следовало обременять тебя своими горестями. - Он положил лапу на плечо
Бриму. - Твои соплеменники пострадали не меньше нас в первые рейды.
Брим прикусил губу.
- Деспоты вроде Негрола Трианского одинаково опасны и для
медведей, и для людей, - заметил Урсис. - Так что никуда нам не деться,
пока мы не разделаемся с ним - и с его трижды проклятой Лигой, а? - Он
задумчиво пыхнул своей трубкой-земпа. - Весть о твоем прибытии
опередила тебя, карескриец. Многие из нас ожидали тебя не без интереса.
Брим удивленно приподнял бровь.
- Ладно, друг, нам еще предстоит поговорить о многом, - вздохнул
медведь. - Увы, сейчас мое место в машинном отделении. И я не
сомневаюсь, тебе будет приятно посмотреть на свою новую каюту -
думаю, она уже готова. - Он кивнул в сторону люка.
Брим обернулся. У входа стояла Мальдива.
- Прошу вас, лейтенант, - пригласила она его.
- Ладно, побеседуем потом, - пообещал Урсис, помахав им вслед.
Несколькими циклами позже Брим стоял, оглядываясь, посередине
крошечной каюты - первой в его жизни, которую ему не надо было делить
с кем-то еще. Роскошь, неслыханная для Карескрии и ее неуклюжих
рудовозов; впрочем, она досталась ему недешево. Ничего: по крайней мере
в эту минуту он не сомневался, что она того стоила.
Он успел лишь запихнуть чемодан под узкую койку, когда заметил
засветившийся на двери дисплей срочной информации.
- Да?
- Приветствия от капитана, - произнес дисплей. - Собеседование в ее
каюте в 09.75 стандартного времени.
Покосившись на свой хроноиндикатор, Брим увидел, что до
назначенного срока ему остается еще больше трех метациклов. - Хорошо, -
ответил он и, когда дисплей погас, снова опустился на койку. Судя по
всему, на борту Свирепого он был редкой ранней пташкой - по крайней
мере во время стоянки на базе.
***
Задолго до 09.75 стандартного времени Брим уже поднимался по
крутому трапу на мостик. На ближайшем к трапу люке красовалась
табличка КАПИТАН, а ниже на прилепленной наискосок бумажке было
приписано от руки: Р.Г. Коллингсвуд, лейтенант-коммандер И.Ф. Он
подождал у люка, и почти сразу же к нему присоединился второй младший
лейтенант с крылышком пилота на лацкане. Он был розовощек, пухл и не
слишком весел. Туго затянутый пояс делил его фигуру на две
колышущиеся при ходьбе округлости, и даже мундир - явно дорогого
пошива не делал его намного изящнее.
- Ф-фух, - выдохнул он. Голос его оказался неожиданно высоким для
такой массивной фигуры, - я уж боялся, что никогда не найду капитана в
этом чертовом лабиринте. - Который час?
- Если вас тоже пригласили к 09.75 стандартного, вы успели, - утешил
его Брим, посмотрев на хроноиндикатор. - Даже на цикл раньше.
- И то хорошо, - буркнул лейтенант, переводя дух, потом неожиданно
посмотрел на Брима с любопытством. - А вы, случайно, не тот младший
лейтенант с Карескрии? - поинтересовался он.
- Он самый, - кивнул Брим, на всякий случай насторожившись.
- А на вид, - фыркнул его собеседник, - самый обычный человек.
По опыту Брим знал, что жители центральных планет империи далеко
не всегда понимают, что наносят обиду, - и уж во всяком случае, сейчас
было не время проучить этого недоумка.
- Вы готовы? - спокойно спросил он.
- Всегда готов, - ухмыльнулся тот. Брим постучал в люк.
- Открыто! - послышался голос изнутри. Брим толкнул люк. Лейтенант-
коммандер Р.Г. Коллингсвуд сидела спиной ко входу, вглядываясь в
дисплей. В каюте негромко играла мягкая, незнакомая Бриму музыка.
- Заходите, - пригласила она, не оборачиваясь. - Я сейчас.
Брим вошел первым и неловко остановился посреди каюты. Музыка
продолжала играть до тех пор, пока женщина не отключила дисплей и не
повернулась в кресле, по очереди окинув взглядом прибывших. У нее был
длинный нос истинной патрицианки, огромные глаза газели и мягкие
каштановые кудри. Тонкие пальцы сплелись на колене.
- Ну? - спросила она.
- Младший лейтенант Вилф Анзор Брим явился для прохождения
службы на корабле Имперского Флота Свирепом, мэм! - отрапортовал
Брим как можно увереннее. В последовавшей за этим тишине он вдруг
понял, что почти панически боится. Впрочем, не он один - его округлый
коллега не смог даже открыть рта. Брим молча протянул капитану свою
карту, повернув ее нужной для считывающего устройства стороной.
Коллингсвуд прочитала напечатанное на карте имя, потом взяла карту
у второго лейтенанта и не глядя положила ее на стол рядом с первой.
- Так вы и есть Брим? - спросила она наконец, нахмурившись.
- Так точно, мэм.
- Тогда вы, значит, Теада? - обратилась она ко второму офицеру.
- Д-джубал Виидрофф Теада Третий, - запинаясь, ответил тот. - С
Авалона.
- Ага, - так же хмуро кивнула Коллингсвуд. - Было время, когда я знала
вашего отца. - Она замолчала и улыбнулась, как бы припоминая что-то. -
Насколько я понимаю, вы оба только-только закончили курс в академии?
- Так точно, мэм, - кивнул Брим. Его коллега продолжал молчать.
Тонкий рот Коллингсвуд искривился в едва заметной усмешке.
- Ну и как, готовы вести Свирепого в космос, сидя в командирском
кресле? - поинтересовалась она.
- Я буду счастлив занять на вашем корабле любое предложенное мне
кресло, мэм, - улыбнулся Брим. Только сейчас до него начало доходить,
что капитан одета в поношенный свитер и короткую юбку, открывающую
ноги в мягких, также изрядно поношенных сапогах. При всем этом она
ухитрялась сохранять абсолютно капитанский облик.
- Значит, это вы пилотировали те ужасные рудовозы, верно? - спросила
она.
- Так точно, мэм. - Брим снова напрягся в ожидании подвоха.
- Гм, - задумчиво протянула она. - Насколько мне известно, управление
ими требует выдающихся летных способностей.
Брим почувствовал, как его щеки вспыхнули, но промолчал, не найдя,
что ответить.
- Вы очень скоро сможете продемонстрировать нам свой талант,
лейтенант, - снова улыбнулась Коллингсвуд. - А что вы, лейтенант Теада?
Могу я посадить вас прямо сейчас в командирское кресло?
- Н-ну, капитан, - пробормотал Теада в полнейшем замешательстве, - я
налетал триста метациклов.., н-ну и на тренажере еще... Н-не знаю, право,
могу ли я прямо вот так...
- На Свирепом вы быстро наберете полетные метациклы, - перебила
его Коллингсвуд, чуть заметно нахмурившись. Потом ее нейтральная
улыбка вернулась. - Ладно, лейтенант Амхерст ожидает вашего доклада о
прибытии - он старший помощник. И разумеется, вам надо доложиться
лейтенанту Голсуорси, когда он вернется. Голсуорси - старший рулевой. -
Она еще раз улыбнулась и снова развернула кресло к дисплею. - Добро
пожаловать на борт Свирепого, - произнесла она, отпуская их.
Брим шагнул к выходу первым. Когда он поднял ногу, чтобы
перешагнуть через порог, Коллингсвуд еще раз повернулась в его сторону.
- Кстати, лейтенант Брим, - произнесла она, глядя мимо Теады. -
Обращаясь ко мне, называйте меня капитан, не мэм. - Она
улыбнулась, на этот раз тепло, без подвоха. - Ничего страшного, -
добавила она. - Так, на всякий случай.
***
Когда Теада, так и не произнесший больше ни слова, исчез в глубине
коридора, Брим, поразмыслив, решил первым делом доложиться
старпому. Его он нашел в штурманской - тот сидел за маленьким,
заваленным картами столом, уставившись в шар дисплея.
- Лейтенант Амхерст? - вежливо осведомился Брим, покосившись на
парадный мундир, небрежно брошенный на спинку кресла.
- До сих пор звался так, - холодно откликнулся тот, отрываясь от
дисплея. Амхерста отличали те же утонченно-аристократические черты,
что и Коллингсвуд, только подчеркнуто мужественные: тонкий прямой
нос, узкая полоска усов, безгубая щель на месте рта и вьющиеся
золотистые волосы. Что отличало его от капитана, так это глаза. В то
время как взгляд Коллингсвуд был полон живого интеллекта, эти глаза
смотрели на мир тупым взглядом солдафона. - Ты не очень-то спешил с
докладом, не так ли?
- Я был у капитана Коллингсвуд, сэр, - объяснил Брим. - Прибереги
свои оправдания до того момента, когда я спрошу тебя об этом, -
прорычал тот. - Лейтенант Теада, как и положено уважающему себя
офицеру Имперского Флота, доложил о себе сразу по прибытии. - Он
повернулся в кресле, не забыв поправить при этом безупречно
отглаженные штанины. Такие элегантные, доходящие до колен сапоги из
мягкой кожи, как у него, Бриму до сих пор доводилось видеть только на
картинках. - Впрочем, всякие там выходцы из колоний никогда не знают,
как и кому докладывать о прибытии, - вздохнул он, откинув голову и
прицелившись в Брима своим длинным носом. - А уж вы, карескрийцы,
тупее всех.
Брим сдержал свой гнев - и язык тоже. В принципе ничего нового в
этом не было; за годы, проведенные в академии, он мог бы и привыкнуть к
такому.
- Ну? - неожиданно спросил тот. - Что ты скажешь в свое оправдание?
- Я был у капитана, - повторил Брим. - По ее приказу.
- Ничего, ты у меня еще научишься, как себя держать со мной,
карескриец, - рявкнул Амхерст с плохо сдерживаемой яростью.
- Я не имел в виду ничего плохого, сэр, - ровным голосом произнес
Брим, стараясь держать себя в руках.
- Мне виднее, имел ли ты чего в виду или нет, младший лейтенант, -
холодно прошипел Амхерст. Он сложил кисти рук шалашиком и
некоторое время созерцал их, пока Брим молча стоял навытяжку. -
Надеюсь, я окажу экипажу добрую услугу, - сказал он, наконец в первый
раз с начала разговора посмотрев Бриму прямо в глаза. - Чем быстрее ты
продемонстрируешь свои, так сказать, способности, тем быстрее мы
сможем заменить тебя на кого-нибудь мало-мальски годного. - Он
повернулся в кресле и снова уставился в свой дисплей. - Только
представьте себе, - пробормотал он, обращаясь к воображаемому
собеседнику, - карескриец с отдельной каютой! - Он покачал головой и
пробежался длинными розовыми пальцами по клавиатуре. - Короче: вылет
назначен на послезавтра. Вот ты и будешь вторым пилотом при взлете. -
Он хохотнул. - Старина Голсуорси двое суток подряд не вылезал из
казино, так что сейчас у него созерцательное настроение. Ничего, он-то
быстро выявит все твои.., гм.., таланты.
Почти дрожа от обиды, Брим продолжал стоять в дверях, ожидая
продолжения экзекуции.
- Можешь идти, - буркнул Амхерст, не оборачиваясь. - На то, чтобы
поиграть в космонавты, у тебя еще сегодняшний вечер и весь завтрашний
день. А потом - скатертью дорожка, карескриец. Таким, как ты, не место в
обществе джентльменов - что бы там ни написал лорд Беорн в этом своем
дерьмовом указе.
Брим четко повернулся и потратил стремительно тающие остатки своей
выдержки на то, чтобы, строевым шагом выйти из штурманской.
***
Прошло несколько метациклов - он утратил ощущение времени, - а
Брим продолжал сидеть на своей койке, уронив голову на руки и пребывая
в настроении между убийственной яростью и бездонным отчаянием. Все
снова - кадетская школа, первые курсы академии... Тем редким
карескрийцам, что отваживались поступить в академию, приходилось
быть во всем на голову выше остальных, чтобы их по крайней мере
считали за людей. И главным оружием, которое использовали против них
эти снобы из Метрополии, был их собственный характер. Он тряхнул
головой, в тысячный раз вспоминая свой разговор с Амхерстом, когда по
люку его каюты загрохотал чей-то тяжелый кулак.
- Вилф Анзор, дружище, выходи! Пришел час расслабиться и оттянуться
как следует в кают-компании! Короче говоря, самое время нализаться до
чертиков!
За двадцать восемь лет жизни Бриму вряд ли приходилось слышать
слова приятнее.
***
В этот поздний час, когда дневные дежурные уже сдали вахту
следующей смене, в кают-компании царил полумрак от клубов дыма
