Аллу, и обе девочки наклонились над водой.
Вдруг - трах! - ветка сломалась. Алла и Нонна вскрикнули - и полетели
в пруд.
Вода с шумом всплеснула под ними, пошли круги, и во все стороны от
них поскакали перепуганные водомерки.
Мать вернулась домой поздно: солнце уже садилось. Она стала у всех
расспрашивать, где девочки. Оказалось, никто не видел, куда они пошли.
Мать выбежала на крыльцо, звала, кричала, - девочки не отвечали.
По саду между деревьями медленно пробирался тяжелый туман.
Мать побежала в самый темный, самый страшный угол сада. Раздвинула
руками колючие лапы елей-великанов и остановилась, глядя на пруд, не в
силах вымолвить слова.
В тумане на берегу двигались две фигурки. Одна фигурка говорила
Аллиным голосом:
- И стрекозы не танцевали: они гонялись за мухами. Одна поймала на
лету муху, опустилась на куст и съела ее.
Другая фигурка отвечала голосом Нонны:
- А гнладыши кверх ногами бегали? Бегали, бегали!
- Дети! - крикнула мать.
Девочки бросились к ней, обняли, и Нонна быстро-быстро заговорила:
- Мамочка, мамочка, ты не брани нас: мы не нарочно! За нами стрекозка
прилетела. А потом мы полетели в воду, и надо же было высушить платья,
пока солнышко.
- Упали в пруд?! - мать ахнула и руками всплеснула.
- И вовсе он не страшный, Зеленый пруд! - заговорила Алла. - Совсем и
не сосучий и не очень глубокий: только до пояса.
Она строго посмотрела на мать и прибавила:
- А ты говорила - с покрышкой...
- И, знаешь, - говорила Нонна, - когда солнце ушло за елки, красавица
Белая Лилия закрыла зеленый венчик, свое мелое личико в нем спрятала и -
вот хитрая! - утянулась под воду. И бал кончился...
- И неправда! - перебила Алла. - Никто и не танцевал: тут все
работали. Правда ведь, мама?
- нет, танцевали, танцевали!
- Ах, погодите вы, дети! - сказала мать. - У меня от вашей трескотни
голова разболелась. Марш отсюда, живо! - И, схватив девочек за руки,
повела их домой.
Так и не узнали Алла с Нонной, играли в пруду головастики, водомерки,
жучки вертячки, гладыши и водяной паучок или занимались делом.
Придется уж вам самим разузнать это, когда настанет лето и в каждом
пруду, в каждой канаве, в каждой зеленой луже около вашего дома
закопошатся маленькие чудаки, которых видели Алла и Нонна в Зеленом пруду.
РЫБИЙ ДОМ
На окне в моей комнате в большой банке из-под варенья живет рыбка
колюшка, по пррозвищу Остропер. Я кормлю ее мотылем и каждый день меняю в
банке воду.
Дети приходят ко мне в гости и удивляются: "Зачем ты держишь у себя
эту простую рыбку? Купил бы лучше красивых золотых рыбок".
Тогда я рассказываю им, как жил Остропер в другой, чудесной стране и
как он попал ко мне.
Вот этот рассказ.
Была весна. Птицы вили нгезда для своих птенцов. Пришла пора и
Остроперу подумать о детях. Он и отправился разыскивать подходящзее место
для дома.
Ему было весело, и он на бегу подпрыгивал до самого неба. Он мог это
делать потому, что тсрана, где он тогда жил, была действительно чудесная
страна.
Она лежит меж двух крутых песчаных гор. Вместо воздуха там вода. Луга
покрыты зеленым илом. В лесах растут длинные желтые водоросли. А небо той
страны низкое, плоское, как потолок, и блестит серебром.
Что там над ним, - Остропер не знал. Ему захотелось взглянуть туда
хоть одним глазком. Он взял да и просунул в небо голову.
Там он оувидел над собой другое небо - синее, далекое. Увсидел
другие, высокие-высокие леса. А прямо перед собой Остропер заметил птицу с
большой головой и длинным острым клювом.
На ней был яркий наряд из мягких коричнево-изумрудно-голубых перьев.
Она сидела на ветке и задумчиво смотрела вниз. Это был рыбий
разбойник-зимородок.
Он сейчас же распустил крылья и стремглав понесся прямо на Остропера.
Остропер вильнул хвостом и мигом очутился снова в своей стране.
зимородок тенью мелькнул над ним в серебряном небе - и пропал.
У Остропера сразу прошла охота прыгать в небо. Он отправился дальше и
скоро добрался до леса. В зарослях желтых водорослей он отыскал поляну -
славное место для дома.
Остропер сейчас же принялся за дело. Он забился с головой в мягкий ил
и завертелся в нем волчком так шибко, что кусочки или вихрем полетели во
все стороны.
Получилась круглая ямка.
Остропер выскочил из нее и... с размаху бац носом прямо в живот
другой колюшке!
Чужая колюшка тоже хотела строить себе дом на этой поляне. Теперь обе
рыбки непременно должны были подраться: ведь спорить на словах они не
умели.
Остропер поставил торчком все свои пять колючек - три на спине, две
на брюшке - и кинулся на врага.
Рыбки закружились над полянкой.
Они стараллись задеть друг друга острыми колючками. Напконец
Остроперу удалось пырнуть чужую рыбку в бок. Рыбка - бежать, Остропер - за
ней и прогнал ее далеко в лес.
Теперь он стал хозяином поляны и мог строить на ней дом. Строил он
одним ртом.
По всей поляне валялись бревна: сломанные стебельки, корешки
травинки.
Но не всякое бревно годилось в постройку. Каждое Остропер брал в рот
и подкидывал кверху. Если бревнышко было легкое, его подхватывало
течением, как ветром, и уносило в лес. Тяжелое падало на землю.
В яму к себе Остропер таскал только тяжелые бревна. Он накладывал их
одно на другое и придавливал брюшком. Потом приносил во рту песок с горы и
засыпал им бревна. Чтобы стены вышли еще прочнее, от терся о них своими
боками: все тело его было покрыто липким клеем. А дырки между бревнами он
затыкал мхом.
Через три дня дом был готов. Это был очень прочный дом с круглой
крышей и двумя дверями - как маленькая муфта.
Теперь остроперу оставалось только залучить в дом хозяйку.
Но тут приключилась беда: с крутой горы на поляну поползла тонкая
струйка песку.
Ситруйка становилась все шире, песок полз все дальше и дальше - прямо
на Остроперов дом. Остропер перепугался. Он никак не мог понять: отчего
вдруг песок пополз с горы и когда, наконец, перестанет?
А дело было просто. В берегу, как раз над Остроперовым домом,
зимородок рыл себе нору. Он не умел вить гнезда на деревьях, как другие
птицы. Он рыл и рыл песок носом, пока не зарылся глубоко в берег.
Там он устроил маленькую комнату - детскую - и тогда перестал рыть.
Перестал и песок сыпаться вниз с горы. Онг не дошел до Остроперова
дома, и Остропер успокоился. Теперь он отправился на смотрины - выбирать
себе жену.
Он был очень красив тогда в своем праздничном весеннем наряде. Каждая
чешуйка на нем отливала серебром, спина была синяя, живот и щеки -
ярко-красные, глаза - голубые.
Хороши весной и самки колюшки: все в серебристо-голубых нарядах из
тонких чешуек. Они стайкой гуляли в тростниковой роще.
Остропер выбрал самую толстую и повел ке к своему дому.
Рыбка юркнула в дверь. Наружу торчал только ее хвостик. Он дрожал и
дрыгал: рыбка метала икру. Вдруг она выскочила через другие двери и
аомчалась прочь. Теперь она была худа, как щепка.
Остропер заглянул в дом. Там на полу лежала целая груда икринок. Он
полил их молоками.
Беглянку он не стал разыскивать; снова отправился в лес и привел
другую рыбку.
Но рыбки были все на один лад. Одна за другой они оставляли ему свою
икру и удирали.
Скоро дом был набит доверху. Остропер забил обе двери травой и стал
сторожить икру.
Сторожить пришлось зорко. Здесь рыскали прожорливые чудовища: искали,
где бы поживиться вкусной икоркой или маленькими рыбками.
Много раз на поляну заглядывали и пучеглазые жуки плавунцы. Над домом
проносились, извиваясь, как змеи, их отвратительные хищные личинки.
Но всего больше боялся Остропер, когда с шумом и плеском разрывалось
плоское небо. Сверху просовывался длинный, острый, как ножницы, клюв и -
раз! - хватал завезавшуюся рыбку. Это охотился зимородок: он уносил свою
добычу на берег и там съедал ее. А тонкие рыбьи косточки он таскал к себе
в гору и выстилал ими пол в спольне своих детей.
Остропер то и дело поглядывал на небо и, как только показывалась тень
быстрых крыльев, живо скрывался св лесу. Там зимородку было не поймать
его.
Но и в лесу было неспокойно. хищные рыбы прятались в водорослях,
стояли за корягами, стерегли добычу из засады.
Раз Остропер отправился в лес поискать себе на обед червяков. Вдруг
из чащи на него выскочил большой окунь. Остропер успел прыгнуть в сторону,
- и окунь пролетел мимо.
Когда он вернулся, маленький храбрец и не подумал бежать. Емиу надо
было защищать свой дом: окунь легко мог найти и съесть икру.
Хищник уже разинул рот, чтобы с налету проглотить смелого малыша.
Тогда Остропер неожиданно бросился вперед и вбок.
Одна из колючек царапнула окня по щеке. Это был ловкий удар. Все тело
окуня покрыто толстой чешуей. В такой броне ему не страшны колючки. Но
глаза и щеки его не защищены.
Окунь испугался, что Остропер выколет ему глаз, и отступил.
Дни шли за днями.
Как-то утром Остропер открыл обе двери своего дома и стал
проветривать помещение. Он проделывал это каждый день, чтобы икра не
покрывалась плесенью.
Он встал около двери и быстро-быстро замахал крылышками-плавниками.
Легкие волны пробежали через весь дом. Вдруг икринки одна за другой начали
лопаться. Из икринок выходили крошечные рыбки. Они были совсем прозрачные,
точно из стекла. У каждой под брюшком висел большой желточный пузырь.
Слабенькие рыбки качались на своих пузырях, словно привязанные к
поплавкам. Это у них были узелки с провизией: новорожденные колюшата
питаются желтком, пока не выучатся ловить червяков.
Настало для Остропера самое трудное время. Надо было пасти
шалунов-ребятишек. А их было так много: целая сотня!
тут еще на беду появилась в лесоу громадная щука. щука эта была самым
сильным, самым прожорливым и самых хитрым чудовищем. Она хвостищем
поднимала со дна муть, кругом нее становилось темно, и не было видно, где
она прячется.
И вот раз целая стайка Остроперовых ыребятишек, шаля, удрала в лес.
остропер живо загнал остальных колюшат в дом и кинулся за шалунами. А щука
уже заметила рыбешек. Она разинула зубастую пасть и - хап! - проглотила
разом полстайки колюшат. Хап! - и другая кучка исчезла в ее широкой
глотке.
Тут Остропер сам кинулся в раскрытую пасть чудовища.
Но щука мигом запахнула рот. Ей совсем не хотелось глотать Остропера:
его острые, твердые иглы насквозь продырявили бы ей кишки. Другое дело -
молодые колюшата: иглы у них еще мягкие, 5ак у новорожденного ежика.
Осталось у Остропера еще много ребят. С каждым днем их пропадало все
больше и больше: то щуке попадутся, то окуню, то жукам. Но хлопот не
убавлялось: чем меньше становились узелки под брюшком у рыбешек, тем
труднее было отцу поспевать за ребятами. Они становились все проворнее.
Наконец молодые колюшки съели всю свою провизию в узелках и научились
таскать червяков из-под камешков. Иглы их выросли и стали твердыми. Теперь
они не нуждались больше в заботах отца: сами имогли находить себе еду и
защищаться от врагов.
Последняя стайка ребят скрылась в лесу, - и вот Остропер остался один
на полянке.
Яркие краски на его теле давно потускнели, весь он стал серый, худой
и невзрачный. Он так устал, что забыл даже глядеть на небо: не малькает ли
там тень быстрых крыльев?
Вот туто-то и схватил его рыбий разбойник - зимородок.
Быстро просунулись из серебряного неба острые ножницы, ущемили
Остропера поперек тела и потащили вверх - в пустоту.
