посчастливилось, что символ закона не был жадной руной. Другие символы
могли бы не расстаться так легко с тем, чего они коснулись.
Глава 2
СВЯЗЫВАЮЩЕЕ ЗАКЛЯТИЕ
Келейос сразу же проснулась, глядя в темноту, хватая ртом воздух.
Вопль замер на губах, когда она сообразила, где находится. - Уф, -
прошептала она. - Сон, всего лишь сон. Но уже произнося эти слова, она
знала, что все не так. Очень уж он был реален. Что-то еще поблизости
было не так. Где-то рядом была магия, и не се. Человеческой магии не
было в башенных комнатах. Она подумала: если не в комнате, то магия
может быть лишь в одном только месте.
Она прижала пальцы к груди и ощупала себя. Ощущался след волшебства -
волшебства чужого. К фантазму было привязано, как хвост к змею, еще
какое-то заклятие. Холодом по спине прошел страх. Келейос не знала, что
такое заклятие бывает. Как защитить себя от того, чего не понимаешь? Она
заставила себя дышать ровно, не обращая внимания на страх.
"Я жива и в здравом уме. Я победила фантазм. Все хорошо", - шептала
Келейос. На самом деле не все было хорошо, и она это знала. Заклятие
никак себя не проявляло, но присутствовало, и Келейос не могла точно
сказать, что это за заклятие. Она с трудом сглотнула и заставила себя не
бояться. Страх не поможет.
Значит, внутри нее спящей змеей свернулось заклятие, но она жива и
здорова. Увидела свой сон, и этот сон в отличие от других не тускнел, и
даже ужас оставался столь же сильным. Надо кому-то рассказать.
Необходимость поделиться своим пророчеством уже возникла и будет только
расти.
Она села на узкой постели. Вспотевшего тела приятно коснулся ночной
ветерок из открытого окна. Простыни намокли, будто у нее был приступ
лихорадки.
Келейос свесила ноги с кровати. Они беспомощно зависли над полом.
Эльфийская кровь имела свои преимущества и недостатки. Чаще всего это не
мешало, но астрантийцы были высоким народом.
Одежда за время сна измялась. Большинство сновидцев надевали халаты
или ночные рубашки, но Келейос в них чувствовала себя неуютно.
Обычно пророки-сновидцы шагали по коридорам, выкрикивая пророчества
всем, кто попадался под руку. Келейос же, пробираясь между ними в своей
измятой мужской одежде, обычно молчала, собираясь рассказать лишь
избранным. Истерические вопли сновидцев не производили на нее
впечатления. Можно было как-то извинить пророков - внезапность видения
могла потрясти даже опытного провидца. Видения не оставались с пророком,
подобно снам, а таяли, как клубы тумана под солнцем. Но отсутствие
контроля над снами непростительно.
Келейос села, чтобы натянуть сапоги. Где-то в другой комнате смотрела
сны пятилетняя девочка. В таком возрасте и при таком таланте какие-то
извинения были. Келейос нахмурилась: там что-то было не так. Ей
следовало побеспокоиться об Алисе, но она не помнила, почему.
Прошлепав по холодному полу к умывальнику, она сказала:
- Благодарение Урлу, богу пророчеств, за то, что мне дано было снова
проникнуть за завесу и увидеть, что должно быть, что было и что есть.
Она ополоснула лицо и руки. Холодным блеском вода скатилась по груди.
Келейос помешкала и нехотя завершила ритуал:
- Благодарение Госпоже Теней, богине злых снов, за то, что мне дано
было снова проникнуть за завесу и увидеть, что должно быть, что было и
что есть.
Плеснув на себя еще воды и отвернувшись, она добавила:
- Даже теням следует воздавать должное. Эта древняя фраза в обычном
мире была лишена колдовской силы. Но в башне была другая магия. В ней
что-то поднялось, будто вздохнули камни. Вдруг похолодел воздух. Кожи
коснулась приятная влажность, как от незримого тумана. Пульс вдруг
застучал у горла, и на вдохе перехватило дыхание.
Здесь что-то было. Что-то помимо жалящей тени пророчества и давно
наложенного заклятия. Что-то очень сильное.
Молчание нарушил женский голос, глубокое богатое контральто, отнюдь
не неприятное:
- Благодарение пророчице, все еще почитающей тени.
Келейос хотела сказать: "Я этого не делаю", - но не могла говорить.
В комнате стало теплеть, и неестественная влажность исчезла. Заклятия
башни вернулись молниеносным приливом, и она уловила его внутренним
слухом волшебницы. Келейос прислонилась к столу во внезапном
изнеможении. Нелегко вынести прикосновение посланца бога. И даже
свергнутый бог обладает силой.
Келейос осторожно втянула в себя сухой, теплый воздух. Через окно все
еще доносился сильный аромат жасмина. Она в испуге оттолкнулась от
стола. Ее трясло, как в лихорадке, дыхание стало судорожным. Посланец
Госпожи не давал ей подумать, и это не было даже заклятие - только воля
и власть. В незащищенных башнях посланцы тени попадались нередко. Пока
на башню не был наложен символ закона, многие могли прийти и уйти. Надо
поднять тревогу, пока не появились еще чудовища.
Алиса была в башне, когда фантазм гулял на свободе. Много ли шансов
уцелеть было у пятилетней девочки? И многие ли еще были в башне, когда
он появился?
Сон боролся с ее страхом. Он желал подчинить се себе. Ей требовалось
время, чтобы успокоиться, взять в свои руки контроль над сном. Если
начать пророчество сейчас, от нее какое-то время толку не будет. Нет, не
время для слабости.
Келейос прислушалась к своему дыханию, сосредоточившись на простом
существовании собственного тела. Когда она открыла глаза, дрожь уже
прекратилась. Сон был покорен - пока что.
Она открыла внешнюю дверь, но под ее наружным спокойствием бился сон.
Это было спокойствие не стоячей воды, а литой стали.
В холле было темно, в очаге мерцали, вспыхивали и гасли угли
умирающего огня. Вспышки света озаряли цвета воронова крыла волосы
Селены и поднятое лицо Меландры. Селена была подмастерьем
ведуньи-травницы и карточной пророчицей. При входе Келейос ни одна из
них не шевельнулась. Хранители пророков сменились, может быть, уже не
первый раз за этот вечер. Келейос остановилась перед набрызганным
защитным полукругом перед дверью - тот бы ее не пропустил. Так
защищалась стража от неожиданностей из комнат сновидений. Это им
позволяло перехватить часок-другой сна во время дежурства. Бывало, что
пророк и без всякого фантазма выходил из комнаты в состоянии временного
помешательства. Когда-то охрана была только из людей, но после того, как
подмастерье-сновидец убил стража, поставили еще и дополнительную ограду.
Пророчество взывало к ее чародейству, волшебству и шептало: "Перейди
барьер. Мы сильны, ничто нам не повредит".
Келейос знала, что чувство непобедимости обманчиво, но предложение
силы - реально. Чуя силу сна, зудела и горела ладонь ее руки, надежно
укрытая кожаной перчаткой, примотанной к руке и зашнурованной на
запястье. Для некоторых это был знак силы, для других - порчи, для самой
Келейос - несчастный случай. Почти всегда она могла не обращать на него
внимания, но после сновидения усиливается любая сила. Хотя она и имела
когда-то ранг мастера сновидений, ей с трудом удавалось удержать ее. По
комнате порхали искорки магии.
Она воззвала к ним, пытаясь поглотить прошлую силу дома. Чародейство
всегда было наихудшим даром для сновидца, поскольку часто вело к
несчастным случаям. Первой проснулась Меландра, перевернулась с боку на
бок и заморгала. Стянув рукой вязаную шаль вокруг плеч, она поднялась на
ноги, и каштаново-золотые волосы заколыхались в беспорядке вокруг ее
лица. Ей было только тринадцать, и еще предстояло сбросить детскую
пухлость фигуры. Но избитое и изломанное лицо принадлежало старухе. Она
происходила из Калту, а там магия была вне закона. И потому ни один
целитель не мог исправить то, что сделали с ней отец и мать. Они хотели
выбить из нее магию зла. Но оно так или иначе проявится. Она была
заклинателем и работала с мукой, сахаром и специями.
Селена проснулась, недоуменно моргая, будто меньше всего ожидала
оказаться там, где была. Для заирдианской дворянки она была довольно
высока и изящна. Прямого покроя лиф платья был украшен кружевами,
образующими белую пену вокруг шеи, оттененную черным бархатом. Не
прикрыты были лишь лицо и руки.
Меландра уже склонилась над защитным кругом, чуя нетерпение Келейос,
но остановилась и поглядела на старшую:
- Безопасный проход дает символ конца или бесконечности?
- А ты можешь в такой тесноте изобразить символ бесконечности? Я бы
не смогла. Меландра покачала головой и смущенно буркнула: - Нет, не
могу.
Символ окончания был прочерчен сквозь краснеющую полосу и
нейтрализовал ее, пока его не сотрут. Келейос аккуратно, чтобы не
задеть, переступила черту. По спине пробежала дрожь.
- Все нормально? - спросила делена. - Нет. Сегодня в башне был
фантазм. Девушки раскрыли рты. Меландра сказала: - Келейос, как это?
- Нет времени. Кто-нибудь, кроме меня, в башне есть?
Она молила всех богов, чтобы Алисы уже не было. - Этот ребенок,
Алиса. Она еще там. - Селена побледнела. - Келейос, ты думаешь... -
Меландра, найди целителя. Лучше из белых. Девочка кивнула и быстро
побежала вниз по лестнице. У Келейос задергалось веко под правым глазом
- признак напряжения. Сон требовал выхода наружу. Нет времени, кричала
она ему, нет времени. По спине пробежал озноб, она закрыла лицо руками.
"Я правлю своей силой, а не она мной". Почувствовав успокоение, она
опустила руки.
- Келейос, ты в эту ночь слишком наполнена сном.
- Если она еще здесь, то время дорого. Открой мне защиту.
Селена сделала, как ей велели, хотя могла бы и поспорить - она была
таким же подмастерьем. Келейос шагнула к комнате ребенка и остановилась,
взявшись за ручку двери. Еще раз собрала волю в кулак. Нельзя было
знать, что за сила там затаилась. Еще свежо было посещение посланца
Тени. Сегодня зло гуляло рядом, и если какие-то чары могли проникнуть в
замок, могли и другие.
Она толкнула дверь, преодолев желание сделать это волшебством. Она
сама все время требовала от учеников чародеев не тратить волшебство на
простые вещи вроде открывания дверей.
Комната была темна, как та, где она побывала. Мебель была такой же.
Почти теряясь на огромной для нее кровати, металась, вскрикивая,
маленькая фигурка, подняв вверх ручки, как бы закрываясь от удара.
Келейос рванулась к ней. Волнистой пеной облепили светло-каштановые
волосы голову Алисы. Девочка бормотала слова во сне, слова, которые она
не могла знать, - древние слова великой власти. Она сражалась магией,
которой еще не владела, в битве, случившейся давным-давно.
Фантазм ее не поймал. Алиса спряталась в одном из снов башни. Для
этого нужен был великий талант. Но теперь она оказалась в ловушке. Важно
было одно: давно ли она в таком состоянии? Давно ли она вырывается на
свободу? Если слишком долго, то ей уже не помочь.
Келейос села на кровать, схватила машущие ручонки, охватив своей
рукой оба детских запястья. Сначала она говорила спокойно: - Алиса,
Алиса, ты меня слышишь? Девочка захныкала и позвала:
- Келейос, Келейос, помоги мне, спаси меня! - Проснись, Алиса, это
сон. Проснись! Девочка боролась, страдание было на ее лице, тонкие ручки
сжались в кулачки. Она пыталась освободиться, но что-то ее держало.
Сразу было заметно действие заклинания на ребенка. Не оно держало ее во
сне, но оно было.
Откуда пришли эти заклятия, Верм их побери? Келейос обхватила девочку
и прижала ее к груди. Слишком много силы сегодня ночью. Придется еще раз
обратиться к магии, но заклинание пробуждения довольно просто. Она
собралась, успокоилась и стала набирать силу. Не слишком много, а то
