вздрагивал, и выглядел безмерно усталым. Его шерсть не успела просохнуть
от ледяной воды.
"Удивительно, что он вообще добрался, - думала, глядя на него Меган
Онигл. - Никто из шпионов и разведывательных групп, которых мы посылали на
берег, не вернулся, хотя у них было надежное снаряжение. А этот маленький
шимп всех нас заткнул за пояс, приплыл на крохотном плоту из срубленных
деревьев с домотканым парусом. Он принес письмо от моего сына".
Меган снова вытерла глаза, вспоминая первые слова посыльного,
который, выбиваясь из сил, добрался по подземным пещерам к их убежищу.
- Капитан Онигл шлет свои позд... свои поздравления, мэм.
Он протянул пакет в водонепроницаемой упаковке из сока дерева оли и
упал на руки медиков.
"Сообщение от Роберта, - удивленно думала она. - Он жив. Он свободен.
Помогает сражаться". Она не знала, радоваться или содрогаться от таких
известий.
Конечно, этим можно гордиться. Возможно, сейчас Роберт единственный
свободный взрослый человек на поверхности Гарта. А если его "армия" всего
лишь оборванная толпа партизан-обезьян, то она по крайней мере добилась
большего, чем тщательно сохраненные остатки милиции планеты.
Но Роберт не только заставил ее гордиться, он еще и удивил ее. Может,
она что-то просмотрела в этом мальчике? Или лишения закалили его?
"Наверное, в нем больше отцовского, чем мне хотелось бы".
Сэм Теннейс, пилот космического корабля, он появляется на Гарте
примерно раз в пять лет. Это один из трех космических мужей Меган. Каждый
из них проводил дома не больше нескольких месяцев, с огромными
промежутками, и эти мужья почти никогда не встречались друг с другом.
Другие женщины могли бы не справиться с такой ситуацией, но это устраивало
и астронавтов, и женщину-политика. И из всех троих только Сэм Теннейс
подарил ей ребенка.
"Я никогда не хотела, чтобы мой сын стал героем, - подумала Меган. -
И хоть всегда относилась к нему критически, тем не менее не хотела, чтобы
он походил на Сэма".
Будь Роберт не таким изобретательным, он оказался бы теперь в
безопасности - интернирован на одном из островов с остальными людьми,
оставаясь по-прежнему плейбоем среди друзей. И ему не пришлось бы отчаянно
и бесполезно сражаться с могущественным врагом.
"Что ж, - успокаивала она себя, - вероятно, в письме он немного
привирает".
Слева от нее раздавались громкие изумленные возгласы. Правительство в
изгнании изучало послание, написанное на древесной коре самодельными
чернилами.
- Сукины дети! - услышала она полковника Миллчемпа. - Так вот как им
всегда удавалось узнать, где мы, еще до начала боя!
Меган придвинулась к столу.
- Подведите, пожалуйста, итоги, полковник.
Миллчемп взглянул на нее. Дородный краснолицый офицер милиции тряс
листочками, пока кто-то не перехватил их.
- Оптические волокна! - воскликнул он.
Меган покачала головой.
- Прошу прощения?
- Вот что нас выдавало! Они все подстроили! Каждый провод, телефонный
кабель, коммуникационные линии... вся электроника планеты! Все они
резонируют на вероятностной волне, которую улавливают приборы проклятых
птицеподобных... - Полковник Миллчемп подавился от гнева, махнул рукой и
отошел.
Должно быть, изумление Меган бросалось в глаза.
- Я попробую объяснить, мадам координатор, - сказал Джон Кайли,
болезненный высокий мужчина с телосложением человека, всю жизнь проведшего
в космосе. В мирное время Кайли был капитаном фрайтера. Его торговый
корабль участвовал в пародии космического сражения и случайно уцелел, если
к нему можно применить это слово. Избитая и поврежденная, успевшая только
пощекотать планетоиды губру своим лазером, "Эсперанца" добралась до
Порт-Хелении только потому, что враг не очень торопился захватить всю
систему Гимельхая. И теперь капитан "Эсперанцы" стал советником Меган.
Кайли выглядел ошеломленным.
- Мадам координатор, вы помните сделку двадцатилетней давности о
покупке фабрики по производству электроники и протоники? Небольшая
саморегулирующаяся фабрика, в самый раз для таких колоний, как наша.
Меган кивнула.
- Координатором тогда служил ваш дядя. Мне кажется, первое ваше
торговое поручение заключалось в завершении сделки и доставке фабрики на
Гарт.
Теперь кивнул Кайли. Его удивление не проходило.
- Одно из главных изделий этой фабрики - оптические волокна. Тогда
еще говорили, что эта сделка с кваку заключена на слишком выгодных для нас
условиях. Но кто мог подумать, что они действовали с таким дальним
прицелом? Всего лишь шанс, что они когда-нибудь захотят...
Меган ахнула.
- Кваку! Они клиенты...
- Губру. - Кайли кивнул. - Проклятые птицеподобные уже тогда
планировали это.
Меган вспомнила, слова Утакалтинга: "Галакты не торопятся. Они
терпеливы, как планеты на орбитах".
Кто-то еще откашлялся. Это майор Пратачулторн, невысокий, мощного
телосложения офицер земной морской пехоты. Он со своим небольшим отрядом
оставался единственной регулярной военной силой после космической битвы и
безуспешной защиты космодрома Порт-Хелении. Миллчемп и Кайли находились в
резерве.
- Положение очень серьезное, мадам координатор, - сказал
Пратачулторн. - Оптические волокна этой фабрики применяются в любом
военном и гражданском оборудовании, изготовленном на планете. Они есть
почти в каждом здании. Можем ли мы быть уверены в открытии вашего сына?
Меган едва не пожала плечами, но инстинкт политика вовремя остановил
ее. "Откуда мне знать? - подумала она. - Мальчик для меня незнакомец". Она
взглянула на маленького шена, который едва не погиб, доставляя послание
Роберта. Она и представить не могла, что Роберт способен у кого-нибудь
вызвать такую преданность.
"Наверное, я ревную", - решила Меган.
В разговор вступила женщина - офицер морской пехоты.
- Отчет подписан также тимбрими Атакленой, - заметила лейтенант Лидия
Маккью. Молодая женщина поджала губы. - Это второй свидетель,
подтверждающий подлинность.
- Тысяча извинений, Лидия, - ответил майор Пратачулторн. - Тим всего
лишь ребенок.
- Она дочь посла Утакалтинга, - резко сказал Кайли. - И эксперименты
помогали проводить техники шимпы.
Пратачулторн покачал головой.
- Значит, у нас нет компетентных свидетелей.
Несколько советников ахнули. Единственный член правительства
неошимпанзе доктор Сьюзен Бениршке покраснела и уставилась в стол. Но
майор Пратачулторн не заметил собственной дерзости. "Майор, как всегда,
бестактен. К тому же он офицер морской пехоты", - напомнила себе Меган.
Это элитарный корпус, в нем совсем немного дельфинов и шимпов. Кстати, в
него набирают преимущественно мужчин, это последний оплот старомодного
мужского шовинизма.
Командор Кайли перелистал грубые листки отчета Роберта.
- И все же вы должны согласиться, майор, что такое объяснение
выглядит вполне правдоподобно. Оно помогает понять причину наших поражений
и неудач в попытках установления связи с островами и материком.
Немного погодя майор Пратачулторн кивнул.
- Правдоподобно, да. Однако не мешает проверить на практике, провести
собственное расследование, прежде чем мы примем на веру это предположение.
- В чем дело, майор? - спросил Кайли. - Вам не нравится перспектива
заменить фазовое ружье на лук и стрелы?
Ответ Пратачулторна прозвучал на удивление спокойно:
- Вовсе нет, сэр, если противник вооружен аналогично. Проблема в том,
что он вооружен по-другому.
Повисло долгое молчание. Казалось, никто не знал, что сказать.
Полковник Миллчемп прервал паузу, вернулся к столу и ударил по нему
ладонью.
- В любом случае, какой смысл в ожидании?
Меган нахмурилась.
- О чем вы, полковник?
Миллчемп проворчал:
- О том, что наши силы здесь, внизу, бездействуют. Мы просто медленно
сходим с ума. А, может быть, именно в этот момент Земля сражается за свою
жизнь!
- В космосе не существует понятия "этот момент", - заметил командор
Кайли. - Одновременность - миф. Эта концепция обязательна для англика и
других земных языков, но...
- Оставьте метафизику! - выпалил Миллчемп. - Важно то, что мы можем
повредить врагам Земли! - Он взял в руки кусочки коры. - Благодаря
партизанам мы теперь точно знаем, где губру разместили свои базы. Что бы
там ни вычитали в Библиотеке эти проклятые птицы, ничто не помешает нам
запустить свои ракеты!
- Но...
- У нас их три - они не применялись в космическом сражении, и губру
не знают, что они у нас есть. Если эти снаряды могут справиться с танду,
будь прокляты все семь камер их сердца, то тем более уничтожат наземные
цели губру!
- И что это нам даст? - спокойно спросила лейтенант Маккью.
- Свернем нескольким губру шеи! Посол Утакалтинг говорил нам, что в
галактических войнах очень важны символы. Сейчас губру могут заявлять, что
мы вообще не оказали сопротивления. Но символический удар, который
принесет им ущерб, скажет всем пяти галактикам, что мы боремся!
Меган Онигл ущипнула переносицу, и заговорила с закрытыми глазами.
- Меня всегда удивляло, что концепция "решающего удара" моих
американо-индейских предков пережила свое время и успешно применяется в
гипертехнологической галактике. - Она открыла глаза. - Действительно,
может дойти до этого, если другого способа эффективных действий у нас не
будет.
- Но вспомните, что Утакалтинг также призывал к терпению. - Она
покачала головой. - Пожалуйста, сядьте, полковник Миллчемп. Слушайте все.
Я не намерена тратить в символическом жесте наши силы, пока не буду
уверена, что это наша единственная возможность сопротивления врагу.
- Не забывайте: почти все человеческое население планеты - на
островах, жизнь заложников зависит от противоядия губру. А на континенте
бедные покинутые шимпы.
Офицеры сидели, понурив головы.
"Они недовольны, - подумала Меган. - И я не могу винить их".
Когда война назревала и они планировали способы сопротивления
вторжению, никто не думал о таком положении. Может быть, народ, лучше
знакомый с данными Великой Библиотеки, владеющий древним галактическим
искусством ведения войн, подготовился бы лучше. Тактика губру спутала все
их скромные оборонительные планы.
Меган не стала называть главную причину, по которой воздерживается от
такого жеста. Люди плохо разбираются в игре галактических протоколов.
Удар, нанесенный для защиты чести, может испортить дело и оправдать более
жестокие меры губру.
Какая ирония! Если Утакалтинг прав, то кризис был ускорен небольшим
земным кораблем на другой стороне пяти галактик.
У землян поразительная способность создавать себе трудности. Здесь
нет им равных.
Меган посмотрела на маленького шена с материка. Посланник Роберта,
все еще в одеяле, подошел к столу. В его темных глазах светилась тревога.
- Да, Петри? - спросила Меган.
Шимп поклонился.
- Мэм, врач настаивает на постельном режиме.
Она кивнула.
- Вот и хорошо, Петри. Конечно, позже мы расспросим тебя подробнее...
зададим кое-какие вопросы. А сейчас тебе следует отдыхать.
Петри кивнул.
- Да, мэм, спасибо, но у меня к Вам кое-что еще. Я лучше скажу
сейчас, пока не забыл.
- Да? Что же это?
Шимп неловко переминался. Взглянул на стоящих вокруг людей, потом
снова на Меган.
- Это личное, мэм. Капитан Онигл просил меня запомнить и передать
вам.
Меган улыбнулась.
- Хорошо. Прошу прощения.
