РУЛЕВОЙ
Билл БОЛДУИН
Глава 1
Только три пассажира сошли с поезда на плохо освещенном вокзале
Эореи. Двое из них растворились в пронизанной запахом озона темноте
прежде, чем красные хвостовые огни состава исчезли из глаз. Оставшись
на перроне один, младший лейтенант Вилф Брим передвинул рычажок
блока обогрева своего форменного мундира еще на одно деление и начал
спускаться по покрытым изморозью железным ступенькам. Когда Брим
добрался до нижней площадки, вся Вселенная казалась ему замерзшей
окончательно и бесповоротно. Под завывание ветра он попытался
определить направление и двинулся, обходя лужи, в сторону едва
заметной в темноте будки часового. Единственный потрепанный чемодан
изрядно смущал его - он с головой выдавал его происхождение, а ведь он
как-никак вступал в ряды Имперского Флота, что было бы совершенно
невозможным для него до недавнего указа (в немалой степени обязанного
своим появлением катастрофической нехватке офицерских кадров в
результате шестилетней военной мясорубки) Верховного Звездного
Главнокомандующего сэра Беорна Вайрода, согласно которому
определяющим при поступлении на службу во флот сделался талант, а не
происхождение.
Дрожь пробирала его даже в теплом мундире с подогревом. Сквозь
плотный слой низких туч пробивалось уже достаточно света, чтобы
разглядеть на фоне предрассветного неба ряды низких серых зданий,
скелеты полуразобранных кораблей и лес кранов над стапелями. Ближе к
кромке воды бесшумно парили над неярко освещенными гравибассейнами
смутно различимые на расстоянии глыбы более или менее готовых судов,
а силуэты других возвышались над верфями и достроечными стенками -
все стандартного серого цвета, за исключением редких пятен ржавчины
или копоти. Огромные туши тяжелых боевых кораблей заслоняли от
взгляда расположенный поодаль ремонтный комплекс. Как знать, может
быть, рулевому-карескрийцу выпадет шанс попасть на один из таких!
Он выпрямился во весь рост - почти три ирала! - и зевнул. Из туч
сыпался редкий снежок, похоже, погода предвещала снежную бурю. Брим
потянул носом воздух - тот пах морем, озоном, машинным маслом и
перегретой электроникой. В общем, Эорейским космоверфям - одному из
пятнадцати строительно-ремонтных комплексов почти полностью
покрытой водой планеты Гиммас-Хефдон - больше всего подходило бы
определение свалка, хотя двадцативосьмилетнему Бриму они
представлялись воплощением почти несбыточной мечты. Кадеты-
однокашники (да и кое-кто из инструкторов) делали все от них зависящее,
чтобы он не смог успешно окончить престижную Академию
Космонавигации в окрестностях Авалона, главной планеты империи.
Каким-то образом ему удалось преодолеть все это, вырвавшись из
безнадежно нищего прозябания Карескрийских имперских копей, и
получить в результате назначение на эту окраинную базу Имперского
Флота.
Осторожно перешагнув через рельсы, тянувшиеся вдоль высокой
ограды, он добрался наконец до будки у ворот и постучал в окошко,
потревожив единственного обитателя - древнего ветерана, на груди
которого красовались потемневшие от времени медали за какую-то давно
забытую кампанию. Тот был высок, узкоплеч, с огромными руками,
крючковатым носом, редкими седыми волосами и скорбными глазами
человека, повидавшего слишком много Вилфов Бримов, гордо
вступающих на территорию базы, да так и не возвращающихся назад.
- Раненько... - буркнул он, слегка приоткрывая окошко, чтобы принять
документы, не пропустив при этом внутрь холодного ветра. - Не иначе
первый корабль, верно?
Брим улыбнулся. Метациклы назад, на центральном вокзале Гиммас-
Хефдона, он и впрямь отказался от возможности спокойно выспаться,
только бы побыстрее прибыть к месту назначений.
- Да, - признался он. - В некотором роде первый.
- Ну что ж, все вы так... - вздохнул старый сторож. - Заходи-ка сюда,
покуда я попробую найти, куда тебя определили. И, ради Бога, не
открывай дверь шире, чем нужно!
Пока Брим ставил свой чемодан у порога, а сам пробирался в вонючую,
но теплую комнатку, старый вояка сунул его сопроводительные
документы в приемное отверстие потрепанного пульта связи (служившего,
кроме этого, для размещения полудюжины треснувших и не особенно
чистых кружек). В воздухе над посудой появился шар-дисплей. Старик
принялся рассматривать его.
- Гм.., да ты с Карескрии... - буркнул он, не оборачиваясь. - Помнишь,
поди, нападение Анака, да?
Брим кивнул, хотя сидевший к нему спиной старик не мог этого видеть.
- Потерял кого-то из близких?
Брим зажмурился. Ну почему людям обязательно надо спрашивать?
Все, чего ему хотелось, - это забыть. Даже по прошествии шести лет
неожиданное начало войны помнилось юноше так ярко, словно это было
вчера. Накатывающиеся волна за волной тяжелые крейсера Облачной
Лиги.., смятение.., жар.., отчаянный крик его маленькой сестренки... Он
тряхнул головой, отгоняя видение.
- Всех... - прошептал он, скорее себе, чем отвечая на вопрос. - Всех...
- Извини, - пробормотал старик. - Я не хотел...
- Ничего, - перебил его Брим. - Ничего. Воцарилось молчание,
прерванное только очередным многозначительным гм... старика.
- Гм... Т-83, да? - По всей видимости, это замечание не требовало
ответа, поскольку он забегал своими костлявыми пальцами по клавиатуре,
пристально вглядываясь в мелькающие на шаре дисплея буквы и цифры. В
конце концов он перевел взгляд на большую трехмерную Карту у стены
над продавленным креслом и показал на маленький квадрат. - Ты сейчас
вот здесь, понял?
Брим подошел к карте.
- Да, сэр, - ответил он. - Понял.
- Ладно, тогда... - Грязный палец двинулся по карте. - Так.., дай
подумать.., ну да, Г-31... - Он близоруко приблизил лицо к карте... - Г-31 и
Б-19... - Палец скользнул вниз и уперся в дальний конец острова. - Б-19, -
объявил он. - Слышь, карескриец? Твой Свирепый стоит здесь.
Гравибассейн номер Р-2134. Видишь?
Брим прищурился. Маленькие закорючки Р-2134 чернели у одного из
семи прямоугольных гравибассейнов, окружавших полукруглую бухточку.
- Вижу, спасибо, - отозвался он.
- Оно, конечно, на своих двоих туда далековато топать, - заметил
старик, почесав в затылке. - Да только из центра управления туда никто не
потащится еще с метацикл, не меньше, а чтоб они сами за тобой послали
глайдер.., такого и представить невозможно. Ты ведь еще даже в команду
не зачислен.
Брим фыркнул. Он-то понял, что хотел сказать старый сторож: они ни
за что не пошлют глайдер ради какого-то карескрийца. Это мы уже
проходили... Впрочем, старик улыбался вполне дружелюбно.
- Слышь, карескриец, налить тебе чайку для сугреву? - предложил он. -
Сядь, подождешь, пока начнется регулярное движение транспорта.
- Спасибо, - улыбнулся Брим, делая шаг к двери. - Я лучше пойду
прогуляюсь. Видите ли, не терпится посмотреть на судно. Р-2134? Найду
как-нибудь.
- Ну да, конечно, дело молодое, - вздохнул старик. - Ладно, доберешься
без труда. Держись только синих линий разметки. На них снег не ложится.
Брим еще раз благодарно кивнул и шагнул за дверь, на мороз. Снег уже
укутал все еще спящий комплекс белым покрывалом. Стараясь идти
параллельно светящейся синей линии слева от него, он заметил, что шаг
его по мере удаления от ворот все убыстряется - интересно, от холода или
от волнения?
По обе стороны дороги сквозь снежную пелену проглядывали
очертания боевых судов, паривших над темными прямоугольниками
гравибассейнов. Те, что располагались ближе к берегу, были относительно
ярко освещены. На палубах некоторых виднелись редкие фигуры занятых
работой матросов (то-то они сейчас проклинают погоду и свое
начальство, с улыбкой подумал Брим). От этих проявлений хоть какой-то
жизни он почувствовал себя не так одиноко в этой чаще темных корпусов,
мачт КА'ППА-СВЯЗИ и кранов. Другие корабли - сильно поврежденные в
бою или частично разобранные для ремонта - темными безжизненными
телами парили над расположенными дальше от воды гравибассейнами в
окружении демонтированных частей корпуса и громоздкого
оборудования. При виде одного из них, особо поврежденного, Брима
пробрала невольная дрожь. По пути с Авалона ему довелось стать
свидетелем того, как один из кораблей охранения, старый эсминец под
названием Упрямый, напоролся на мину и буквально разлетелся в пыль.
Ребята с этого корабля могут считать себя счастливчиками: им удалось
дотащиться до базы, когда их корабль в таком-то состоянии! Он тряхнул
головой - верно говорят, что все во Вселенной относительно.
Он вышел к нужному месту неожиданно быстро. На ржавом железном
щите красовалась надпись:
Гравитационный бассейн Р-2134. За щитом парили все 190 иралов
эсминца Т-класса, К.И.Ф. (Корабль Имперского Флота) Т-83 Свирепый.
Он осторожно пробирался по каменным пирсам, почти не отрывая глаз
от махины корабля. В янтарном свете гравитационных генераторов тени
от нижних башен медленно перемещались: порывы зимнего ветра
покачивали корабль, притянутый к пирсам паутиной изумрудных
якорных лучей. Едва видные точки аварийного освещения выделяли
входные люки.
Звездолеты Т-класса уступали обычным эсминцам в размере, да и в
красоте, можно сказать, тоже. Зато скрытые под угловатыми
бронелистами корпуса четыре кристалла Шелдона и два мощных
антигравитационных генератора давали суммарную тягу, по меньшей
мере в три раза превышающую таковую у любого другого корабля такого
размера. Это давало кораблю фантастические возможности ускоряться в
досветовом режиме полета - а патрульные корабли обычно и не выходят в
гиперпространство. И каждый ирал корпуса говорил о мощи. Верно, эта
посудина не отличалась особой красотой, но в руках хорошего капитана
могла - и еще как! - поспорить с лучшими судами Облачников. Угловатый
корпус Свирепого представлял собой веретено трехгранного сечения,
напоминающее причудливые сабли воителей-фуррогов из сектора К'типш.
Заостренный, как игла, нос тянулся примерно на четверть длины корабля,
затем корпус плавно расширялся, здесь находилась носовая башня А с
длинным стволом 144-милли-иралового разлагателя. За башней
возвышалась хмурая трехэтажная надстройка командирского мостика,
накрытая, как теплицей, прозрачными панелями экранов гиперполя
(необходимых для обзора в режиме сверхсветового полета), заметных
только по отсветам бледного рассвета в лужицах растаявшего на них
снега. Выносные крылья мостика нависали над палубой по обе стороны от
надстройки. Массивные шары на их концах заключали в себе станции
управления огнем семи башен главного калибра. Расположенная
примерно посередине оболочки гиперэкранов стройная мачта венчалась
куполом антенны КА'ППА-связи, позволявшей в силу причудливых
эффектов тревисовой физики практически мгновенно устанавливать связь
как в досветовом, так и в сверхсветовом режимах полета на огромных
расстояниях.
За мостиком примерно на треть длины корабля тянулись торпедные
палубы с размещенными по бокам тупорылыми ботами - по два с каждой
стороны. На плоской крыше красовался пятитрубный торпедный аппарат.
Палубы служили для размещения ремонтных мастерских, необходимых
при длительном патрулировании - основной боевой задаче, ради которой
строился Свирепый и однотипные с ним суда; там же хранились
торпеды. За надстройкой, в самом широком месте палубы, размещались
башни W и X со 144-миллиираловыми разлагателями.
Кормовая часть Свирепого также заканчивалась заострением. Из
справочников в академии Брим знал, что корма имеет в длину 97 иралов, а
в высоту - только 21. Если не считать четырех круглых отверстий
диаметром в три с половиной ирала, поверхность кормы была абсолютно
гладкой. Каждое отверстие - сопло кристалла главного хода - было в
настоящий момент закрыто от воздействий атмосферы Гиммас-Хефдона
круглыми защитными створками.
