-- некоторое возвышение, которое может оказаться результатом неаккуратной
работы постельничего; правая ягодица -- ничего интересного, левая ягодица --
а нет ли здесь проводка? -- Ты о чем задумалась? -- спросил император. -- О
своей неладной судьбе, -- ответила Кора. -- Может, откажешься от испытания?
-- И что тогда будет?
-- Тогда ты проиграешь спор, мои адъютанты покинут опочивальню, а я
сниму с себя одеяние и присоединюсь к тебе в постели, -- сообщил император.
-- А если ты вздумаешь сопротивляться, то через три минуты окажешься в
тюрьме вместе со всеми земными шпионами.
-- Или под автобусом на улице! -- добавил Гим. Он все еще ревновал и
мечтал, чтобы Кора помучилась.
-- Ладно, -- сказала Кора, протягивая руки за голову так, чтобы пальцы
могли проверить часть ложа, примыкавшую к спинке и столбам балдахина. --
Начинайте. И не мучайте меня больше, чем необходимо,
ладно?
-- Я первый! -- сказал Гим. -- Можно, я первый буду ее мучить?
-- Стыдно, -- откликнулся император, коротким энергичным жестом отсылая
из комнаты всех, кроме Гима, людей. Остальным не хотелось уходить, потому
что они лишались увлекательного зрелища. Но пришлось подчиниться, хотя дверь
осталась чуть приоткрытой и за ней слышалось бормотание, возня и
поблескивали блудливые глаза.
-- Стыдно, -- повторил император, -- устраивать возню вокруг
незначительного события. Неужели ты думала, что я снизойду до того, чтобы
тыкать в девушку шампурами, словно в кусок маринованного мяса? Разумеется,
это занятие для Гима.
Из-за двери раздался смешок. Император в два шага преодолел расстояние
до двери и резким движением захлопнул ее, прихватив краем нос одному из
адъютантов.
Это отвлечение оказалось Коре на руку. Даже Гимушка отвернулся к двери
и захлопал в ладоши, радуясь беде своего товарища. Кора быстро провела
руками по краю кровати, забралась пальцами в щель между периной и спинкой,
пробежала кончиками пальцев по основанию столбиков балдахина -- по крайней
мере, в двух местах она нащупала провода, а на спинке -- пластинку, которая
могла оказаться крышкой какой-то коробки. Это было интересно.
Император уже возвращался к постели. Он почуял, что Кора отвлеклась, и
громко прикрикнул на нее: -- Не двигаться! Это тебе не койка в твоей конуре!
-- Я устраиваюсь поудобнее! -- Какие могут быть удобства! Лежи, где лежишь,
а то все испортишь! -- Что испорчу?
-- Кровать испортишь. Мне она еще пригодится. -- А разве вы на ней не
спите, ваше величество? -- Что надо, то я на ней и делаю, -- отозвался
император. -- Расстегни платье!
-- Не буду. Эксперимент должен быть максимально приближен к
действительности.
Осторожно-осторожно пальцами -- снова к спинке кровати! Дотянуться,
постараться открыть коробочку в тот момент, когда их внимание будет
отвлечено.
Император протянул Гиму шампур так, словно передавал ему шпагу на поле
сражения.
Гим принял шампур и взмахнул им, как шпагой. И тут же вознамерился со
всего размаха всадить в грудь Коры. Это ей не понравилось, и Кора завопила:
-- Ты с ума сошел! Осторожнее! -- Давай! -- закричал на адъютанта император.
-- Коли!
Гим замер с поднятым шампуром, затем все же ударил им в грудь Коры, но
сделал это не в полную силу, а как бы застеснявшись и осознав, что совершает
не очень красивый поступок.
-- Иййех! -- взвизгнул он, и Кора подпрыгнула на постели, потому что
удар в грудь оказался очень болезненным и ей показалось, что ее и на самом
деле проткнули насквозь.
Шампур тут же согнулся, и Гим, который перенес на него весь свой вес,
потерял равновесие и рухнул на постель, оказавшись при соприкосновении
существом костлявым и жестким.
Коре и не понадобилось вспоминать, что она молодая глупая женщина, -- и
без этого она завопила так, что затряслись дворцовые стены, а император
отскочил к двери. Но сбежать ему не удалось, потому что адъютанты с той
стороны захлопнули дверь и держали ее в четыре руки.
Гим попытался слезть со своей жертвы, но никак не мог понять, где верх,
а где низ.
Довольная поворотом событий, Кора смогла приоткрыть крышку на спинке
кровати и, изогнувшись, посмотреть наверх -- под крышкой было несколько
кнопок, под каждой из кнопок -- цифра. Последняя красная кнопка была
побольше прочих размером...
Перестав кричать, Кора вытолкнула из постели незадачливого убийцу.
Император, недовольный собственным испугом, возвратился к постели,
поднял Гима за шиворот и отбросил в угол опочивальни.
-- Спасибо, -- сказала Кора, --я подумала, что он меня задавит. А ведь
мы об этом не договаривались. Или вы меня протыкаете, или отпускаете
восвояси. Причем не одну, а со всеми землянами.
-- Помолчи, дура! -- рассердился император. -- Тебе кажется, что здесь
шутят? Так вот -- здесь никто не умеет шутить. И ты не выйдешь отсюда живой.
Даже если мне придется переломать все шампуры империи.
С этими словами он поднял с кровати согнутый шампур, по виду которого
совершенно очевидно было, что никакого человека и даже собаку проткнуть им
невозможно.
-- А если не удастся шампуром... -- произнес император задумчиво, -- то
я тебя проткну чем-нибудь еще. -- Это нечестно!
-- Замечательно! Нечестно! Кто говорит о честности? Она, проникшая к
нам змеей для того, чтобы убить нашего законного государя!
-- В то время я отдыхала у моей бабушки, под Вологдой.
-- Ложь, ложь, ложь! Мы живем в окружении земных шпионов! У нас не
хватает масла и сахара, потому что все крадут земные шпионы. У нас шахты и
заводы работают кое-как, потому что мы ограблены земными шпионами. И пока мы
с вами не разделаемся, наша планета не будет счастлива.
Он выкрикивал этот бред совершенно искренне. Даже слезы выкатывались из
его глазниц и срывались с выпуклых сизых щек. Он почти верил в то, что
говорил. Гим, понуро стоявший за его спиной, послушно всхлипывал.
-- Вот видишь, -- император обернулся к Гиму и положил лапу на его
узкое, украшенное витым погончиком плечо, -- вот он остался сиротой из-за
политики Земли. -- Да, -- сказал Гим. -- Я сирота. -- Кончайте балаган, --
рассердилась Кора, потому что сцена слишком затягивалась. -- Или вы меня
протыкаете, или выпускаете. Решайте.
-- Я сам, -- сказал император и локтем оттолкнул ринувшегося к нему
Гима. --Я сам ее...
Он стал выбирать из трех оставшихся шампуров самый крепкий и острый,
Гим как завороженный смотрел на эту церемонию. Пока они были увлечены
подготовкой к убийству, Кора снова смогла уделить несколько секунд изучению
пульта на спинке кровати. Красная кнопка была снабжена внизу надписью:
"Пуск". Кора поняла, что ничего не теряет... Император приготовился к
покушению. Два шампура он отдал Гиму, а сам замер над постелью. Он думал.
И Кора поняла, о чем он думает. Он думает о том, что его дядю было
невозможно проткнуть этими алюминиевыми палками. Но тем не менее он был ими
убит. В этом заключался нонсенс, и потому император намеревался сейчас
принять все меры, чтобы опровергнуть этот нонсенс.
Он тщательно прицелился, взялся за середину шампура двумя руками так,
что из нижнего кулака торчало лишь сантиметров пятнадцать металла. И это
меняло дело: такой короткий кусок металла не согнется, а в самом деле
проткнет грудь. Так и карандашом можно убить... -- Ну, держись! -- зарычал
император.
И Кора поняла, что исхода нет -- надо рисковать. Она попыталась
отпрянуть с пути движения оружия и в то же время нажала на кнопку "пуск".
Ничего не случилось.
Как в замедленном фильме, она видела надвигающийся на нее конец
шампура.
Что еще? Что делать? -- Пальцы ее метались над пультом с быстротой
электрического тока. За ту долю секунды, пока смерть надвигалась на нее,
Кора успела нажать на соседнюю с красной кнопку -- в надежде на то, что
красная -- пуск, а кнопка с цифрой "один" над ней -- уточнение задания для
кровати.
...И в этот момент в глазах у нее помутилось, император куда-то исчез,
а вместо него возникли цветные разводы -- это было знакомо, но мозг
отказывался напомнить, почему знакомо...
Уши заложило, будто она вынырнула с большой глубины. Кора открыла
глаза. Было темно.
Кора провела руками вокруг себя. Она лежала на той же королевской
кровати. Но вокруг было темно и тихо.
Кора стала ощупывать покрывала и подушки. Все то же самое -- лишь
кажется, что покрывало и подушки куда прохладнее, чем были. Словно из
жилого, наполненного людьми помещения она попала в пустую и заброшенную
комнату.
Коре показалось, что в опочивальне кто-то есть. Нет, не император и не
Гим -- их бы она узнала по дыханию, по запаху. Агент ИнтерГпола должен уметь
различать людей по запаху и дыханию -- этому его учат в Высшей школе. В
комнате был кто-то иной...
Почти беззвучно "иной" приближался к постели. И Кора не знала, куда
бежать. Вот этот пришелец дотронулся до края постели и мягко, беззвучно
вспрыгнул на ее край. Постель прогнулась под тяжестью тела, Кора подогнула
ноги -- в комнате было так темно, что она увидела лишь, как горят зеленым
глаза у незнакомца. В ужасе, нахлынувшем на нее, она вытянула перед собой
руки.
До руки дотронулось нечто холодное и влажное. И горячее дыхание ожгло
пальцы. -- Господи! -- прошептала Кора с великим облегчением. --
Колокольчик, дружочек мой, ты меня нашел!
И тогда кот, замерший было в ощущении испуга своей новой подруги,
кинулся на нее со всей радостью и напором соскучившегося и несчастного
ребенка. Он по-собачьи вылизывал ее щеки, он толкал ее мягкими огромными
лапами, он урчал так, что она почти оглохла. Он был теплым, шелковым,
мохнатым, добрым и страшно родным. И Кора разрыдалась.
Потому что только минуту назад она делала вид, что ничего не боится,
что она бесстрашный агент ИнтерГпола, что ее можно четвертовать, но она
останется такой же хитрой, смелой и несгибаемой... все это оказалось враньем
и показухой -- оказывается, она чуть не умерла от страха, когда эти здоровые
и наглые мужчины всерьез намеревались убить ее, мучительно проткнуть
шампуром -- и сделали бы это, не пожалев ее, потому что они жили в мире, где
нет правил, а есть сила и лакейство. Это самый страшный из миров... И хоть
Кора утешала себя тем, что она, как всегда, выпутается, на этот раз она уже
не верила в свою удачу... Но повезло.
И вот Колокольчик облизывает ее, как будто смертельно стосковался по
своей подруге.
-- Погоди, -- сказала она Колокольчику, ласково отталкивая его. --
Может быть, у нас с тобой и времени свободного нет.
Обнимая урчащего зверя, она огляделась и поняла, что метрах в пяти от
нее, полускрытое какими-то громоздкими предметами, находится окно, почти
незаметное, потому что за ним несутся ночные облака, закрывающие звезды...
Ночь... Только что было позднее утро. Значит, она переместилась не только в
пространстве, ведь она предполагала, что кровать -- средство телепортации,
но и во времени, что было уже куда серьезнее.
Кора поняла, что должна проверить свою гипотезу. Она притянула к себе
Колокольчика. Ведь он ее узнал, ведь они с ним встречались. Значит, если она
попала в ночь, то... Ее пальцы нащупали шелковую ленточку, которую она
сегодня ночью повязала на шею Колокольчику. Ее подарок.
Ленточка была повязана примерно в час ночи. В большой комнате, где
стояла кровать... именно эта кровать, именно на вилле предсказателя. Значит,
сейчас еще продолжается прошлая ночь?
Нет, этого быть не может, потому что она бежала с виллы в тот момент,
