сравнивал меня с эталонным образом, разосланным, наверное, всем Темным
Москвы. Неумело сравнивал, забыв о защите, не замечая, как мое
сознание скользнуло по пробитой в сумраке дорожке и коснулось его
мыслей.
Радость. Восторг. Ликование. Нашел. Добыча. Дадут часть силы
добычи. Оценят. Повысят. Слава. Расквитаться. Не ценили! Поймут.
Заплатят.
Я все-таки ждал, что хотя бы в уголке сознания будут и другие
мысли. О том, что я враг, что я противостою Темным. Что я убивал
подобных ему. Нет. Ничего. Он думал только о себе. Прежде чем молодой
маг оттащил неуклюжие щупальца, я выдернул свои. Так. Большими
способностями он не обладает, связаться с Дневным Дозором из метро не
сможет. Да и не захочет. Я для него затравленный зверь, причем зверь
неопасный, кролик, а не волк. Давай, дружок.
Я вышел из метро, скользнул в сторону от двери и поискал свою
тень. Смутный силуэт заколебался над землей, и я шагнул в него.
Сумрак.
Прохожие стали призрачной дымкой, машины поползли как черепахи,
свет фонарей потемнел, стал давящим, тяжелым. Тишина, звуки сместились
в глухой, едва уловимый рокот.
В общем-то я поспешил, пока еще маг поднимется вслед за мной... Но
я чувствовал силу, я был накачан ею под завязку. Наверняка работа
Ольги. В моем облике она вернула прежние способности и наполнила тело
энергией, не воспользовавшись ни каплей. Ей и мысли такой в голову
прийти не могло, несмотря на весь искус.
"Где грань, ты поймешь сама", - сказал я Светлане. Ольга знает
грань давным-давно, и куда лучше, чем я.
Я прошел вдоль стены, заглянул сквозь бетон на наклонную шахту, на
ленты эскалаторов. Темное пятно ползло вверх. Довольно резво, маг
спешил, бежал по ступенькам, но из человеческого мира пока не вышел.
Экономит силы. Ну давай, давай. Я замер.
Навстречу мне скользило над землей клубящееся облачко, сгусток
тумана, обретший подобие человеческой фигуры. Иной. Бывший Иной.
Может быть, он был наш. А может быть, и нет. Темные после смерти
тоже уходят куда-то. Но теперь это было просто туманное, размытое
облачко, вечный странник сумерек.
- Мир тебе, павший, - сказал я. - Кто бы ты ни был.
Колеблющийся силуэт остановился передо мной. Язык тумана
выпростался из тела и потянулся ко мне
Да что ему надо? Случаи, когда сумеречные обитатели пытались
общаться с живыми, по пальцам пересчитать можно!
Рука - если это можно считать рукой - дрожала. Белесые туманные
ниточки отрывались, растворялись в сумраке, сыпались на землю.
- У меня очень мало времени, - сказал я. - Падший, кто бы ты ни
был в жизни. Темный или Светлый, мир тебе. Чего ты хочешь от меня?
Словно порыв ветра развеял клубы белого дыма. Призрак повернулся,
вытянутая рука, - теперь я уже не сомневался, что он действительно
протягивал мне руку, - указала сквозь сумрак куда-то к северо-востоку.
Я проследил направление: он указывал на тонкий, игольчатый силуэт,
тлеющий в небе.
- Да, Башня, я понял! Что это значит?
Туман начал расплываться. Еще миг - и сумрак вокруг стал таким же
пустым, каким он обычно и бывает.
Меня пробила дрожь. Мертвый пытался общаться со мной. Друг он или
враг? Советовал или предостерегал? Не понять.
Я посмотрел сквозь стены павильона, сквозь землю - Темный был
почти на самом верху, но еще на эскалаторе. Так, попытаемся понять,
чего хотел призрак? Идти к башне я не собирался, у меня был готов
другой, рискованный, но неожиданный маршрут. Значит, предостерегать
меня от Останкинской башни смысла не имело.
Указание? Но от кого полученное? Друг или враг, вот главный
вопрос. Не стоит надеяться, что за гранью жизни различия стерты, наши
мертвые нас не покинут в бою.
Мне придется решить. Придется, но не сейчас. Я побежал к выходу из
метро, на бегу доставая из подмышечной кобуры пистолет.
Вовремя: Темный маг показался из дверей и немедленно влез в
сумрак. Достаточно легко, вот только я видел, что дало такую
возможность. Всплески чужих аур, темные искры, разлетевшиеся в разные
стороны.
Будь я в человеческом мире, я увидел бы, как искажаются лица
людей: от внезапной боли в сердце или от сердечной боли, что гораздо
тяжелее.
Темный маг озирался, выискивая мой след. Вытягивать силы из
окружающих он умел, а вот с техникой был не в ладах.
- Тихо, - сказал я, и ствол пистолета прижался к позвоночнику
мага. - Тихо. Ты меня уже нашел. Вот только рад ли этому?
Другой рукой я сжал его запястье, не давая возможность произвести
пассы. Все эти нагловатые молодые маги пользуются стандартным набором
заклинаний, наиболее простых и мощных. А они требуют слаженной работы
двумя руками. Ладонь мага стала влажной.
- Пойдем, - сказал я. - Потолкуем.
- Ты, ты... - Он все никак не мог поверить в произошедшее. - Ты -
Антон! Ты - вне закона!
- Допустим. А тебе сейчас это поможет?
Он повернул голову - в сумраке его лицо исказилось, потеряло
привлекательность и добродушие. Нет, он еще не обрел окончательного
сумеречного облика, подобно Завулону. И все же лицо уже было
нечеловеческим. Слишком отвисшая челюсть, широкий, будто у лягушки,
рот, узкие мутные глазки.
- Ну и урод же ты, приятель. - Я еще раз толкнул его в спину
стволом. - Это пистолет. Он заряжен серебряными пулями, хоть это и не
обязательно. В сумеречном мире он сработает ничуть не хуже, чем в
человеческом, медленнее, но тебя это не спасет. Наоборот,
почувствуешь, как пуля рвет кожу, ползет между мышечными волокнами,
дробит кость, рвет нервы.
- Ты этого не сделаешь!
- Почему?
- Тогда тебе нипочем не отмазаться!
- Правда? Значит, пока - шансы есть? Знаешь, мне все более и более
хочется нажать на спуск. Пошли, гаденыш.
Помогая движению пинками, я завел мага в узкий проход между двумя
ларьками. Синий мох, в изобилии росший на их стенах, задергался.
Сумеречной флоре очень хотелось попробовать наших эмоций: моей ярости,
его страха. И в то же время даже безмозглым растениям хватало
инстинкта самосохранения. Темный маг им был наделен с избытком.
- Слушай, чего ты от меня хочешь? - выкрикнул он. - Нам дали
ориентировку, велели тебя искать! Я лишь выполнял приказ! Я Договор
чту, дозорный!
- Я больше не дозорный, - толчком я отправил его к стене, в
ласковые объятия мха. Пусть высосет немножко страха, а то не удастся и
поговорить. Кто ведет охоту?
- Дневной Дозор.
- Конкретно?
- Начальник, я не знаю его имени.
Это почти наверняка правда. Впрочем, я его знаю.
- Тебя направили конкретно к этой станции метро?
Он заколебался.
- Говори.
- Я нацелил ствол в живот мага.
- Да.
- Одного?
- Да.
- Врешь. Впрочем, не важно. Что приказано было сделать, обнаружив
меня?
- Наблюдать.
- Врешь. И это важно. Подумай и ответь снова. Маг молчал, кажется,
синий мох излишне постарался.
Я спустил курок, и пуля с радостным пением преодолела разделявший
нас метр. Маг даже успел ее увидеть - глаза округлились, приобретая
более человеческую форму, он дернулся, но слишком поздно.
- Пока это только ранение, - сказал я. - Даже не смертельное.
Он корчился на земле, зажимая рваную рану на животе. Кровь в
сумраке казалась почти прозрачной. Может быть, иллюзия, а может быть,
личная особенность этого мага.
- Отвечай на вопрос!
Взмахнув рукой, я поджег синий мох вокруг. Хватит, теперь будем
играть на страхе, боли, отчаянье. Хватит милосердия, хватит
снисхождения, хватит разговоров. Это Тьма.
- Приказано сообщить и по возможности уничтожить.
- Не задержать? Именно - уничтожить?
- Да.
- Ответ принимается. Средство связи?
- Телефон, просто телефон.
- Давай.
- В кармане.
- Кидай.
Он неуклюже полез в карман - ранение не смертельное, запас
сопротивляемости у мага был еще высок, но боли он испытывал адские.
Такие, какие ему и положены.
- Номер? - поймав мобильник, спросил я.
- На кнопке экстренного вызова.
Я взглянул на экранчик.
Судя по первым цифрам, телефон может стоять где угодно. Такой же
мобильник.
- Это оперативный штаб? Где он находится?
- Я не... - Он замолчал, глядя на пистолет.
- Вспоминай, - подбодрил я.
- Мне сказали, что сюда приедут в течение пяти минут.
Так!
Я посмотрел назад, на горящую в небе иглу. Вполне подходит,
вполне. Маг шевельнулся.
Нет, я не провоцировал его, отведя взгляд. Но когда он потянул из
кармана жезл -грубый, короткий, явно не собственноручной работы, а
купленную дешевку, я испытал облегчение.
- Ну? - спросил я, когда он замер, так и не решившись поднять
оружие. Давай!
Парень молчал, не шевелился. Попробуй он атаковать - я бы всадил в
него всю обойму. Вот это было бы уже фатально. Но наверняка их учили
поведению при конфликте со Светлыми. И он понимал, что безоружного и
беззащитного мне убить трудно.
- Сопротивляйся, - сказал я. - Борись! Сукин сын, ты же не
смущался, когда ломал чужие судьбы, когда нападал на беззащитных! Ну?
Давай!
Маг облизнул губы - язык у него оказался длинным и слегка
раздвоенным. Я вдруг понял, к какому сумеречному облику он придет рано
или поздно, и мне стало противно.
- Сдаюсь на твою милость, дозорный. Требую снисхождения и суда.
- Стоит мне отойти, и ты сумеешь связаться со своими, - сказал я.
- Или вытянешь из окружающих достаточно сил, чтобы реанимироваться и
добрести до телефона. Ведь так? Мы оба это знаем.
Темный улыбнулся и повторил:
- Требую снисхождения и суда, дозорный! Я покачивал пистолет в
руках, глядел в ухмыляющееся лицо. Они всегда готовы требовать.
Никогда - отдавать.
- Мне всегда так трудно было понять нашу собственную двойную
мораль, сказал я. - Так тяжело и неприятно. Это приходит лишь со
временем, а у меня его так мало. Когда приходится придумывать
оправдания. Когда нельзя защищать всех. Когда знаешь, что в особом
отделе ежедневно подписывают лицензии на людей, отданных Тьме. Обидно,
да?
Улыбка сползла с его лица. Он повторил, как заклинание:
- Требую снисхождения и суда, дозорный.
- Я сейчас не дозорный, - ответил я, Пистолет задергался,
застучал, лениво заходил затвор, выплевывая гильзы. Пули ползли по
воздуху, будто маленький, злой осиный рой.
Он крикнул лишь один раз, потом две пули разнесли в клочья череп.
Когда пистолет щелкнул и замолчал, я медленно, машинально перезарядил
обойму.
Изорванное, исковерканное тело лежало передо мной. Оно уже начало
выходить из сумрака, и грим Тьмы смывался с молодого лица.
Я провел рукой в воздухе, сдергивая, сжимая что-то неуловимое,
текущее сквозь пространство. Самый верхний слой. Кальку с обличья
Тсмного мага.
Завтра его найдут. Хорошего, славного, всеми любимого юношу.
Зверски убитого. Сколько Зла я принес сейчас в мир? Сколько слез,
ожесточения, слепой ненависти? Какая цепочка потянется в будущее?
А сколько Зла я убил? Сколько людей проживут дольше и лучше?
Сколько слез не прольется, сколько злобы не накопится, сколько
ненависти не родится?
Может быть, я перешагнул сейчас тот барьер, который переходить
нельзя.
Может быть, понял следующую грань, которую необходимо преступать.
Я опустил пистолет в кобуру и вышел из сумрака. Останкинская башня
иглой буравила небо.
- Поиграем совсем без правил, - сказал я. - Совсем-совсем без.
Машину удалось поймать сразу, даже не вызывая у водителей приступа
альтруизма. Может быть, потому что на мне теперь была надета личина
мертвого Темного мага, очень обаятельная личина?
