Несколько шагов - и вот его окружил открытый космос, разделяющий
корабль и паром-челнок. Какая-то дама Впереди него в экстазе втягивала в
себя воздух. Было слышно, как она сказала своему спутнику:
- Чувствуете, как пахнет?! Это прекраснейший миг! Я чувствую себя на
самом деле на курорте! И каждым год это ощущение у меня повторяется - и
как раз на этом самом месте!..
Воздух и в самом деле стал словно бы более резким - и одновременно
тонизировал, неся с собой жизнерадостные ароматы Смарагда. А ведь это был
всего лишь воздух космодрома! Паром-челнок пронес этот нечаянный подарок
гостям планеты как дуновение счастья.
Мишель расположился в удобном кресле неподалеку от экрана. Он знал,
что полет продлится четыре часа, и предвкушал удовольствие. Нервный ропот
толпы, раскатистые команды в громкоговорителях, звонки, смех, суета
рабочих-акробатов, как муравьи, снующих по гладким плитам панциря за
бортом - все это создавало чудесную, упоительную атмосферу преддверия рая.
Через некоторое время выпуклая поверхность Смарагда с нарастающей
скоростью помчалась навстречу парому. Постепенно она утратила блеск
драгоценного камня и прозрачную голубизну. Теперь паром пронизывал синие и
золотые облака. Он молнией несся над лоскутными одеялами лесов и
бархатными покрывалами равнин, изрезанных серебристыми реками. Потом
показался город.
Его кварталы уступами спускались к океану. Должно быть, это и была
Люксала, столица Смарагда, город тысяч восторгов и тысяч удовольствий,
королевский город, город, излюбленный судьбой.
Не в человеческих силах запомнить все эпитеты, которыми награждали
свою столицу ужасно патриотичные смарагдиане.
Внезапно ощущение комфорта и безопасности рассеялось как дым. По
проходу между рядами кресел ковылял цепод.
- Правда, - прошептал Мишель. - Еще и они. Вовремя мне напомнили,
зачем я сюда прилетел...
Нет, надо хоть на время отвлечься, забыть обо всем... Мишель порылся
в карманах, отыскал в бумажнике письмо и погрузился в чарующий мир поэмы
лауреатки Золотой Лютни.
7
Мишель вышел из кабины челнока одним из первых. Едва он ступил на
бетон, его охватило чувство радостного подъема.
Атмосферная аберрация на Смарагде все цвета и оттенки сдвигала в
теплую часть спектра. Голубизна небес превратилась в ультрамарин, красный
цвет становился пурпурным, а желтый - оранжевым.
Мишель не воспользовался положенным ему маленьким экипажем и бодро
зашагал к зданиям космовокзала. Тяготение здесь было более слабым, чем то,
к которому он привык, однако оно было не настолько слабым, чтобы это было
помехой. Наоборот, легкость только увеличивала свободу движений. Мишелю
пришлось бороться с желанием пробежаться вприпрыжку или пуститься в пляс:
он вовремя вспомнил, что выглядит шестидесятилетним, и замедлил шаги,
пропуская вперед группу молодежи. А когда ему навстречу попались трое
цеподов в форме гидов, вяло переговаривавшихся и жестикулировавших гибкими
"руками", он даже стал прихрамывать.
Вход в багажный зал таился в тени раскидистых пальм. С квитанцией в
руке Мишель встал в очередь...
Его новые чемоданы оказались неподъемной тяжести, и пришлось
подозвать карлика с сероватым лицом в форменной фуражке:
- Носильщик!
Карлик с угодливой улыбкой подхватил чемоданы и направился к выходу.
- Нет, нет, - остановил его Мишель. - Не туда! Нам в главный зал!
Носильщик привычно двигался через толпу, покрикивая фальцетом:
"Дорогу! Дорогу!". Мишель следом за ним прошел по коридору, где стены были
сплошь оклеены рекламными плакатами, превозносящими туристские
достопримечательности сотни планет, и оказался в главном холле.
Это был круглый зал; по его периметру располагались витрины,
рестораны и киоски с почтовыми открытками. В центре зала бил фонтан, а в
его бассейне жабы с золотыми головами насвистывали простенькую мелодийку.
Мишель велел сложить багаж на террасе одного из многочисленных кафе и
расплатился. Карлик поблагодарил, оставил на столике рекламный проспект
какого-то отеля и исчез.
Мишель, улыбаясь, проводил его взглядом. Он любил этих уроженцев
Смарагде, расу почти человеческую, с легкостью приобщившуюся к
цивилизации. Особенно импонировало ему чувство собственного достоинства
серых карликов. Богач или бедняк, миллиардер или простой грузчик, даже
нищий - они никогда не теряли своего рода благородства в облике. Чаевые и
милостыню они принимали царственным жестом, а руководящие функции
исполняли без тени высокомерия.
Даже этот носильщик наверняка откладывал чаевые, чтобы иметь
возможность окончить институт или в более отдаленном будущем заняться
бизнесом. Через несколько лет он наверняка будет адвокатом или врачом, а
то и хозяином гостиничного комплекса или директором фабрики.
Цеподов, напротив, Мишель терпеть не мог. Он не относился с
предубеждением к представителям развитых негуманоидных рас, однако всегда
считал, что от цефалоподов - головоногих созданий - нельзя ждать ничего
хорошего. У них все было наоборот: и мысли, и чувства.
В естественном состоянии цепод очень напоминал осьминога с четырьмя
конечностями. Однако некоторая склонность к подражанию заставляла их
принимать внешность человека. Двое щупалец просовывались в рукава пиджака,
в то время как остальные двое обвивалось вокруг массивных металлических
костылей, укрытых в штанинах брюк и в обуви. Под одеждой в средней части
туловища практически ничего не было, и их небольшое мешковидное тело,
состоящее из головы и двухкамерного зоба, целиком выступало из воротника
рубашки.
До появления на Смарагде людей цеподы угнетали серых карликов. Все
знали об их врожденной склонности к насилию и обману, однако после
заключения Договоре 640 года, который передал цеподам в безраздельное и
вечное пользование один из четырех континентов Смарагда, было решено все
предать забвению. Тем не менее многие цеподы пытались жить среди людей, а
либерализм правительства способствовал, по крайней мере до определенного
времени, тому, что они вели себя как порядочные граждане.
Мишель очнулся и огляделся кругом. Он уже начинал беспокоиться. Он
совсем уж было собрался заказать себе что-нибудь, чтобы убить время, но
тут появился сияющий Иоганн.
- Бог мой, какая встреча! Вы ли это, мсье Барт! - возопил Иоганн
совершенно искренне. - Давно вы здесь?
- Какое счастье, что я вас встретил, - отвечал Мишель, пожимая его
руку. - Мне позарез нужен толковый гид. Здесь многое переменилось с тех
пор, как я в последний раз приезжал сюда!
- Ну так идемте, машина нас ждет! Разрешите, я помогу вам донести
чемодан...
- Мог бы взять и оба, - проворчал Мишель вполголоса. - Ты что туда
напихал? Будто свинец! Ты сделал это нарочно. Носильщик чуть спину себе не
сломал!
Иоганн ухмыльнулся и потащил чемодан к выходу. Они вышли на
автостоянку, расположенную над морем. Иоганн бросил оба чемодана на заднее
сиденье машины и сел за руль. Мишель расположился рядом.
Машина развернулась и плавно скользнула по рампе на бесконечный
бульвар, тянущийся вдоль красных пляжей.
Теперь приятели могли поговорить без помех. Мишель вынул зажигалку и
коснулся кончиком сигареты огненного язычка. Иоганн покосился на него и
спросил:
- Получил сообщение?
- Да, только слишком поздно, - признался Мишель. - Те, кто на меня
покушался, оказались проворней. Мне также было приказано связаться с
Центром, но я еще ничего не сделал. Зато сэкономил на подпространственной
связи: по десять тысяч за слово. В конце концов, я же умер! А покойникам
вредно пользоваться телефоном.
- Я все сделал. Они уже знают, что ты спасся.
- А у вас что новенького?
Иоганн вздохнул.
- Нетрудно догадаться. Если обратились за помощью к такому асу, как
великий Мишель, значит дела обстоят исключительно паршиво.
- Спасибо за комплимент.
- Не обольщайся, тебе еще придется побеспокоиться о своей репутации.
Только в течение последнего месяца исчезло семьдесят человек! Исчезли
бесследно, как сквозь землю провалились!
Мишель присвистнул.
- Черт побери! Семьдесят человек! Наверное, нелегко было сохранить
это в тайне?
- Ты уже что-нибудь слышал?
- Слишком сильно сказано. Еще на борту звездолета в моем присутствии
трое с Розовой Луны упоминали об исчезновениях в разговоре, и я навострил
уши. В моем положении не стоило расспрашивать о подробностях, а разговор
был короткий.
Он затянулся сигаретой и спросил:
- А сколько народу у вас пропадает обычно? Что, об этом говорят
полицейские сводки?
- Еще два года назад исчезало десять-пятнадцать человек на всей
планете, из них двенадцать отыскивались в течение ближайших недель.
Знаешь, как это бывает: несчастный случай, перемена места жительства
втайне от всех, один-два случая амнезии... Это нормально. Зато сейчас -
совсем другое!
Мишель лениво разглядывал пурпурные пляжи и сиреневый океан. По обе
стороны шоссе росли пальмы, их кроны создавали над улицей тенистый зеленый
свод. Шоссе было проложено по цепи островов, запирающих залив. И слева, и
справа плескалось море.
- Куда мы едем? - поинтересовался Мишель.
- В Беллависта. Это фешенебельный район, ты снял там виллу на целых
два месяца.
Мишель с довольным видом развалился на сиденье и ухмыльнулся.
- Приятно слышать. Оказывается, у меня есть кое-какие средства.
Приятно быть журналистом, особенно в отпуску.
- А то нет!
Мишель вернулся к теме, занимавшей его четверть часа назад.
- Да, а почему мои чемоданы такие тяжелые? Ты что, набил их шелковым
бельем и элегантной обувью?
Настала очередь ухмыльнуться Иоганну.
- Не обольщайся. В твоих чемоданах не белье.
- А что же?
- Я же говорил, что у нас не было ни малейшей зацепки, ни малейшего
следа в этом деле. Правда, так было до того, как ты прибыл. Теперь у нас
кое-что уже есть.
- А при чем тут мои чемоданы?
- А кончик первой ниточки - внутри них. Твои чемоданы потому такие
тяжелые, что в каждом из них - по цеподу. Чтобы им там было не тесно,
пришлось выбросить твои вещи в утилизатор.
Хорошее настроение Мишеля как рукой сняло. Он проворчал:
- Кажется, основные события произошли без моего участия. Что ты из
меня дурака делаешь, нельзя, что ли, объяснить топком, что происходит?
- Все в свое время! - Иоганн зевнул. - Расслабься. Полюбуйся лучше
пейзажем: другая такая возможность тебе не скоро представится. Резиденция
в Беллависта не для приятного времяпрепровождения.
- В этом можно было не сомневаться, - проворчал Мишель и злобно
покосился на заднее сиденье. - Я уже заметил: чем ласковей со мной
обходятся, тем сложнее ситуация.
Иоганн свернул с шоссе на боковую дорогу. Машина помчалась среди
живописных холмов Беллависты, скалистого полуострова, замыкающего залив с
юга.
Через некоторое время впереди показалась скала в виде арки, похожая
на портал готического храма, украшенная тропическими мхами и увитая
плющом. Машина проскользнула под аркой - и открылась залитая солнцем
вилла, расположенная на склоне каменистого холма. Ее окружал густой
пестрый парк. Среди деревьев журчали ручьи.
Ошеломленный Мишель присвистнул.
- Не волнуйся, - охладил его Иоганн. - Вилла на ремонте. Ты имеешь
право только на сторожку садовника.
Лицо Мишеля вытянулось. Иоганн захохотал.
Машина остановилась на небольшой площадке, откуда открывался вид на
