огонь канделябра, который моя дрожащая рука не в силах была удержать, и
капли воска усеяли ковер. Отставив канделябр в сторону, на карточный столик,
я машинально поднял веер мадам Эрбо и так же машинально положил его рядом с
ней на столик, после чего обратил свой взгляд к Клер. На ней было все то же
зеленое платье с буфами, изящностью которого я восхищался несколько часов
назад. Ее волосы соскользнули на одно плечо, а руки покоились на коленях.
Погрузившись в глубокое кресло, обивка которого была с набивным рисунком в
виде кувшинок, она походила на Офелию, заснувшую среди цветов и водяных
листьев. Я изнемогал от отчаяния, глядя на нее, похищенную у моей любви в ее
первые весенние дни. Итак, мое предчувствие не обмануло меня. Значит,
колокол звонил как раз в ту минуту, когда моя любимая испускала свой
последний вздох. И там, на аллее, ее душа что-то жалобно шепнула мне, убегая
вдаль и доверяя ветру свое печальное прощание. О несчастный! Я осмеливался
жить, осмеливался дышать подле той, которая навсегда покинула меня! Подавляя
слезы, я напрасно призывал к себе смерть. В течение некоторого времени,
показавшегося жутко долгим, а на самом деле продлившимся, возможно, не более
минуты, я находился в полной прострации и даже думал, что потеряю сознание и
упаду бездыханным. Я приложил руку к покрывшемуся потом лбу, и рассудок
постепенно начал возвращаться ко мне. Я еще раз окинул взглядом эту
невероятную сцену, посмотрев на барона, его жену, Клер, на всех троих, еще
недавно совершенно незнакомых мне и занимающих теперь такое большое место в
моем сердце. Я стоял здесь, среди них, словно друг, чьего прибытия они
ожидали. Но, по-видимому, при моем приближении их беседа оборвалась, и я
нашел лишь три бездыханных тела. Что же я медлю? Нужно ведь скорее бежать в
поселок за врачом! Это было самым разумным решением, но уйти не хватало сил.
В этой тройной смерти было что-то необычное, какой-то смутный ужас, который
остановил меня, и я начал сомневаться в себе. Наконец я решился, несмотря на
отвращение, еще раз ощупать руку барона. Дотронуться до руки Клер я бы ни за
что не осмелился. Мне лишь пришлось признавать очевидное. Смерть забрала эти
три жизни, предварительно отняв их у Мерлена и де Дерфа, предыдущих
владельцев замка. Этот факт только умножил мое замешательство, и я
направился к порогу, охваченный паникой, которую уже ничто не могло
предотвратить. В тот момент я услышал, как где-то в глубине замка скрипнула
дверь, и я опрометью вылетел во двор. Совершенно потеряв голову, я уже не
знал, бегу ли я за помощью, или же сам пытаюсь спастись. Я сбежал и должен в
этом признаться! Я бежал, не зная, что мчусь навстречу еще более
нестерпимому ужасу.
После тяжких недель, проведенных в глубоких размышлениях, я дал клятву,
читатель, ничего не опускать и скрупулезно описать все, что произошло в
первой половине этой ненавистной мне ночи. Моя память навсегда отпечатала
невероятные события, невольным свидетелем которых я стал. Поэтому сколь
нереальным ни показался бы мой рассказ, я все же продолжу его, так как я
уверен в том, что видел все это собственными глазами. И именно потому, что я
видел ЭТО, я и готовлюсь сейчас умереть.
Глядя прямо перед собой, я бежал по аллее, приведшей меня в замок. Мною
руководило лишь одно желание поскорее удалиться от этого проклятого места,
потому что среди живых уже не было возлюбленной. Сильная душевная боль
довела меня до безумия и, охваченный растерянностью, в которой позже мне
пришлось раскаяться, я несся, полностью отдав себя на волю случая. Не помню,
когда именно я очутился в лесочке. Лунный свет заполнял его миражами,
вырисовывая заросшие колючим кустарником тропинки, словно потешался, вводя
меня в заблуждение. И вот я уже начал путаться в этом заколдованном бледным
светом мирке, то открывавшем, то закрывавшем мне путь к спасению. Помню
лишь, что из-за сильного удара я упал у подножия какого-то дерева, на
которое видимо, я налетел на бегу. Почувствовав приступ головной боли, я
поднес руку ко лбу и увидел, что на ней остались какие-то темные следы,
вероятно, крови. Еще долгое время я лежал неподвижно, пытаясь собраться с
силами и превозмочь эту слабость, приковавшую меня к земле. Постепенно я
начал приходить в себя и уже собирался встать и продолжить свой путь, как
вдруг какой-то странный звук остановил меня. До моего слуха донеслось
какое-то мерное поскрипывание. Источник звука двигался на некотором
расстоянии от меня. Оно походило на поскрипывание качающегося на ухабах
неровной дороги экипажа. Заинтригованный этим звуком, я спрятался получше за
ствол сбившего меня с ног дерева. Скрип все приближался, сопровождаясь
звуком, похожим на стук лошадиных копыт по газону.
Признаюсь, что звуки возбудили мое любопытство. Несмотря на мигрень,
первые приступы которой уже давали о себе знать, я старался глядеть во все
глаза. Движущийся во тьме предмет, наверняка, был каретой, и в этом не было
никаких сомнений. Неожиданно истина молнией сверкнула в моем сознании, и я
похолодел от непреодолимого ужаса, узнав это специфическое поскрипывание,
свойственное нашему старому ландо. Оно катилось по заросшей высокой травой
центральной аллее, наезжало на камешки, на хрустящие ветки: ландо
продвигалось с величавой медлительностью, вызвавшей в моем воспаленном
сознании картины моего детства и легенды о похоронном экипаже, увозящем
мертвых в царство Аида. Каким образом оно могло оказаться здесь, в парке, в
столь поздний час? И все же это был не сон я все отчетливее слышал скрип
приближающегося экипажа. Бушевавшая где-то за горизонтом гроза стихла, и
тишина была такой, что каждый вздох ночи был отчетливо слышен. Неожиданно в
конце усеянной темными пятнами длинной дорожки, в бледном свете луны я
увидел его. Этот странный экипаж скользил, словно корабль, по поверхности
воды молочного цвета. Над нечеткими очертаниями лошади, казавшейся окутанной
каким-то легким паром, возвышался высокий силуэт сидевшего на козлах кучера.
Несмотря на расстояние, я ясно увидел колеса, и каждая их спица отражала,
перемещаясь, лунный свет. Экипаж катился словно на прогулке, а его тяжелый
каркас вяло покачивался на ухабах дороги.
От волнения мое сердце забилось еще сильнее. Я смотрел и ждал, что
будет дальше, спрашивая себя не меня ли ищет это ландо и не выбран ли я
жертвой для какого-то неминуемого события?
В этом сумраке лошадь показалась мне огромной и черной. Выдохнув две
струи пара, она встряхнула удилами. Когда же экипаж погружался в полосы
тьмы, до меня доносились лишь глухие удары подков, топчущих высокие травы, и
неровный скрип. Но вот колдовской свет луны вновь упал на ноги животного и
поблескивающие контуры экипажа. Я невольно вытянул шею, чтобы получше
рассмотреть крайне странных ночных гуляк, и заметил, что верх экипажа
оказался откинутым. Я разглядел двух человек, сидящих в глубине, и третьего,
сидящего напротив них. Однако по мере того, как ландо приближалось ко мне,
картина становилась все более четкой, будто бы я смотрел на нее в бинокль,
постепенно налаживая его. Первое, что я узнал, это был пышный рукав зеленого
платья, затем луна осветила волосы Клер и тонкие очертания ее профиля. Я
укусил себя за руку, чтобы не закричать Клер повернула голову в сторону
леска, где я прятался, и, несмотря на бледный свет, окрасивший ее лицо
смертельной краской, я заметил, как сверкнули ее зрачки в тот момент, когда
карета поравнялась с моим наблюдательным постом В ту же секунду моему
взгляду открылись спутники ее ночной прогулки. Не знаю, какие силы помогли
мне написать эти строки, потому что от волнения, перехватившего тогда мое
дыхание, у меня даже сейчас начинают дрожать руки. Барон выдыхал густые
клубы дыма и стряхивал пепел с сигары пальцем, на котором поблескивал
перстень. Пятна тени усеяли его бакенбарды, манишку и сюртук. Сидящая подле
него баронесса поигрывала веером - тем самым веером, соскользнувшим с ее
платья на ковер в тот страшный момент. Нет! Нет! Я находился во власти
иллюзии, галлюцинации, вызванной ударом о ствол дерева. А вместе с тем лицо
Клер, сидевшей теперь напротив меня в удалявшемся ландо, приобрело восковой
цвет, и по этой смертельной маске, словно масло, медленно струился лунный
свет "Ну разве все это не плод моего воспаленного воображения?" - думал я.
Вместе с тем я отчетливо видел, как склоняется трава под колесами экипажа, и
слышал, как фыркает лошадь и скрипит ось. Да что тут говорить! За
удаляющимся экипажем тянулся скручивающийся в клубы дым, а легкий ветерок
донес до моих ноздрей запах табака. Ландо неожиданно погрузилось в островок
тьмы. У меня перехватило дыхание, словно какая то страшная опасность готова
была разразиться над моей головой. Неужели экипаж исчез? Неужели он
провалился сквозь землю со своими призраками-пассажирами? Однако его уже
несколько расплывчатые очертания неожиданно возникли вновь. По ландо
заскользили кружевные тени листьев, которые, как казалось, усеяли его,
отправляя в небытие. Через мгновение он исчез в темноте ночи. Мною овладело
желание броситься за ним догнать и дотронуться до него. Однако ноги мои
словно приросли к земле. Полный недоверия и сомнении, я еще долгое время
стоял и всматривался в лесок. И лишь раздавшаяся мелодичная песня соловья
развеяла все это колдовство.
Покинув свое укрытие я подошел поближе к месту по которому проехало это
странное видение. В траве блестящей от покрывшей ее росы, четко виднелись
две параллельные линии - следы от колес. О Боже, почему в это мгновение ты
не лишил меня рассудка? Тогда бы мне не пришлось испытать столько страдании
и пролить столько слез!
Мое сознание терзалось тысячью ужасных подозрении. Я стоял неподвижно
посреди аллеи, мой лоб задевали черные крылья летучих мышеи, однако мои
страхи частично уже исчезли и колдовству ночи более не удавалось
растревожить мои нервы. Я пытался разрешить зловещую задачу противоречивыми
условиями которой я обладал Так были ли они мертвы? Или же все-таки живы?
Можно было выбрать лишь одно из двух. В какой именно момент мои глаза
обманули меня? Я колебался, не зная, что выбрать. У меня сложилось
впечатление, что, вступив в стены нашего замка, я попал в сказку, в одну из
тех страшных легенд, которыми по вечерам зачитывалась моя бедная мать. И
вместе с тем это явно был не сон. Я даже чувствовал, что мое любопытство
возрастает все больше и больше. Наконец, после длительных сомнений я все же
решил возвратиться невзирая на таинственные опасности, возможно, окружавшие
меня, я считал своим долгом возвращение, чтобы найти хоть какой- нибудь
знак, который помог бы мне разобраться во всем, какое нибудь новое
доказательство. Если бы моя любимая действительно оказалась мертва то я бы
отказался от своих планов. Но если она жива, если... Перекрестившись дабы
снискать себе защиту ангелов, я осторожно направился к замку, обходя
стороной перекрестки аллеи, круглые поляны - словом, все те места которые
были хорошо освещены луной. Понапрасну я напрягал слух - кроме трелей
соловья и доносящегося издали кваканья лягушек ничего не было слышно...
Я долго всматривался во двор замка, на котором вырисовывались
симметрические тени двух башен и фантастические силуэты флюгеров. Уступлю ли
я страху, находясь так близко от цели? Внутренне увещевая себя, я неожиданно
решился и преодолел в несколько прыжков те десять - пятнадцать тауз (7)
