– Что значит, что толку? – всё так же тихо возразил Думбльдор.
– Очень даже много толку, Гарри. Ты помог раскрыть правду. Ты спас
невиновного человека от ужасной судьбы.
Ужасной. Это слово что-то всколыхнуло в памяти. Более великий и
более ужасный, чем когда-либо прежде... Предсказание профессора
Трелани!
– Профессор Думбльдор! Вчера, на экзамене по предсказаниям,
профессор Трелани была какая-то... какая-то странная.
– В самом деле? – поднял брови Думбльдор. – Э-э-э... Более
странная, чем обычно, ты хочешь сказать?
– Да... У неё сделался такой глубокий голос, глаза закатились и
она сказала... сказала, что до полуночи слуга Вольдеморта отправится
искать своего господина.... И ещё она сказала, что этот слуга поможет
ему вернуться к власти. – Гарри уставился на Думбльдора. – А потом она
вроде бы опять стала нормальной и уже не помнила ничего из того, что
говорила. Это что – было настоящее предсказание?
Думбльдора впечатлил этот рассказ – хотя и не очень сильно.
– Знаешь, Гарри, мне кажется, что да, - задумчиво произнёс он.
– Кто бы мог подумать? Теперь количество сделанных ею настоящих
предсказаний равняется двум. Надо повысить ей зарплату...
– Но... – Гарри в ужасе поглядел на директора. Как он может
оставаться таким спокойным? - Это же я не дал Сириусу и профессору
Люпину убить Петтигрю! Я буду виноват, если Вольдеморт вернётся!
– Ничего подобного, - бесстрастно ответил Думбльдор. – Разве
твой опыт обращения с времяворотом ничему тебя не научил? Последствия
наших поступков всегда так сложны, так противоречивы, что предсказать
будущее действительно очень трудно... Профессор Трелани, благослави её
небо, есть живое тому подтверждение... Ты совершил очень благородный
поступок, Гарри, когда спас жизнь Петтигрю.
– Но что, если он поможет Вольдеморту обрести власть!...
– Петтигрю обязан тебе жизнью. Ты отправил к Вольдеморту
посланника, который перед тобой в неоплатном долгу... Когда один
колдун спасает жизнь другому, между ними возникает особая связь... И я
сильно ошибусь, если скажу, что Вольдеморту нужен слуга, всем
обязанный Гарри Поттеру.
– Я не хочу связи с Петтигрю! – заявил Гарри. – Он предал моих
родителей!
– Таков закон волшебства, Гарри, самый загадочный, самый
непостижимый. Поверь мне... придёт время, и ты будешь рад, что спас
жизнь Петтигрю.
Гарри не мог себе такого представить. Думбльдор прочёл его
мысли.
– Я очень хорошо знал твоего отца, Гарри, и в "Хогварце", и
потом, - мягко проговорил он. – Он бы тоже спас Петтигрю, у меня в
этом нет сомнений.
Гарри поднял глаза. Думбльдор не станет смеяться – ему можно
сказать...
– Я подумал, что это папа создал моего Заступника. Я имею в
виду, когда я увидел сам себя на другом берегу... я подумал, что вижу
его.
– Весьма простительная ошибка, - тихо отозвался Думбльдор. –
Думаю, тебе скоро надоест это слышать, но ты и в самом деле невероятно
похож на Джеймса. Вот только глаза... у тебя глаза твоей матери.
Гарри потряс головой.
– Глупо, что я подумал, что это он, - пробормотал он, - я же
знал, что он умер.
– Неужели ты думаешь, что мёртвые, те, кого мы любили, когда-
нибудь покидают нас? Не о них ли, яснее, чем когда-либо, вспоминаем мы
в минуты тяжких испытаний? Твой отец живёт в тебе, Гарри, и сильнее
всего проявляется тогда, когда ты нуждаешься в нём. А как бы иначе ты
смог создать именно этого Заступника? Прошлой ночью Рогалис снова
ступал по этой земле.
Прошло некоторое время, прежде чем Гарри осознал то, что сказал
Думбльдор.
– Вчера Сириус рассказал мне, что они все стали анимагами, -
улыбнулся Думбльдор. – Необыкновенное достижение – а также и то, что
им удалось сохранить это от меня в секрете. А потом я вспомнил, какой
необычный вид принял твой Заступник, когда он повалил мистера Малфоя
на квидишном матче с "Равенкло". Знаешь, Гарри, вчера ночью ты, в
некотором роде, действительно видел своего отца... Ты нашёл его внутри
себя.
И Думбльдор ушёл, оставив Гарри наедине с его непростыми
мыслями.
Кроме Гарри, Рона, Гермионы и профессора Думбльдора, никто в
"Хогварце" не знал доподлинно, что случилось с Сириусом, Конькуром и
Петтигрю. До конца семестра Гарри довелось услышать много различных
версий на этот счёт, но ни одна из них и близко не подходила к
истинным событиям.
Малфой исходил яростью по поводу Конькура. Он был убеждён, что
Огрид нашёл способ тайно переправить гиппогрифа в безопасное место и
больше всего злобился оттого, что их с отцом обдурил какой-то дворник.
Перси Уэсли, между тем, много чего имел сказать в отношении
побега Сириуса.
– Если я получу работу в министерстве, я внесу много новых
предложений по усилению мер магической безопасности! – говорил он
единственному человеку, который его слушал – Пенелопе Кристаллуотер.
Несмотря на великолепную погоду, несмотря на царившую в замке
радостную атмостферу, несмотря даже на то, что им удалось совершить
невозможное и помочь Сириусу сбежать, Гарри ещё ни разу не заканчивал
учебный год в худшем настроении.
Он, конечно, был не единственный, кто переживал увольнение
профессора Люпина. Весь класс был безутешен.
– Интересно, кто у нас будет на следующий год? – мрачно
поинтересовался Симус Финниган.
– Может, вампир? – оптимистически предположил Дин Томас.
Однако, не только уход Люпина висел на душе у Гарри тяжким
грузом. Он не мог забыть о предсказании профессора Трелани. Он
постоянно гадал, где-то теперь Петтигрю, нашёл ли он уже прибежище у
Вольдеморта. А больше всего его угнетала перспектива вернуться к
Дурслеям. Особенно после того, как в течении, может быть, получаса,
счастливейшего получаса, он верил, что отныне будет жить с Сириусом,
лучшим другом его родителей... Это было бы самое лучшее, что только
могло бы с ним случиться – если, конечно, не считать возвращения самих
родителей. Поэтому, хотя отсутствие новостей о Сириусе само по себе
являлось хорошей новостью, так как означало, что тому удалось
благополучно скрыться в безопасном месте, Гарри не мог не чувствовать
себя несчастным при мысли о доме, который мог бы у него быть, о том,
что теперь это невозможно...
Результаты экзаменов объявили в последний день семестра. Гарри,
Рон и Гермиона благополучно сдали все предметы. Гарри поразился, что
ему удалось сдать зелья. У него были глубокие подозрения, что
Думбльдору пришлось вмешаться, чтобы Злей не провалил его намеренно.
Последнюю неделю отношение Злея к Гарри попросту пугало. Раньше Гарри
не мог себе и представить, что неприязнь Злея способна возрасти,
однако это произошло. При виде Гарри уголки тонкого рта Злея начинали
неприятно подёргиваться, а пальцы сжимались так, словно он жаждал
обхватить ими горло мальчика.
Перси благополучно достался высший П.А.У.К.; Фред с Джорджем
вполне удовлетворительно сдали на С.О.В.У. Гриффиндорский колледж, в
основном благодаря великолепному выступлению на матче за квидишный
кубок, выиграл кубок школы вот уже третий год подряд. По этой причине
пир в честь окончания учебного года проходил в малиново-золотых
декорациях, и гриффиндорский стол был самым шумным и весёлым из всех.
Даже Гарри отбросил на время мысли о возвращении к Дурслеям и ел, пил,
болтал и смеялся вместе со всеми.
Следующим утром, когда "Хогварц Экспресс" подъезжал к станции,
Гермиона поделилась с Гарри и Роном потрясающей новостью.
– Утром, до завтрака, я была у профессора МакГонаголл. Я решила
бросить мугловедение.
– Как же так, ты ведь сдала экзамен на триста двадцать
процентов! – воскликнул Рон.
– Да, - вздохнула Гермиона, - но я просто не переживу ещё один
такой год. Этот времяворот, он чуть не свёл меня с ума. Я сдала его. А
без мугловедения и прорицания у меня снова будет нормальное
расписание.
– Я всё-таки не понимаю, как же ты даже нам ничего не
рассказала, - проворчал Рон. – Мы же считаемся твои друзья.
– Я обещала, что не расскажу никому, - свирепо отрезала
Гермиона. Она обернулась к Гарри, который смотрел, как "Хогварц"
скрывается за горой. Пройдёт целых два месяца, прежде чем он снова
увидит замок...
– Гарри, пожалуйста, развеселись! – грустно попросила Гермиона.
– Да я в порядке, - быстро ответил Гарри. – Просто задумался о
каникулах.
– Я тоже о них думал, - сказал Рон. – Гарри, ты должен приехать
пожить у нас. Я договорюсь с предками и позвоню тебе. Я теперь умею
обращаться с фелитоном...
– С телефоном, Рон, - поправила Гермиона. – Вот уж кому не
помешало бы мугловедение...
Рон пропустил её слова мимо ушей.
– Этим летом – чемпионат мира по квидишу! Как тебе это, Гарри?
Приезжай к нам, и мы сможем вместе поехать! Папе обычно удаётся
достать билеты на работе.
Предложение Рона действительно очень ободрило Гарри.
– Постараюсь... Дурслеи наверняка будут рады от меня
отделаться... особенно после того, что я сделал с тётей Маржи...
Чувствуя себя значительно лучше, Гарри поиграл с друзьями в
хлопушки, а потом, когда приехала тележка с едой, купил себе весьма
солидный обед – где не было ничего шоколадосодержащего.
И всё же, то, что сделало его по-настоящему счастливым,
случилось уже к вечеру...
– Гарри, - спросила вдруг Гермиона, глядя куда-то за его плечо.
– Что это такое там, за окном?
Гарри обернулся и посмотрел в окно. За стеклом прыгало, то
появляясь, то исчезая, что-то очень маленькое и серенькое. Гарри
привстал, чтобы получше рассмотреть, и понял, что это крошечный
совёнок с письмом, слишком большим для него. Совёнок был такой
маленький, что его постоянно сносило воздушный потоком и
переворачивало в воздухе. Гарри поскорее открыл окно, протянул руку и
схватил птичку. По ощущениям он как будто взял в руки очень пушистого
Проныру. Гарри осторожно втянул руку внутрь. Совёнок уронил письмо на
Гаррино сидение и стал метаться по купе, до крайности довольный, что
удачно справился с доставкой. Хедвига неодобрительно щёлкнула клювом с
видом оскорблённой добродетели. Косолапсус сел на сидении и неотрывно
следил за совёнком огромными жёлтыми глазами. Рон, заметив это,
отловил совёнка и спрятал его от греха подальше.
Гарри взял письмо. Оно было адресовано ему. Гарри разорвал
конверт и завопил: "Это от Сириуса!"
– Что?! – возбуждённо закричали Рон с Гермионой. – Читай вслух!
Дорогой Гарри,
Надеюсь, ты получишь моё письмо раньше, чем приедешь к дяде с
тётей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.
Мы с Конькуром теперь прячемся, не буду говорить, где, на
случай, если этот совёнок попадёт в чужие руки. Сомневаюсь, достаточно
ли он надёжен, но ничего лучше я не нашёл, а он горел желанием
получить работу.
Думаю, дементоры продолжают искать меня, но здесь им это не
удастся. Я собираюсь показаться на глаза паре-тройке муглов, как можно
дальше от "Хогварца", чтобы с замка сняли охрану.
Есть кое-что, чего я не сумел тебе сказать во время нашей
короткой встречи. Это я прислал тебе "Всполох"...
– Ха! – выкрикнула Гермиона с видом триумфатора. – Видите? Я же
говорила, что это от него!
– Да, но он не был заговорён! – ехидно отозвался Рон. – Ой! –
крошечный совёнок, радостно ухавший у него в кулаке, цапнул его за
палец, видимо, выражая этим свою преданность.
Косолапсус отнёс мой заказ на почту. Я назвался твоим именем,
но велел взять деньги из моего сейфа в "Гринготтсе". Считай это
подарком на день рождения за все тринадцать лет, что у тебя не было
крёстного.
Я бы также хотел извиниться за то, что, должно быть, напугал
