что кто-то был согласен терять его даром. Мелкое зрелище - тоже зрелище.
Перед выездом Нокс позвонил Вики. После удачного дня он снова заметил
в ней некоторое охлаждение, и потому этот вопрос занимал его сейчас
сильнее, чем предстоящий репортаж. Ну в самом деле, что можно было увидеть
на улице?
У Нокса хватало фантазии, чтобы представить все и так. Вариантов было
всего два: или заявление Джокера окажется уткой, и тогда все, пошумев,
просто разойдутся по домам, или он действительно появится и начнет бросать
деньги.
Деньги будут красиво падать, кружась над толпой, а жадные руки станут
хватать их на лету. Очень может быть, что вспыхнет драка.
Но - стоит ли видеть все это собственными глазами?
Нокс решил, что пойдет в том случае, если с ним будет Вики.
"А ведь я стал сдавать, - отметил он про себя. - Пару лет назад я
полетел бы на место событий первым... Даже обидно получается!"
Вики была дома. Она никак не могла решить, стоит ли идти на "шоу
Джокера". Чем больше она старалась прийти к определенному решению, тем
дальше от него оказывалась. Слишком невероятным и сумасшедшим казалось ей
все, связанное с этими антагонистами - Бэтменом и Джокером.
"Если Бэтмен примет бой и проиграет, я сойду с ума", - думала она. -
"Если Брюс устроит спектакль со своим дурацким костюмом перед всем
собранием, я никогда ему этого не прощу. Пока он неизвестен, пока остается
сомнение, существует Бэтмен или нет - это еще можно стерпеть, но если он
устроит очередную шумиху..." - уже через пять минут противоречила она
себе.
"И все же, это так романтично: неуязвимый спаситель, сверхчеловек
Бэтмен..."
"И все же это ужасно - ненормальный человек, старающийся протащить в
реальную жизнь свои бредовые фантазии... Какого черта я вообще думаю о нем
столько времени?"
"И все же..."
Звонок Нокса послужил для нее почти избавлением.
- Алло, Нокс? - крикнула она в трубку.
"Она ждала моего звонка!" - довольно улыбнулся журналист. Это сразу
приободрило его.
- Да.
- Что случилось?
Голос Вики звучал встревоженно. Так во всяком случае показалось
журналисту.
На самом деле это было лишь отголоском ее внутренних терзаний.
- Ничего... Я просто хотел узнать - будешь ли ты присутствовать на...
этом мероприятии. Я имею в виду Джокера с его деньгами.
- Не знаю... - Вики вздохнула.
Ей хотелось непременно увидеть Бэтмена во время боя с Джокером, и в
то же время она боялась это увидеть.
- Так мы подъедем позже, когда шоу подойдет к концу? Вдруг
Бэтмен-таки появится? Неужели ты не хочешь сделать наконец свой коронный
снимок?
- Нет, - тихо прошептала Вики.
Теперь она была бы рада заставить всех забыть о его существовании, но
было уже поздно.
- Что? Не слышу! - прокричал в трубку Нокс.
- Ничего, - отрезала Вики. - Я сейчас выхожу. Боюсь, что позже нам
просто не удастся подъехать.
- Я заеду за тобой? - поинтересовался он.
- Не надо. Ты откуда звонишь?
- Из редакции.
- Жди. Я скоро буду.
Резким движением Вики повесила трубку. После такого обещания она уже
не могла отступать.
Когда платформа с летающим шаром появилась над улицей, протолкаться к
центру проезжей части смог бы только суперсилач.
Пожалуй, Готэм никогда не видел такого скопления народа. Люди стояли,
плотно прижавшись друг к другу спинами и боками, тысячи лиц были задраны
кверху, чтобы не упустить долгожданный момент.
Как только передний край платформы с желтыми цифрами показался из-за
угла, по улице прокатился гул восторженных криков.
Вики остановила свой автомобиль чуть подальше от основной толпы. Она
и не стремилась подъехать ближе: все равно платформа, по-видимому, пройдет
через всю улицу.
Кроме того, ее интересовало не начало представления, а финал.
Если, конечно, Бэтмен согласился принять вызов.
"Ну что я за идиотка? - сокрушалась Вики. - Угораздило же меня
влюбиться в ненормального... Я просто не могу себе представить, какой
будет у нас дальнейшая жизнь. Если она вообще будет. Лучше бы он остался
для меня тем Брюсом, которого я выдумала сама для себя. Может быть, я
снова потеряю голову при виде его, забуду все, но вряд ли этого хватит
надолго. К сожалению, я слишком нормальна - он убедил меня в этом..."
Она решительно распахнула дверцу автомобиля и вышла.
Первое, что бросилось ей в глаза - улица под ногами казалась
удивительно грязной.
А в начале проспекта уже начиналось действо.
"Что, ничтожества, собрались подбирать дармовые денежки? - взирал
сверху Джокер. - Ну, ничего, радуйтесь... Я посмеюсь над вами позже!"
Рядом ухмылялся Боб. Не все в действиях хозяина казалось ему
логичным, но производить на других убийственный эффект нравилось ему все
больше. С чем можно сравнить радостное ощущение полной власти над чужой
жизнью? Боб не мог ответить на этот вопрос.
И все же денег, предназначаемых для представления, ему было жаль.
"Можно было бы обойтись и меньшей суммой, - рассуждал он. - Это для
телевидения хорошо - двадцать миллионов. Но кто будет считать их на самом
деле? Не удастся ли сунуть несколько бумажек в карман?"
Идея была заманчивой, но, с другой стороны, он не знал, как к этому
отнесется Джокер. Иногда его гнев бывал страшен, и наказание за
какой-нибудь пустяк могло принять самые жуткие и чудовищные формы. Пока он
благоволил к Бобу, но уж кто-кто, а Боб знал цену привязанностям Джокера.
Сегодня - любовь, а завтра?
Нет, судьбу лучше не искушать...
А толпа внизу бесновалась.
Взлетали в воздух шляпы.
Сыпались из окон редкие цветы.
Стены домов дрожали от приветственных воплей.
- Магнитофон, - шепнул Джокер Бобу, и тот быстро вытащил из-под
креплений воздушного шара здоровенный аппарат. Это было последним штрихом
в подготовке.
- Включай!
Звуки биг-бита затопили улицу. Джек лично долго подбирал ее:
однообразный ритм действовал на слушателей отупляюще.
Некоторое время он пританцовывал, потом начал подпевать, кривляясь на
все лады.
Он твердо знал: как бы плохо он ни пел, за обещанные деньги толпа
будет ему аплодировать.
"Глупцы, идиоты, ничтожества!" - вставлял он в текст, заботясь лишь о
том, чтобы эти слова не были слишком разборчивы.
Глупцы, идиоты и ничтожества бесновались внизу, полностью оправдывая
такое определение.
Им не было дела до того, что именно поет Джокер. Единственное, что
волновало их: когда начнется раздача денег, и удастся ли ухватить свое.
- Удручающее зрелище, - тихо и медленно произнесла Вики.
Нокс подтверждающе кивнул.
Самым обидным ему казалось то, что он заметил среди орущих гуляк
своих знакомых и коллег.
"Вы - никто, никто, никто..." - кричал Джокер в микрофон.
Над ним скалила зубы морда шара. Сосиской свисал длинный красный нос.
Постепенно гул толпы стал стройнее.
"День-ги, день-ги!" - мог разобрать внимательный слушатель.
Обстановка внизу накалялась.
Кое-где начали звучать недовольные реплики.
- Фуфло, ребята!..
- Все равно надует...
- Как же, держи карман шире, чтобы он взял да и выбросил кровные
денежки...
- Да замолчите вы наконец!
"И все же, если я стяну немножко денег, заметит шеф или нет?" -
продолжал терзаться Боб, хотя на его лице была придурошная улыбка.
- Ну сколько можно тянуть!
- Давай деньги!
- День-ги, день-ги!!!
- Давай!
- День-ги!!!
Это слово повторялось все громче и чаще, в какой-то момент стало
заглушать музыку.
"Безобразие", - подумал Джокер, убирая микрофон от губ. - "Таким дай
палец, они и на шею сядут... Мерзавцы!"
- День-ги, день-ги!!!
Крики переходили в общий вой, в котором невозможно было разобрать ни
слова.
Но смысл всех реплик сводился к одному: люди требовали денег.
Казалось, даже небоскребы вопили все то же заветное слово.
- День-ги, день-ги! - гудел толстый офис промышленной компании.
- День-ги, день-ги! - вторил ему худой и поджарый жилой небоскреб.
- Деньги... деньги..
И вдруг все звуки разом стихли.
Магнитофон уступил место толстым желтоватым мешкам. При виде их
тысячи ртов разинулись в удивлении и неверии в то, что сейчас произойдет.
- Доставай фотоаппарат, - шепнул Нокс.
Вики молча кивнула.
И вновь над толпой понесся вой, в котором восторг смешивался с
огорчением.
Боб и второй гангстер опустили руки в мешок, вынули их, показывая
всем растрепанные кучи денег - и разжали пальцы.
Порыв ветра подхватил бумажки и, кружа, понес их на толпу.
- Давай!
- Лови!
- Сюда!!! Мы тоже хотим! - понеслось над толпой.
"Ну-ну, радуйтесь, ублюдки!" - снова включил магнитофон Джокер.
Тысячи, сотни тысяч рук поднялись в воздух, отпихивая друг друга и
хватая руками пустоту.
Часть денег снесло на тротуар. Там начало твориться нечто
невообразимое: люди сбивали друг друга с ног, падали на землю, прикрывая
заветные бумажки своими телами. Почтенного возраста джентльмен, охотясь за
десятидолларовой бумажкой ухитрился въехать брюхом в лужу мазута. Без
сомнения, его костюм стоил много дороже: чего-чего, а грязи на улице
хватало...
Драк еще не было, но мелкие недоразумения и стычки уже начались.
Кто-то наступил на ногу, кто-то кого-то задел локтем по лицу; места мелких
инцидентов легко было вычислить по забористой брани.
А Боб уже набирал новые пригоршни денег...
Его действия становились все более автоматическими, жалость к
выпускаемым бумажкам отошла на второй план, уступив место восхищению
грандиозностью происходящего действа: это был особый, ни с чем не
сравнимый шик - набирать деньги пригоршнями и бросать их на все четыре
стороны.
"А хозяин не дурак..." - подумал Боб и улыбка на его лице становилось
все более искренней.
- И нам!
- Сюда!
- Бросайте еще!
- Еще, еще, еще!
Кружащихся в воздухе банкнот становилось все больше. Можно было
подумать, что надувной клоун с глупой усмешкой рассыпает конфетти.
Да, Готэм еще не знал такого праздника!
- Караул, убивают! - взвыл кто-то в толпе, но его крик потонул в
новом вопле:
- Еще, еще!
Больше всего это было похоже на массовое сумасшествие. Люди не
помнили себя в тот момент: мелькающие в воздухе деньги заслонили им весь
мир. Пьяная жажда охватывала всех, кто вливался в эту орущую толпу.
Толпа на глазах превращалась в единое ревущие животное, способное
только удовлетворять свой инстинкт, требующий пищи - ею являлись деньги.
Толпа бесновалась, кричала, прыгала, двигала тысячами рук, колыхалась
невиданной массой...
А сверху все падали деньги. От их кружения зеленело в глазах. У
некоторых от общего мелькания начиналась истерика.
- Давай!
- Сюда!
- Нате... - беззвучно шептал Джокер. - Жрите...
На него тоже нашло исступление. Сумасшедший блеск в глазах
подтверждал это.
Как в его мечте, город сейчас лежал перед ним, отдавшись его власти.
Он смотрел на него и мог сделать все, что угодно. Одарить золотом.
Уничтожить. Унизить. Возвысить.
Пролетая над толпой на своей платформе, Джокер чувствовал себя не
просто Художником - он считал себя новым Богом.
Конечно, разве художникам так поклоняются?
Трудно сказать, чей азарт сейчас был сильнее - берущих или дающих.
Боб не заметил, как снова начал приплясывать, уже чисто машинально.
Вошел во вкус и его напарник.
Да, хорошее приобретение они получили за эти деньги - власть над
толпой. Лично Бобу, например, фаза, которая должна была последовать за
