верховный жрец потребовал, чтобы был соблюден закон гостеприимства. Все
знали древнее поверье: если не предоставить кров страннику, то такая же
участь ожидает когда-нибудь потомков тех, кто пренебрег традицией.
Огромный торговый флот страны разбросал по свету детей многих жителей
Акбара, поэтому никто не осмелился нарушить древний закон.
Кроме того, недалек был день, когда голову иудейского пророка
обменяют на огромные слитки золота.
В тот вечер Илия ужинал с вдовой и ее сыном. Поскольку отныне
израильский пророк стал ценным товаром, некоторые купцы прислали много
еды, которой хватило бы для семьи на целую неделю.
- Похоже, Бог Израилев исполняет Свое слово, - сказала вдова. - С тех
пор как погиб муж, мой стол никогда не был так полон, как сегодня.
Илия потихоньку привыкал к жизни в Сарепте. Он стал называть город
Акбаром, как и все его жители Он познакомился с наместником,
военачальником, верховным жрецом и со знаменитыми на всю страну мастерами
стекольного дела. Когда его спрашивали, что он здесь делает, он говорил
правду Иезавель убивает всех пророков в Израиле.
- Ты - предатель своей страны и враг Финикии, - говорили ему. - Но мы
- торговый народ и знаем, что чем опаснее человек, тем выше цена за его
голову.
Так прошло несколько месяцев.
У входа в долину расположился лагерь из нескольких ассирийских
отрядов. Похоже, они собирались задержаться там на некоторое время. Это
была небольшая группа воинов, не представлявшая особой угрозы. Однако
военачальник попросил наместника принять некоторые меры.
- Они не сделали нам ничего плохого, - сказал наместник. - Должно
быть, они здесь по торговым делам, ищут более выгодный путь для своих
товаров. Если они решат воспользоваться нашими дорогами, то заплатят
налоги, и мы станем еще богаче. Зачем же нам ссориться с ними?
И вдруг без всякой видимой причины занемог сын вдовы. Люди сочли, что
всему виной присутствие в доме чужеземца, и вдова попросила Илию уйти. Но
он не ушел, ведь Господь еще не призвал его. Поползли слухи, что чужеземец
навлек гнев богов Пятой Горы.
Наместник еще как-то мог сдерживать армию и успокаивать людей в их
страхах относительно ассирийского вторжения. Но ему становилось все
труднее усмирять роптавший на Илию народ после того, как сын вдовы заболел.
Несколько жителей Акбара направились к наместнику.
- Мы можем построить дом для израильтянина за стенами города, -
сказали они. - Так мы не нарушим закон гостеприимства и защитим себя от
божественного гнева. Боги недовольны тем, что этот человек здесь.
- Оставьте его там, где он живет, - ответил наместник. - Я не хочу
портить отношения с Израилем.
- Как же так? - спросили жители. - Ведь Иезавель преследует всех
пророков, которые поклоняются Единому Богу, и хочет уничтожить их.
- Наша царевна отважна и предана богам Пятой Горы. Но каким бы
могуществом она ни обладала сейчас, все же она не израильтянка. Завтра она
может впасть в немилость, и на нас обрушится гнев наших соседей. Если мы
покажем, что хорошо относимся к их пророку, они будут к нам снисходительны.
Жители ушли недовольные, ведь жрец обещал им, что скоро Илию обменяют
на золото и вознаграждение. Даже если наместник заблуждался, они ничего не
могли поделать. Обычай требовал почитания к наместнику и его семье.
В лагере ассирийцев появлялись все новые шатры.
Военачальник был обеспокоен, но он не находил поддержки со стороны
жреца и наместника. Он старался держать своих воинов в постоянной боевой
готовности, хотя знал, что не только они, но даже их деды не имели опыта
настоящих сражений. Войны были далекой историей для Акбара. Новое оружие и
боевая техника иноземных государств давно превзошли все известные ему
военные премудрости.
- Акбар всегда договаривался о мире, - говорил наместник. - И на этот
раз никто на нас не нападет. Пусть иноземные государства сражаются друг с
другом, у нас есть гораздо более мощное оружие - деньги. Когда они в конце
концов истребят друг друга, мы войдем в их города и будем продавать свои
товары.
Наместнику удалось успокоить народ насчет ассирийцев. Но ходили слухи
о том, что это израильтянин навлек на Акбар гнев богов. Илия становился
все более неугоден.
Настал день, когда мальчику вдовы стало совсем плохо. Он уже не
вставал и не узнавал приходивших к нему людей. Перед заходом солнца Илия и
вдова опустились на колени рядом с постелью ребенка.
- Господи Всемогущий, ты отвратил стрелы воина и привел меня на эту
землю. Спаси же этого ребенка! Он не сделал ничего плохого, неповинен в
моих грехах и в грехах своих родителей, спаси его, Господи!
Мальчик почти не шевелился, губы его были белы, глаза потухали.
- Молись своему Единому Богу! - просила женщина. - Только мать знает,
когда душа ребенка покидает его тело.
Илия хотел взять ее за руку, сказать, что она не одинока и что
Всемогущий Господь обязательно услышит его. Он - пророк, он смирился со
своей участью еще на берегу Хорафа, и сейчас рядом с ним ангелы.
- У меня больше нет слез, - продолжала она. - Если у Него нет
жалости, если Ему нужна чья-то жизнь, то попроси, чтобы Он забрал меня, а
моему сыну позволил ходить по долине и улицам Акбара.
Илия изо всех сил старался сосредоточиться на молитве, но страдание
матери было так велико, что, казалось, наполняло собой комнату и проникало
сквозь стены и двери.
Он коснулся тела мальчика: жара не было. Это был плохой знак.
В то утро в дом снова пришел жрец и наложил на грудь ребенка
компрессы из трав. Уже две недели он приходил к больному мальчику. Женщины
Акбара каждый день приносили рецепты известных с давних времен снадобий,
чья целебная сила была проверена много раз. Каждый день они собирались у
подножия Пятой Горы и приносили жертвы, чтобы душа мальчика не покинула
его тело.
Один купец из Египта, ненадолго заехавший в Акбар, так проникся
болезнью ребенка, что передал, не прося ничего взамен, очень дорогой
красный порошок, который нужно было смешать с едой мальчика. По преданиям,
сами боги передали рецепт этого порошка египетским врачевателям.
Все это время Илия молился, не переставая.
Но ничто, абсолютно ничто не помогало.
- Я знаю, почему тебе разрешили здесь остаться, - снова заговорила
вдова. После бессонных ночей ее голос становился все слабее. - Я знаю, что
за твою голову мы получим вознаграждение: когда-нибудь тебя отправят в
Израиль, а взамен мы получим золото. Если ты спасешь моего сына, то,
клянусь Ваалом и богами Пятой Горы, тебя ни за что на свете не поймают. Я
научу тебя, как выбраться из Акбара незамеченным, ведь мне известны
старые, давно забытые дороги. Илия ничего не сказал.
- Молись своему Единому Богу! - снова потребовала женщина. - Если Он
спасет моего сына, то, клянусь, я отрекусь от Ваала и буду верить в Него.
Скажи своему Богу, что я приютила тебя, когда ты нуждался в пристанище, я
сделала все в точности, как Он велел.
Илия вновь помолился и воззвал всей душой к Богу. В тот самый миг
мальчик вдруг шевельнулся.
- Я хочу уйти отсюда, - сказал он слабым голосом. Глаза у матери
заблестели, она заплакала от радости.
- Иди, мой мальчик. Пойдем, куда хочешь, делай, что тебе хочется.
Илия хотел было взять его на руки, но мальчик оттолкнул его руку.
- Я хочу уйти один, - сказал он.
Он медленно поднялся и пошел в другую комнату. Сделав несколько
шагов, он вдруг упал на пол, словно пораженный молнией.
Илия и вдова бросились к нему: мальчик был мертв. Несколько мгновений
они оба не проронили ни слова. Внезапно женщина разразилась истошными
воплями:
- Да будут прокляты боги, прокляты те, кто забрал душу моего сына!
Будь проклят этот человек, навлекший несчастье на мой дом! О, мой
единственный сын! - кричала она. - Из-за того что я исполнила волю небес,
дала приют чужеземцу, мой сын умер!
Соседи услышали стенания вдовы и увидели ее сына, лежащего на полу.
Женщина продолжала кричать, набрасываясь с кулаками на израильского
пророка. Тот, каза-
лось, ничего не воспринимал и не пытался защищаться. Пока женщины
старались утешить вдову, мужчины сразу же подхватили Илию под руки и
повели к наместнику.
- Этот человек ненавистью отплатил за щедрость к нему. Он опутал
злыми чарами дом вдовы, и ее сын умер. Выходит, мы даем пристанище тому,
кого прокляли боги.
Израильтянин плакал, спрашивая себя:
- О Господь мой, зачем Ты решил покарать эту вдову, которая была
добра ко мне? Раз Ты убил ее сына, значит, я не исполняю Твоих повелений и
заслуживаю смерти.
В тот же день был созван совет города Акбар во главе с наместником и
жрецом. Илию привели на суд.
- За любовь ты отплатил ненавистью. Поэтому я приговариваю тебя к
смерти, - сказал наместник.
- Хотя его голова стоит мешка золота, мы не должны будить гнев богов
Пятой Горы, - заговорил жрец. - И потом, никакое золото в мире не сможет
вернуть покой в этот город.
Илия опустил голову. Он заслуживает самых страшных мук, какие только
возможны, ибо Господь покинул его.
- Ты поднимешься на Пятую Гору, - сказал жрец. - Будешь молить о
прощении у разгневанных богов. Они ниспошлют пламя небес, чтобы убить
тебя. Если они этого не сделают, значит, они хотят, чтобы правосу-
дие свершилось нашими руками. Мы будем ожидать тебя на склоне горы и
завтра же казним согласно обряду.
Илия хорошо представлял себе священную казнь: из груди вырывали
сердце и отрубали голову. Согласно поверью, человек без сердца не может
войти в рай.
- Почему Ты выбрал меня, Господи? - взывал он громко, хотя знал, что
люди вокруг не поймут, какой выбор сделал для него Господь. - Разве Ты не
видишь, что я не в силах исполнить Твою волю?
Ответа он не услышал.
Мужчины и женщины Акбара шли следом за воинами, которые вели
израильтянина к Пятой Горе. Люди выкрикивали ругательства и бросали камни.
Воины с большим трудом сдерживали ярость толпы. Спустя полчаса они подошли
к подножию священной горы.
Воины остановились перед жертвенниками из камня, где люди обычно
оставляли свои приношения и жертвы, просили и молились. Всем были известны
рассказы о гигантах, живущих в этих местах, и все помнили о людях,
нарушивших запрет и настигнутых пламенем небес. Путники, проходившие ночью
по долине, уверяли, что слышали хохот богов и богинь, пирующих на вершине
горы.
Никто не решался бросить вызов богам, даже если не верил этим
легендам.
- Иди, - сказал воин, подталкивая Илию наконечником копья. - Тот, кто
убил ребенка, заслуживает худшего из наказаний.
Илия ступил на запретную землю и стал подниматься в гору. Через
некоторое время, когда до его слуха перестали доноситься вопли жителей
Акбара, он сел на камень и заплакал. С того самого дня, когда его
мастерская озарилась искрящимися звездочками, он приносил другим только
несчастья.
В Израиле больше не поклонялись Единому Богу, поэтому культ
финикийских богов должен был теперь окрепнуть. В первую же ночь у реки
Хораф Илия решил, что Бог избрал его мучеником, как и многих других
пророков.
Вместо этого Господь послал ворона, кормившего его до тех пор, пока
не высохла река Хораф. Почему именно ворона, предвестника несчастий, а не
голубя или ангела? Неужели это лишь бред человека, который хочет скрыть
свой страх или слишком долго пробыл на солнце? Теперь Илия ни в чем больше
не был уверен: должно быть, Зло нашло свое орудие - и этим орудием был он.
Зачем Бог велел ему идти в Акбар, вместо того, чтобы вернуться и
расправиться с царицей, принесшей столько зла его народу?
Чувствовал он себя трусом, но делал то, что ему было велено. Старался
привыкнуть к этим незнакомым, но в общем добросердечным людям, чья жизнь
была так далека от его представлений. Когда он понял, что исполняет
предназначение, умер сын вдовы.
- Почему именно я?
Он поднялся, прошел еще немного и наконец вошел в туман, покрывавший
вершину горы. Он мог воспользоваться тем, что его никто не видит, и
убежать от своих преследователей, но какое это имело значение? У него не
