оставили ее.
- Погодите, - сказал Павлыш юноше. - Отгоните своих церберов.
- Кого?
Павлыш уже подхватил девушку на руки и пошел к выходу. Мать семенила
рядом, поддерживая ноги Речки.
Юноша последовал за ними. Он молчал.
У выхода, на ступеньках, Павлыш остановился и не оборачиваясь сказал
Великому духу:
- Пусть ее отнесут воины.
- Я как раз собирался это сказать.
А когда они, проводив взглядом воинов, послушно, и на этот раз
осторожно, несших девушку к деревне, возвратились в храм, Павлыш сказал:
- Надеюсь, Старший не будет преследовать ее?
- Я ему скажу, - согласился юноша, указывая Павлышу на ложе, еще
теплое от тела девушки.
Павлыш подобрал с пола забытого диагноста, уселся. Юноша прошел к
пульту, взглянул на показания приборов.
- Надвигается большая гроза, - сказал он.
- Это вас беспокоит?
- Старший с частью воинов остался у реки. Ищут Жало.
- Они убьют его?
- Я приказал доставить его живым.
- Если он дастся живым им в руки, - заметил Павлыш. - И если они
совладают с желанием убивать.
- Они должны уже вернуться. Они ищут вдоль стены. На том берегу его
нет.
- Вы сами смотрели?
- Да, сам. Воины сказали мне, что он перебрался через реку. Боюсь,
что это - только их воображение. Они боятся остаться у реки. Там дикие
племена. Меня беспокоит, что Жало может найти общий язык с дикарями.
- Ну и пускай находит. Вы предпочли бы, чтобы он был убит раз не
воинами, так дикарями?
- Лучше бы он умер, - сказал юноша сухо.
- Да почему же? Я устал от загадок.
Юноша в волнении прошел сквозь ложе и Павлыш чуть было не сказал ему:
"Осторожнее, ударитесь о край". Но не успел - ноги юноши вошли в ложе,
будто их отрезало по колени. И через шаг, юноша снова восстановился
полностью, не заметив даже, что столь свободно проник сквозь очевидно
плотное вещество.
- Я продолжаю настаивать, чтобы вы ушли, - сказал юноша. - Я не могу
вас удалить отсюда силой.
Павлыш ничего не мог поделать с одолевшим его упрямством. Он
подозревал, что уйди он сейчас отсюда, никогда не узнает, что же все-таки
здесь происходит.
- Я боюсь промокнуть, - улыбнулся он.
- Вы же в скафандре, - не оценил юмора юноша.
- Все равно боюсь. Давайте пойдем на компромисс: вы мне вкратце
рассказываете, чем вы здесь занимаетесь - все равно уж обещали. Я тут же
покидаю вашу вотчину.
- Вотчина? Не знаю этого слова.
- Ваши владения.
- Точнее нашу лабораторию, - сказал юноша. - Тогда подождите минуту.
Одну минуту.
И юноша исчез. Растворился в воздухе. Замельтешили стрелки приборов и
застыли. Роботы стояли неподвижно, будто привыкли, что их хозяин умеет и
проваливаться сквозь землю. Павлыш невольно оглянулся - не возник ли юноша
за спиной у него. Но юноши не было.
5. ЭКСПЕРИМЕНТ
Юноша появился на том же месте.
- Вы не утомились?
- Почему?
- Я отсутствовал три минуты.
Павлыш вздохнул, сказал:
- Я уже привыкаю к тайнам. Может вы сядете?
- Нет, я не устал. И мне удобнее говорить с вами так. Привычка.
- А где вы были?
- Я? Выключился. Мне пришлось покинуть лабораторию. Кстати, мне
сказали, что "Сегежа" вышла из большого прыжка в этой системе. Так что
ждите гостей.
- Спасибо, - сказал Павлыш. - Вы хорошо информированы.
- В том-то и дело, что недостаточно. Иначе бы не произошло неудачи с
обнаружением вас. Я получил разрешение рассказать вам обо всем. Чтобы
избежать дальнейших недоразумений.
Наконец-то, подумал Павлыш. Слушать юношу было трудно - он бегал по
комнате, взмахивал руками, возникал то перед Павлышем, то сзади, и Павлышу
приходилось вертеть головой, чтобы уследить за собеседником.
- Меня здесь нет, - сказал юноша. - Не знаю, поняли вы это уже или
нет. Я нахожусь далеко отсюда, на другой планете. В лаборатории, у себя
дома. То, что вы видите - трехмерное изображение, управляемое мной. Мое
изображение. Копия.
- А я решил, что вы способны проникать сквозь стены.
- К сожалению, нет. Оптической иллюзии это доступно.
Юноша быстро подошел к Павлышу, прошел сквозь него и Павлыш
постарался отвести голову, инстинктивно - тело успело среагировать на
возможный, надвигающийся удар, а мозг не успел дать телу приказ оставаться
неподвижным. Юноша слился на мгновение с Павлышем и тут же оказался позади
него и оттуда донесся насмешливый голос:
- Потускнел ли свет, когда ваши глаза находились внутри меня?
- Честно говоря, не знаю, - признался Павлыш. - Я зажмурился. И вы
повторяете все движения своего двойника?
- Нет, это сложнее. Мне бы пришлось бегать часами по лаборатории. Это
непрактично. Чаще всего, если мне не надо покидать храм, то я воспроизвожу
движения, которые делает моя копия. Как сейчас, например. Лаборатория
напоминает это помещение храма. Лишь в исключительных случаях моя копия
покидает храм. Тогда я приближенно имитирую движения копии и управление ею
усложняется.
- И обычно в этом не возникает нужды?
- Я нахожусь в храме. Старший приходит ко мне за советом и приказами.
Отсюда же я могу наблюдать за всем, что происходит в деревне. Поглядите.
Юноша сказал что-то роботу и тот подкатил к пульту. Один из экранов
зажегся, превратился в овальное окно в долину, прорубленное в скале,
неподалеку от крайней хижины. Отсюда была видна дорожка вдоль ручья. Перед
второй с краю хижиной стояли оба воина, беседовали о чем-то, не спешили
возвращаться наверх. Неподалеку, кучкой, судачили женщины. Порой одна из
них забегала в хижину.
По приказу юноши робот увеличивал изображение до тех пор, пока лицо
младшего воина не заняло весь экран, так что можно было разглядеть каждую
шерстинку на лице, клык, прикусивший нижнюю губу, черные жилки в желтом
зрачке. Воин оглянулся, посмотрел на Павлыша.
- Он не видит экрана, - сказал юноша. - Приемное устройство хорошо
замаскировано в скале. У меня здесь еще несколько экранов. Они
контролируют различные части долины. Мы установили их во время экспедиции.
Улица уменьшилась, отъехала вдаль, снова вся деревня была в поле зрения
наблюдателей.
- Вы здесь - нечто вроде этнографической экспедиции?
- Не совсем так. Мы в самом деле великие духи долины, повелители этих
существ.
Дождь, сыпавший до того редкими, крупными каплями, обрушился на
деревню, в несколько секунд загнал воинов и женщин в хижины.
- Жалко, что у нас нет мониторов в хижинах. Но это невозможно сделать
- пока они не научатся делать каменные дома. В пещеры их переселить не
удалось. Там слишком сыро.
Дождь хлестал по улице, вода буравила канавки, стекала к ручью,
распухавшему на глазах. Грохот грома донесся до Павлыша - проник сквозь
камень стен. Павлыш ждал.
- Планета эта обнаружена нами около ста лет назад. Мы нашли здесь
племена, стаи дикарей, разум в которых лишь пробуждался. Это было
необыкновенное везение. Не так ли?
- Так, - согласился Павлыш.
- Мы вышли в космос раньше Земли, - сказал юноша. - Мы видели больше,
знаем больше. Но лишь здесь нам удалось застать редчайший, коренной момент
в создании разумного существа - рождение цивилизации, ее зарю. Мы могли бы
устроить здесь базу, столь далеко от дома, в атмосфере, которая непригодна
для дыхания, на земле, которая не может родить нашей пищи. Мы могли
изменить планету, приспособить ее для себя. Но мы не пошли на это. Мы
оставили все как есть. Мы решили следить за ней, за тем, как развивается
жизнь - поколение за поколением, ждать, пока они изобретут колесо,
научатся разводить огонь, взлетят в небо. И на это, мы знали, потребуется
много тысячелетий.
Робот по знаку юноши подкатил вновь к пульту - включил еще один
экран. Долина реки терялась в тумане ливня.
- Ничего здесь не увидишь, - сказал юноша. - Куда же девались воины?
- И мы, на Земле, не знали, что эта планета уже открыта?
- Ничего удивительного, - сказал юноша. - Планет миллионы. Я,
например, впервые узнал о Земле вчера, увидав ваш корабль. Хотя Земля
давно вышла в космос и люди встречались с нами.
Ручей превратился в широкий поток и желтая вода приближалась уже к
хижинам, покрывала тропинку, обтекала, вздыбливаясь, забытый на тропинке
кувшин.
- Мы установили мониторы в некоторых точках планеты, чтобы наблюдать
за жизнью ее обитателей. Но этого было недостаточно. Мы - ученые, и для
нас возможность поставить эксперимент слишком соблазнительна, чтобы от нее
отказаться. И вот, лет семьдесят назад, я считаю по земным нормам, мы,
группа ученых, добились разрешения провести на планете опыт. Направленный
на благо этой планеты. Мы нашли эту долину - достаточно обособленную и
легко контролируемую. Здесь обитало небольшое племя. Мы прилетели сюда,
остановились в горах. Первым делом взорвали, завалили единственный выход
из долины, - по крайней мере тогда мы полагали, что он единственный. Затем
приспособили одну из пещер в качестве наблюдательного центра, установили
здесь оборудование для связи и контроля, экраны для слежения за
повседневной жизнью племени. Затем экспедиция покинула планету,
предоставила жителей долины самим себе. И мой предшественник занял место
здесь, где сейчас нахожусь я, у пульта в нашей лаборатории. Его оптический
двойник вошел в пещеру. Так пещера стала храмом, а он - Великим духом.
- Вы решили управлять развитием жителей долины?
- Да. Мы решили ускорить эволюцию общества. Причем, повторяю, не в
масштабе всей планеты - пусть развивается, как ей положено - мы поставили
новый, и по-своему грандиозный опыт над небольшим социумом. Вам не
кажется, что и большая река выходит из берегов? Я такого ливня просто не
помню. Как бы вам не пришлось остаться здесь, пока не схлынет вода.
- Похоже, что так, - сказал Павлыш равнодушно. Сейчас все его
внимание было приковано к рассказу юноши. Кончится дождь - вода спадет. Не
будет же ливень продолжаться вечно.
- Мы не могли ждать тысячу лет, пока они научатся разводить огонь и
десять тысяч лет, пока они придумают колесо. Но мы могли научить группу
людей разводить огонь... Пятьдесят пять лет за этим пультом провел мой
предшественник. Пятнадцать лет здесь работаю я.
- Сколько вам лет?
- Много, - улыбнулся юноша. Он спешил. - Каждого ребенка, родившегося
в долине, относят в храм. Воины оставляют его во внешнем помещении - далее
ребенок попадает в руки к роботам - они тщательно исследуют его, затем вся
генетическая информация передается в лабораторию. Если существуют
доступные исправлению генетические изъяны - они исправляются. Если ребенок
непригоден для дальнейшего воспроизведения потомства, мы принимаем меры,
чтобы потомства у него не было. Иногда приходится идти на ликвидацию
особей. Долина невелика и приходится тщательно контролировать количество
едоков.
- Вы их убиваете?
- Для блага остальных. Не будь этого - долина была бы уже
перенаселена, а мы не можем привозить сюда пищу или загонять в долину
долгоногов. Не смотрите на меня укоризненно - вы забываете, Павлыш, что мы
проводим эксперимент. Цель его - ускорение эволюции на планете, то есть
благо для планеты. Не уничтожь мы никуда не годного ребенка, из которого
вырастет идиот или бесплодный мутант, он умрет сам по себе, но
предварительно отнимет у достойных пищу.
- Но почему не дать части племени покинуть долину?
- Потому что эксперимент, а вы как ученый должны знать это, может
проводиться лишь в чистой обстановке. Внешние факторы слишком сложны,
