Костя, не бойся, они тебе ничего не сделают. Хорошие врачи всем нужны.
Спасибо, братик, успокоил.
А Гопа, крикнув моим стражникам: "Руки покрепче держите!", забрался
на помост, вновь приставил к губам свой бронзовый мегафон и с
воодушевлением объявил:
- Возрадуйся, народ Египта! Свершилась воля девятки богов! Кровавый
тиран Неменхотеп повержен, и отныне фараон - я! А его невеста, между
прочим, автоматически переходит ко мне. Сейчас и свадебку сыграем!
Народ обалдело молчал.
- Вот паразит! - взбеленился Стас. - От одного избавились, второй
туда же норовит! Костя, что делать будем?
- Ны заю, - ответил я вместо "не знаю", потому что нормально говорить
мне не позволял наконечник доршановского дротика. Золотой, между прочим.
Но тут ситуация, в который уже раз перекувыркнулась по-новому.
Окруженный отрядом воинов, к помосту пробился советник фараона от Севера
Ашири. Видно, он был более предан своему владыке, чем Гопа и Доршан.
- Слазь, предатель! - крикнул он жрецу, - или я сам сброшу тебя, и
даже Анубис не пожелает держать в своем царстве такую гниль!
- Арестуй его, Доршан! - взвизгнул Гопа с помоста.
Не отводя от меня дротик, Доршан дал команду, и тут такое началось!..
Кто кого колол, кто кого рубил, а кто кого руками молотил понять было
невозможно. Через минуту уже не только солдаты, но и все собравшиеся
зеваки мутузили друг друга чем придется.
И они, наверное, подчистую самоистребились бы, а история Египта на
том бы и закончилась, если бы вдруг среди ясного неба не засверкали
молнии, и не загремели раскаты грома.
- Осирис, Осирис идет! - закричал Стас радостно, и все раболепно
повалились на землю. Включая солдат и Доршана, который, упав к моим ногам,
тихонько проскулил:
- Так и есть, в самом жутком своем воплощении. Сейчас карать
начнет...
Освобожденный, я судорожно глотнул воздух и оглянулся, выясняя, в чем
же, собственно, дело. И сразу все стало ясно. Переступая через
распростертые тела насмерть перепуганных людей и паля в воздух из
мумми-бластера, к нам величавой поступью двигался Шидла.
- Ко мне, котята! - гаркнул он зычно, и мы со Стасом со всех ног
кинулись к нему. Но на полпути Стас остановился и позвал:
- Лина!
Хайлине, соскочив с носилок, побежала к нам.
- А это еще что за маленькая самка? - спросил Шидла, с интересом ее
разглядывая.
- Она с нами, - тяжело дыша, ответил Стас. - Айда быстрее, пока они
не очухались.
- Бояться их нечего, - уверенно ответил Шидла, - но убивать не
хочется. Так что, правда, давайте, поспешим. Самка пусть садится верхом на
меня, а вы покрепче держитесь за гриву.
Мы помогли Лине взобраться ему на спину и вчетвером помчались к лесу.
5. НАМ КРУПНО НЕ ПОВЕЗЛО
Минут через пятнадцать мы, запыхавшись от быстрого бега, сидели в
хроноскафе. Шидла что-то настраивал на приборном щитке, Стас, чертыхаясь,
брезгливо отцеплял от одежды вареные овощи, а Лина, осматривалась, широко
открыв глаза от любопытства и удивления.
- Наладил? - спросил я сфинкса.
- Давно уже. Вас искать замучился. Испугался даже. А как зовут
маленькую самку? - кивнул он в сторону Лины.
- Девочку, - поправил я. - А зовут ее Хайлине.
Услышав свое имя, Лина кокетливо потупилась.
- Только она всеземного не знает, - добавил я.
- Это ясно, - сказал Шидла. - Тогда вот что. Посади ее в свое кресло
и пристегни ремень. Ремни я тоже починил. А сам покрепче держись за
спинку, ты уже привычный.
- Да пусть она со мной садится, - предложил шустрый Стас. - Мы тут
нормально поместимся, - и он, как мог плотнее прижавшись боком к одному
подлокотнику кресла, махнул Лине рукой. Возражать, что, мол, я-то похудее
буду, я постеснялся, Лина устроилась возле Стаса, и он принялся суетливо
застегивать ремень.
- Готовы? - спросил Шидла. Мы кивнули. Стас заботливо предупредил
Лину:
- Держись крепче. И не бойся, это быстро...
Сфинкс нажал на красную кнопку, и в тот миг, когда я, действительно
уже привычно, ощутил, как проваливаюсь в бездну, в голове моей мелькнула
запоздалая мысль: "А фараона-то я не оживил..."
Эту фразу, только вслух, конечно, я и выпалил сразу после того как
закончилась переброска.
- Ну, теперь поздно, - заявил Стас без особого сожаления в голосе. -
Что сделано, то сделано. Теперь мы далеко уже.
- Шидла, - спросил я, - мы сейчас где и в каком времени?
- Время пока то же, - ответил сфинкс, - а находимся мы на околоземной
орбите.
Я слегка расстроился, все-таки я не собирался Неменхотепа насовсем
убивать. Я его, честно, оживить хотел. А получилось вот как. Я молча
вернул Стасу один из бесполезных теперь дистанционных блоков. Сувенир
все-таки.
- Да не бери ты в голову, - принялся он меня успокаивать, - фашист,
он фашист и есть.
- Это вы про что? - заинтересовался Шидла. - Вы хоть расскажите, что
там с вами стряслось.
Тем временем Стас расстегнул ремень, и Лина, попытавшись встать,
взмыла к потолку.
Я даже представить себе не мог, чтобы человек, никогда и слыхом не
слыхавший про какую-то там "невесомость", так быстро адаптировался в
невероятной для него ситуации. Сверху (если только тут уместны выражения
"верх" и "низ") раздался ее мелодичный смех, а потом - веселый голос:
- Я стала птицей?!
Я хотел было объяснить ей, что такое "невесомость", но тут же понял,
что это было бы слишком сложно. Не то страшно, что в древнеегипетском и
слова-то такого нет, а то, как ей объяснить, что вон тот светящийся в
иллюминаторе голубой блин - не что иное, как Земля, и никакая ладья с
богом Ра на борту вокруг нее не плавает... Пришлось отставить
астрономический ликбез на потом, тем более что Стас уже азартно
рассказывал Шидле о наших злоключениях в египетском плену. И я, сказав
Лине только, - "Я тебе потом все объясню", - стал уточнять его рассказ
подсказками и пояснениями. Стас при этом, как всегда, огрызался, мол, не
мешай, я сам... Но вместе у нас все равно получалось интереснее.
Сфинкс слушал внимательно, то и дело от возбуждения почесываясь
задней лапой за ухом. Но в особый раж его ввел эпизод с кошкой, когда Улик
поддал ей копьем, а остальные стражники загоготали.
- Дикари! - рявкнул он сердито и добавил, кровожадно ощерившись: -
Зря я их пожалел, не пострелял немного!..
Когда мы закончили, он спросил:
- И вы что, хотите эту самку взять в свое время?
- Конечно! - воскликнул Стас, - мама с папой ее удочерят, она же
сирота.
- Шидла, - попросил я, - говори все-таки "девочка", а не "самка".
- Не в этом суть, - отмахнулся он от меня, как от назойливого комара.
- Суть в том, что я вовсе не уверен, сможем ли мы доставить ее в двадцатый
век.
- Как так? - оторопел Стас.
- Видишь ли, человеческий детеныш, хроноскаф в общем-то одноразовый.
Он построен только для того, чтобы сначала доставить вас домой, а потом
меня - в древний Египет. Количество хроно-гравитационной энергии
ограничено. Был, конечно, и запас, но на дополнительный прыжок в древность
мы никак не рассчитывали. А мне ведь нужно сюда вернуться. И на
дополнительного пассажира - тоже не рассчитывали. А чем больше масса, тем
больше затраты энергии. Я не уверен, что нам без нее-то энергии хватит.
- Та-ак, - протянул Стас. - И как же быть? Ну посчитай, может,
все-таки хватит? Что же мы ее тут бросим?
- Как я посчитаю? Бортовой компьютер для подобных операций не
предназначен. Все необходимые расчеты он делает сам, внутри. Я могу только
ставить задачи, а он, просчитав оптимальный вариант, выполнять.
Мы озабоченно молчали. Лина уже спустилась вниз, снова примостилась
возле Стаса и, пытаясь понять, о чем мы говорим, заглядывала нам в лица.
Но ничего у нее, естественно, не выходило, и она смешно хмурила брови,
так, что они почти сливались в одну черную полоску.
- Я вижу только один путь, - сказал наконец Шидла. - Свой вес, а
значит и массу, я знаю. Я введу ее величину в компьютер. Нашу совокупную
массу - мою и вас двоих - компьютер помнит по прошлым перелетам. Массу нас
четверых он определит сразу, в момент начала скачка. И еще одна вводная:
теперь в пространстве - на орбиту и с орбиты - будем двигаться только на
ракетной тяге, специальную энергию на это тратить не будем. Я задам
компьютеру необходимые условия: сначала он должен нас троих доставить в
ваше время, а потом - меня обратно в древний Египет.
- И еще должна остаться энергия, чтобы потом нас из музея в двадцать
пятый век перебросить, - подсказал Стас.
- Само-собой, - согласился Шидла. - Затем я дам старт. Исходя из всех
этих условий, хроноскаф совершит скачок в будущее, и если энергии ему
будет достаточно, он доставит в ваше время всех четверых, если же нет, он
остановится где-то на полпути, и там нам придется вашу самку высадить. Вот
так. И вряд ли мы сможем придумать что-нибудь другое.
Тишина, возникшая в рубке после этой его речи была еще тягостнее, чем
в прошлый раз. Лина тревожно на нас поглядывала.
- А может дотянем? - с надеждой спросил Стас.
- Может и дотянем, - ответил Шидла. - Но не уверен.
- Тогда, может, ей лучше здесь остаться? - набравшись мужества,
спросил я.
Стас жалобно глянул на меня. Потом веско сказал:
- Пусть она сама решает.
...Почти два часа понадобилось нам со Стасом, чтобы лишь в самых
общих чертах втолковать Лине, что к чему. Девчонка она оказалась в
общем-то сообразительная. В конце концов она сказала:
- Мальчики, ну что тут рассуждать? Дома у меня нет никого - ни папы,
ни мамы, ни друзей. Там меня ничего не держит. А так есть надежда, что мы
все-таки будем вместе. А не получится... Какая мне разница, в каком
времени жить? Хуже, чем у нас, наверное, нигде нет.
- "Никогда", - поправил я ее машинально, а сам подумал, что она еще
ничего не знает ни про инквизицию, ни про Гитлера... И еще подумал, что
она мне все-таки по-настоящему нравится.
Я обернулся к Шидле и сказал ему о решении Лины.
- А я давно уже все настроил, - грустно усмехнулся он. - Я ведь знал,
что она ответит. У нее хорошее лицо. Общаясь с вами, я уже начал
пересматривать свое отношение к людям. А теперь пересмотрел окончательно.
Если даже в такой древности... Ладно, пристегивайтесь.
И еще через несколько секунд мы помчались через века.
Когда отступило обычное при этом головокружение, я смог наблюдать за
табло времени. Когда началась наша эпоха, у меня радостно екнуло сердце.
Вот хроноскаф проскочил первое тысячелетие, и мы со Стасом обрадованно
переглянулись. 1112, 1680, 1937... У меня задрожали коленки... 1966!.. И
все. Стоп. Красные цифры на зеленом поле прекратили свой стремительный
бег.
Мы снова переглянулись. Но радости в наших взглядах на этот раз уже
не было.
- Куда будем приземляться? - спросил Шидла мрачно.
Я обернулся к Лине. Она смотрела на меня с ожиданием.
- Не дотянули? - догадалась она по выражению моего лица.
- Не дотянули, - подтвердил я.
- Сколько?
- Мама родит меня только через тринадцать лет. А его, - кивнул я на
Стаса, - еще через год.
- Ну, это не так уж много, - грустно улыбнулась она.
Стас отвернулся, чтобы мы не видели, что творится с его лицом. Потом
сказал Шидле с отчаянием в голосе:
- Я тоже останусь здесь.
- Нет, - твердо ответил сфинкс. - Тогда все было зря. - И,
повернувшись ко мне, повторил: - Куда будем приземляться?
Я перевел его вопрос Лине. Она пожала плечами:
