увлекся настолько, что получил от столь же костистой супруги быстрый выговор
украдкой.
Осознав тщету своих усилий и сообразив, что еще немного - и его потуги
выйдут на свет божий, откроются публике и предстанут смешной суетой
влюбленного недоросля, Мазур нашел в себе силы отказаться от безнадежного
предприятия. Протанцевал с женой инженера (особой молодой и, в общем,
приятной), светски побеседовал с Сеньорой Костистой (томно обмиравшей
оттого, что она с бокалом шампанского в руке общается с самым настоящим
дипломатом), рассказал Кошачьему Фреду старательно переведенный в уме на
английский анекдот о марсианине в автобусе - после чего с чувством
исполненного долга занял позицию у стола, где еще оставалось изрядно
шампанского (и, по заверению капитана, запасы можно было в любой момент
пополнить). Рядом столь же решительно бросили якорь Фред (прикипевший к
одной из двух бутылок виски, выглядевших среди шампанского парочкой
вагабундос*, невесть как затесавшихся в приличное общество) и Сеньор
Мюнхгаузен, который ничуть не рвался танцевать и ухаживать за дамами, зато
был не дурак выпить, а оросив спиртным душу, начинал плести свои бесконечные
байки.
Вот и сейчас, бодро опустошив пару немаленьких фужеров, он пустился
повествовать Мазуру с Фредом, как однажды собственными глазами видел на реке
Уакалере безмятежно плывущую двадцатиметровую анаконду. Мазур дипломатично
помалкивал, Фред откровенно похохатывал, а потом в отместку рассказал про
первых голландских колонистов на будущем Манхэттене, которые, чтобы
избавиться от лишних ртов, лютыми зимами по особенной, только им ведомой
методике месяца на три замораживали своих бабушек, дедушек и прочих
бесполезных едоков, а весной возвращали к жизни.
- Абсурд! - выкатил глаза Мюнхгаузен.
- А почему? - невозмутимо вопросил Фред.- Ты, парень, укороти свою
анаконду, тогда я, глядишь, насчет голландских бабушек немного
подисправлю... Квит на квит, а?
Обиженный Мюнхгаузен надулся, полностью переключив внимание на
шампанское. Фред подтолкнул локтем Мазура и тихонько посоветовал со своей
обычной простотой:
- Полковник, ты чего киснешь? Ты ее поведи гулять по палубе, а я этому
петуху, если надо, ряшку почищу... Луна там, звезды, и прочие кайманы, вы ж
с ней одного поля ягода, не то что я, кошачий антиквар...
Мазур взглянул на Ольгу, танцевавшую в объятиях пыжившегося от законной
гордости помощника: тьфу ты, даже этот коробейник из Коннектикута заметил...
- Девочкам нужна романтика, как в Голливуде,- продолжал простяга Фред.-
Типа того: я, мол, стою на мостике крейсера, гляжу на звезды, а на сердце
так одиноко без чистой любви... Что я, не знаю, как моряки умеют? У меня
кореш моряк, всех баб штабелями укладывал - так он на авианосце какой-то
мелкий хрен пониже боцмана, а ты целый полковник... Не, точно, давай, я его
отсеку, а ты веди девочку гулять, от нее ж умом можно рехнуться...
Мазура подмывало воспользоваться советом и принять посильную помощь
неожиданного союзника. Не успел - помощник проворно сменил кассету, грянуло
что-то томное, в ритме танго, и Мазура ухватила за руку решительно
настроенная Мэгги:
- Пойдемте, полковник? Вы словно и не моряк, честное слово,- на женщин
смотрите, как на фонарные столбы, вас и заподозрить могут в чем-нибудь
другом, хотя я и не знала ни одного морячка, который был бы голубым...
- А вдруг? - сказал Мазур, положив руки ей на талию.- В конце концов, у
вас в Штатах голубые нынче - уважаемое меньшинство, скоро, смотришь, и в
большинство превратится...
- Надеюсь, обойдется,- отрезала Мэгги, прижимаясь к нему.- Если наш
милашка Билли вваливает девочке за щеку прямо в Белом доме - Америка еще на
традиционный секс не наплевала... Я вас шокирую, полковник?
- Ну что вы,- сказал Мазур, колыхаясь в ритме.- Приятно видеть сторонницу
традиционных ценностей...
- Вот это уже лучше,- сказала подвыпившая Мэгги, закинула ему на шею
обнаженную руку и прижалась так, что все недомолвки начинали улетучиваться.-
И не пяльтесь вы на эту белокурую светскую стервочку, все равно не
обломится, такие, прежде чем пустить мужчину в постель, проверят родословную
под микроскопом, у нас в Штатах таких холеных сучек тоже хватает,
насмотрелась, и в школе, и в колледже...- в ее голосе звучала нешуточная
обида.- Только все они, если копнуть, в душе последние шлюхи...
Этот клинч все меньше напоминал танец - Мэгги прильнула к нему так, что
Мазур едва мог изображать медленную пародию на танго, оба раскачивались под
стон "битлов":
You'll never know how much i really love you,
You'll never know how much i really love you, care.
Listen, do you want to know a secret?
Do you promise not to tell?*
В сторону Ольги неловко было смотреть. Мазур осторожненько попытался
чуточку отклеить от себя затянутое в тесное платье горячее тело - не
получилось.
- Выведи меня на свежий воздух,- шепнула на ухо Мэгги.- Я, кажется,
надралась, нужно проветриться...
- Не так уж и надралась...
- Выведи. А то шампанское на голову вылью, будет скандал...
Плюнув мысленно, Мазур потащился к выходу. Клятая девка повисла на руке,
прижималась, как к личной собственности. Едва оказались в коридоре и
свернули за поворот, остановилась, ловко прижала Мазура к стене и без лишних
разговоров забрала его губы в рот, правой рукой шаря пониже ватерлинии
предельно недвусмысленно. Он деликатненько высвобождался. Когда Мэгги
попыталась встать перед ним на колени, дураку понятно, для чего, улучил
момент и переместился правее по стеночке.
Она осталась на ногах, раздраженно спросила:
- Ты что выделываешься? Не хочешь здесь, пошли ко мне.
- А Дик?
- Дик и не пискнет, будь уверен. У нас свободные отношения свободных
людей, усек?
- Это ты так говоришь,- сказал Мазур.- А он может об этом и не знать,
выскочит с пистолетом, получится жуткий скандал, я как-никак дипломат,
должен думать о репутации...
- Брось. Все так и обстоит. Пошли? Припомнив кое-что из классики, он
громко произнес:
- Ваши ковры прекрасны, но мне пора...
- Какие ковры? Какие еще, в жопу, ковры? - Она подбоченилась, так ничего
и не понимая, но догадавшись уже, что ее прелестями решительно
пренебрегают.- Ага-а... Западаешь на эту сраную аристократку? Все равно
ничего не получится, такие ложатся или под активных лесби, или под
каких-нибудь маркизов с наколотым на хрене родовым гербом...
- Хватит,- сказал Мазур уже серьезно.- Давай разойдемся по-хорошему,
дорогая.
- Ах ты, дипломат траханый...
Она бросилась, растопырив коготки и всерьез собираясь на совесть пройтись
ими по Мазуровой физиономии. Мазур, коему услуги такой, с позволения
сказать, визажистки были ни к чему, вовремя поймал ее за запястья и немного
попридержал, увернувшись от удара коленкой в пах. Девочка была не из слабых,
еще какое-то время трепыхалась, пытаясь его достать, но потом смирилась, не
столь уж была и пьяна. Зло бросила:
- Пусти, тварь!
- Отпущу,- сказал Мазур.- Но, честное слово, если опять начнешь
дрыгаться, успокою без оглядки на пол. У вас в Штатах, насколько я знаю,
феминистки в голос вопят, что к женщине буквально во всем нужно относиться,
как к мужчине, не делая сексистских различий? Считай, что их идеи меня
достали до самого сердца, проникся и принял... Усекла?
- Пусти,- угрюмо попросила она.- Черт с тобой... Импотент. Буржуазная
свинья...
Разжав пальцы, Мазур изготовился, чтобы при необходимости выполнить
обещанное. Мэгги, однако, отступила, пытаясь испепелить его взглядом:
- Попомнишь еще, скотина!
Поправила сползшую бретельку и удалилась в сторону бального зала
походкой, которая ей наверняка казалась исполненной презрения. Осмотрев себя
и обнаружив, что ширинка в результате женских усилий расстегнута донизу,
Мазур привел себя в нормальный вид, пожал плечами и пробормотал под нос одну
из любимых литературных фраз:
- Таков печальный итог...
В зале продолжалось веселье. Поразмыслив, он потащился на верхнюю палубу
и долго торчал там, не мучаясь никакими особенными терзаниями, бездумно
глядя, как порой в луче прожектора вспыхивают алыми рдеющими угольками глаза
кайманов. "Смело идут речники,- констатировал он.- То ли прекрасно знают
здешний фарватер, то ли аппаратура в рубке стоит отличная, с надежным
эхолотом можно так лихо переть в лютом мраке..."
Когда во рту стало горчить от сигарет, направился вниз, к себе в каюту.
Лечь и выспаться без задних ног, благо время позднее, и пошло оно все к
черту...
За поворотом коридора нос к носу столкнулся с Ольгой, уже взявшейся за
вычурную ручку двери своей каюты. Никого, кроме них, в коридоре не было,
вновь напомнило о себе все прежнее, и Мазур остановился возле нее, застыл
классическим соляным столпом.
- Интересно, что у вас произошло? - Ольга уставилась на него лукаво, чуть
хмельно.- Милая Мэгги влетела в зал с таким видом, словно ее изнасиловал
Кинг-Конг... или, наоборот, отказался насиловать, как ни предлагали...
- Имело место как раз второе,- угрюмо сообщил Мазур.
- Ну, примерно так я и подумала... Интересно, а почему вы проявили столь
несвойственную военному моряку нерешительность? - прищурилась она с
хмельным, кокетливым лукавством.- Красива, сексуальна, была готова...
- Не нужна она мне,- сказал Мазур и, придвинувшись вплотную, неожиданно
для себя бухнул: - Я не могу без тебя...
Подняв брови, Ольга смотрела на него снизу вверх серьезно и чуть
беспомощно, прикусив нижнюю губу - еще один знакомый по прежней жизни
жест...
- Послушай,- сказала она тихо.- Я не монашка и не ледышка. Могу тебя
впустить... если только ты точно знаешь, чего от меня хочешь. А ты знаешь?
По-моему, нет. Я ведь не она, и мне вовсе не хочется, чтобы с помощью моего
тела кто-то всего-навсего воскрешал милые сердцу воспоминания... Я же буду
чем-то вроде резиновой куклы, сделанной по особому заказу...
- Да, конечно,- смятенно сказал Мазур, пылая от стыда.- Прости, сам не
знаю...
- Прощать тут не за что,- сказала Ольга все так же тихо.- Ты только,
пожалуйста, не забывай, что я - это я. Спокойной ночи, господин Каперанг.
Она привстала на цыпочки, коснулась губами его щеки и в две секунды
исчезла за дверью. Мазур поплелся прочь. Ноги сами привели в "бальный зал" -
там уже наполовину поубавилось веселившихся, Мэгги танцевала с помощником,
Фредди и Мюнхгаузен по-прежнему торчали у стола.
- Эй, а мы тут как раз спорим, полковник,- обрадованно повернулся к нему
Фредди.- Этот чудак не верит, что русские пьют виски стаканами, а я ему
доказываю - пьют, столько народу это видело... Скажите веское слово, а? Я с
ним на полсотни баксов стукнулся. Вы ж полковник, дипломат, вашему
авторитетному слову он поверит...
Мазур молча взял бутылку "Джим бим", выбрал чистый фужер граммов на сто
пятьдесят, набулькал до краев. Он не играл - ошарашить себя алкоголем
хотелось до того, что скулы сводило. Чуть отстранившись, чтобы не капнуть на
белые брюки, примерился и ахнул одним глотком. И не дождался привычного
ожога, огненного комка, прокатившегося бы по пищеводу. Принюхался - нет,
чистое виски, без дураков...
Сеньор Мюнхгаузен таращился на него, выкатив глаза и раскрыв рот.
Усмехнувшись, Мазур указательным пальцем подвинул его челюсть на место -
деликатненько, чтобы, не дай бог, не прикусил язык. Налил себе еще, примерно
половину, выпил столь же залихватски. На сей раз ощутил и вкус, и
