мертва: женщины здесь ненавидят меня. О-Тар защищает меня, а что для
О-Тара жизнь какого-то евнуха? Нет, бояться нечего!
Их руки соединились через решетку, и Гохан был рядом с ней.
- Один поцелуй, - сказал он, - прежде чем я уйду, моя принцесса.
И гордая дочь Деи Торис, принцессы Гелиума, и Главнокомандующего
Барсума прошептала: "Мой король, мой вождь!" и прижалась своими губами к
губам Турана, простого пантана.
22. ВО ВРЕМЯ СВАДЬБЫ
Могильная тишина тяжело нависла вокруг, когда О-Тар, джеддак
Манатора, открыл глаза в темноте комнаты О-Мая. В его сознании возникло
воспоминание об ужасном видении. Он прислушался, но ничего не услышал. В
поле его зрения ничто не вызывало тревоги. Он медленно поднял голову и
огляделся. На полу рядом со спальным помостом лежал какой-то предмет,
который привлек его внимание и привел в ужас, когда он разобрал, кто это,
но он не двигался и не говорил. О-Тар встал на ноги. Он дрожал каждой
своей жилкой. На постели, где поднимался призрак, никого не было. О-Тар
медленно пятился из комнаты. Наконец он выбрался в коридор. Там было пусто
О-Тар не знал, что коридор мгновенно опустел, когда чей-то стон, и крик
самого О-Тара, достиг ушей воинов, посланных шпионить за ним. Он взглянул
на часы на массивном золотом браслете, надетом на левую руку. Прошла
половина девятого цода. Около часа О-Тар лежал без чувств. Он провел час в
комнате О-Мая и не умер! Смотрел в лицо своего предшественника и не сошел
с ума! О-Тар вздрогнул и улыбнулся.
Постепенно он овладел своими разыгравшимися нервами, так что,
достигнув жилой части дворца, уже полностью пришел в себя. Он шел с важным
видом, высоко задрав подбородок. Направлялся он в пиршественный зал, зная,
что там его ждут вожди.
Когда он вошел туда, все встали со своих мест. На лицах многих было
выражение недоверия и смущения, так как они не ожидали вновь увидеть
джеддака О-Тара после того, как шпионы рассказали об ужасных звуках,
донесшихся из помещений О-Мая.
Как счастлив был О-Тар, что он один пошел в эту комнату ужаса. Теперь
никто не сможет усомниться в его рассказе!
Э-Тас вышел вперед, чтобы встретить его, - он видел, какие взгляды
бросали на него вожди, и знал, что его ждет, если его покровитель не
вернется.
- О, храбрый и славный джеддак! - воскликнул мажордом. - Мы радуемся
твоему благополучному возвращению и ждем рассказа о твоих приключениях.
- Ничего не было! - воскликнул О-Тар. - Я внимательно обыскал комнату
и, спрятавшись на случай, если он на время вышел, стал поджидать
возвращения раба Турана, но он не пришел. Его там нет, и сомневаюсь, был
ли он там вообще. Вряд ли кто-нибудь хотел бы оказаться в таком ужасном
месте.
- На тебя не нападали? - спросил Э-Тас. - Ты не слышал стонов и
криков?
- Я слышал ужасные звуки и видел призраков, но они разбежались при
моем приближении, я смотрел в лицо О-Мая и не сошел с ума. Я даже отдохнул
в комнате возле его трупа...
В дальнем углу зала сгорбленный старик спрятал улыбку за золотым
кубком с крепким пивом.
- Пойдем! Будем пить! - воскликнул О-Тар и хотел извлечь кинжал,
рукоятью которого он собирался ударить в гонг, желая вызвать рабов, но
кинжала в ножнах не оказалось. О-Тар удивился. Он хорошо помнил, что перед
уходом в покои О-Мая проверил, все ли его оружие на месте, и кинжал был у
него с собой. Он схватил со стола кубок и ударил в гонг, а когда пришли
рабы, приказал принести самого крепкого пива для О-Тара и его вождей.
Много восторженных слов было произнесено за пивом, все восхищались
храбростью своего джеддака, однако некоторые вожди сохраняли угрюмое
выражение.
Наконец настал день, когда О-Тар должен был взять в жены принцессу
Тару из Гелиума. Несколько часов готовили к церемонии не желающую брака
невесту, семь благоухающих ванн заняли три долгих часа. Затем ее тело
растер маслом из листьев пималии и массировал своими чуткими пальцами раб
из далекого Дузара. Ее одежда, специально подготовленная к этому случаю,
была сшита из кожи больших белых барсумских обезьян и увешана различными
украшениями и бриллиантами. Тяжелая масса блестящих черных волос была
уложена в высокую прическу: они сверкали, как звезды в безлунную ночь.
Но это была угрюмая и непокорная невеста. И вот ее повели из высокой
башни в тронный зал О-Тара. Коридоры дворца были заполнены рабами,
воинами, женщинами из дворца и города, которым было приказано
присутствовать на церемонии. Вся гордость и власть, все богатство Манатора
были здесь.
Тара, окруженная сильной охраной, медленно двигалась по мраморным
коридорам с бесчисленными толпами народа. У входа в Зал Вождей ее встретил
мажордом Э-Тас. Зал был пуст, если не считать рядов мертвых вождей и
мертвых тотов. По этому длинному залу она в сопровождении Э-Таса прошла в
тронный зал, который тоже был пуст: брачная церемония в Манаторе проходит
не так, как в других странах Барсума.
Здесь невеста должна была ждать жениха на ступеньках трона. Гости
вошли вслед за ней и заняли свои места, оставив широкий проход от Зала
Вождей к трону. По этому проходу О-Тар должен был пройти к своей невесте
после непродолжительной беседы с духами мертвых в Зале Вождей. Таков был
обычай.
Гости цепочкой прошли через Зал Вождей. Двери в обеих комнатах
закрыли. Вскоре после этого открылась дальняя дверь и вошел О-Тар. Его
черные доспехи были украшены рубинами и золотом, лицо покрыто маской из
драгоценного металла. В ней были сделаны две узкие щели, через которые
можно было видеть. Поверх короны шла лента, поддерживающая перья из того
же металла, что и маска. До мельчайших деталей его наряд соответствовал
требованиям и обычаям королевского ритуала Манатора, и теперь, в
соответствии с этими обычаями, он один шел в Зал Вождей просить
благословения и совета у своих великих предшественников на троне Манатора.
Когда дверь в дальнем конце зала закрылась за ним, джеддак О-Тар
остался наедине с великими мертвецами. По обычаям веков, ни один смертный
не мог видеть сцену, происходящую в этой священной комнате.
Могучий Манатор уважает свои обычаи, давайте и мы не нарушим традиций
этих гордых и чувствительных людей. И что нам до того, что происходит в
безлюдной комнате мертвецов?
Прошло пять минут. Невеста молча стояла на ступеньках трона. Гости
переговаривались шепотом, и вскоре зал наполнился гулом множества голосов.
Наконец дверь, ведущая в зал Вождей, раскрылась, в дверном проеме на
мгновение застыл великолепный жених. Наступило молчание. Размеренной и
горделивой походкой шествовал он к невесте. Тара почувствовала, как по
мере его приближения, неотвратимого, как сама судьба, у нее сжималось
сердце.
И никаких знаков Турана! Где он? И чем он может ей помочь? Окруженная
воинами, не имея вокруг ни одного друга, Тара, казалось, совершенно
лишилась надежды на освобождение.
- Я еще жива! - прошептала она про себя в последней храброй попытке
победить ужасную безнадежность, овладевшую ею. Но ее пальцы нащупали
рукоять кинжала, который она сумела незаметно перепрятать из старой одежды
в новый наряд. Жених был уже рядом. Взяв за руку, он повел ее вверх по
ступенькам трона. Перед ним они остановились и стояли, глядя на
собравшихся внизу.
Из бокового помещения вышла процессия, возглавляемая верховным
жрецом, который должен был объявить их мужем и женой. За ним богато одетый
юноша нес шелковую подушку, на которой лежали золотые браслеты,
соединенные золотой цепочкой. Во время церемонии жрец должен был надеть их
на руки жениха и невесты, символизируя их нераздельность в браке.
Неужели обещанная Тураном помощь придет слишком поздно? Тара слушала
длинную монотонную брачную службу. Она слышала, как превозносили
достоинства О-Тара и красоту невесты. Страшный момент приближался, а
Турана все не было. Но что бы он мог сделать, если даже ему удалось бы
пробраться в эту комнату! Только умереть вместе с ней. Надежды на спасение
не было.
Жрец взял с подушки золотые браслеты. Он расстегнул их и взял Тару за
руку. Вот и пришло время. Дальше церемония не должна продолжаться, ибо,
живая или мертвая, она, по всем законам Барсума становилась женой О-Тара
из Манатора, как только браслеты будут соединены. Даже если придет
освобождение, она никогда не сможет разорвать эти цепочки. И Туран будет
для нее потерян, как если бы их разделила смерть.
Ее пальцы сжали рукоять кинжала, но немедленно рука жениха
перехватила ее руку и заставила выпустить рукоятку. Он предвидел ее
намерение. Сквозь прорези маски она видела его глаза: ей казалось, что у
него на лице улыбка. Несколько мгновений они стояли молча. Люди внизу в
молчании затаили дыхание: происшествие у трона не осталось незамеченным.
Этот драматический момент был прерван грохотом распахнувшейся двери,
ведущей в Зал Вождей. Все глаза повернулись в том направлении и увидели
другую фигуру в дверном проеме - полуодетую и растрепанную фигуру О-Тара -
джеддака Манатора.
- Стойте! - крикнул он и прыгнул вперед в проход к трону. - Хватайте
самозванца!
Все взоры обратились к фигуре жениха у трона. Все увидели, как он
поднял руку и снял с лица золотую маску. Тара из Гелиума широко раскрыла
глаза и недоумевающе смотрела в лицо пантана Турана.
- Раб Туран! - раздались крики в зале.
- Смерть ему! Смерть!
- Подождите! Крикнул - Туран, выхватывая меч, так как дюжина воинов
выступила вперед.
- Подождите! - прозвучал другой голос, старческий и дрожащий, и
И-Гос, древний таксидермист, вышел вперед из толпы гостей и перед
наступающими воинами поднялся на ступени трона.
При виде старика воины остановились: у всех обитателей Барсума
возраст пользуется большим уважением, как у всех народов, чья религия
строится на преклонении перед предками. Но О-Тар не обратил на него
никакого внимания и продолжал двигаться к трону.
- Стой, трус! - воскликнул И-Гос.
Люди глядели на маленького старика в изумлении.
- Люди Манатора! - прокричал он своим тонким и пронзительным голосом.
- Может ли править нами трус и лжец?
- Тащите его вниз! - крикнул О-Тар.
- Нет, пока я не кончу говорить, - возразил И-Гос, - это мое право. Я
могу поплатиться за свои слова жизнью - я знаю это, и все вы тоже. Поэтому
я требую, чтобы вы меня выслушали. Это мое право!
- Это его право! - как эхо, послышалось множество голосов с разных
сторон.
- Я могу доказать, что О-Тар трус и лжец! - продолжал И-Гос. - Он
утверждал, что смело смотрел в лицо ужасам в комнате О-Мая и не нашел там
раба Турана. Я был там, спрятавшись за занавесами, и видел все. Туран
скрывался в этой комнате - лежал в постели О-Мая, когда О-Тар, дрожа от
ужаса, вошел в комнату. Туран, проснувшись, сел в постели, и в это время
раздался испуганный крик. О-Тар вскрикнул и потерял сознание.
- Это ложь! - вскрикнул О-Тар.
- Это не ложь. Когда О-Тар вернулся из покоев О-Мая и хвастал своими
подвигами, он собирался вызвать рабов, чтобы приказать принести питье. Он
хотел ударить своим кинжалом в гонг, как делал это всегда. Все заметили
это. А был ли у него кинжал? О-Тар, где кинжал, который ты брал с собой в
комнату О-Мая? Ты не знаешь, а я знаю. Пока ты лежал без памяти от страха,
я вытащил его из твоих ножен и спрятал среди спальных шелков на постели
О-Мая. Он и сейчас там лежит, а если кто-то сомневается, давайте пошлем
туда людей: они найдут кинжал, и все убедятся в лживости джеддака.
