адекватно оценить ситуацию.
- Действительно, - протянула Анна, - похоже на тетку, вот те ветки
словно юбка! Клара, ты дура!
- Вместо того чтобы орать на нее, - подскочила Белла, - лучше
принесите сладкий кофе, меня он здорово успокаивает, а еще Кларке
чего-нибудь вкусного дайте.
Дочь Анны судорожно вздохнула и прижалась к Белле.
- Честно говоря, мне до сих пор не по себе. Вдруг во дворе кто-то
есть?
- Хорошо, - я кивнул, - сейчас схожу в сад и посмотрю.
Клара умоляюще глянула на меня.
- Спасибо!
- Но только потом вы все займетесь чем-нибудь, - тут же сказал я, -
пойдете в душ или ляжете спать.
- Да, да, - воскликнули истерички.
Я вышел из спальни, пересек холл, толкнул входную дверь и ступил на
вымощенную плиткой дорожку. Воздух был упоительно свеж, в кустах чирикали
птички, солнце золотило верхушки деревьев. Все-таки зря большинство людей
предпочитают крепко спать в утренние часы. Наслаждаясь чудесной погодой, я
дошел до окна спальни Клары. Сами понимаете, никого в саду не было.
- Есть там кто? - поинтересовалась Белла, свешиваясь через подоконник.
- Ни одной души, - улыбнулся я, - лишь птички. Привидение улетучилось.
Белла исчезла. Я вытащил сигарету и начал чиркать зажигалкой. Солнце
забежало за тучу, вокруг мгновенно потемнело. Я вдохнул дым и решил
возвращаться в дом. И тут мой взгляд упал на ветку неизвестного кустарника,
растущего под окном. На ней трепыхалась какая-то тряпочка. Я отцепил ее,
сунул находку в карман и ушел.
В своей спальне я вытащил лоскут и внимательно изучил его. Он был
серого цвета, похоже, шелковый, нежный на ощупь. Вероятно, он вырван из
женского платья или мужской рубашки. Но у меня такой нет, впрочем,
насколько знаю, у Сергея Петровича и Валерия тоже. Внезапно я подумал: а
где Валерий и Павлик? Сергей Петрович повез Маргариту в больницу, а куда
подевались остальные?
Я пошел в кухню. Лариса Викторовна, стоя спиной к двери, варила кофе.
- Скажите... - начал было я.
Экономка заорала и уронила джезву. Коричневая жидкость разлилась по
полу.
- Как вы меня напугали! - в сердцах воскликнула Лариса.
- Простите, я не хотел.
- Ничего, - экономка взяла себя в руки, - думала, все спать пошли.
- Кстати, - бесцеремонно перебил ее я, - где Валерий?
- Спит.
- Спит?! Он не слышал криков? Лариса Викторовна пожала плечами.
- Этот вопрос не ко мне, Валерий не выходил из своей спальни.
- А Павлик?
- Он еще вчера уехал.
- Куда?
Лариса пожала плечами.
- Знала, да забыла. Владимир или Воронеж, нет, кажется, Вологда. Они
же с Маргаритой Михайловной эстрадные концерты организовывают, вот он и
повез кого-то на гастроли. Молоденький мальчик, а вежливый. Интеллигентно
так попрощался со мной.
Я вытащил из кармана лоскут и сунул экономке под нос.
- Скажите, у кого есть такое платье? Лариса Викторовна помяла
тряпочку.
- Шелк, натуральный, дорогая вещь. Точно не Беллочки, она такое
терпеть не может. Недавно ей подарили комплект постельного белья из шелка,
очень красивый, желтого цвета, но Белла его Катерине-покойнице отдала,
сказала: "Противное такое, скользкое, фу, ненавижу шелк". У Анны с Кларой
тоже ничего подобного нет. Где вы его взяли?
Ну не говорить же правду, учитывая, что Глафира, по всеобщему
убеждению, носит платье из серого шелка!
- В прихожей на полу. Вы уверены, что ни в одном шкафу в доме нет
ничего подобного?
- Конечно, - кивнула Лариса, - я же глажу после стирки и очень хорошо
знаю, что у кого в гардеробе.
- Ладно, - вздохнул я, - пойду подремлю. Лариса Викторовна открыла
рот, потом закрыла...
- Вы хотите у меня что-то спросить? - улыбнулся я.
- Да... ну там, в кабинете, на полу, вернее, на ковре, лужа крови...
- Не надо ничего трогать до прихода милиции, я запер дверь.
- А свет потушили? - Нет.
- Надо бы погасить, - вздохнула экономка, - да боязно одной туда
заглядывать, может, вместе, а?
Я кивнул. Мы поднялись на второй этаж, я открыл дверь, в нос ударил
неприятный специфический запах. Я попытался сообразить, что за "аромат"
стоит в комнате, но тут Лариса Викторовна вскрикнула:
- Мама!
В связи с произошедшими событиями мои нервы были натянуты, словно
гитарные струны.
- Что? - заорал я. - Где?
Экономка ткнула пальцем в портрет. Я посмотрел на изображение Глафиры
и ахнул. Кровавое пятно с ее шеи исчезло.
И тут до меня дошло, чем так сильно пахнет в кабинете: растворителем
для красок.
Глава 16
К Норе я явился около полудня, совершенно невыспавшийся. Хозяйка молча
выслушала рассказ и заявила:
- С деньгами ясно, их стырил Валерий. Думаю, если обыщешь его комнату,
найдешь то, что осталось от похищенной суммы. Такой человек ни за что не
понесет купюры в банк, они ему постоянно нужны для оплаты "однорукого
бандита".
- Вы предлагаете мне рыться в чужих вещах?
- Почему бы и нет?
- Но это в высшей степени неприлично!
- Мы частные детективы, - торжественно напомнила Нора.
- Это вы сыщик, а я секретарь.
- Ваня, - ледяным тоном заявила хозяйка, - изволь сделать то, что я
приказала. Обыщи шкаф Валерия.
И как бы вы поступили на моем месте? С удовольствием посмотрю на
человека, который решится возражать Норе.
- Значит, так, - чеканила хозяйка, - сначала деньги. Потом, отдав их
Кузьминскому, займемся "шутником". Хотя, может, он не просто идиот,
решивший попугать семью, а убийца. Надевает серое шелковое платье и
изображает Глафиру.
- Нас нанимали лишь для поиска вора, - напомнил я.
- Неужели тебе не интересно, кто и почему убрал двух женщин?
- Маргарита пока жива, - напомнил я.
- Именно что пока, - хмыкнула Нора. - Так, ступай назад. Эй, стой,
телефон купил? Говори номер, а лучше напиши на бумажке.
Я послушно нацарапал в лежащем на столе блокноте "722-77-70" и
замялся.
- Что еще? - недовольным голосом поинтересовалась Нора.
Вы меня уже достаточно хорошо знаете, поэтому понимаете, с каким
трудом я выдавил из себя:
- Нора, мне нужны деньги, в долг.
Хозяйка подкатила к письменному столу, вытащила ключ от сейфа и
спокойно спросила:
- Сколько?
- Три тысячи, отдам через полгода, частями.
- Ладно, - отмахнулась Нора, открывая железный ящик, - возьми. Только
имей в виду, у Николетты нет стоп-сигнала. Чем больше даешь, тем больше она
недовольна. Что твоя маменька потребовала на этот раз? Кольцо в нос?
Я взял купюры.
- Это не для нее.
- Ваня, - назидательно сказала Нора, - таким людям, как ты, лучше даже
не начинать врать. В конце концов, какое мое дело, куда пойдет запрошенная
сумма? Только извини, твоя маменька - пиявка.
На секунду я заколебался. Может, рассказать Элеоноре, в чем суть дела?
Но тут же подавил это желание в зародыше. Несмотря на мужской характер и
яркую харизму, Нора - женщина, и ничто бабское ей не чуждо. Пусть уж лучше
считает, что меня в очередной раз "доит" Николетта.
Получив деньги, я решил обрадовать Жанну и позвонил ей на мобильный.
- Привет, - раздался веселый, мелодичный голосок.
Похоже, бывшая пассия великолепно себя чувствует.
- Это Ваня.
- Погоди минутку, - так же радостно прощебетала отставная любовница, -
музыку потише сделаю, мешает!
- Ладно, - ответил я и стал ждать. Наконец из трубки раздалось:
- Подождал?
- Конечно.
- Не надоело?
- Нет, - удивленно сказал я. Жанна захохотала:
- Работает автоответчик, оставьте сообщение после гудка.
Я обалдело слушал тишину, потом раздалось щелканье и полетели короткие
гудки. Ничего не понимая, я вновь набрал хорошо знакомый номер.
- Привет... Погоди минутку, музыку потише сделаю, мешает... Подождал?
...Не надоело? Ха-ха-ха-ха. Работает автоответчик, оставьте сообщение после
гудка...
Я очень сдержанный человек, умеющий владеть собой, но сейчас испытал
острейшее желание надавать Жанне оплеух. Что за шутки? Просто поведение
подростка, а не взрослой дамы! А я-то хорош, мирно беседовал с автоматом!
"Ладно, подожду!"
Я опять набрал номер и сообщил:
- Жанна, проблема решена, позвони мне. Потом сел в машину и поехал к
Кузьминскому.
По дороге я вспомнил, что не дал Жанне новый телефон, но потом
сообразил, что у нее стоит определитель номера, и успокоился. Впрочем, мне
все же пришлось припарковаться и воспользоваться сотовым - наступило время
звонка Николетте.
- Ваня, - заверещала маменька, - почему ты вчера не пожелал мне
спокойной ночи?
- Извини, закрутился.
- Ужасно! Чувствую себя ненужной, лишней в твоей жизни!
Так, понятно, маменька поругалась с Кокой.
Каждый раз, когда заклятые подружки наговорят друг другу гадостей,
Николетта начинает отчитывать меня.
- Запиши номер моего нового мобильного.
- Сейчас, - прочирикала маменька. - Нюша! Дай ручку! Не эту, старая
корова, нормальную. Могла бы догадаться и прихватить бумагу! О боже! Не
газету, уродина! Книжку! Нюша!!! Что ты притащила?
- Так книжку просили, - послышался крик домработницы.
- Но ведь не Акунина же, - взвилась маменька, - а записную.
Я безропотно ждал, пока они разберутся между собой.
- Диктуй, - велела Николетта.
Я сосредоточился. Вот черт, забыл! Такой простой номер...
- Вава! Ты уснул?
Внезапно цифры всплыли в памяти.
- 277-77-70.
Николетта отсоединилась. Она всегда швыряет трубку, не попрощавшись.
В доме у Кузьминского стояла тишина. Во дворе шофер протирал тряпкой
"Мерседес".
- Костя... - начал я.
- Костя был до меня, - ответил парень, - его уволили. Я Андрей.
- Ох, извините.
- Ничего.
- Где Сергей Петрович?
- В дом пошел.
- Как он?
- Да вроде ничего, только курит все время.
- А Маргарита Михайловна? Андрей отложил тряпку.
- Сигареткой не угостите? Мои закончились.
- Да, конечно, берите всю пачку.
- Мне одну.
- Забирайте все.
- Не, не курю такие, - заявил юноша, брезгливо посмотрев на "Бонд", -
предпочитаю "Парламент". Маргарита Михайловна жива, но плоха, мне медсестра
наболтала, что шансов у нее ваше никаких, только на аппаратах лежать. В
коме она.
И он снова принялся полировать бока "шестисотого".
Я вошел в дом, постучал в кабинет к хозяину, потом заглянул внутрь.
Комната была пуста, ковер исчез. Со стены сурово смотрела Глафира. Мне
стало не по себе. Где Сергей Петрович?
Кузьминский был в спальне, лежал на кровати прямо в ботинках и слегка
похрапывал. Я подумал немного, потом стянул с него штиблеты и прикрыл его
пледом.
- Спасибо, Олюся, - бормотнул он и снова захрапел.
Я пошел искать остальных членов семьи и с удивлением обнаружил, что
дом пуст. Народ разбежался кто куда. Лучшего момента для обыска не найти.
Чувствуя себя весьма некомфортно, я вошел в комнату Валерия. Супруги
спали в разных помещениях, соединенных между собой ванной. Я сначала ошибся
и попал к Анне. Бардак у нее царил отменный, такой же, как у Клары.
Очевидно, любовь к порядку передается генетически. Не знаю, как вас, а меня
передергивает при виде скомканных колготок на столе, массажной щетки, из
которой торчат волосы, и прокладок, разбросанных где ни попадя.
Естественно, я знаю, что с женщинами каждый месяц случаются определенные
неприятности, но предпочитаю не видеть гигиенические средства, которыми они
пользуются.
У Валерия же в спальне был солдатский порядок. Кровать застелена
