свой собственный танец.
Гвил заиграл бешеную тарантеллу.
Амис кружилась все быстрее и быстрее, ее руки плавно взлетали, волосы
красиво рассыпались по плечам.
Звуки флейты Людовика то взмывали вверх, то падали вниз, инструмент се-
ребристо звучал, сплетаясь звуками с мелодией Гвила. Мелодии украшали
друг друга.
Людовик зажмурил глаза и больше не видел танцующей девушки.
Неожиданно он изменил темп на чересчур быстрый. Гвил поддержал его своей
флейтой. Они выводили невообразимые рулады, высокие быстрые и ясные.
Глаза старика закатились, пот струился по лицу. Его флейта восторженно
вторила, заставляя содрогаться воздух.
Амис танцевала. Она была очень красива в своей неистовой пляске.
Эта музыка могла поднять даже мертвеца. Играя, Гвил вдруг заметил, что у
Амис начался припадок, на губах выступила пена. Дядя, прихрамывая, подо-
шел к ней, и случилось что-то ужасное и непонятное. Старик начал играть
песню смерти.
Гвил из Сферы резко повернулся и выбежал из комнаты с широко открытыми
от ужаса глазами.
Людовик, ничего не замечая, продолжал свою жуткую игру. Каждая нота его
песни будто острым ножом резала девушку.
Гвил выбежал, и холодный воздух отрезвил его. Шел дождь со снегом. Юноша
вбежал в сарай, белый конь повернул к нему голову.
Набросив седло, он взнуздал коня и поскакал прочь из этого старого горо-
да. Булыжник звенел под копытами. Прочь от песни смерти! Гвил мчался га-
лопом. Немного погодя он оглянулся. И был изумлен и обескуражен. Позади
расстилалась ровная каменистая равнина. Но где же город? На его месте
видны были только осыпающиеся руины... Кругом царила мертвая тишина,
прерываемая шорохом осыпающихся камней. Гвил отвел взгяд и поехал своей
дорогой. На север.
Утесы, к которым вела тропа, были сложены из серого гранита, сплошь пок-
рытого алым и черным лишайником и голубой плесенью.
Копыта коня звонко цокали по камням. Этот звук убаюкивал Гвила - он
очень устал после бессонной, сумасшедшей ночи. Дрема уносила его в неве-
домую страну, и Гвил старался стряхнуть с себя оцепенение. Но усталость
восторжествовала, и он свалился с седла. Встепенувшись, Гвил решил от-
дохнуть.
Утес поднимался высоко в небо. Солнце было в зените. Тропа петляла.
Вверху голубело небо. Гвил размышлял. Кругом не было ни души. Чтобы доб-
раться до подножия горы, ему надо пересечь сотни миль прерии. Надо быть
начеку.
Он ехал по земле, заросшей травой и цветами. Впереди появилась пустынная
возвышенность с группой темных деревьев. У ее подножия блестело озеро,
на другой стороне которого виднелись серо-белые руины, плохо различимые
в тумане.
Не Музей ли это Человека?
Дул холодный ветер. Все больше смеркалось. Прерия окутывалась темнотой.
Гвил остановил коня, решив переночевать. Потерять тропу во мраке грозило
массой неприятностей.
Вдруг раздался какой-то очень печальный звук. Гвил замер, всматриваясь в
небо.
Вздох? Стон? Плач?
Звук приблизился, теперь он очень походил на шелест одежд.
Гвил съежился в седле. Из темноты выступил кто-то в белых одеждах, глаза
его темнели, подобно пустым глазницам черепа.
Существо издало печальный вопль и исчезло... Гвил услышал только шум
ветра. От испуга он упал на землю, а вскочив, укутал себя и коня волшеб-
ным плащом. Очутившись в темноте и тепле, Гвил согрелся и заснул.
Как прошла ночь, Гвил и не заметил. Проснувшись, он сразу отправился в
путь. Тропа вела его узкой лентой по белому песку, между кустами серого
дрока.
Она остановилась у поросшей деревьями возвышенности. Гвилу так хотелось
увидеть сквозь листву крыши и дымок над ними. Он огляделся: справа и
слева были поля, заливные луга и яблоневые сады. Должны же быть люди!
Тут он увидел ограду из камней и черных бревен. На камнях были высечены
четыре перчатки, указывающие на центральную колонну. На бревенчатых пе-
рилах были вырезаны спирали. За оградой зияла воронка, выкопанная или,
может быть, выжженная каким-то ужасным орудием.
Гвил присмотрелся и вдруг увидел трех человек, спешащих к нему.
Конь занервничал. Незнакомцы приблизились, оглядели оценивающе Гвила и
взяли под уздцы его коня. Это были высокие, прекрасно сложенные люди,
одетые в плотно облегающие костюмы из черной кожи, их шапки походили на
мятые каштаны, поля закрывали уши. У всех - продолговатые лица, кожа
цвета слоновой кости, золотистые глаза и блестящие черные волосы.
Главный из них выступил вперед. Его лицо было непроницаемо.
- Привет тебе, чужеземец!
- Здравствуйте, - осторожно сказал Гвил, - вы из Сапониса?
- Да, наш народ живет в Сапонисе. - Предводитель с любопытством оглядел
Гвила: - Судя по твоему виду, ты с юга?
- Я Гвил из Сферы, что на реке Скаум в Асколайсе.
- Долог же был твой путь! - заметил сапонид. - Опасное путешествие. У
тебя, должно быть, накопилась уйма впечатлений.
- Путь кажется короче, когда ясно видишь цель, - ответил Гвил.
Сапонид вежливо предположил:
- Ты пересек Фер Аквилу?
- Конечно, проходил через какие-то камни. - Гвил посмотрел на молчавших
людей: - Только вчера я был в ущелье, где встретил привидение, но думаю,
оно мной не заинтересовалось.
Его слова вызвали неожиданно бурную реакцию у сапонидов. Лица у всех
троих вытянулись, губы сжались. Предводитель попытался разрядить обста-
новку, но тоже посмотрел на небо с плохо скрываемым страхом.
- Привидение? В белых одеждах? Растаяло в воздухе?
- Ну да. Вы о нем слышали?
Снова наступила тишина.
- Пожалуй, да, - проговорил сапонид. - А ты продолжай, продолжай!
- Немного уже осталось. Я укрылся и уснул. А утром спустился в прерию.
- Больше тебя никто не беспокоил? Не видел ли ты Кильбао - Ходячего
Змея, который спускается с неба, предвещая беду?
- Никого я больше не видел: ни змей, ни других гадов; меня защищало бла-
гословение отца.
- Очень интересно...
- Но, - прервал Гвил, - раз я здесь, не скажете ли вы мне, что это у вас
за привидение и что ему надо?
- Этого я не знаю, - осторожно ответил сапонид. - О привидении лучше по-
малкивать, чтобы не навлечь на себя беду.
- Хорошо, - сказал Гвил, - вы больше ничего не скажете... - и умолк.
Он решил, что до того, как попасть в Музей Человека, неплохо бы понаблю-
дать за сапонидами и, если надо, помочь им.
- Ну так что? - поинтересовался сапонид.
мотрел на пустырь за оградой из бревен и камней.
- Кто все это выжег?
Сапонид кинул взгляд туда же и пожал плечами.
- Это очень древнее место. Смерть поселилась там, злой дух, который все
уничтожает. Впрочем, хватит об этом. Ты, наверное, хотел бы отдохнуть.
Мы тебя проводим.
Они двинулись по тропинке в город. Гвил, ни слова не говоря, поехал за
ними. Приблизившись к холму, заросшему деревьями и кустами, тропа переш-
ла в широкую дорогу. Справа раскинулось озеро, на берегах которого рос
багряный камыш. За его зарослями был виден причал из черных брусьев, ря-
дом на воде покачивались лодки. Причал был построен в виде серпа и высо-
ко поднимался над водой.
Поднялись в город. Богато украшенные резьбой трехэтажные бревенчатые до-
ма золотисто-коричневого цвета казались построенными на века. Гвил с лю-
бопытством разглядывал резные узоры: спирали, цветы, листья, ящериц и
всякую всячину. Наличники окон также были украшены орнаментом: листьями,
животными, звездами.
Было ясно, что эти дома принадлежат богатым людям. Узкая улочка поднима-
лась все выше и выше. Дома утопали в пышной листве деревьев. Сапониды
шли впереди, тихо переговариваясь. Они выглядели элегантно, чего Гвил
никак уж не ожидал увидеть на севере.
Внезапно все остановились. Главный обернулся и сказал:
- Подожди меня здесь, я должен предупредить Воеводу, чтобы тот пригото-
вился к встрече.
Гвилу и в голову не пришло, что это подвох. Он кивнул головой. Сапонид
ушел, а Гвил задумался. Он думал о гостеприимном городе, высоко подняв-
шемся над холодной равниной.
Подошла стайка девушек и стала рассматривать юношу, пересмеиваясь. На
них были красивые полосатые шерстяные платья. Они нравились Гвилу, гиб-
кие, стройные и очень кокетливые.
Вернулся сапонид:
- Ну что же, сэр Гвил, пойдем дальше?
Но у Гвила возникло какое-то странное предчувствие, и он сказал:
- Благодаря отцовскому благословению я проделал этот путь, и я готов
отправиться по любой дороге, которая приведет меня к цели.
Сапонид сделал вид, что не понял.
- Конечно, ты отправишься куда хочешь. Но разреши проводить тебя к Вое-
воде, которому очень хочется увидеть путешественника с юга.
Гвил поклонился, и они пошли дальше, а через сотню шагов очутились на
плантации, где росли кусты с маленькими листиками в виде сердечек.
Листья были красные, зеленые, черные.
Сапонид повернулся к Гвилу:
- Я должен предупредить тебя, чужеземец. Это одно из наших священных
мест, и обычай требует строго наказать любого, кто наступит на эти
листья.
- Я учту. Постараюсь не нарушать ваших законов.
Они очутились в густых зарослях. Откуда-то с ужасными криками выпрыгнули
страшилища с горящими глазами. Конь Гвила шарахнулся в сторону и насту-
пил на священные листья.
Откуда ни возьмись налетели сапониды, схватили коня под уздцы и стащили
с седла Гвила.
- Стойте! - закричал он. - Что все это значит? Объясните мне!
Но его проводник укоризненно покачал головой:
- Ведь я только что объяснил тебе все!
- Но чудища напугали коня! - пытался возражать Гвил. - Я не вижу в этом
особого греха. Оставьте нас в покое, и мы отправимся дальше.
- Боюсь, что за осквернение священного места тебя ждет наказание. Про-
тесты не помогут. Впереди суровое испытание.
Существа, которых вы напугали, - безвредные домашние животные. Ты сам
ехал верхом на животном, которое дернулось, хотя ты его и удерживал. Да-
же, если ты извинишься, то все равно будешь виноват в преступной неосто-
рожности.
Твои действия непредсказуемы, и нам придется заново освятить осквернен-
ную землю. Ты говоришь о случайности и сейчас, когда не сидишь на своем
скакуне, а ведешь его под уздцы.
Итак, сэр Гвил, я вынужден признать твою вину и охарактеризовать ее как
дерзость и неуважение.
Я как сенешаль и сержант-распорядитель Литэна вынужден арестовать тебя
как правонарушителя. Пока не исправишься, мы подержим тебя в тюрьме.
- Вы что, издеваетесь? - взорвался Гвил. - Так жестоко обращаться с пут-
ником!..
- Ничего не могу поделать, - ответил сенешаль. - Мы гуманны: наши обычаи
завещаны предками. Мы чтим прошлое больше, чем настоящее. Таковы наши
законы!
Гвил внезапно успокоился.
- И какое же наказание ждет меня?
Сенешаль заявил:
- Выучить наизусть три заповеди арестанта. Мне кажется, что это немного.
Но за тобой будут следить!
Гвила поместили в темный, но хорошо проветриваемый подвал. Каменный пол
был сухим, на потолке и стенах не было видно насекомых. Гвил остался в
одиночестве и чувствовал себя очень неуютно. Светящийся кинжал у него
отобрали.
Мысль юноши лихорадочно работала. Он лежал на камышовой подстилке, обду-
мывая ситуацию, и незаметно уснул.
Прошел еще один день. Пленнику исправно приносили еду и питье. Наконец
его посетил сенешаль.
- Ты родился под счастливой звездой, - сказал сапонид. - Мы не нашли в
твоем поступке злого умысла, а только невнимательность. Наказание могло
быть очень суровым. Приказ предписывает три вида кары: первая - отрезать
на ногах пальцы и вшить перец в кожу на шее; вторая - три часа бить
преступника, а потом предать анафеме за осквернение святыни; третья -
спустить виновного на дно озера в свинцовых башмаках и заставить найти
утерянную Книгу Келлса. - Сенешаль благодушно смотрел на Гвила.
- Что же будет со мной? - сухо осведомился тот.
Сапонид пошевелил кончиками пальцев.
- Есть указ Воеводы. Ты должен поклясться, что никогда больше не будешь
