грудь Редферна.
Последним конвульсивным усилием Скоби оттолкнул девушку от
себя.
Когда Редферн начал вставать, она схватила его за ноги и ему
пришлось наклониться, чтобы расцепить ее стиснутые пальцы. Обруч
скользнул вниз и Редферн схватил его, сжав в руке, как кастет и
ударив ее в челюсть. Удар не оказал никакого действия.
Девушка поднялась вместе с ним, тяжело дыша, грудь ее ходила
ходуном. Редферн, шатаясь, отступил, затем ринулся вперед и
ударил снова, увидев, что из раскроенной губы сбегает струйка
крови. Тело противницы продолжало надвигаться на него, сверкая
металлической плешью - ужасное зрелище. Редферн повернулся и
побежал.
Теперьто он знал наверняка, что это не простая смертная
девушка. Это вовсе не человек. То, что он видел в ее глазах, было
из области кошмаров: чужие ландшафты и шизофренические ужасы, не
принадлежавшие ни этому миру, ни какому-либо вообще.
Редферн не знал, что он обнаружит, содрав с нее эту теплую,
притягательную плоть: угловатые металлические конечности,
транзисторы и электронные цепи, энергоузлы? - знал лишь, что
никогда не найдет там живого человеческого сердца. Единственная
открытая дверь вела в душевую. Редферн вбежал туда, стискивая в
руке обруч с драгоценностями. Голая, пышущая здоровьем женщина,
приносившая пищу, назвала такую ленту переводчиком. Она может
пригодиться. Редферн проехался по кафельному полу и услышал
ong`dh себя приближающееся шлепанье босых ног.
Редферн прижался к стене возле двери. Девушка - вернее,
изображавшая ее вещь - пробежала мимо. Редферн тотчас метнулся
обратно в комнату и нажал рычажок, закрывавший дверную диафрагму.
Потом бросился, как безумный, к дальней двери. К тому времени,
как он преодолел половину расстояния, диафрагма дальней двери
раскрылась. Редферн догадался, что это тоже часть общего замысла.
Он упрямо, по-идиотски, словом - чисто по-человечески отказывался
делать то, к чему его принуждали и в отличие от остальных не
совершил любовного акта на топчане, поэтому теперь его ожидает
третий вариант. Диафрагма двери сомкнулась за ним.
Стало быть, девушка - или нечто - осознало, что потерпело
неудачу. Да будет так. Теперь Редферн более ясно представлял, что
от него требуется.
Переводчик он надел на голову. Ему потребуются две свободные
руки.
И сразу же он услышал голос, кричащий на превосходном
английском:
- Ну, как хочешь! Никто не получит ничего без оплаты! Так
что ты заплатишь по-другому - ТЫ ЗАПЛАТИШЬ! Перед Редферном
тянулось продолжение их комнаты - такой же высоты, такой же
ширины, с такими же высокими окнами по одну сторону, выходившими
на небо и лес, сходящиеся в дальней перспективе. Комната была
огромная. Сквозь окна лились лучи послеполуденного солнца и
длинные полосы света играли теневыми узорами на полу, создавая
узор, напоминающий камни под водой мелкой речушки. В дальнем
конце Редферн заметил ярко окрашенное пятно и, посмотрев
внимательней на бегу, различил группу мужчин и женщин в алых
мантиях. Один из них выступил перед остальными и поднял руку.
Редферн принялся озираться в поисках другого выхода.
- Ты пойдешь в лес. Ты, тот, кого называют Скоби Редферн.
Кристаллы не причинят тебе вреда - до тех пор, пока ты не
заплатишь!
Он увидел дверь - большую дверь-диафрагму, раскрывшуюся
между двух окон. За дверью находилась большое фойе со стеклянными
стенами. Он увидел лица, прижавшиеся к стеклу - Галт, Мина, Тони,
Вал. Они сперва радостно замахали руками от радости при виде
него, а потом испугались и пришли в ужас.
Скоби бежал прямо к ним.
Не понимая, в чем причина их ужаса, он поначалу не расслышал
приближавшегося сбоку топота. Это не была голая псевдо-девушка,
ибо она (оно?) было все еще надежно заперто за дверью-диафрагмой.
Затем он увидел ходячие больничные носилки, белые и
антисептические, на которых сверху были разложены блестящие
хромированные инструменты. Носилки шагали к нему на восьми
суставчатых ногах неуклюжей дергающейся походкой. Они непрерывно
издавали высокое жужжание.
Редферн попытался увернуться, не прекращая бега, но носилки
вытянули длинную телескопическую руку с мягким обручем на конце и
захватили его этим обручем. Редферн силился вырваться из хватки
дьявольской штуковины, но его стиснутые руки не могли разорвать
мягкого кольца. На другой механической лапе протянулся
серебристый колпак и накрыл его голову с глазами, носом и ртом,
так что дыхание отдавалось в замкнутом пространстве, будто
безумные вздохи похороненного заживо.
Редферн потерял сознание.
Деловитость произведенной над ним операции раздражала и
одновременно словно бы очищала его после излишней страстности
oped{dsyhu событий.
Когда Редферн очнулся, с его запястий и лодыжек сползли
металлические захваты, а мягкие тиски отпустили голову. Тотчас же
он почувствовал боль прямо над ушами и чуть позади. Редферн
поднял было руку, чтобы потереть болевшее место, но чужая рука
перехватила ее и не дала этого сделать.
- Пока нельзя. Сначала приди в себя.
Редферн, сощурившись, поглядел вверх. На него бесстрастно
взирала женщина с серьезным лицом, одетая в алую мантию. Густой
слой косметики не позволял ничего прочитать по ее лицу. Скоби
Редферн очень хорошо понимал, что для него это вопрос жизни и
смерти и что его жизнь очень мало значит в общей большой схеме.
Он должен как следует сосредоточиться и самым серьезным образом
отнестись к проблеме, если не хочет разрешить оную раз и
навсегда, попросту умерев.
- Теперь, - произнесла женщина своим холодным и монотонным
голосом, - можешь потрогать.
Редферн осторожно обследовал собственный череп. К его голове
как раз за ушами были прикреплены объемистые холодные предметы,
от которых вели провода к макушке, из которой вырастал стержень,
несущий маленькие антенны. Сердце Редферна сжалось. Он вновь
испытал то же обессиливающее сознание, что его используют. На
мгновение он закрыл глаза, чтобы овладеть собой.
- Что вы со мной сделали?
Женщина отошла в сторону, шурша одеждой.
- Каждый должен платить за то, что получает. Это изначальный
закон. Ты отказался платить самым простым и приятным способом,
теперь тебе придется заплатить способом не столь простым и не
столь приятным.
Редферн устало покачал головой. Антенны и придатки почти не
повлияли на это движение. Если не прикасаться к ним, он и не знал
бы, что там что-то есть.
- Заплатить? - переспросил он. - Чем заплатить? Деньгами?
Кровью?
Женщина позволила своему застывшему лицу сложиться в
брезгливую гримасу.
- Ничего столь примитивного. У тебя на голове обруч-
переводчик. Тебя накормили, предоставили тебе кров и защиту. Ты,
разумеется, хотел бы жить с нами. Поэтому ты должен платить.
Заплати за то, что получил, и авансом за то, что еще получишь. Мы
совершенно честны. Мы берем лишь то, за что, в свою очередь,
платим. Понял?
- Нет.
Редферн вновь потянулся к голове и ухватился за стержень с
антеннами, готовясь выдернуть его прочь. Женщина поспешно
покачала головой.
- Не делай этого. Если ты попытаешься его извлечь, тебе
покажется, что ты оторвал себе полчерепа. Точно так же обстоит
дело с любой другой деталью, которую мы прикрепили. Они
поставлены, само собой, лишь на время, но ты не сможешь удалить
их, не повредив себе.
- Для чего они? - сердито и испуганно вскричал Редферн.
- Чтобы ты заплатил, - женщина подала знак и молодой человек
в синем халате стал помогать Редферну выбраться из объятий
носилок. Редферн проявил мелочность, оттолкнув руку помощи, но
сразу же после этого чуть не упал, так как его колени
превратились в желе, и уже с радостью ухватился за сильную,
поддержавшую его руку. Он смотрел на женщину во все глаза.
- Значит, теперь я ваш раб?
На него посмотрели так, словно он упомянул в гостиной о
содержимом канализационных труб.
- Мы не таковы, как иные из путешествующих по Измерениям, -
кисло сказала женщина.
- О! Так вы знаете о Вратах и...
- Знаем, но стараемся иметь с ними как можно меньше общего.
Мы в Сенчурии держимся сами по себе. Редферн, пошатываясь,
поднялся с колен. Он чувствовал себя несколько лучше. Солнце уже
почти село и на окна опустили длинные шторы. На потолочных
панелях зажглось множество огней. В пристройке со стеклянными
стенами остались сейчас только брошенные стол и стулья, да
женщина в черном платье, прибиравшаяся с помощью пылесоса, на вид
неотличимого от обыкновенного американского.
- Ночь спокойного сна приведет тебя в порядок, Редферн,-
сказала эта женщина уверенным, покровительственным тоном.
- Ступай в свое помещение.
- Э... - Редферн сглотнул. - Вы хоть избавились от этой...
штуки?
- Суккуб возвращен в хранилище.
- Ага.
Возвратившись обратно в комнату, из которой выбежал в таком
страхе, Редферн обнаружил там только Вал, крепко спавшую на
койке. Остальные... Да, где же они? Редферн не знал, но
чувствовал себя таким усталым и сонным, что сразу растянулся на
своем топчане. Он вспомнил черно-красные кабели, которые заметил
внизу, но решил разобраться с ними утром. Редферн свернулся
поудобнее и почти сразу заснул.
Будучи еще молодым человеком, он всегда просыпался рано,
бодрым, свежим и готовым хватать покрепче все, что может принести
день. Эта привычка сохранилась у него на всем протяжении учебы в
колледже и лишь недавно ее стало вытеснять обыкновение понежиться
чуть-чуть дольше на подушке, прежде чем встать. Тем утром он
сразу вспомнил все - словно таз кипятка вылили на голову. Редферн
пощупал антенну и коробочки за ушами. Да, он все помнил верно.
Он заглянул под койку. Кабели, само собой, были на месте,
подключенные к разъему под изголовьем топчана и уходившие от него
в стену. Что же это может быть? Все приходившие в голову мысли
были туманными и ненаучными. Наибольший интерес Редферна был в
этот момент сосредоточен на аппарате, пристроившемся на его
голове.
Потом Вал что-то сказала испуганным голосом и обернувшись к
ней, он сразу увидел, что у нее тоже на голове коробочки и
антенна.
- Они хотят загипнотизировать нас, чтобы сделать что-то...
ужасное?
Редферн попытался ободряюще улыбнуться. Он не мог выложить
ей того, что думал, а именно, что эти странные люди из Сенчурии,
возможно, надели на головы ему и Вал эти странные приспособления
для того, чтобы вынудить их подчиняться своей воле. Силы,
пробудившие их вчера полными любви и омолодившие всех за один
день - даже сам Редферн чувствовал себя намного моложе и
преисполнился физической энергии - сегодня пребывали в покое, ибо
он не чувствовал столь необыкновенно мощного интереса к Вал. Она
тоже посматривала на него дружелюбно, с улыбкой в карих глазах,
но так уж не набрасывалась. Раскрылась дверь и вошла прежняя
цветущая женщина, толкая тележку с пищей. На сей раз она была
одета - в приличное темно-коричневое платье - и не носила обруч
oepebndwhj`. Редферн, проверив свой переводчик, обнаружил, что
тот по-прежнему при нем.
Когда они поели, женщина вернулась за тележкой и ушла.
Дверь закрылась за нею и, против обыкновения, приостановилась,
прежде чем полностью затянуть центральное отверстие. Редферн
тотчас подбежал к двери, наклонился и вставил в отверстие
столовый нож, который стащил с подноса.
- Сможешь открыть? - выдохнула Вал, заглядывая ему через
плечо. Ее волосы щекотали спину Редферна. Он закряхтел от
