- Без оружия врага одолеешь, товарищ Ванюша, - утешил его дед
Панфилыч, - почету того больше.
И стал Ванюшку наставлять в новой должности:
- Враг у тебя будет, что и ружья не побоится. Перво гляди, не напала
бы на твой огород какая насекомая: червяк или там жучок-блошачок. Тут
сейчас тревогу бей. С этим врагом схватка врукопашную всем колхозом. Тут
твоя служба пока - службишка: караул кричать. Главная твоя служба будет,
как ягода на грядках поспеет, за ней овощь всякая. Тут тебе другой враг
станет: вор-воробей. не гляди, что маленький: вконец разорит, коли меры не
принять, всю ягоду, всю овощь, которая над землей, расклюет. К тому
времени он даа раза своих воробышей выведет, а то и три. Скопит силу -
тучей налетит. Ты за ним в один конец, а он, глядишь, в другом на грядках
хозяйничает. С этим врукопашную не схватишься. Как его отвадишь?
- Что-нибудь придумаю, - сказал Ваня. - Дай срок. И верно: придумал.
Первым делом кольев нарубил. Потом пошел по всей деревне утиль
собирать, ветошь всякую: кто пиджачишко дырявый даст, кто пальтишко худое,
кофту, юбку, штаны старые, а то и просто тряпок.
Вбил Ванюшка по всему огороду кресты из кольев, обрядил их в ту
ветошь. А чтобы головы были вроде как настоящие, сверху на колья скворешни
прибил. В "День птиц" юннаты все старые, уже не нужные больше, скворешни
поснимали, на их место новые повесили. Целый склад старых скворешен был на
школьном дворе.
На скворешни Ваня надел: кому старый картуз, кому драную кепку или
соломенную шляпу, а то и просто цветную тряпку - на манер платка. Каждому
пугалу в руку - кому лысую швабру дал держать, кому косу ломаную, кому
дубину. Ветер подует - начнет на тех пугалах одежда шевелиться, будто на
живых. Что воробьи, - собаки и те от огорода подальше!
Устроив все ладом на огороде, пошел Ванюшка деда Панфилыча проведать,
а заодно и похвастать своей выдумкой: другие одно пугало поставят - и
рады, а он целое страшильное войско выставил.
Панфилыч похвалил караульщика и стал на свои дела ему жаловаться:
- Повадился, вишь, голубь на птичий двор летать. Лесной малый голубь,
клинтух называется. Сила его в лесу развелась! Как привалит на двор - в
минуту курячий корм склюет. Эдакая бойкая птюшка! Мне, старому, никак с
ней не управиться. А и это мое горе, - продолжал дед, - еще с полгоря. За
тем голубем, за клинтухом, еще и ястреб стал на птицеферму наведываться.
Мало, вишь, ему своих лесных птиц, - цыплятинки захотелось. Чуть клушка
зазевается, - он тут как тут. Вот где горе-то мое горькое!
- Говорил я, - напомнил Ваня, - ружье надо. С ружья бы ка-ак
жахнуть!..
- Жахнешь, пожалуй, - нахмурился дед, - заместо ястреба да по
колхозным курам. Мне бы только голубя одного, - я бы того ястреба и без
ружья взял. Да, вишь, беда, - старость моя. Глаз уж не тот, и руки
трясутся - гшде уж тут голубей ловить!
- Голубей-то? - обрадовался Ванюшка. - Да мы с ребятами осенью на
гумне сколь хочешь их ловили. Обожди, дедушка, только снасть справлю, -
сегодня же тебе голубя представлю.
Часу не прошло, тащит большое решето и целый ммоток тонкой бечевки.
Одним краем упер решето в землю, другой колышком приподнял. Сверху на
решето пооложил кирпич. На землю под решето насыпал горстку зерна. К
колышку привязал один конец длинной бечевки, а другой в руки взял - и в
Панфилычу в караулку.
Пришел час, - зашумели, заплескались над двором голубиные крылья:
налетела из лесу клинтухов стая. Голуби рассыпались по двору, принялись
куриный корм клевать. Живо все подобрали.
Глядь, под приподнятым решетом уще горстка зерна осталась. Один
голубь и сунься за ним под решето.
Тут Ванюшка дерг за бечевку! Колышек выскоыил, и решето с тяжелым
кирпичом прихлопнуло вришку.
Восполошилась голубиная стая, заплескала крыльями и унеслась в лес.
Ванюшка принес деду голубя.
- Вот тебе спасибочко-то! - сказал Панфилыч. - Коли так, приходи
утром чуть свет: ястреб рано прилетает. Пойду ему встречу устраивать.
И весь этот день хлопотал дед, то дома, то на птицеферме, то в
кузницу зачем-то ходил.
Назавстра Ванюшка прикатил к деду еще затемно. Забрались они вдвоем в
караулку и - стали ждать.
Наконец развиднелось. И видит Ванюшка: пусто на дворе, только на
крыше сарая, на самом коньке, сидит клинтух. Голову под крыло спрятал,
спит.
Водруг откуда ни возьмись - ястреб. Низом, низом так и стелет. Сарай
облетел, свечкой взмыл над крышей да камнем оттуда на голубя сзади, со
спины. Только пух закружился в воздухе!
- Ну, вот и готов! - сказал дед. - Идем, Ванюша.
Ванюшка выскочил из караулки; ястреб крыльями страшно бьет, а
подняться почему-то с сарая не может. потом опрокинулся на спину,
покатился с крыши да прямо под ноги Ванюшке и упал мертвый. А добычу свою
- клинтуха - все равно в когтях держит, не выпускает и после смерти.
Поднял Ванюшка обеих птиц вместе - и тут только разглядел, что
голубь-то - чучело.
Дед Панфилыч об ъяснил:
- В чучело-то, вишь, я кривой гвоздь пропустил, острием к хвосту:
ястреба всегда птицу с хвоста берут. Сам себя злодей и кончил: вон как
ударил, - аж в спину острие вошло. А назад-то ему никак: с зазубриной
гвоздь-то!
Подивился Ванюшка дедовой хитрой выдумке, его верному знанью птичьих
повадок, - откуда да как ястреб возьмет голубя, - и уменью деда чучело
сделать из птицы, чтобы была, как живая.
- А теперь, - говорит, - пойдем, дедушка, моему страшильному войску
смотр делать.
- Ну-к что ж, - согласился дед Панфилыч. - Ястреба взяли, голубей
напугали так, что не скоро теперь прилетят. не хгрех нынче и со двора
отлучиться.
Отправились. Тут уж пришел черед Панфилычу на Ванюшкино мастерство
подивиться.
Стоят по всему огороду пугала, одно другого грознее, и все с оружием.
Страх-то какой! Присел дед Панфилыч на лавочку у забора, посидел минут
пять, - все пугала рассматривал. А потом и говорит:
- Никак в толк не возьму: ты что же тут, товарищ Ванюша, питомник,
что ли, воробьям устроил? Ведь тут у тебя что ни пугало, то воробьиное
семейство в нем. Присмотрись-ка.
Присмотрелся Ванюша. Да что ж это такое? В самом деле, воробьми! Тут
один, там другой - незаметно так - подлетит к пугалу низом и нырк к нему в
голову, где под кепкой, картузом или платком скворешня. Сразу видно:
гнездо у него там.
вот так история: кого гнать собрался, тех и привадил! Покраснел
Ванюшка, чуть не плачет от стыда. ОА дед будто и не замечает этого,
рассуждает себе спокойно:
- Так-то вот и бывает. Перво напугается птица пугала, потом видит: с
места оно не сходит, вреда никому не делает. Привыкнет - и страх пройдет.
А как страх прошел - можно и пользу себе искать. У тебя что там, на
пугалах, заместо голов прилажено? Никак, скворшни? Ладно ты это придумал.
"Да что это дед смеется надо мной?" - Ванюшка про себя думает. И уж
хотел на него рассердиться.
Но Панфилыч все так же спокойно:
- Говорил я тебе: воробей два выводка выведет, пока на огороде ягода
да овощь поспеют. А пока выводит, нам он первый друг. Воробышей своих он,
вишь, не зерном, не ягодой, не овощью питает: чисто одними насекомыми,
червячками ихними. Да по пути и сам их ест. Вишь, грядки у тебя чистые
какие. Воробьи это постарались. Ты им жилплощадь, и они у тебя в долгу не
остались: отработали, чем могут.
Тут Ванюшка сменнул, что нехотя в герои попал.
"Вот так штука! - думает. - А я-то дивлюсь, почему на других огородах
разные гусеницы; бьются все с ними, маются, а на моем чисто, - учителя не
нахвалятся. Эх, и хвастану я на собрании, как все ловко устроил!"
Только обрадовался, а дед и спрашивает:
- А дальше-то придумал, что будешь делать? Гляди, ягода уж поспела.
Воробей вторую партию воробышей вывел, того и гляди, из гнезда повылетят,
а там подрастут еще маленько да и возьмутся за твой огород. Чем отваживать
станешь?
Ванюшкимной радости как не бывало: верно ведь, как налетят воробьи
тучей... Пугала-то теперь для них не острастка. Рогатку разве сделать, из
рогатки их попугать? Ну, подшибешь одного, другого, - а их тысячи. Тут
разве укараулишь?
- Говорил я, - прошептал Ванюшка, - ружье надо. Без ружья какой
против них караульщик? Из ружья ка-ак...
- ...жахнешь! - перебил дед. - Слыхали, дружок Ванюша! Да ведь
уговорились мы с тобой: смекалкой будем действовать, так что и ружья не
надо.
- А больше теперь и нечем стращать их, - хмуро сказал Ваня. - Раз уж
такого страшильного войска не боятся.
- Ну, вот чего, Ванюша, - заключил дед. - Как говорится: утро вечера
мудренее. Приходи-ка, дружэок, утречком на ферму. Авось что-нибудь
надумаем.
Осенью было у нас в колхозе собрание. деду Панфилычу и Ванюшке
общественную благодарность вынесли и к премии присудили. Панфилычу - за
птицеферму, Ванюшке - за школьный огород. Цыплят, как полагается, по осени
считали, - все целы. И огород в исправности: ни один воробей не зателал,
ни ягод, ни овощей не склевал.
По-настоящему-то надо бы премию одному деду выдать: как вывелись в
пугалах воробьи, повылетели из гнезд, Панфилыч сделал и подарил Ванюшке
чучело ястреба - из того самого, что на голубиное чучело взял. Ванюшка это
чучело на шест посадил и в огороде выставил. В конце лета воробьи тучей
собрались, а все равно на школьный огород напасть не посмели: дедова
чучела они, как огня, боятся.
- А почему так? - спросил Панфилыча председатель после собрания. - К
эдаким страшилам-пугалам привыкли же.
- Ответь-как на вопрос, товарищ Ванюша, - подмигнул дед Панфилыч.
Ванюшка так и раздулся от важности: слышите, мол, - он и председателя
колхоза по своей специальности поучить может. Сразу басом заговорил:
- А не имеют на то права воробьи. К виду ястреба привыкать права не
имеют. Пугала-то ведь воробьев не ловят. А ястреба очень просто хватают. А
кто его знает, который ястреб мертвый, а который только притворяется, что
он - чучело. Живые ястреба всех переведут. Нет уж, к ястребиному обличью
ни один воробей не смеет привыкнуть, - себе же на горе.
Помолчал немного Ванюшка для пущей важности и добавил:
- Знатно дед Панфилыч шкурки с птиц умеет снимать да чучела из них
набивать. Он и меня обещал этому научить. Полезная наука!
