это хорошая цель. Но в подробности он не вдается. "Вы ведь понимаете:
стратегия и тактика - дело профессионалов".
- Но я пришел сюда не для того, чтобы говорить о Пратачулторне. Я
хочу кое-что показать тебе. - Роберт сбросил рюкзак и достал из него
что-то завернутое в ткань. Развернул. - Знакомо?
Вначале Атаклене показалось, что он держит комок ветоши с нитями,
свисающими с краев. Посмотрев внимательно, она подумала, что предмет,
лежащий на коленях Роберта, похож на какой-то сморщенный гриб. Роберт
взялся за самый крупный узел, где сходилось большинство нитей, и потянул
за них. Тонкая ткань развернулась на ветру.
- Кажется, я это где-то видела, Роберт. Я бы сказала, что это
небольшой парашют, но он явно естественного происхождения... какое-то
растение. - Она покачала головой.
- Горячо. Вспомни, что было несколько месяцев назад, Кленни... тот
день... я думаю, мы его никогда не забудем.
Слова его были неясны, но мерцание эмпатии помогло оживить ее память.
- Это? - Атаклена потрогала мягкий, почти прозрачный материал. - Это
плющ?
- Верно. - Роберт кивнул. - Весной верхние слои блестящие, упругие и
такие прочные, что на них можно ехать, как на санях...
- Если у тебя хорошая координация, - усмехнулась Атаклена.
- Гм, да. Но когда приходит осень, верхний слой вянет, становится
таким. - Он помахал похожим на парашют плющом, держа за волокнистые нити,
подставил под ветер. - Через несколько недель они будут еще легче.
Атаклена покачала головой.
- Я помню, ты объяснял мне способ размножения, верно?
- Правильно. Мешочки со спорами здесь, - он отвел руку и показал
маленькую капсулу в том месте, где встречаются нити. - Ветры поздней осени
переносят этот парашют. Небо заполняется ими, и на какое-то время полеты в
воздухе становятся опасными. В городе в это время возникают серьезные
проблемы.
- К счастью, я думаю, древнее животное, которое опыляло эти плющи,
погибло в катастрофе буруралли, и почти все растения стерильны. Иначе
половина Синда заросла бы ими. Те, кто ими питался, тоже давно вымерли.
- Поразительно. - Атаклена ощутила дрожь ауры Роберта. - Ты придумал,
как использовать эти штуки, верно?
Он снова сложил переносчик спор.
- Да. Есть идея. Но не думаю, чтобы Пратачулторн меня выслушал. Он
уже навесил на меня ярлык - из-за моей матери.
Конечно, Меган Онигл сыграла немалую роль в том, как принял и отверг
Роберта офицер морской пехоты. "Как может мать так недооценивать
собственного сына?" - удивилась Атаклена. Люди прошли большой путь после
темных столетий, но ей все равно жаль _к_'_ч_у_-_н_о_н_ - бедных волчат.
Им еще многое предстоит узнать о самих себе.
- Может быть, тебя Пратачулторн не станет слушать, Роберт. Но он
прислушивается к мнению лейтенанта Маккью. Она тебя обязательно выслушает
и передаст твою идею майору.
Роберт покачал головой.
- Не знаю.
- Почему нет? - спросила Атаклена. - Ты нравишься этой молодой
девушке. Я совершенно уверена, что вижу в ее ауре...
- Не делай этого, Кленни, - выпалил Роберт. - Не надо совать нос в
чувства других людей. Это... это не твое дело.
Она опустила голову.
- Наверно, ты прав. Но ты мой муж и друг, Роберт, и когда ты
раздражен и встревожен, это отражается на нас обоих.
- Пожалуй. - Он избегал ее взгляда.
- Тебя сексуально привлекает Лидия Маккью? - спросила Атаклена.
- Не понимаю, почему ты спрашиваешь...
- Потому что я не могу кеннировать тебя, Роберт! - взорвалась
раздраженно Атаклена. - Ты больше не открыт для меня. Если ты испытываешь
такие эмоции, поделись со мной. Может быть, я сумею тебе помочь.
Он посмотрел на нее, медленно заливаясь краской.
- Помочь мне?
- Конечно. Если ты хочешь эту женщину твоего вида, разве я не должна
тебе помочь? Не должна помочь своему мужу стать счастливым?
Роберт только растерянно моргал, но в его прочном щите Атаклена
обнаружила щели. Она ощущала, как напрягаются ее щупальца, касаются этих
слабых мест, создают новый глиф.
- Ты обвиняешь себя из-за этих новых чувств, Роберт? Считаешь себя
н_е_в_е_р_н_ы_м_ мне? - Атаклена рассмеялась. - Но супруги из разных видов
имеют право на любовников и любовниц из своего вида. Ты это знаешь!
- Чего же ты хочешь от меня, Роберт? У нас определенно не может быть
детей. А если бы были, страшно представить, какие бы чудовища получились!
На этот раз Роберт улыбнулся и посмотрел в сторону. В пространстве
между ними ее глиф стал отчетливей.
- А что касается заместительного секса, ты знаешь, что я не способна
дать тебе что-то, кроме раздражения, ты, сверходаренно-недоразвитый
человек-обезьяна! Если ты найдешь кого-то, с кем можешь наслаждаться этим,
почему я не должна этому радоваться?
- Все не так просто, Кленни... Я...
Она подняла руку и улыбнулась, заставив его замолчать.
- Я с тобой, Роберт, - негромко сказала она.
Смущение молодого человека смахивало на неопределенный квантовый
потенциал, который колеблется между двумя состояниями. Он попытался
отвести взгляд и сосредоточиться на своем. Потом вспомнил, чему научился,
и раскрылся, позволяя кеннингу воспринять ее глиф, ее дар.
Л_а_'_т_с_т_у_н_ повис, маня его. Роберт выдохнул и удивленно
распахнул глаза, когда его собственная аура раскрылась, помимо его
желания. Распустилась, как цветок. И что-то - двойник _л_а_'_т_с_т_у_н_а -
появилось, резонируя, усиливая его ауру на фоне короны Атаклены.
Два ничего - один человеческий, другой тимбрими - соприкоснулись,
игриво отскочили, снова соединились.
- Не бойся потерять то, что у тебя было со мной, Роберт, - прошептала
Атаклена. - Разве какая-нибудь возлюбленная-человек сможет проделать
такое?
В ответ он улыбнулся. Они вместе рассмеялись, а над их головами
плясал двойной _л_а_'_т_с_т_у_н_ - глиф двойной близости.
Только позже, когда Роберт уже ушел, Атаклена опустила крепкий щит,
которым закрыла собственные чувства и разрешила признаться себе, что
завидует.
"Он пошел сейчас к ней".
Атаклена знала, что поступила правильно, сделала то, что нужно.
И все же как это несправедливо!
"Я выродок. И была им еще до того, как попала на эту планету. Теперь
меня никто не узнает".
Роберт может иметь любовницу, но Атаклена и этим обделена. Она
подобным образом утешится среди сородичей.
"Касаться меня, держать меня, соединить его щупальца с моими, его
тело с моим, заставить меня вспыхнуть..."
С некоторым удивлением Атаклена поняла, что впервые испытывает
подобные чувства... стремление к мужчине своей расы - не другу, не
соученику, а к возлюбленному - может быть, супругу.
Матиклуанна и Утакалтинг говорили ей, что когда-нибудь это
произойдет. У каждой девушки своя судьба. Но теперь она испытывала горькое
чувство, оно усилило ее одиночество. Отчасти она винила Роберта в том, что
его вид так ограничен. Если бы и он мог изменить свое тело и встретиться с
ней на полпути!
Но она тимбрими, она "хозяйка приспособляемости". Как далеко зашла
она в собственных изменениях, Атаклена поняла, обнаружив влагу на щеках.
Она жалобно вытерла соленые слезы, первые в ее жизни.
Такой и нашли ее помощники, выполнив поручения и вернувшись несколько
часов спустя. Она сидела на краю маленького мутного пруда, а осенний ветер
раскачивал вершины деревьев и гнал тяжелые дождевые тучи на восток, к
серым горам.
62. ГАЛАКТЫ
Сюзерен Стоимости и Бережливости тревожился. Все признаки указывали
на Слияние, но то, в каком направлении оно развивалось, сюзерену не
нравилось.
По другую сторону павильона сюзерен Луча и Когтя расхаживал перед
своими помощниками. Он выглядел осанистее и величественнее, чем обычно.
Под встрепанным оперением проглядывал красноватый пух командующего армией.
Ни для одного присутствующего губру этот цвет не остался незамеченным.
Скоро, может быть, через одну двенадцатидневку, процесс этот станет
необратимым.
У оккупационных сил появится царица.
Прихорашивая свои перья, сюзерен Стоимости и Бережливости думал о
несправедливости происходящего. Его перья тоже подсохли, но признаков
окончательной расцветки еще не наблюдалось.
Вначале его избрали кандидатом на пост погибшего главного чиновника.
Он мечтал об этом, но не думал, что неожиданно окажется членом уже почти
созревшего триумвирата! Остальные его участники уже далеко продвинулись по
пути к сексуальности. И он вынужден догонять их.
Поначалу казалось, что это не так уж существенно. Ко всеобщему
удивлению, новый сюзерен сразу начал набирать очки. Он показал, что двое
других сюзеренов в период междуцарствия сделали массу опрометчивых шагов,
и тем самым продвинулся вперед.
Было достигнуто новое равновесие. Защищая свою политическую позицию,
адмирал и верховный священник проявили чудеса разума и изобретательности.
Но Слияние определяется правильностью общей политики! И высшая
награда достанется тому предводителю, который окажется наиболее мудрым.
Таков истинный путь!
Однако чиновник знал, что многое часто решает случайность, капризы
метаболизма.
"Или союз двух против третьего", - напомнил он себе. Сюзерен
Стоимости и Бережливости сомневался теперь в мудрости своего последнего
решения объединиться с адмиралом против Праведности. Тем самым он дал
адмиралу почти неоспоримое преимущество.
Но у него не оставалось выбора! Священнику нужно противостоять,
потому что сюзерен Праведности, по-видимому, совершенно утратил контроль!
Вначале эта чепуха насчет гартлингов. Если бы предшественник главного
чиновника не умер, расточительность, вероятно, не стала бы чрезмерной. А
так затратили огромные средства: доставили новую отраслевую планетарную
Библиотеку, отправляли экспедиции в опасные горы, строили
гиперпространственный шунт к церемонии принятия под опеку - а ведь еще нет
того, кого можно принимать!
Возникала также проблема экологического управления. Сюзерен
Праведности настаивал, что важно хотя бы на минимальном уровне
восстановить экологическую программу землян по обновлению Гарта. Но
сюзерен Луча и Когтя категорически отказался выпускать хоть одного
человека с островов. И потому с огромными расходами помощь поступила
извне. Корабль с садоводами линтенами, сохранившими нейтралитет в нынешнем
кризисе, уже на пути к Гарту. И только Великое Яйцо знает, сколько им
придется платить!
Теперь, когда гиперпространственный шунт почти завершен, и сюзерен
Праведности, и сюзерен Луча и Когтя признают, что слухи о гартлингах -
розыгрыш тимбрими. Но не позволяют прекратить строительство.
Напротив. У каждого из них свои причины желать завершения
строительства. Если бы чиновник согласился, возник бы консенсус, шаг
вперед к политике, которой ждут Повелители Насестов. Но как можно
соглашаться с подобным вздором?
Сюзерен Стоимости и Бережливости раздраженно зачирикал. Сюзерен
Праведности опаздывает на очередную встречу. Его стремление к незыблемости
моральных устоев, похоже, не доходит до необходимости быть элементарно
вежливым.
К этому времени теоретически первоначальное соперничество кандидатов
должно смениться взаимным уважением, затем страстью и, наконец, подлинным
браком. Но вот они уже на грани Слияния, а по-прежнему исполняют танец
взаимного отвращения.
Сюзерену Стоимости и Бережливости не нравилось, как развиваются
события, но, по крайней мере, у него будет одно утешение: рано или поздно
