ков, а за ним бабушка с поварешкой. Они побежали вокруг клумбы, но Зай-
чик так уморительно подскакивал, а бабушка так лихо размахивала повареш-
кой, догоняя внука, и так грозно кричала: "Где мой обед? Куда ты девал
суп?.." - что ребята, наблюдавшие эту сцену, захохотали. Они смеялись
так заразительно, что выглянувшие из окон взрослые не могли удержаться
от смеха, а в школе прервались занятия. Никто не понимал, о каком супе
идет речь и почему белоголовый мальчишка, оглядываясь, выразительно по-
казывает на свой рот, - все продолжали смеяться.
Одни смеялись потому, что видели бег с поварешкой, другие - потому,
что любили смеяться, третьи - потому, что смеялись остальные. Уже Зайчик
и бабушка, забыв о супе, который исчез из кастрюли, присоединились ко
всеобщему веселью, уже наши три друга с масками стали смеяться, - эпиде-
мия смеха не утихала. "Хи-хи-ха-ха..." - звенело над двором.
Взвыла сирена, влетела машина с красным крестом. Из "скорой помощи"
вылез голуболицый доктор в белом халате и, посмотрев на смеющихся, хлоп-
нул в ладоши:
- Все понятно!
Увидев доктора, перестали смеяться взрослые, за ними - школьники, а
кое-кто закричал:
- Гум-гам! Привет, Гум-гам!
Доктор поднял руку и, приятно улыбаясь, сказал в полной тишине:
- Смейтесь на здоровье! Десять минут смеха полезнее, чем стакан сме-
таны.
Доктор что-то записал в своем блокноте (разумеется, новую игру),
вскочил в машину и уехал. Взрослые сразу успокоились, а дети, захватив с
собой Зайчика, помчались на улицу. Осталась одна бабушка: она разыскива-
ла в траве утерянную поварешку.
Фантазер был раздосадован, что он не рассмешил целый двор. Не из-за
него, а из-за Зайчика прикатил Гум-гам в докторском скафандре, чтобы на-
учиться играть в смех. Максим даже обиделся на Зайчика, который ни в чем
не был виноват.
Максим и не подозревал, что его друг - веселый доктор - удирает сей-
час на "скорой помощи" от милиции. Кто знает, почему милицейский мото-
цикл помчался с перекрестка за белой машиной. Обычно машине с красным
крестом всегда свободный путь на перекрестках. Но тут милиционеры, про-
водив взглядом быструю машину, засвистели и вскочили на свой мотоцикл.
Вот это была гонка по самой середине широкой улицы! "Скорая" выла, все
машины тормозили, светофоры заранее включали зеленый свет. А сзади то-
ропливо трещал мотоцикл.
Потом "скорая" свернула в переулок. Мотоцикл, резко сбавив скорость,
последовал за ней.
Это был тупик. Обычный, очень короткий переулок упирался в широкий
дом. Мотоцикл торжественно прострекотал до самых ворот дома. Ворота были
закрыты. "Скорой помощи" в переулке не было.
Милиционеры, осадив мотоцикл, внимательно осмотрелись. На тротуаре
стояла детская коляска. Рядом с коляской - мальчишка в белом халате: на-
верное, школьник, убежавший с урока. И все. Никаких больше машин, ника-
кого транспорта.
Мотоцикл трижды объехал пустынный переулок и, недоуменно стрекоча,
выкатил на улицу...
Ну и натерпелся страху Гум-гам! Он был совсем не рад, что ввязался в
эту игру со смехом. Еле улизнул от милицейского мотоцикла! Даже белый
халат не успел снять.
- Не умею я играть со взрослыми! - пробормотал Гум-гам.
Гум-гам оставил на тротуаре детскую коляску, которая несколько минут
назад была быстроходной "скорой помощью", и направился в знакомый двор.
Вдруг он удивленно поднял голову: ветер нес ему навстречу синюю фольгу.
Гум-гам усмехнулся: ктото жевал сейчас лунад и выбросил обертку в окно.
...Голубая фольга "Я ВСЕ УМЕЮ" усеяла тротуары, садовые дорожки,
лестницы.
"Я ВСЕ УМЕЮ" - подметали дворники с утра до вечера.
"Я ВСЕ УМЕЮ" - разносил ветер по городу.
АВТУК
- Я самый неудачливый в мире, - жаловался Гум-гам другу. - Ничего у
меня не получается. - Мои маски никому не нравятся. Милиция почему-то
гоняется за мной... И еще этот глупый зеленый лук!
- Какой лук? - спросил Максим.
Гум-гам рассказал, чем кончилась его игра в маски и смех, и не хотел
упоминать нелепую историю с луком, но случайно проговорился. Он был в
белом халате, надетом поверх скафандра, - веселый доктор еще час назад,
а теперь - несчастный игрун.
Оказалось, Гум-гам подсмотрел, как Максим наказал трех драчунов, и
сказал себе: ну, теперь я могу подшутить над любым грубияном. За ворота-
ми он увидел ужасного, как ему показалось, грубияна. У овощного ларька
человек в серой шляпе сердито выговаривал продавщице: "Ну разве это зе-
леный лук? Это прошлогоднее сено, а не лук!" Покупатель размахивал ка-
ким-то грязно-желтым пучком, и очередь за его спиной грозно гудела. Как
вдруг покупатель схватился за голову, и все ахнули, из шляпы, новой се-
рой шляпы сердитого человека, пробивались сочные перья превосходного зе-
леного лука. Тут поднялся такой шум, что Гум-гам перепугался и решил:
нет, ему ни за что не победить грубияна! И он незаметно исчез...
- Но почему ты решил, что он грубиян? - спросил Максим, размышляя об
этой странной истории.
- Он говорил грубое слово "лук"! - убежденно произнес Гум-гам. - И
очень грубым голосом.
Максим рассмеялся. Они сидели в беседке, скрытые от всего мира зеле-
ной вьющейся стеной. Там, за этой надежной стеной, ходили из магазина в
магазин покупатели, наблюдала за автомобильным порядком милиция и люби-
тель свежего лука возмущенно обрывал со своей шляпы сочные перья.
- Ты обидел этого человека, - серьезно сказал Максим. - Когда кто-то
говорит "лук", "морковь" или "репа", он просто хочет лук, морковь или
репу. Но если кто-нибудь говорит "собака", а рядом никакой собаки нет и
в помине, значит, этот человек ругается. Понимаешь?
Гум-гам тяжело вздохнул:
- Не понимаю... Раньше я всегда только выигрывал, и вот пожалуйста:
что-то со мной случилось... Ничего я не понимаю... Может быть, я нарушил
запрет?.. Может, на меня сердится Автук?
И сразу же после этих слов для Максима пропал весь привычный за зеле-
ной стеной беседки мир и возник другой - мир спокойного голубого прост-
ранства, с кочующими шарами домов, с одиноким стариком на летящем неиз-
вестно куда облаке, с вечным утренним солнцем.
- У вас еще не наступило "завтра"? - спросил Максим.
- Нет, не наступило. - Гум-гам покачал головой. - Я думаю, оно никог-
да не наступит.
- Не наступит... - задумчиво повторил Максим.
Гум-гам огляделся по сторонам, шепотом сообщил:
- Я узнал... Я узнал, кто остановил время...
- Кто? - Максим от волнения подскочил.
- Его звали Почемук...
- Почемук, - произнес вслед за другом Максим.
- Может быть, я неправильно говорю. Наверное, его звали Поче-мук...
Мне рассказал Кри-кри, а он старше меня, он помнит, как это было... Од-
нажды Поче-мук взял да и разобрал на части свой автомат. Я, кажется, го-
ворил тебе, что на день рождения нам всем дарили Автук. И у Поче-мука
был свой Автук. Но он хотел узнать, что у Автука внутри, и сломал его.
- Вот молодец!.. А что оказалось внутри? - возбужденно сказал Максим.
- Тс-с! - Гум-гам приложил к губам палец. - Это страшная тайна...
- Тайна?
- Страшная тайна, - повторил Гум-гам. - Потому что никто этого не ви-
дел.
- А-а, - разочарованно протянул Максим.
- Ты ничего не понял, Максим! - возмутился Гум-гам, увидев скучное
лицо друга. - Ты не понял самое главное: почему эта тайна - страшная.
- Ну! - нетерпеливо сказал Максим.
- Слушай! Он, этот несчастный Поче-мук, когда развинтил свою машину,
перестал с нами играть и не выходил из дома. А потом однажды он подошел
к окну, увидел Кри-кри и попросил у него зонт.
- Зачем зонт?
- Он спустился с этим зонтом на землю, чтобы охотиться на диких зве-
рей.
- На диких зверей? Здорово! Он смелый человек, ваш Почемук! - убеж-
денно сказал Максим.
- Просто он не мог жить без Автука так, как жил раньше, - пояснил
Гум-гам. - Ведь у него ничего больше не было. Никаких вещей, даже еды.
- И что же тут страшного?
- Это было утром... - продолжал Гум-гам. - Конечно, утром! Сначала
все ребята очень удивились, как бесконечно тянется утро, и ждали, когда
наконец зайдет солнце. Но оно все светило, все слепило нас. И сейчас оно
на том же самом месте...
- Время? - догадался Максим.
- Да, время, - вздохнул Гум-гам. - Оно остановилось.
- А где твои родители? Где все взрослые? - спросил Максим.
- Они делают то, что делали... когда остановилось время. Завтракают,
читают газету, говорят по телефону и никак не могут закончить свои ут-
ренние дела.
- Надо найти Почемука! - решительно сказал Максим.
- Ну да, найдешь его... - горько протянул Гумгам. - Никто даже не
представляет, где эта страшная земля.
- Ты говорил, что твой Автук все знает. Все умеет и все знает.
- Его нельзя спрашивать! - напомнил Гум-гам.
- А ты спрашивал его хоть о чем-нибудь?
- Нет.
- Чего ж ты боишься! - упрекнул Максим друга. - Ты ведь не трус.
Гум-гам внезапно поголубел, встал со скамейки.
- Я не трус! - насупившись, произнес он. - Ты знаешь, как я пробивал-
ся через космос, чтобы найти тебя. Ты знаешь, что я схватил тебя, когда
ты летел к земле...
- Знаю! - твердо сказал Максим. - Знаю о тебе все, и ты знаешь обо
мне все... Но, - тут Максим вздохнул, - я еще никогда не видел твой Ав-
тук... А я так хотел поиграть с Автуком!
- От друга я ничего не скрываю, - чуть удивленно произнес Гум-гам. -
Хочешь поиграть с Автуком - пожалуйста. Только по правилам...
- Я как будто умею играть и не проигрываю... - напомнил Максим.
- Да, ты умеешь играть, - согласился Гумгам. - Я с удовольствием по-
кажу тебе Автук. Фьють - и ты дома!..
- Я уже привык путешествовать туда и обратно, - весело заметил Мак-
сим.
- Вот он! - с гордостью сказал Гум-гам.
В этой комнате был только Автук - до самого потолка, из сверкавшего
стекла или металла, с множеством кнопок. Максим никак не ожидал, что
всемогущий Автук, который один во всем воздушном городе, один во всей
СТРАНЕ БЕЗ ПОЧЕМУ может ответить ПОТОМУ ЧТО, - этот мудрый Автук все-
го-навсего машина. Хоть и огромная, таинственная, красивая, но... маши-
на.
Максим был растерян. Он, конечно, схитрил, сказав, что будет играть с
Автуком. Он решил спросить Автука о самом важном для Гум-гама - о про-
павшем времени. Он был готов даже сразиться с Автуком, если тот нападет
на него. Но сражаться с машиной глупо.
На всякий случай Максим вяло сказал:
- Привет, Автук...
Тот, разумеется, кнопкой не щелкнул в ответ.
Неужели этот Автук сорвал с него летающий бант? Наверное, бант сос-
кользнул сам собой, и потому Максим стал падать вниз.
- Что бы ты хотел, Максим? - торжественно сказал Гум-гам. - Автук мо-
жет сделать что угодно. Я дарю тебе любой подарок.
Максим неожиданно для себя попросил:
- Портфель.
- Бр-р... - поежился Гум-гам. - Ну ладно, портфель так портфель - по-
жалуйста!
Он нажал на кнопки, и Автук приятно засветился изнутри, пустив на
стены и потолок синих зайчиков. Распахнулась блестящая дверца, и Гумгам
подал гостю новенький портфель.
- Держи!
- Спасибо. - Максим удивленно разглядывал подарок.
- Если хочешь, я тебе подарю тысячу таких портфелей, - пообещал
Гум-гам. - Что тебе еще нужно, Максим? - щедро продолжал хозяин Автука.
И тут Максим вздрогнул, вспомнив что-то, побледнел от волнения. Сде-
лал шаг вперед, хрипло сказал:
- Коня! Я очень хочу белого коня...
- Деревянного или пластмассового? - спросил Гум-гам.
- Живого!
- Живых Автук не делает, - вздохнул Гум-гам.
В этот момент Максиму показалось, что мимо него процокал по гладкому
полу белый скакун. Процокал рядом с Автуком, скакнул в окно и уплыл по
воздуху. Один, без всадника. Вон он - снежное облачко тает в синем небе.
Эх, не удалось прокатиться Максиму на белом коне...
