коленом подбородок, - сам Бог послал тебя в подарок всем поклонникам и
любителям Шоу и Уэллса. Ты все о них изучила. Так вот, я кое-что прочитал
из Шоу и Уэллса, и они...
- Он.
Хаулэнд выразительно взглянул на нее и шутливо, как бы в ее честь,
поднял бокал.
- Ты говоришь - он. Я прочитал те материалы, которые ты мне дала, и
готов поспорить, что их было двое, живших и творивших в те далекие
времена.
- Ты, видимо, не в состоянии понять, что человек может писать в
определенной манере, в особом стиле, использовать долгое время один способ
письма, а потом, совершенно умышленно, как бы поворачивает себя вокруг
своей оси и выдает вещи, полностью не похожие на ранее написанные во всех
отношениях.
- Но у нас есть фотографии - смешные старые плоские черно-белые
карточки...
- Как ты наивен, Питер! Один мужчина отпускает бороду, а другой -
нет. Если бы я захотела что-то опубликовать под другим именем, я бы без
труда нашла женскую фотографию...
- Тебе трудно было бы найти такую, чтобы хоть наполовину была бы
такой же красивой... - Хаулэнд замолчал, почувствовав, что сильно
покраснел, и закрыл свое лицо бокалом, отпив немного вина.
Элен тоже выглядела смущенной. Личные взаимоотношения - дело
нелегкое. Ей нравился Питер Хаулэнд. Но на первом месте у нее была работа
над своим научным трудом. Она редко думала о себе только как о женщине,
как думали о себе некоторые представительницы слабого пола факультета; но
ей хватало мудрости не впадать и в другую крайность - в подражание
мужчинам коротко стричь волосы и носить широкие брюки. Она привыкла к
мысли, что Питер Хаулэнд считал ее таким же сухим ученым, как он сам.
Хаулэнд говорил быстро, резко, беспорядочно, тщательно скрывая свои
чувства, чтобы ему не навязывали собственных мнений:
- Моя работа продвигается очень успешно. Я уже все рассчитал. Когда
мы попадем на планету Поучалин-9, мы сможем сразу же приступить к делу.
Одна из самых важных проблем - не захватить с собой и не перенести на
стерильную планету наших старых добрых приятелей с Земли - разных вирусов
и бактерий. Этой работой я как бы поставил на карту все свое ближайшее
будущее, ты же знаешь. Больше того, я не боюсь провала - хотя провал мог
бы погубить меня, - потому что я уверен в успехе. Я точно знаю, что наши
исследования идут в правильном направлении, а Рэндолф, можно сказать,
маленький чародей. Максвелловский фонд намерен выдать одно из самых
богатых пожертвований на этот раз, видишь ли...
Элен смотрела на него с очень странным выражением лица. Он улыбнулся.
Может быть, она сильно обиделась на его глупый комплимент насчет ее
красоты - фу-ты, черт! Она очень привлекательна, и если бы у него было
чуть больше свободного времени, он бы подумал о более серьезном отношении
к ней. А пока - у нее не было времени для мужчин, он не находил времени
заниматься женщинами.
- Действительно все это так много значит для тебя, Питер?
- Много значит! Представь себе, что ты вдруг получила возможность
поговорить с Джорджем Бернардом или Гербертом Джорджем - как тебе угодно -
лицом к лицу. Принесет такая встреча тебе пользу? Вот так же и для меня
моя работа - тогда уж я буду выбирать научную кафедру!
- Но разве ты не слышал? Профессор Рэндолф не говорил тебе?..
- Говорил мне о чем? Что за большой секрет?
- Возможно, я сказала преждевременно. Возможно, это все еще секрет.
Извини меня, Питер. Это не в моей компетенции. Спроси у профессора
Рэндолфа, не спрашивай у меня.
Хаулэнд пришел в полное замешательство, его молодое лицо выглядело
немного комично.
- Ладно, Элен. Раз ты так говоришь...
- Элен всегда знает, что говорит, - сказал Теренс Мэллоу, направляясь
прямо к ним от двери. - И в большинстве случаев она права.
Его смазливое лицо раздражало Хаулэнда, но приходилось терпеть
профессорского племянника.
- Привет, Терри, - сказала Элен и слишком уж пылко посмотрела на
Мэллоу, что не понравилось Хаулэнду. Питер вдруг представил себе, как
нелепо он выглядит сидящим здесь на полу, будто какой-то школьник. Он
быстро поднялся, расплескав немного вина. Мэллоу посещал Элен слишком
часто в последнее время - это тоже не нравилось Хаулэнду.
- Питер, - приветливо обратился к нему Мэллоу. - Мой дядя хотел бы
видеть тебя прямо сейчас. Он так и думал, что я встречу тебя здесь.
Вынужденный уйти, Хаулэнд посмотрел сначала на одного, потом на
другого. Бывший космический летчик - ушедший в отставку, раненный в
сражении, - который усердно создавал вокруг своей персоны романтический
ореол, и молодая женщина оставались наедине - это просто коробило
Хаулэнда.
- Хорошо, - сказал он, с трудом собрав всю свою любезность. - Я
ухожу.
Наблюдая за уходящим Питером, Теренс Мэллоу с его врожденной
интуицией догадался, почему Рэндолф не поручил Хаулэнду следить за
женственной Чейз.
Терри Мэллоу и Элен Чейз быстро становились друзьями. Погода внезапно
испортилась, и наступила ранняя осень, а вскоре не по сезону выпал снег.
Терри и Элен проводили вместе много времени - катались на коньках, весело
ездили на электронных санях, ходили на танцы, посещали публичные
мероприятия, проходившие как внутри помещений, так и на открытом воздухе.
Мэллоу провел большую часть своей жизни в космосе, поэтому мог часами
рассказывать Элен о Галактике, планетах, космических кораблях - тогда как
Хаулэнд понятия не имел обо всем этом.
Мэллоу не терял времени и старался все больше и больше узнавать о ее
работе. Как человек, она была сдержанна, застенчива и очень хороша в том
смысле, что - довольно странно - даже не делала попыток флиртовать с
бывшим летчиком-космонавтом. Ему нравилось это, во-первых, потому, что она
была не в его вкусе, а, во-вторых, можно было свободно и спокойно
беседовать с ней о ее теориях и планах, не притворяясь влюбленным.
- Она чертовски решительно настроена, дядя, - Мэллоу каждое утро
пунктуально докладывал о событиях предыдущего дня. Содержанием докладов
обычно были повседневные текущие дела, рассказы об общественной
деятельности.
На следующий день после вечеринки у Элен Терри говорил:
- Она держит себя довольно искренне. Я хочу сказать, что всю работу
по исследованию стиля Шоу и Уэллса она ведет совершенно открыто.
По-видимому, в университете к ней относятся с большим уважением.
- Я знаю - что дальше? - сказал Рэндолф раздраженно.
- А знаешь ли ты, что, если университет все-таки приобретет рукописи
Шоу, которые она хочет купить с помощью фонда Максвелла, то только одно
это возвысит Льюистид над любым другим учебным заведением на Земле, да
даже и в космосе?
- Да в чем же такое уж важное значение всей этой дохлятины? Льюистид
обладает большим престижем и чрезвычайно высокой репутацией благодаря
эффективной работе своих научных факультетов. А все остальные, разные там
экстрасенсы и мечтатели - они только выставляют нас на посмешище...
- Не согласен, дядя, - Мэллоу медленно покачал головой. - В Галактике
есть много другого, не менее интересного, чем наука.
Такое утверждение профессор Чезлин Рэндолф считал ересью. Тем более,
что слышал он это мнение от своего собственного племянника - человека,
избороздившего просторы космоса и лично убедившегося в том, какие чудеса
творит научная работа! Худое тело Рэндолфа напряженно вытянулось,
лягушачьи глаза еще больше выпятились от злости. Он так горячо выражал
свои чувства, так разволновался, что пришлось племяннику, подойдя к бару с
коктейлями, налить успокоительный напиток для старика. Рэндолф взял стакан
и залпом проглотил содержимое, казалось, даже не прервав своей речи. Еще
долго говорил Рэндолф, но Мэллоу, наконец, удалось пробиться в его
монолог.
- Если она получит деньги из фонда, то, по всей вероятности, сама
отправится на планету, где находятся рукописи. Она не назовет мне это
место - я так понял, что существует много других богатых охотников купить
уникальную коллекцию. Только она узнала о рукописях каким-то таинственным
образом, но эту тайну она мне тоже не откроет.
- Надеюсь, все делается честно и открыто?
- Совершенно. Честность и прямота Элен Чейз не вызывают ни малейших
сомнений. Ее искренность просто неправдоподобна.
- Гм! Ну, ладно, продолжай контролировать события. Пока что помощи от
тебя никакой...
- Но, дядя...
- Я собираюсь на прием к президенту университета. Раз Харкурт не
хочет или не может помочь, я буду действовать через его голову.
- А что - президент занимает большое положение в политической шумихе?
- Да. Он, Шелли Артур Мэхью, - секретарь по делам околосолнечного
пространства.
- Вот это да! Действительно, важная персона.
- По крайней мере, он принадлежит к партии, стоящей сейчас у власти.
И как член правительства он обязан увидеть преимущество моей ценной работы
над жалкой коллекцией устаревшей ерунды.
Рэндолф договорился о встрече с Мэхью и вылетел в столицу, на месте
которой когда-то была пустыня Сахара. Мэхью принял его доброжелательно,
обходительно, продемонстрировал свои изысканные манеры - но в помощи
вежливо отказал. На обратном пути Рэндолф снова и снова повторял про себя
последние слова Мэхью: "Я ничего не могу сделать, профессор. Фонд
Максвелла находится под строгой юрисдикцией членов правления. Они считают,
что наступило время и искусству заполучить кусок добычи."
- Добычи, - с отвращением повторил Рэндолф, рассказывая Мэллоу о
результате поездки. - Добычи.
- Очень емкое слово, - оценивающе сказал Мэллоу.
- Мэхью употребил это же слово, говоря о том, что сам постоянно
занимается вопросами финансирования, вдобавок ко всем своим бесчисленным
обязанностям и делам. Должен сказать тебе, - добавил как бы по секрету
Рэндолф, - Мэхью просто задыхается от работы, страшно переутомляется.
- Довольно странно, но то же самое сказала Элен о тебе...
- Она говорит обо мне, да? За глаза? Какая высокомерная, наглая
женщина!
Мэллоу засмеялся. Он чувствовал, что надо сдерживать себя от
перемусоливания ненужных подробностей, чтобы не попадать в неприятное
положение в ежедневных беседах с профессором - Терри с огорчением заметил,
что напряженность в отношениях с дядей надоедает и утомляет его больше,
чем необходимость вежливых встреч с Чейз. Теренс посмотрел в окно, его
взгляд пробежал по покрытой снегом лужайке травы, где работало несколько
калориферов, и остановился на низком сером зубчатом крыле здания, где
размещался факультет искусств и литературы. Она должна быть именно там
сейчас, наверное, читает лекцию в своей необычной, серьезной манере группе
разинувших от удивления рты студентов о внутреннем мире как положительных,
так и отрицательных героев в произведениях Шоу. Смешная маленькая девочка.
А эти красные волосы...
- Теренс! Ты слушаешь, что я говорю?
- Нет, дядя, - признался Мэллоу с обезоруживающей честностью. - Я
обдумывал более эффективный способ убедить Элен Чейз...
- Гм! Я только что говорил, что ты можешь забыть ее...
- Забыть ее? - начав понимать, что он лишается легкой работы, Мэллоу
расстроенным голосом попытался возразить дяде. - Но мы только начали
чего-то добиваться.
- Ничего мы не добились. Я принял решение и собираюсь подойти ко всей
этой проблеме с противоположного конца. А теперь пойди и найди доктора
Хаулэнда. Ты, он и я должны все серьезно обсудить - и действовать.
Несмотря на твердые интонации в голосе, Рэндолф смотрел на
