что позволяет мне сливаться с толпой.
- Когда-нибудь я прослежу, чтобы ты оделась так, чтобы выделяться из
толпы.
- Не сегодня, надеюсь.
- Нет, по всей вероятности, не сегодня. Ты собираешься выдерживать эту
традиционную чушь насчет траура, когда вернешься домой?
- Да, мне кажется, что это очень даже неплохая традиция. Это избавит
меня от... от необходимости решать массу проблем, с которыми я не хочу
сейчас связываться.
- Понимаю. - Несмотря на морскую болезнь, тетя Фортиц с интересом
оглядывалась по сторонам и уже начала рассказывать Катрионе о ее кузенах.
У тети уже внуки, думала Катриона, а она по-прежнему выглядит как
женщина средних лет, вовсе не как старуха. В Период Изоляции барраярская
женщина уже в сорок пять была старухой, ожидающей прихода смерти, -
если вообще доживала до этого возраста. За последнее столетие
продолжительность жизни женщин на Барраяре увеличилась вдвое и
неуклонно приближалась к тройной порции, столь обычной для других,
бетанцев, например. Может, ранняя смерть матери дает ей неверное
представление о времени и своевременности? У меня по сравнению с моими
предшественницами две жизни. Две жизни, чтобы осуществить двойную
цель. Если бы их можно было растащить во времени, а не нагромождать
одну на другую... А появление на Барраяре маточного репликатора тоже все
изменило, и очень сильно. Зачем она потеряла целое десятилетие, пытаясь
играть по древним правилам? Хотя десять лет для двадцатилетки - это не
одно и то же, что десять лет для девяностолетнего человека. Надо об этом
подумать как следует...
По мере того как они удалялись от шлюзов, толпа редела, пока наконец не
рассосалась совсем. На станции ритм был не такой сумасшедший, как в
доках, где все носились как оглашенные, загружая и разгружая корабли со
страшной скоростью, потому что время - деньги; корабли опаздывали, и все
это вертелось не всегда в соответствии с временем по Солстисскому
меридиану, которого придерживались в локальном пространстве Комарры.
Катриона свернула в узкий служебный коридор, обнаруженный ею ранее и
сокращающий путь к гостинице. В одном из киосков пекли традиционный
барраярский хлеб и специально выставляли противни в виде рекламы.
Катриона чуяла запах дрожжей, кардамона и горячего кленового сиропа. Это
сочетание напоминало о Зимнепразднике, и ее вдруг захлестнула волна
ностальгии.
По пустынному коридору к ним шел мужчина в неприметном комбинезоне
докера. Светящийся логотип на кармане гласил: "Транспортная компания
Южного порта". Он нес две большие сумки, наполненные коробочками с
едой. Мужчина резко остановился и ошарашенно уставился на Катриону, а
она - на него. Это был инженер отдела использования избыточного тепла,
Ароцци.
К сожалению, он тоже ее мгновенно узнал.
- Госпожа Форсуассон! - И гораздо тише: - Вот уж не думал вас тут
встретить! - Он затравленно огляделся. - Администратор с вами?
Катриона как раз обдумывала, не сказать ли "мне очень жаль, но я вас,
кажется, не знаю", спокойно прошествовать мимо, уйти, не оглядываясь,
свернуть за угол и помчаться к ближайшему комму экстренной связи. Но
Ароцци бросил сумки и выхватил парализатор как раз в тот момент, когда
она начала:
- Мне очень жаль...
- Мне тоже, - совершенно искренне ответил он и выстрелил.
Катриона открыла глаза и увидела перед собой потолок коридора. Все тело
покалывало, и оно отказывалось двигаться. Язык, казалось, распух и с трудом
помещался во рту.
- Не вынуждайте меня стрелять в вас, - умоляюще говорил кому-то
Ароцци. - Потому что ведь выстрелю.
- Верю, - раздался тихий голос тети Фортиц прямо над ухом Катрионы.
Кэт поняла, что полулежит на платформе, опершись в тетину грудь, а ноги
беспомощно болтаются на багаже. Рука тети сжимала ей плечо. Ароцци,
нервно озираясь, положил сумки Катрионе на ноги, взял тросик платформы и
поспешил по коридору со всей быстротой, на которую был способен. За ним,
поскрипывая, скользила перегруженная летучая платформа.
Помогите! мысленно кричала Катриона, когда они проходили мимо
женщины в форме обслуживающего персонала. Меня похищает комаррский
террорист. Но вместо крика у нее вырвался лишь стон. Женщина на них
даже не посмотрела. Не было ничего необычного в том, что двух страдающих
морской болезнью пассажиров доставляют на пересадку, или в гостиницу,
или в пункт "скорой помощи". Или в морг... Сильный удар парализатора, как
в свое время объяснили Катрионе, вырубает человека на несколько часов.
Должно быть, в нее стреляли слабым зарядом. В виде одолжения? Она не
чувствовала ни рук, ни ног, но ощущала, как тяжелыми ударами бьется
сердце, подстегнутое страхом, ведущим бесполезную борьбу с ее
отключенной периферической нервной системой.
Они куда-то сворачивали, спускались, снова поднимались. Интересно,
голокарта еще у нее в кармане? Они покинули пассажирские отсеки и попали
на служебные уровни, предназначенные для погрузки и ремонта кораблей.
Наконец они подошли к двери с вывеской "Транспортная компания Южного
порта", как и на комбинезоне Ароцци. Надпись красными буквами гласила
"Вход только для персонала". Ароцци провез их еще через несколько дверей
и потащил вниз на широкий загрузочный причал. Здесь было прохладно.
пахло маслом, озоном и пластмассой. Похоже, они находились у внешней
стены станции. Катриона вспомнила, что видела прежде логотип Южного
порта. Одна из крошечных локальных грузовых компаний, подбирающих
остатки за гигантскими фирмами комаррских олигархов.
Высокий крупный мужчина, тоже в рабочем комбинезоне, подбежал к ним.
Его шаги эхом разносились по причалу. Это был доктор Судха.
- Наконец-то ужин, - начал он и тут увидел летучую платформу. - Кой
черт... Роц, что это? Госпожа Форсуассон!
Он ошарашенно уставился на Катриону. Та посмотрела на него с мрачной
ненавистью.
- Я налетел на нее, когда возвращался с ужином, - объяснил Ароцци,
опуская платформу на землю. - Я ничего не мог поделать. Она узнала меня.
Не мог же я дать ей сбежать и сообщить о нас. Так что я оглушил ее из
парализатора и приволок сюда.
- Роц, ты идиот! Только заложников нам тут и не хватало! Ее наверняка
начнут искать, и очень скоро!
- У меня не было выбора!
- А кто эта пожилая дама? - Судха вежливо поприветствовал госпожу
Фортиц торопливым кивком.
- Элен Фортиц, - представилась она.
- Вы, часом, не жена ли лорда Аудитора Фортица?
- Да. - Голос тети Фортиц звучал холодно и ровно, но Кэт чувствовала,
что та едва заметно дрожит.
Судха тихо выругался.
Катриона судорожно сглотнула, облизнула спекшиеся губы и попыталась
сесть. Ароцци взял свои сумки, затем несколько запоздало снова достал
парализатор. Из-за кучи оборудования появилась женщина, привлеченная
громкими голосами. Средних лет, с кудрявыми светлыми волосами с
проседью. На ней тоже был комбинезон транспортной компании. Катриона
узнала Лену Фоскол, бухгалтера.
- Катриона, - прошелестела тетя Фортиц. - Кто это люди? Ты их
знаешь?
- Это преступники, укравшие огромные деньги из бюджета Проекта
Терраформирования и убившие Тьена, - громко, хоть и хрипло ответила
Кэт.
- Что?! - изумленно воскликнула Фоскол. - Ничего подобного мы не
делали! Он был жив-здоров, когда я его там оставила!
- Оставили прикованным к перилам с полупустым кислородным
баллоном, который вам не пришло в голову проверить! А потом они
позвонили мне, чтобы я приехала за ним. На полтора часа позже, чем было
нужно! - ядовито выплюнула Катриона. - Блестящая мизансцена,
сударыня! Безумный император Ури высоко оценил бы такой артистизм.
- Ох! - выдохнула Фоскол. Она позеленела. - Это правда? Вы лжете!
Никто не пойдет наружу с пустым баллоном!
- Вы знали Тьена, - отрезала Кэт. - Так как?
Фоскол умолкла.
Судха побледнел.
- Мне очень жаль, госпожа Форсуассон. Если это действительно
произошло, то это случайность. Мы не собирались его убивать, совсем
наоборот, клянусь.
Катриона сжала губы в ниточку и не произнесла ни слова. Теперь, когда
она сидела, свесив ноги, она лучше видела грузовой причал. Тридцати метров
шириной и двадцати глубиной, прочный, с металлическими поручнями и
переходами и застекленной диспетчерской в противоположном конце. Вокруг
какого-то огромного аппарата, стоявшего в центре помещения, валялось
разнообразное оборудование. Главная часть аппарата походила на воронку,
сделанную из какого-то темного полированного материала - металла?
стекла? - установленную на платформе с толстыми подпорками. А к узкому
концу присоединено множество кабелей и проводов. Диаметр этой штуки
вдвое превышал рост Катрионы. То самое "секретное оружие", которое
вычислил лорд Форкосиган?
Но как они протащили все это, да и себя самих через облаву, устроенную
службой безопасности? СБ наверняка обшаривала каждый катер,
покидающий поверхность планеты. Да, но только в последние несколько
дней, сообразила Катриона. А эту штуку могли сюда притащить несколько
недель назад, до облавы. И служба безопасности скорее всего сконцент-
рировала свое внимание на скачковых кораблях и их пассажирах, а не на
фрахтовиках каботажных рейсов. У заговорщиков Судхи были годы, чтобы
подготовить себе фальшивые документы. Ведут они себя так, будто это место
им принадлежит. Возможно, так оно и есть.
Фоскол наконец заговорила. Ее губы были поджаты не меньше, чем у самой
Катрионы,
- Мы не убийцы. В отличие от вас, барраярцев.
- Я в жизни никого не убила! А для неубийц числящееся за вами
количество трупов становится довольно впечатляющим, - огрызнулась
Катриона. - Не знаю, что случилось с Радовашем и Трогир, но как насчет
тех шестерых несчастных на отражателе и пилота рудовоза? И Тьена?
Получается как минимум восемь. А может, и десять.
А может стать и двенадцать, если я не поостерегусь.
- Я была студенткой Солстисского университета во время Восстания! -
рявкнула Фоскол, явно выбитая из колеи известием о Тьене. - И видела, как
моих друзей и однокашников расстреливали на улицах во время волнений. И
помню тотальную газовую атаку в куполе "Зеленый Парк". Как смеете вы,
барраярка, сидеть тут и обвинять меня в убийстве!
- Во время Комаррского Восстания мне было пять лет, - осторожно
ответила Катриона. - И что я, по-вашему, могла сделать, а?
- А если вы хотите вдаваться в исторический экскурс, - сухо заметила
тетя Фортиц, - то это именно вы, комаррцы, позволили цетагандийцам
обрушиться на нас. Прежде чем погиб первый комаррец, погибло пять
миллионов барраярцев. Так что в оплакивании павших комаррцам не
выиграть никогда.
- Но это было давно, - несколько растерянно возразила Фоскол.
- А! Я поняла. Значит, разница между преступником и героем лишь в
очередности, в какой их деяния были совершены, - с фальшивой
сердечностью ответила госпожа профессор истории. - И им воздается в
зависимости от даты. В таком случае вам лучше поторопиться. Вы же не
хотите, чтобы ваш героизм пропал втуне?
Фоскол гордо выпрямилась.
- Мы не собираемся никого убивать. Все мы видели бесполезность такого
рода героики еще двадцать пять лет назад.
- Значит, события развиваются не совсем по плану, а? - пробормотала
Катриона, растирая лицо. Онемение постепенно начало проходить. Жаль, что
то же самое нельзя сказать о ее мозгах. - Как я заметила, вы не отрицаете,
что вы воры.
- Мы просто вернули кое-что из того, что нам принадлежит, -
оскалилась Фоскол.
- От средств, вбухиваемых в терраформирование Комарры, прямой
прибыли Барраяру нет. Вы обокрали ваших собственных правнуков.
- Все, что мы взяли, мы взяли для таких инвестиций Комарре, которые
принесут неоценимую пользу нашим будущим поколениям, - не осталась в
долгу Фоскол.
Неужели слова Катрионы ее задели? Все возможно. Судха выглядел так,
будто о чем-то серьезно размышлял, поглядывая при этом на обеих
барраярок.
Надо втянуть их в спор, подумала Катриона. Люди не могут одновременно
думать и спорить. Ну, во всяком случае, большинство. Если ей удастся
заставить их продолжать разговор, пока она хоть немного оправится от
