее, чтобы ее нашел
кто ни попадя. Слишком она опасна, чтобы отпускать ее на свободу.
- А когда ты ее несешь - это безопасно? - Он потупился и глубоко
вздохнул. - Келейос, мы с тобой замазаны. И с этой штукой ты очень
рискуешь. У нее свой разум, как у многих книг власти.
- Не надо мне лекции читать о заклятых временах.
- Всего лишь о здравом смысле. Брось ты ее, ради всего доброго.
- Не могу. Она не сгорит. Кто-то ее найдет. Кто-то ее ищет и не
должен получить. - Ищет? Да всем известно, что она здесь. - Но на нее
наложены заклятия. Ее отсюда не унести, пока стоит замок. И сила ее
связана, пока не разрушат наложенное на нее заклятие и не снимут травный
заговор. - Если замок падет, Белор, она освободится. А что она может
натворить, ты знаешь.
- Неси ее, если это твой долг, но я с тобой еще поспорю. - Я знаю.
Они вступили в освещенный факелами коридор, и Келейос с облегчением
затушила магический огонек. При двери в комнату телепортации по стойке
"смирно" стоял часовой. Там действовал постоянный заговор, позволяющий
солдатам выходить на внешнюю стену и возвращаться назад. Келейос узнала
часового в черном с золотом мундире. Банди был высокого роста
калтуанцем, молодым и слишком самоуверенным, но умеющим обращаться с
оружием. Положив руку на рукоять меча, он спросил: - Келейос и Белор,
что вас так задержало? - Пророчество, Банди. Он приподнял светло-рыжую
бровь: - Серьезные новости?
- Достаточно серьезные, чтобы удвоить караулы. Скоро придет
подкрепление. С сегодняшнего вечера замок нужно на три дня запечатать. -
Что ты увидела?
- Смерть. - Она улыбнулась, видя, как он посуровел. - Но мы сможем
сражаться сталью и магией.
- К этому мы готовы, - усмехнулся он. - У Каррика - самые обученные
бойцы, и где больше магии, чем в школе Зельна? Келейос не стала его
обескураживать. - Передай дальше. - Она повернулась и пошла, но Банди
сказал ей вслед:
- Увидимся завтра утром на тренировке, пророчица.
Это было завуалированным оскорблением. Каррик, мастер оружия, часто
говорил: "Заклинатели - плохие фехтовальщики, а хуже всех пророки: они
сумасшедшие".
Келейос не обратила на оскорбление внимания - почти.
- Я там буду, Банди, и потому оборачивайся почаще. Он рассмеялся:
- Когда вы с создающим иллюзии поблизости, я наготове всегда.
Они быстро прошли по тихим коридорам и ощутили ползущую из-под дверей
магию. Сами камни, казалось, шепчут заклинания. Она знала, что это
чувство от недосыпания и избытка волшебства, но все притихло, будто мир
затаил дыхание. Белор шепотом спросил: - Что это сегодня такое? - Ты
тоже ощутил? Он кивнул. Она шепотом ответила: - Среди нас ходят боги.
Дурной знак. Они стояли перед ее комнатой. - Я не чувствую их
присутствия. Я всего лишь мастер иллюзий, а не чародей, но не настолько
глух к волшебству.
- Это просто так говорится. Когда все идет под гору, боги далеко. Он
не стал спорить, подавляя зевок. - Хороших снов, Келейос. И будь
поосторожнее. - И тебе. И ты тоже.
Она смотрела ему вслед, пока он не свернул за угол. И поежилась от
внезапного холодка. Келейос не очень понимала, почему заговорила о
богах, но эти слова прозвучали ударом колокола. Шутки пророчества, быть
может. Она знала, что боги, когда хотят, могут скрыть свое присутствие.
И она выдохнула в насыщенный магией воздух: - Среди нас ходят боги.
Дурной знак.
Глава 4
ОТВЕТ
Дверь открылась от легчайшего вздоха. Келейос замерла, думая об
убийстве.
В комнате стояла серебристая тьма. Фиделис спокойно спала на боку,
разметав по подушке светло-каштановые волосы, полусомкнув на бедре
изящную руку. Когда Келейос было шесть, она хвостиком ходила за Фиделис,
за старшей, как теперь Алиса - за ней. Однажды ясным летним днем Келейос
играла с котенком около водяного сада. Фиделис попросила его подержать.
Келейос была так горда, что старшая се заметила. А Фиделис погладила
котеночка, а затем, с чарующей улыбкой, так и не сошедшей с ее лица,
сунула его под воду и держала, пока Келейос, плача, молотила по ее спине
кулачками. От Фиделис она научилась ненависти. От нее Келейос узнала,
что страх и гнев из-за убийства матери Харкией может во что-то
перерасти. Страх уходит, гнев слабеет, но ненависть переходит в жажду
мести. Месть дает какое-то удовлетворение.
Когда Келейос стала чуть постарше, они с Белором избили Фиделис. До
крови. Та спросила: - За что?
- За утопленного котенка, - ответила Келейос. - Ты никогда не
забываешь? - Я никогда не забываю, - сказала Келейос. Хочет ли Фиделис
убить ее? Лучше быть осторожной. Сегодняшнее заклятие было явной
попыткой, возможно, будут и другие - хотя Фиделис, будучи
почитательницей Тени, предпочла бы прямой атаке нападение из-за угла.
Келейос, пользуясь умением видеть в темноте, осмотрела комнату. Из
открытых окон до нее донеслось дуновение прохладного ночного ветра. Он
прошелестел бумагами на двух столах и волной прошел по висящим на стене
травам. Она дала волю подозрениям и проверила комнату другим чувством,
не подверженным обману серебристой мглы - даже ночное зрение имеет свои
недостатки. Вдоль знакомых предметов шли потоки воздуха. Настенные полки
были заставлены учебниками и бумагами, бутылками и кувшинами и странными
предметами, которые, похоже, собирают заклинатели всех родов. В комнате
было и зло, но опять-таки знакомое. Большая галлонная бутыль, тщательно
выдутая и заговоренная, на третьей полке на стороне Фиделис. Тихо
кружился демон, связанный магией и ненавистью. Ох, как ненавидят демоны,
когда их используют!
Ее внимание привлекла возня под кроватью Фиделис, и на нее уставились
множество глаз-иголок.
Это проснулся Фас, фамилиар Фиделис. Паук был величиной со среднюю
собаку - маловат для паука желания, - но давал Фиделис мощь иллюзии.
Ветер подул сильнее, и на столе Келейос зашевелились бумаги, стараясь
вырваться из-под придавившего их, как пресс, черепа демона в свинцовой
оправе. Голый белый череп был ее трофеем с Серого Острова. Это был один
из младших демонов, но после встречи с родом дьявола вообще мало кто
выживал. Для этого нужно было волшебное оружие и крупное везение - а ее
меч дал ей и то, и другое. Теперь рогатый череп служил прессом для бумаг
и напоминанием о том, как ей удалось почти невозможное. Рядом лежал
кусок руды, ожидая превращения в то, чем, по мнению Келейос, он больше
хотел стать. Травяной пресс излучал аромат чабреца и мяты. Она подумала,
не забыл ли его вычистить один из учеников, но слишком устала, чтобы
обращать на это внимание.
Что-то зашевелилось в темном углу, но это была всего лишь ткань,
закрывающая зеркало Фиделис - красивая вещь, в раме из полированного
дуба с достающим до пола овалом безупречного стекла. У него была сила,
как у всех заговоренных предметов, и она была злой.
Фиделис стала закрывать его от Келейос с тех пор, как та сказала:
- Я вижу тебя в комнате со светловолосым мужчиной. Даже лицо его
почти вижу.
- Как ты это делаешь? - спросила та, внезапно побледнев. Келейос
улыбнулась:
- Я ведь заклинатель, не забывай. И умею использовать зачарованные
предметы куда лучше, чем иллюзионист-травник.
- Это зло. У тебя не должно быть такой способности. Келейос пожала
плечами:
- Это демонская магия. И нравится тебе это или нет, я ею владею.
