развалинах. Там нет ничего - только песок, ржавчина и искореженный бетон.
- А что другой город? - спокойно спросил Амальфи. - Над ним изрядно
поработали, в этом сомнения нет. Он полностью запущен и опустошен. Добрая
половина его едва держится на подпорках, на улицах полно развалившихся
зданий. По-моему, город практически неуправляем. Там работает бригада,
которая пытается навести порядок, однако, не похоже, что они торопятся
вернуть в город его жителей. По всему, их задача состоит лишь в том, чтобы
он мог удрать, исчезнуть. Ясно, что эти люди не жители города. Куда они
все подевались - страшно подумать.
- Ты и так уже переутомился, думая, - иронично заметил Амальфи. -
Население города, судя по всему, в долговой тюрьме. Работники ангара
приводят город в порядок, чтобы он выполнил для них какую-то грязную
работу. Потом он будет им не нужен, так что особенно напрягаться нет
смысла. Речь идет о чем-то таком, за что свободный город никогда не взялся
бы ни за какие деньги.
- А что это может быть?
- Посадка на какой-нибудь газовый гигант, - сказал Амальфи. - Они
хотят поработать на планете типа Юпитера, с ледяным ядром и разреженной
атмосферой из аммиака и метана. Никаким другим способом они туда попасть
не смогут. Могу предположить, что они надеются разжиться там источником
отравляющего газа.
- Только не думай, что ты один такой проницательный, - выдавил
Хэзлтон, сжав губы. - Я еще понимаю, когда ты, Амальфи, отчитываешь меня
за нарушение дисциплины. Но я все-таки не маленький мальчик, чтобы
выслушивать постоянные вымыслы о твоей исключительности и всеведении.
- Речь не идет о моем всеведении, - мягко заметил Амальфи, - Я
наблюдал за этим городом, когда мы опускались. И следил за приборами. А ты
- нет. Приборы-то и доложили мне, что в городе не происходит практически
ничего из того, чем обычно живет нормальный кочевой город. Кстати, я
заметил, что городские спиндиззи настроены таким образом, что наводимое
ими поле сожжет его дотла не позже, чем через год. Понятно, для чего нужно
такое поле, и на сопротивление каким условиям оно рассчитано. Поле
спиндиззи способно разрушить любое скольжение молекул, движущихся со
значительной скоростью. На осмотическое движение газа заметного влияния
оно оказать не может. Если настроить поле таким образом, чтобы исключить
даже минимальное перемещение молекул в условиях огромного давления в
миллион атмосфер, сам спиндиззи неизбежно вскоре развалится. Подобные
условия возникают только в одном случае - в ситуации, в которой даже не
мгновение не захочет оказаться ни один Бродяга. Это посадка на поверхность
газового гиганта. Город готовили именно к такой участи, поэтому трудиться
над ним особого смысла не было. К тому же, он стал государственной
собственностью, а о ней обычно не слишком-то заботятся.
- Очень жаль, - сказал Хэзлтон, - что ты не сообщил об этом раньше.
Тогда мне не пришлось бы совершать никаких вылазок. Есть, правда, еще одно
немаловажное обстоятельство, о котором я пока не успел упомянуть. Известно
ли тебе, что это за город?
- Нет.
- Хорошо, что ты это признаешь. А я знаю. Об этом городе мы с тобой
слышали еще три столетия назад, когда он еще только строился. Это
Универсальный Город, так его тогда называли. Он и сейчас мог бы принести
огромную пользу, несмотря на весь этот хлам и полнейший упадок. Но
Служители гноят его здесь, лишив возможности действовать по-настоящему.
Они приготовили этому городу весьма незавидную участь. Стоит попробовать
вырвать его из лап Служителей. Помнится, я изучал план этого города еще в
то время, когда он был впервые опубликован. Хэзлтон умолк.
Амальфи перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел управляющий.
Механик - рабочий ангара, с которым он недавно так мило побеседовал, с
угрожающим видом бежал к ним, сжимая в руке мезонный пистолет.
- Ты меня убедил, - быстро произнес Амальфи. - Можешь еще раз
пробраться туда, только незаметно?
- Смотри-ка, кажется, у нас небольшие неприятности, - взмахом руки он
указал на приближающегося механика. - Могу, конечно. Там...
- Пока достаточно. Надо соединить Отцов Города. Настрой их на одну
волну и установи в обеих машинах Стандартную ситуацию H. Проследи, чтобы
эта процедура запускалась от ключа нашего спиндиззи. Используй самую
простую схему "да - нет" и все. Никакой защиты.
- Ситуацию H, босс? Это же...
- Я знаю, что это такое. Боюсь, что другого выхода у нас нет. Ни на
черта не годный спиндиззи не позволит нам отчалить, если мы не соединим
знания Отцов Города - их и наших. Иначе нам просто не хватит сил.
Действуй, пока не поздно.
Механик был уже рядом с ними. Он передвигался огромными скачками,
издавая при каждом приземлении злобный крик. Казалось, что звук
выскакивает из него именно при ударе о землю. В разреженной атмосфере
Мерфи вопли разносились словно резкие звуки, извлекаемые из игрушечного
свистка.
Хэзлтон еще на мгновение задержался, а потом, сорвавшись с места,
стремглав помчался по боковой лестнице. Механик, вжав голову и откинувшись
назад, выстрелил. Мезонный пистолет выскочил у него из руки и стремительно
полетел в противоположном выстрелу направлении. Видать, стрелять ему до
того не приходилось.
- Мэр Амальфи, позвольте, я...
- Нет, нет, сержант. Успокой его и все. Эй, ты! Иди сюда. Только тихо
и без глупостей. Руки за голову. Вот так... А теперь скажи-ка: чего это
тебе вздумалось стрелять в моего управляющего?
Хмурое, одутловатое лицо механика посерело от злобы.
- Удрать вам не удастся, - невнятно проговорил он. - Сюда
направляется добрая дюжина полицейских нарядов. Они вам зададут жару.
Приятно будет посмотреть.
- А за что? - заинтересованно спросил Амальфи. - Ты же первый в нас
выстрелил. А мы, вроде, ничего плохого не сделали.
- Ничего, если не считать фальшивого чека! Знаешь ли ты, братишка,
что здесь это преступление пострашнее, чем убийство? Я решил проверить,
кто вы такие и поинтересовался у Лернера. Так он готов разорвать вас на
части. Советую вам молиться за то, чтобы другие полицейские поймали вас
раньше, чем он!
- Фальшивый чек? - переспросил Амальфи. - Да вы шутите. Наши деньги
намного надежнее всех тех, что у вас здесь в ходу. Подумайте, это же
германий, чистый германий.
- Германий? - недоверчиво переспросил докер.
- Именно это я и сказал. Не мешало бы тебе мыть уши немного почаще.
Брови механика поднимались все выше и выше, а уголки губ начали
подрагивать. По щекам его покатились две большие маслянистые слезы. Руки
он по-прежнему держал за головой и всем своим видом напоминал человека,
который вот-вот свалится в припадке.
Внезапно лицо механика преобразилось.
- Германий! - простонал он. - Ха, ха, ха! _Г_е_р_м_а_н_и_й_! Из какой
дыры вас задуло вентилятором, Бродяги? Германий - ха, ха, ха! - Он издал
негромкий вздох и поднес руки к глазам, вытирая их. - У вас что, нет
золота, серебра или платины? Или хотя бы олова или железа? Хоть
чего-нибудь стоящего? Убирайтесь, болваны, иначе вам конец. Поверьте мне
как другу, убирайтесь подобру-поздорову. Я даю вам хороший совет.
Когда он, наконец, немного успокоился, Амальфи сказал:
- А чем тебе не нравится германий?
- Да ничем, - невозмутимо ответил механик, глядя на Амальфи поверх
своего невероятного носа с сочувствием и мстительностью одновременно. -
Хороший, полезный металл. Просто к деньгам он не имеет теперь никакого
отношения. Неужели до вас это еще не дошло? Сейчас германий - ерунда. Нет,
конечно, что-то он стоит, но именно столько, сколько в действительности
стоит. Его можно купить, но кто же станет покупать на него другие вещи. В
качестве денег он здесь не имеет никакого хождения. Да и в других местах,
насколько мне известно, тоже, вся галактика обанкротилась. Полностью.
- Это и к вам относится.
Он снова протер глаза. Зазвучала сирена, негромко, но настойчиво.
Хэзлтон был настороже и вовремя заметил приближение полиции.
Повернув ключ, запускающий спиндиззи, Амальфи поймал себя на мысли,
что он не в силах понять, что произошло после этого. Надежды на то, что
осознать промелькнувшие словно в калейдоскопе события удастся в будущем,
также вряд ли были обоснованны. Обращаться с вопросами к Отцам Города не
имело смысла: они ничего не прояснят, поскольку - и это совершенно
очевидно - сами ничего не поняли. Стандартная ситуация H как резервная и
для них была совершенно беспрецедентной. Любой город-Бродяга рано или
поздно мог попасть в такое положение, при котором для предотвращения
полного уничтожения оставался единственный и очевидный выход:
м_г_н_о_в_е_н_н_о _у_б_р_а_т_ь_с_я _в_о_с_в_о_я_с_и_. Отцы Города,
соединив свои знания с опытом их коллег из Универсального Города,
незамедлительно и решительно использовали последний шанс.
Город, словно пуля, выстреленная в космос, выскочил из дока и покинул
Мерфи. Перемещение в пространстве на огромное расстояние практически не
заняло времени и не сопровождалось сколь-нибудь заметным выделением
энергии. Только что Город находился на Мерфи - Амальфи повернул ключ, и
планета исчезла. Джейк, не в силах сориентироваться, неустанно вопрошал,
где теперь оказался город. Амальфи ничего другого не оставалось, как
попросить его заняться выяснением этого.
Полицейские, в боевом настроении прибыв на Мерфи, не успели
произвести ни единого выстрела. Вскоре Джейк справился со своей задачей и
определил местонахождение покинутой городом планеты. О'Брайен сразу же
отправил туда телеракеты: необходимо было установить наблюдение за
полицейскими кораблями, которые неустанно сновали вокруг Мерфи в поисках
исчезнувшего города.
Спустя час Универсальный Город тихо, без какой-либо видимой
подготовки, вихрем взмыл с поверхности пленившей его планеты. К тому
времени, когда работники ангара оправились от неожиданности и подняли
тревогу, полицейские уже рассыпались во всех направлениях, не оставляя
попыток обнаружить город Амальфи, потеря которого явилась для них
полнейшей неожиданностью. Когда им удалось перегруппироваться и
переключиться на поиск Универсального Города, тот уже полностью прекратил
деятельность и обнаружить его было невозможно.
Теперь он плыл по орбите, на полмиллиона миль отстоящей от той, по
которой двигался город Амальфи. Все экраны Универсального Города
отключились. Если в момент взлета в нем находились механики, то теперь они
наверняка уже были мертвы, поскольку атмосфера в городе полностью
отсутствовала.
Отцы Города находились в полном искреннем неведении, как все это
произошло, и видимо, уже не узнают истины. Стандартная ситуация H
приводилась в действие опломбированной самоуничтожающейся схемой. В давние
времена ее спроектировали именно таким образом, что должно было помешать
некомпетентным или ленивым администраторам прибегать к помощи этой крайней
меры по каждому пустяковому поводу. Воспользоваться этой спасительной
соломинкой больше уже не удастся.
Амальфи прекрасно понимал, что был вынужден прибегнуть к
использованию ситуации H, думая не только о собственном, но и о том,
другом, городе. Сами они, возможно, смогли бы спастись более безобидным
способом; в каком-то смысле положение его города и не было столь
критическим. Если подходить с самыми строгими мерками, можно сказать, что
мэр безрассудно лишил город надежды спастись в действительно безвыходной
